sun and moon

Сломанные стержни грифелей, следы от карандаша на коже и что-то похожее на ластик - классический режим дня Камилы.

И она не жаловалась вроде. Работа архитектуром была довольно сложной, но, повторим, Кабелло не жаловалась. И она не ожидала, что новый проект принесет ей такое знакомство. Лорен Хурэги - это искра. Среди дотошных чертежей и физических формул она не вписывалась. Четкие линии ей не подходили. Только ломаные или полное их отсутствие. Да и одним проектом не обошлось. Хотя ничего важного - с десяток роскошных букетов(от кроваво-красных роз до нежных лилий), пару глупых открыток(съешь меня?) с шоколадками и множество двусмысленных намеков(как вы относитесь к запретным желаниям, мисс Кабелло?) . И видимо, Кабелло слишком зациклилась на линиях. Вернее, на чертах. Вернее, перехода за них. Заказщик не может стать неподавляемым желанием(госпожа Хурэги ломала это правило вдребезги). Вообще Камила даже не знала, в какой момент Лорен завладела большей частью ее мыслей. Она стала очередным беспорядком в 'идеально-убранной' жизни Кабелло. И это тот редкий случай, когда Камила не будет убираться, противореча своему внутреннему перфекционисту. Возможно это случилось во времена, когда Кабелло молча слушала предложения заказщицы, вырисовывая поверх четких линей черты лица Хурэги. Возможно это случилось в моменты, когда Хурэги по привычке перекидывала роскошные черные локоны на левую сторону, открывая длинную шею, и улыбалась. Возможно это случилось после первого приглашения на (не) деловую встречу или в квартире Лорен где-то под утро. Камила не знала точно. Сейчас все ее мысли снова занимала Лорен Хурэги, а Камила шагала по лестнице к ее квартире. Она не знала, зачем ее пригласили сюда. Обычно все встречи происходят в кабинете Милы или же в ближайшем кафе(опять же Кабелло не всегда понимала, звала ее Лорен для обсуждения проекта или же возможности увидеть её). Дверь открыта и Камила входит в квартиру, не слыша ничего кроме тишины. В комнате светло - в огромные окна (без намека на шторы) проникают солнечные лучи. В центре стоит и сама Лорен(без намека на верхнюю одежду). На некогда холодную бледную кожу падают солнечные зайчики и окрашивают ее в оттенок крем-брюле. Аметистово-черные кружева и пышные локоны(с ее любимой укладкой 'у меня только что был секс') делают контраст с кожей ещё более выраженным. На пухлых губах нет агрессивной бордовой помады(в голове заумное название цвета - 'массака', которое так часто шепчет Лорен ей на ухо, дразняще прикусывая его мочку) и они имеют приятный нежно-розовый оттенок. Зелёные глаза выжидающе смотрят. Камила вздрагивает, осознавая, что секунд так десять рассматривает свою 'клиентку'. — Оригинальная идея для первого свидания, Хурэги. — хриплым голосом проговаривает Кабелло, выдавая свою нервозность с головой. Губы Лорен лишь искривляются в усмешке. — Нравится, что видишь, Камз? — скорее в утверждением, чем с вопросом говорит она и подходит к Камиле, без всякого зазрения совести снимая с нее чёрное пальто. Архитектор хмурит брови и игнорирует вопрос(ответ очевиден). Вообще перспектива посмотреть на Лорен в одном только нижнем белье вполне себе неплохая, но моральные убеждения и неловкость маячат перед карими глазами девушки, заставляя просто вот так стоять. Мебели в комнате не было, но стены были увешаны сотнями фотографий и рисунков, будто бы приоткрывая внутренний мир брюнетки. Также перед Камилой стояло множество банок то ли с гуашью, то ли с акрилом. Для чего все это? — То есть ты непротив того, чтобы я тебя раздела? — снова насмешливый хриплый голос прорезает тишину и девушка закатывает глаза. — Для чего краски и ты..