Инструкция о том, как от Кондратьева подсральник получить

Вечер. Блять. Холодно. Нахуй. Дождь. Сука. «Hype Camp: Замок блоггеров» можно было назвать «Hype Hope: xyi we na you lay, a Komkov pidor». Последнее словосочетание уже от меня душевным дерзанием. Очередной мажористый проект, который так же, как и Comedy Баттл — нихуя те не будет блядь. Пошёл нахуй. Мы важны — ты нет. Шоу, умеющее только унижать и больше ничего. Стою возле какой-то железной хуйни, вроде забор называется… А, нет блять, это ограждение по-другому называется. При попытке рассудить, на какую штуку плоскую (как девушка Комкова (которой нет)) опираюсь, сигарета опять тушится. Ебанный дождь, заебал. Достаю пачку сигарет из кармана, я замечаю, что там нихуя нет. Только шелуха. Слышу, как дверь рядом открывается, и… Она закрывается. Эта хрень повторяется шесть раз, после чего дверь открывается нараспашку. — Вызовите Масленникова, тут опять какая-та хуйня творится, ёпт твою мать! — кричит кто-то из участников этого цирка-Шапито. Дверь закрывает кто-то, и она больше не пытается показать, насколько она крутая в этом мире, но рядом с дверью открывается окно, — Да ебанный ты в рот! Я всё ещё задумываюсь о наших отношениях с Комковым. Не в плане пидорства, как многие могут подумать, хотя рядом с ним моя ориентация резко меняется на гейскую, ибо он на лицо ещё та пидарасина. Его пидорское поле и гейское ЭГО прям заполоняет мою ангельскую душу. Слышу шаги в мою сторону. Разворачиваю голову, не выкидывая сигарету, которая опять потухла, и вижу Лизу — мелкая пиз… девочка, чьи родители потакают её желаниям быть самой ахуенной в этом мире. Я бы послал её сейчас, но рядом с ней шёл человек постарше… Мелкий, начёсанный как на парад потных яичек, выёбистый и слишком важная личность Hype-Xyihype, Комков Даниил — распиздяй колхозных пиздакрылов. Сердце начало быстро стучаться, а коленки дрожать от него, ибо это — чмо. У меня всегда было чутьё на таких щигликов-геев. От них ничего хорошего ждать не надо. Маленькая пездючка приняла вид важной прошмандовки и посмотрела на меня с таким выражением лица, что мне аж тошно стало от её ебала. Она подошла ко мне, и хотела отобрать сигарету, но я оттолкнул её слегка, на что вид её лица стало ещё больше ахуевшим. — Пошла нахуй отсюда! — Я, как взбешённая псина (и чтобы там не говорил Тушенцов в плане синдрома «собаки Павлова») кинул в её сторону пачку сигарет и толкнул ещё сильнее. Бабское нытьё на то, что тебя обидел злой дядя, не заставили себя долго ждать. Слёзы, сопли. Вжух — и её уже нет в моём поле зрения. Все теперь намного спокойнее. — Ты совсем ахуел, ты чё себе позволяешь? А. Ну точно блядь. Капитан левая потная яичка побольше потеряла правую поменьше и сейчас начнёт верещать, какой я урод и невкусный барибух. — Чё ты орешь блядь? Сейчас тоже на хуй отсюда пойдёшь! — Я взглянул на эту писяринку свысока, задрав голову, чтобы быть более выёбистым. Рост — комплекс Комкова, когда он находится рядом со мной, так как я выше него. Даже если и на три сантиметра я и выше, у него все равно психи из-за этого, ибо он привык смотреть на всех сверху вниз, а тут какая неожиданность! — Слышь, глиста шланга жопного, что ты мне свой подбородок показываешь? Вижу, что пушок есть, может когда-нибудь мужиком настоящим станешь. — Ах, так ты ещё у нас со стереотипным мнение, что все мужики с бородой; ну, смотря на тебя, меня сейчас могут за растление несовершеннолетней школьницы посадить, у тебя же ничего нет! — Вот тут он прокололся. В воздухе повисло молчание. Комков хотел подойди ко мне (явно не с лучшими намерениями), но поскользнулся на обосанном ангелами асфальте. — Вот же сука! Моя жопа! — Ты что орешь?! Асфальт сейчас из-за тебя