***
После обильных снегопадов пришли сильные морозы, от чего не спасал даже свитер и тёплый пуховик. Солнце светило — надежды на потепление нет. Шикамару уже давно смирился, что если светило есть на небе, то это не значит, что оно будет и в жизни. Монотонная, уже до тошноты надоевшая работа давала лишь стимул уволиться и уйти нахрен подальше от этого сборища идиотов. Однако приличная зарплата и статус не давали ему такой возможности, от чего приходилось молча терпеть и не рыпаться. Сейчас парень сидел на лавочке в парке и смотрел на небо сквозь ветви замёрзшей сакуры. Солнце светило прямо в глаза, и было бы прекрасно прикрыть его чем-нибудь. Облаками, например. Прошёл месяц после его внезапного порыва. Шикамару наконец-то понял, что необходимо что-нибудь изменить в жизни. Окружающие не давали ему нормально существовать, давя на спину парню тоннами мрака и утягивая его в бездну отчаяния. Эгоистка-жена давно смекнула, что при смерти мужа всё его состояние будет в коварных женских когтях, истеричка-сын не обращал внимания на родителей, в таком юном возрасте скатившись до разврата и алкоголя. Деньги пропадали с немыслимой скоростью, и Нара работал как проклятый, не смотря на всё это дерьмо. И Шикамару опять не уловил момент, когда ноги буквально на рефлексах понесли его в сторону её дома. Только вот дойдёт ли?***
Тогда было мокрое, осеннее утро. Тучи со вчерашнего вечера не хотели уходить с небосклона, и дождь всё капал и капал, грозя затопить весь город. Внезапно оказалось, что большая часть сотрудников фирмы была занята новым проектом, а отдел Шикамару оставили не при делах. Мол, отдохните, потом отработаете. Как будто специально в этот день его автомобиль нуждался в срочном ремонте, из-за которого впервые за долгое время Нара поехал на метро. До станции было немало — пришлось терпеть. Зонта не было как такогого, пальто насквозь промокло и делало только хуже. Обувь противно хлюпала по лужам, и Шикамару проклинал всё на свете. Нервы сдали. И он, тридцатипятилетний женатый мужчина, стоял на улице, не шевелясь. Пальцы были сжаты до побеления костяшек, глаза распахнуты в желании уничтожать или расплакаться прямо тут. Только вот Шикамару ничего не делал, а только слушал дождь и пытался хоть как-то успокоиться. — Эй, плакса, — откликнул его женский голос. Мужчина нахмурился и повернул голову в сторону незнакомки, слишком удивленный, чтобы возмутиться, и слишком уставший, чтобы показать это. Тем временем девушка подошла к нему, окинула быстрым взглядом из-под светлых ресниц и — чертовы материнские инстинкты — поделилась местом под нелепым зонтом с японским флагом. — Да ты в дерьме, — ничуть не удивляясь, пробормотала девушка и нагло ухмыльнулась. За последние несколько лет эта фраза была самым правильным, что слышал Шикамару.***
В Рождественскую ночь тянет если не делать чудеса, то хотя бы искать их. Как бы не хотелось это признавать, но всеобщая атмосфера праздника затронула и Нара — он, вопреки всем планам касательно выходного дня, отправился в бар, чего не делал уже несколько лет. В его «семье» никогда не праздновали Рождество. Жена предпочитала общество себя любимой, ненавидела мужа и обожала шоппинг. А Шикамару просто хотел тишины. В этот раз все было слегка иначе — Шикамару один, как и обычно, только супруга укатила в Сан-Франциско, и явно не одна. «Меньше проблем» — думал он и хотел застрелиться. В баре пахло дешёвым одеколоном, пивом и табаком, и после свежего мороза улицы эта какофония казалась ужасом. У барной стойки маячила миловидная официантка, явно флиртующая с барменом, и, судя по всему, до Шикамару пришел сюда только пожилой человек в странноватой шляпе, угрюмо смотревший в старый телевизор в дальнем углу.***
