Летние сладости

      Мистер Генри сидел перед горящим камином. На улице было душно, но мистер Генри всё равно мёрз. И злился. Он очень сильно злился.       Хорошенькая грудастая содержанка оказалась обычной шлюхой. Два других олуха тоже регулярно подкидывали ей сотню-другую долларов на шмотки и всякие дамские штучки, а с третьим олухом, мелким приказчиком без гроша в кармане, она кувыркалась в постели бесплатно, потому что якобы его любила.       Перед уходом Генри заставил эту шалаву отработать языком и губами каждый полученный от него пенни. Кончил ей прямо на волосы, и она стала орать и ругаться, называя его разными словами одно другого грубее. Потом убежала мыться, и Генри сам тоже смылся, не попрощавшись. Шлюха этого и не заслуживала.       От воспоминаний о сладко причмокивающих губках на своём члене Генри заёрзал в кресле. Сразу комната стала слишком жаркой, а штаны слишком тесными.       Вдруг его лица коснулась струя прохладного воздуха. Это вошла молодая рабыня-мулатка, прислуживающая в доме. Она несла серебряный поднос. На нём было всё необходимое для вечернего чаепития.       – Как ты вовремя, Агнес, – сказал Генри, встал с кресла и направился к ней.       – Я принесла вам ужин, хозяин, – проворковала девушка и присела в реверансе, как учила служанок старая госпожа. Генри уставился на выпирающие из лифа полные груди, похожие на мягкие бисквиты, покрытые кофейным кремом.       – Сегодня я хочу на десерт… кое-что особенное… Кое-что очень сладкое…       Агнес принялась расставлять на столе вазочки и тарелки с разными вкусностями.       – Вот тут круассаны и пастила, как вы любите, мистер Генри, – говорила она. – Могу принести вам торт со взбитыми сливками и вишни в сиропе, только скажите…       Она покачала бёдрами, как будто уже бежала по лестнице на кухню за лакомствами для хозяина. Мистер Генри чуть не кончил, даже не начав.       – Нет, моя сладенькая, сегодня моим десертом будешь ты, – сказал он. Девушка глуповато хихикнула, прикрывая рукой полные губы. Пришлось подтолкнуть её к стоящему возле кресла дивану.       – Ой, мистер Генри, что это вы… – продолжала тупить рабыня. В ту же секунду Генри схватил её, прижал к себе и начал покрывать жадными поцелуями её шею и грудь. Не успела Агнес даже ахнуть, как оказалась на диване, лицом вниз, а Генри был над ней. Одной рукой он быстро сунул ей под живот валявшуюся на спинке дивана подушку, другой резко задрал юбку.       – Ой, мистер Генри! Ой, не надо! Ой, что вы делаете! – причитала Агнес. Она пыталась перевернуться на спину, но не получалось.       – Не упрямься, моя сладенькая, – приговаривал Генри, стягивая с торчащей вверх попки кружевные панталоны. Агнес была стройная, с красивой грудью и неширокими бёдрами, с гладкой и нежной кожей, а то место, которое интересовало Генри больше всего, было прикрыто лёгкой порослью чёрных волос.       Генри быстро расстегнул штаны. Он хотел продлить удовольствие, потискать упругие груди, отшлёпать круглую попку. Но его член уже стоял колом и требовал забыть о прелюдиях.       – Ну-ка раздвинь ноги, – сказал Генри. – И рот закрой.       Агнес причитать не перестала, но тут же с готовностью расставила колени пошире.       Она давно уже подглядывала тайком за рабами с плантации и лошадьми на конюшне. Раньше ей это казалось смешным. Но недавно Агнес заметила: у неё становится внизу мокро, когда жеребец забирается на кобылу. Она представляла себя на месте кобылы, а на месте жеребца разных мужчин. Рабов, слуг. И даже мистера Генри. Чаще всего именно мистера Генри.       Ей было очень интересно, какого размера то, что у него в штанах. И что она почувствует, если это что-то окажется внутри неё.       Иногда ночью, под одеялом, она совала пальцы в свою влажную щелку, представляя, что это член мистера Генри. Она двигала пальцами вперёд-назад, а другой рукой гладила маленький чувствительный бугорок. Агнес не знала, что это называется «клитор» и не знала, что то удовольствие, которое она испытывала, когда кусала подушку чтобы не закричать на весь дом, называется «оргазм». Агнес вообще многого не знала. Зато она твёрдо знала, что член мистера Генри будет получше, чем пальцы.       – Маленькая шлюшка! – сказал Генри, увидев, как её щелка истекает соком в ожидании.       И вот его член наконец-то проник в её узкое и горячее лоно. С каждым толчком он входил всё глубже. И Агнес каждый раз вскрикивала, потому что он оказался намного толще, чем два её пальца.       Генри одной рукой упёрся в диван, другую запустил в лиф платья рабыни и стал мять её набухшие от возбуждения груди. Он чувствовал, что стенки влагалища Агнес сжимаются вокруг его члена, сопротивляются такому грубому проникновению, но и не думал останавливаться.       Постепенно крики девушки сменились сладкими стонами. Она начала двигать бёдрами навстречу Генри, чтобы он вошёл ещё глубже. Когда он коснулся входа в матку, рабыня с громким криком кончила, а потом сам мистер Генри излился в пульсирующую вагину.       Через пять минут, когда оба отдышались, Агнес натянула панталоны, поправила платье. Она подошла к столу и вздохнула.       – Ах, беда какая, мистер Генри. Чай совсем остыл!       – Зато ты такая горячая, – ответил Генри. И подумал, что слишком рано застегнул штаны.