Поздняя осень

Поздней осенью тошно-чертовски, Город тает в холодном дожде. Палантином укрывшись неброским, Пью остывшее в чашке латте. Поездами скитаться по свету, Убиваясь плацкартным теплом. Как с заезженной старой кассеты, Слышу голос твой ночью и днем. Между ребер -кислотное небо, Выжигает мне струны души. Быть с тобой — несусветная небыль. В голове отдаются звуки скрежета рельс. Настолько, что в мозг въелся и звенит в ушах. -Юрий, как вы? К нему в вагон входит мужчина среднего возвраста, снимая шляпу-котелок и рассматривая блондина очень внимательно. -Все хорошо, нет причин для беспокойства. Юрий слабо улыбается, кутаясь в клетчатый палантин, пропитанный именно запахом Плисецкого-тонкими нотками карамели с ранними весенними цветами, и сидит на нижней полке, нервно качая ногами в такт песни в наушниках. -Юрий, я же вижу. Мужчина заходит в вагон, и присаживается на полку около русского, заглядывая в окно и отмечая про себя погоду за окном. -Со мной все хорошо, я же повторил. Все хо-ро-шо. Он говорит по слогам, смотря на вытянувшееся лицо собеседника и кутаясь сильнее в палантин. -Юрий, вам все-таки стоит поговорить со своим супругом. Как можно раньше. Всего хорошего. Мужчина встает и уходит из вагона, надевая вновь черную шляпу и оставляя после себя запах резкого одекалона. -Боже, даже мой муж меня игнорирует! Отабек сидит на стуле, закинув ногу на ногу и сверля взглядом пару Никифоровых-Кацуки. -Отабек, ты же знаешь, какой у него характер строптивый.-Улыбаясь, проговаривает Юри.- Но мне кажется, что Виктор знает, куда уехал Юрио. Никифоров резко бледнеет, а Алтын сверлит взглядом одного русского и уже испепеляет. -Во Владивосток, Владивосток! Виктор резко проговаривает, повторяясь. -Владивосток? Зачем? Спрашивает казах в немую пустоту. -Ворота в Азию.-Проговаривает задумчиво японец, вспоминая на карте нахождение города. -И? Зачем ему в Азию? -Он пишет книгу, Отабек. Его покинуло вдохновение и, как видишь, он бегает за ним по свету. И действительно, в Барселоне Алтын познакомился с Плисецким именно из-за того, что русский в очередной раз гонялся за вдохновением в попытках сотворить новое чудо. -Выбрал же ты себе мужа, Отабек. Виктор надевает пастельного цвета пальто и помогает супругу одеть верхнюю одежду. -Как только он выйдет на связь, позвони, хорошо? Юри надевает шапку и протягивает в след за мужем руку для рукопожатия. Алтын пожимает руку и наблюдает как счастливое семейство Никифоровых-Кацуки покидает квартиру, оставляя после себя запах морского бриза и зимнего мороза. Казах идет на кухню, выпить уже остывший кофе и от чего-то кажется, что на языке остается сладкое послевкусие карамели. Плисецкий проклинает весь мир, когда выпивает остывшее в чашке латте. Кутается в приятный на запах палантин и смотрит в окно. Дождь барабанит об крышу вагона. Поздней осенью тошно-чертовски. Юрий это понимает тогда, когда ему кажется, что вместо собственного вокруг витает именно запах темного шоколада с терпкостью корицы, и засыпает под скрежет рельс, звуки дождя поздней осенью. Тебя баюкает в своей колыбели Осень поздняя, вновь вороша Все листья и птиц, что не пели, Холодным дождем обласкав города. Весь свет никогда не заменит Того, кто смог полюбить тебя на века На века? Не смешите! -он же исчезнет, Как осень пройдет и сменит зима. «Станция город Владивосток. Поезд остановится через 20-25 минут.» Юрий зевает и распускает волосы. Соседка с верхней полки, охает и подпрыгивает к нему. -О мой бог, у тебя такие классные волосы! Подросток тянется к волосам блондина, но тот в свою очередь лишь пренебрежительно шлепает ее по ладошке, говоря. -Низя. -Ну позязя. -Низя. -Ти злой. Соседка дуется, а Юрий непринужденно смеется в голос.А потом подросток все-таки хватается за прядку волос. -Отпути! -Нипутю! Плисецкий хохочет в голос минут пять. Но все-таки успокаивается и переходит на серьезный тон. -Хватит, я скоро выхожу. -Дай, я хоть с волосами помогу. -Ну ладно. И он смирно сидит, пока девушка заплетает прическу. Показывает ему фотографию косы и обнимает. -Юра, доброго тебе пути. Он ответно обнимает ее и берет вещи, выходя из вагона. «Уважаемые пассажиры, поезд останавливается, будьте осторожны.» Плисецкий выходит из поезда и стоит столбом, а народ ругает опешившего. Отабек стоит на станции у поезда, из которого вышел блондин, и улыбаясь, обнимает его, не замечая пронзительных взглядов толпы, тихо шепча: «Я ждал.» Но я жду- позвони, напиши.