В маленькой квартире блондинки было уютно и тихо, она чудесно готовила кофе и не лезла не в свои дела. Нара просто не верил в реальность происходящего, но был рад хоть такой иллюзии больного мозга. Доигрался, думал он, смотря, как капли проходящего дождя стекают по стеклу.***
Барная стойка была старой и явно дешёвой, но Шикамару всё равно сел за неё и заказал какое-то крепкое пойло с незапоминающимся названием. В кармане сиротливо лежали 800 йен, и этого хватит очень ненадолго. Дерьмо. Мужчина уронил голову на стойку, закрыл глаза, и в голове тут же появились картинки ухмыляющейся девушки. «Эй, плакса» Да какого черта она вообще появляется в его мыслях раз за разом, пожирает его разум изнутри, как грёбаная раковая опухоль, и не даёт ни минуты покоя?! Но всё равно он знал, что если девушка появится в его жизни ещё раз, он её не отпустит. Слишком она была… собой. Как глоток свежего воздуха в этой скучной, давно надоевшей жизни. Будто спасательный круг неумеющему плавать Шикамару, но кто, ради Бога, её просил? — Эй, плакса. Нара ослышался. Точно, он просто свихнулся и это плод его больной фантазии. Или всё-таки застрелился. Просто чёртов ад. — Ты меня слышишь вообще? И впервые за много лет он хрипло рассмеялся.***
В этот раз квартира девушки встретила их холодом и распахнутым окном. Тихо матерясь, блондинка закрыла его и повернулась к Шикамару с видом «ну что поделать, теперь будешь мёрзнуть». А он был и не против, только бы не уходить обратно домой, где его давно уже никто не ждёт. — Зачем ты приходил? — Что ты делала в баре? Эти вопросы прозвучали практически одновременно, заставляя собеседников ошеломлённо уставиться друг на друга. Нара даже не представлял, что его видели за этой дверью, к которой он сейчас прислонялся, ища опору. Если бы он знал, что она всё видела и всё знает, не стал бы возвращаться раз за разом. Это его. Только его проблема. Девушка тем временем ухмыльнулась и произнесла: — Темари. Меня зовут Темари.***
Шикамару никогда не был так доволен жизнью. Казалось бы, он просто сидит на диване, откинув голову назад и пялясь в потолок, но то, что под боком лежит, что-то читает и просто находится рядом его возлюбленная делало его каким-то по-детски счастливым. — Танцевала, — внезапно сказала Темари и ответила на незаданный вопрос: — Я танцевала в баре. Шикамару прижал девушку к себе крепче, боясь услышать продолжение. — Это было только один раз, за час до твоего прихода. Какой-то старый хрен захотел поглядеть на меня, простую официантку, за неплохие деньги, и начальник не мог устоять. Понимаешь, я не могла потерять эту работу. Только не сейчас. И вообще… Слушая рассказ Темари, Нара понял несколько вещей. Во-первых, в дерьме тут не только он, во-вторых, револьвер придётся отложить. И в-третьих, Шикамару теперь точно не отпустит её. Никогда.***
— Я развожусь, — медленно произнёс Шикамару с поразительной твёрдостью. Наруто, до этого тихо поглощающий рамен, выронил палочки и удивлённым взглядом посмотрел на своего приятеля. — Не нужно следовать примеру Саске, даттебайо! — воскликнул Узумаки, но, увидев направленный на себя хмурый взгляд, сглотнул. — Что стряслось? — У неё появился ухажёр, — почти радостно ответил Нара. — Помнишь Сая из дизайнерского отдела? Наруто кивнул и продолжил своё прерванное занятие. Грустным брюнет не выглядел, скорее воодушевлённым и просто довольным, и это не давало покоя. Тут явно было что-то ещё, то, что изменило Шикамару за эту рождественскую неделю. Нет. Оно меняло его долгих два месяца.