Почти обнаженная? — озвучивает свой вопрос шатенка, нервно теребя рукав своей строгой рубашки(Лорен находила официальную одежду чертовски горячей на Камиле) и игнорируя пошлый вопрос. — Будем воскрешать в тебе художника, мисс Кабелло. — пожимает плечами она и Камила вновь невольно залипает на четко выраженные линии ключиц. — Но чтобы было честно — раздевайся. Самодовольная физиономия Хурэги бесит Камилу и она выразительно смотрит в два изумруда, начиная с вызовом расстегивать верхние пуговицы блузки. Девушка чувствует пожирающий взгляд Лорен на себе, когда белая ткань падает позади нее и ее щеки нещадно краснеют. — Чёрт.. — Хурэги переводит взгляд и сталкивается с карими глазами. — Я бы хотела написать слова любви на всем твоём теле. От подобной фразы у Камилы все внутри перевернулось и она опустила взгляд, чувствуя разливающееся тепло внутри, словно бы кто-то разлил там ароматный чай с мятой. Лорен опускается на корточки и ловко берет одну из кистей, обмакнув ее в желтую краску и молчаливо подходя к девушке, поднося кончик кисти к ее правой щеке и вырисовывая аккуратную букву 's'. Кабелло затаила дыхание и посмотрела на брюнетку, которая сосредоточенно нахмурила брови и стояла почти что вплотную к ней. На солнце зеленые глаза приобрели светлый оттенок, теплый, как тот же зеленый чай с мятой. Прохладная кисть выводила все больше светлых линий. Кривых и свободных линий, а не заключенных в какие-либо рамки. Они красиво гармонировали с оливковой кожей девушки. Лорен была увлечена этим занятием, а маленькая надпись 'sun' на щеке Камилы заставляла ее улыбаться. Кисть все скользила по контурам лица девушки, переходя на шею и плечи, оставляя там, то ярко-желтые лепестки цветов, то утонченные узоры нитей. — Художник здесь, по-моему, ты. — шепотом произносит Камила, словно боясь разрушить атмосферу интимности и чрезвычайного спокойствия. Лорен перестает рисовать и смотрит на девушку, улыбаясь чуть шире(Камила находит это очаровательным). — Надо это исправить. Хурэги отходит на шаг и Камила недовольно выдыхает. Когда такая близость стала для нее комфортной? Затем Кабелло принимает другую кисть, любезно предложенную Лорен. Какой же цвет? Синий. Даже нет, лазурный, оттенок неба ранним утром. Камила в растерянности. Осознание некой загнанности в отношении своих творческих возможностей заставляет ее нахмурить брови. — Без линейки тяжелее будет. — игриво произносит Лорен, почти моментально замечая растерянность Кабелло. — Давай же, Камз. — Ты по интереснее бумаги для черчения будешь.. — почти беззвучно комментирует архитектор, пытаясь запомнить женственные изгибы тела девушки. Затем она все же подходит. Также близко, как и Ло тогда. — Если я солнце, то ты луна. — серьёзно произносит девушка и улыбается. По-детски как-то, беспечно. Ровным шрифтом, словно 'Times New Roman' на ее ноутбуке, пишет 'moon', не забывая в конце добавить это свое корявое сердечко(в сообщениях тоже довольно часто мелькает). Постепенно на бледной коже появляются звезды того же ультрамаринового оттенка, образуя какую-то новую галактику, в которой Камиле хочется потеряться. Рука дрогнула и кисть оставила яркий след на губах Хурэги, которые назло еще и были соблазнительно приоткрыты, словно бы только и были созданы для поцелуев. Камила застыла, крепко сжимая кисть тонкими пальцами. Лорен коснулась кончиками пальцев нежной кожи ее кисти, ведя ими вверх к локтю и переходя на плечо, поглаживая его большим пальцем и успокаивающе сжимая. Время словно превратилось в тягучий мёд, замедлилось в несколько десятков раз или совсем застыло, оставляя девушек в полнейшей тишине, нарушаемой лишь неравномерным дыханием. Камила медленно наклоняется вперед и прикрывает глаза, накрывая губы Лорен своими. Брюнетка прижимает девушку к себе, обнимая ее за талию и мягко отвечая на поцелуй. Кто же знал, что из обычной клиентки мисс Хурэги превратится в центр мыслей Камилы, если не одержимостью. Камила целует нежно, оттягивает момент, пробует его на вкус будто бы, зная, что скоро он станет лишь теплым воспоминанием со вкусом неизведанных галактик и солнечных лучей. Губы девушки со вкусом мартини, со вкусом разговоров под той же луной и со вкусом свободы на кончиках пальцев. И возможно Камила разрешит себе хоть немного утонуть в этом моменте. Сломанные стержни грифелей, следы от карандаша на коже и что-то похожее на ластик - все еще классический режим дня Камилы. Но теперь к нему добавляются поцелуи в шею по утрам и пара изумрудных глаз.