Моменты счастья

— Скажи, когда мы только познакомились, ты мог представить наше будущее таким, каким оно является сейчас? Хотя бы чуть-чуть? В просторной гостиной царит полумрак, лишь потрескивающий в камине огонь дарит слабый свет, играет оранжево-желтыми бликами на деревянной мебели — украшенных витиеватой резьбой маленьких тумбочках, небольшом столике на изогнутых ножках рядом с широким диваном, накрытым махровым пледом. За окнами, едва прикрытыми плотными тяжелыми шторами из темно-зеленого бархата, при серебристом свете луны кружатся в своем медленном танце снежинки, устилая землю белоснежным покрывалом. Комнату наполняет приятный аромат апельсиновых свечек, стоящих на навесных полках, — чтобы их ненароком не скинул кот, — но для молодого человека, расположившегося на диване, всего этого будто не существует: ни приятной обстановки в комнате, ни чарующих языков пламени в камине и танцующих снежинок за окном, ни ароматизированных свечек с запахом апельсина. Лишь хрупкая девушка, чьи каштаново-рыжие волосы, при свете огня похожие на осенние листья в пору «золотой осени», рассыпаны по коленям парня, существовала для него в этот момент. Ее мягкие губы, шелк девичьей кожи — вся она пахнет пряным медом и корицей, и именно эта девушка и ее запах имеют значение для Уильяма Дрейка; ничего более. — Уилл, ты меня слышишь? — ласково протянула Бьянка. Ее голос прозвучал громче первого раза и вывел Уильяма из омута его мыслей. Он вздрогнул, с недоумением и вопросом в глазах посмотрев на наигранно-недовольное лицо Бьянки, но вскоре взгляд его прояснился, и Уилл улыбнулся. — Слышу, — сказал Уилл, невесомо касаясь россыпи веснушек на лице Бенни, отчего та забавно щурится, — Я просто задумался. Знаешь, вся эта атмосфера домашнего уюта, идиллии и прочего… затягивает. Даже не верится, что все настолько хорошо; как будто сон, который вот-вот закончится и… — Это не сон, — мягко прерывает Бьянка, сжимая своей миниатюрной рукой его широкую ладонь. — Успокойся, Уилл, все хорошо. И, кстати, ты не ответил на мой первый вопрос. Уилл снова задумался, но уже над вопросом Бьянки. Впервые он увидел ее, когда ему было двенадцать. Его отец всегда был хорошим другом родителей Бьянки и ее сестер и брата, так что Ричард Дрейк и его сын были частыми, — и желанными, — гостями в доме Себастьяна и Коралины Вентьеро. Во время своего первого визита Уилл, быстро влившись в компанию детей хозяев дома, далеко не сразу заметил Бьянку; лишь в последний день пребывания в доме он увидел маленькую девочку восьми лет, которая по каким-то причинам, неизвестным ему, постоянно держалась поодаль от Уилла и его отца. Тогда он не успел ничего разузнать и уехал домой заинтересованным, всем сердцем желая как можно скорее вернуться в дом Вентьеро, чтобы познакомиться с таинственной девочкой. К несчастью для Уильяма, ждать ему пришлось долгие три года; в следующий раз он вернулся туда только после переезда, когда Дрейки и Вентьеро стали соседями. Уилл стал учиться вместе с Риккардой, второй по старшинству дочерью Себастьяна и Коралины, и так уж вышло, что именно она позвала его в гости после занятий. Уильям отчетливо помнил, как быстро он согласился, и как сильно билось его сердце в предвкушении встречи с незнакомкой. Стоило только ему переступить порог дома, как его взгляд сразу начал выискивать миниатюрную девичью фигурку, блуждая по каждому уголку просторных комнат. Впрочем, в этом не было необходимости — на этот раз девочка показалась сама, выйдя навстречу сестре и гостю. Одетая в воздушное домашнее платье цвета чайной розы, с кружевной отделкой воротничка и убранными в аккуратную косичку волосами Бьянка была похожа на маленькую принцессу, заточенную в высокой башне. В светло-зеленых глазах читался недетский ум и, по мнению Уильяма, излишняя для ее возраста серьезность, но это ничуть не отталкивало, напротив — притягивало. — О, Бенни, — мягким голосом произнесла тогда Риккарда ее имя, приветливо улыбнувшись и прижав младшую сестру к себе, — А я, вот, пришла не одна. Это Уильям, сын дяди Ричарда, помнишь его? Он теперь наш сосед. Уилл протянул ладонь девчушке, явно рассчитывая на рукопожатие, но та не шевельнула и пальцем. Вместо этого Бьянка тут же спряталась за спину старшей сестры и украдкой оглядела незваного гостя от светло-русой макушки до чуть испачканных после улицы носков лакированных туфель. На какой-то момент юноше показалось, что его присутствие крайне неприятно для девочки, отчего ему сразу стало неуютно, а в мыслях промелькнуло предположение о том, что, пожалуй, следует уходить. Однако все сомнения исчезли, уступив дорогу настоящему облегчению и счастью, когда Бьянка медленно вышла из-за спины Рикки, сделала ему навстречу несколько маленьких шажков и пожала его руку. — Я Бьянка, — неуверенно произнесла девочка, исподлобья глядя на Уильяма, — А тебя я буду звать Уиллом. Можно? Так все и началось. Поначалу Уилл относился к Бьянке так, словно она была его младшей сестрой, маленькой и беззащитной перед жестоким миром, и постоянно опекал ее, оберегал так, как только мог, чем вызывал непонятный ему смех со стороны отца. Нет, тогда Уилл даже подумать не мог о том, что через каких-то несколько лет их отношения с Бьянкой сотрут черту и перешагнут на новый уровень, более близкие и доверительные, когда люди открывают друг другу свое сердце и душу. — Нет, Бенни, — отрицательно покачал головой Дрейк, поглаживая шелковистые волосы девушки. Бьянка вздрогнула, и Уилл почувствовал, что его дальнейшие слова будут очень важными. Будут откровением, которое он перенес через годы общения с этой очаровательной девушкой. — Когда мы только познакомились, я не думал об этом, честно. Я начал задумываться об этом чуть позже, когда повзрослел я, повзрослела ты… Представляешь, я не заметил того, как начал фантазировать о наших отношениях. Я представлял себя храбрым рыцарем из сказок, который хочет спасти любовь всей своей жизни — прекрасную принцессу, заточенную в высокой башне, — молодой человек хмыкнул, — Я считал, что это было очень глупо для моего возраста, поэтому держал эти мысли при себе, чтобы никто надо мной не подтрунивал. Хотя, знаешь, когда об этом узнали Риккарда, Арабелла и Дэниел, — по чистой случайности, — они не смеялись надо мной, — Уильям слабо улыбнулся, вспоминая понимающие улыбки Риккарды и Арабеллы и слабый хлопок по плечу со стороны Дэниела, — Я когда-нибудь говорил тебе, что у тебя прекрасные брат и сестры? Они приняли мои чувства и поддержали меня, сказали, что в этом нет ничего плохого, и их слова придали мне смелости, хотя даже ее не хватало для того, чтобы признаться тебе. Чтобы защитить тебя от всех бед, как я хотел, и… — он осекся, провел руками по своему лицу и глубоко вздохнул, собираясь с мыслями; неприятные воспоминания дали о себе знать, побеспокоили старые шрамы в неподходящий момент — как всегда. — Прости, Бьянка, что не сделал этого; не защитил от слов и поступков других людей, — даже от унижений моего отца, — не развеял твои личные переживания и не поверил тебе в нужный момент. Тогда бы все было несколько иначе, я уж не говорю о том, что некоторых неприятных вещей можно было попросту избежать. На диван резко запрыгнул серый кот, тем самым сразу же заполучив внимание Уилла, потоптался на месте и, потянувшись, лег около ног Бьянки, тут же провалившись в полудрему. Наблюдая за пушистым зверьком, Дрейк не смог сдержать легкой полуулыбки, но она резко спала с его губ, стоило ему возвратить свое внимание на лицо девушки. Она молчала, обратив свой взгляд на него одного. Это напомнило Уильяму об их знакомстве, и его охватила та же неловкость, как и тогда, восемь лет назад. Вдруг Бьянка приподнялась со своего места и потянулась к лицу Уилла. Она невесомо, едва касаясь, оставила невинный поцелуй на его губах. — Ты выглядишь очень милым и забавным, когда извиняешься за что-то, Уилли, — отстранившись, произнесла девушка, подарив Уильяму мягкую улыбку. — А я, кстати, сначала побаивалась тебя, но позднее я начала фантазировать, что в будущем мы будем вместе. Я не переставала думать об этом даже когда выросла. Тогда это казалось мне полнейшей чепухой, но сейчас я так не думаю; я рада, что мои фантазии стали реальностью. И, пожалуйста, давай не будем о плохом — ничего ужасного не случится, и мир не перевернется, если мы проведем один вечер вместе, забыв обо всем плохом, — Бьянка умолкла. Она приняла сидячее положение, пристроившись у бока Уильяма, положила голову ему на плечо и крепко обняла, будто боялась, что он в любой момент может исчезнуть, испариться в воздухе, подобно утреннему туману. С этого момента они ничего не говорили вслух, и в гостиной вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим сопением спящего на другом конце дивана кота, потрескивающим огнем в камине и редким завыванием ветра за окном. Молчание с Бьянкой никогда не было для Уилла неловким, напротив — ему было уютно и приятно, и, пожалуй, именно в их моменты молчания молодой человек чувствовал полное единение и гармонию. Уильям слышал, что именно такие эмоции люди испытывают по отношению друг к другу, когда являются родственными душами, и если они с Бьянкой в самом деле являются таковыми, этот факт всегда будет радовать его. ≪Бьянка права≫, — думает Уильям, пропуская шелковистые каштаново-рыжие волосы через свои пальцы, — ≪У нас еще будет время подумать о плохом, много времени.≫ Уильям расслабляется, вдыхает аромат меда и корицы, исходящий от волос Бьянки, и понимает, что он, наконец, по-настоящему счастлив.