посадят, думай, что кричишь, — кидаю в его сторону пачку сигарет (откуда столько у Кондратьева пачек сигарет — хрен знает, пачка всё равно пустая. А зачем он хранит пустые пачки тоже хуй знает), и разворачиваюсь к нему спиной. — Шутки опусти свои, умник блядь. Чё, со мной постоял и поумнел? — Нет. Я постоял с тобой и отупел. И сейчас тупею. Ты каким-то образом умудряешься у меня хромосомы забирать через воздух. Сосун поросячий. — У тебя потеря хромосом по наследству передалось. У твоего брата такая же хуйня наблюдается, — вот тут ты зря сказал. Меня как током ебнуло. — Что ты там рявкнул, сука? — Я развернулся, за что получил пачкой сигарет по ебалу. Он туда наложил — как я понял — залупы мелких камушков. — Ну бля, судя по ролику про сосанию хуёв у вас это тоже по наследству передалось, — попытавшись поднявшись, чтобы не застудить свой анус и чтобы у того потом не было воспаление члена и рака двух булок, он на секунду встал раком. Что за пиздец. — Неужели подняться не можешь? А, Попкин? — Со всей дури ударяю его по заднице. Он обратно шлёпается на асфальт. — Вот же лесной восьмихуй по имению жопы, как так, Попкин? — Кондратьев! — Агрессия со стыдом и с краской на лице показывает, что тот смущен до такой степени, что глаза его приобрели круглый вид пяти рублей, — глист ты некрещёный, столб недроченый, я тебя убью нахуй! — Хрена ты покраснел, прям как Чиполлино. — Чиполлино не может краснеть, он — лук! — Ну, а я про что? Ты для меня лук: воняешь за километр и плакать от твоей тупости тоже хочет… — Не успеваю говорить, как меня толкают и меня перекидывает за перила. Быстро поднявшись с травы, я вижу попытку Комкова перелезть через перила, но тот шлёпается на траву прям лицом. Лох, что сказать. Писячные ножки не решались на такой поступок, а тут какая неожиданность! Дане надо набить ебало за то, что он ударил Комкова по его жопе! — Оу… Это больно. Комков? — Блядь… — Тихая краткая рецензия насчёт всей этой хуйни и дрожащие руки Комкова. Неужели больно? Он же у нас такой бесчувственный лесной еблан Тайги. Стою, жду когда тот поднимется, но он все лежит, держа руку в вертикальном положении кулаком в асфальт. Рука всё так же дрожит. — Даня? — Я подхожу к нему поближе, чтобы попытаться его поднять. Кладу руку на спину и слышу, как сильно бьётся его сердце. Сильнее моего, когда я хочу подрочить, а девушка ломится в туалет — ибо ей посрать приспичило, ну это так, рассказы личные, — давай помогу. Тот не предпринимает никаких агрессивных действий: не дёргается, не верещит, не пытается меня ударить или укусить. Он просто поддается моим действиям *как будто вещь какая-та блядь* Подняв его на ноги, замечаю, что лицо его слегка поцарапано, а из носа идёт кровь. — Ну ебанный ты… — Не успеваю договорить, как получаю по лицу от девушки Дани. — Ха, я тебя на-е-бал! — Баобаб блять! Ты сейчас сам наебался, королева лекарственных хуёв, — Щека вся горит. Вижу боковым зрением, что Комков странно на меня смотрит. Потираю щеку, а он всё смотрит, — что не так, сука? Комков начал смотреть куда-то в другую сторону, стараясь не глядеть на меня. На щеках его всё так же красуется румянец. — Закат. Красиво… очень. — Ебать поэтично блядь, на закат он смотрит! Ща посмотрю на это кружочек жёлтый — ты мне опять вьебёшь. без красноречивый тропический пиздаблядский санный веник. — Правда красиво, — на лицо появилась улыбка. Но со стороны он выглядит как высер Московской жопы. Он всегда так выглядит, конечно, не спорю, но сейчас он выглядит как особый высер столицы нашей страны. Хотя я ничем сейчас не лучше Он все ещё стоит и смотрит на закат. Просто тупо пялится и смотрит куда-то на небо блять ссать захотелось. — И чё ты пялишься? Заебал. Давай пиздиться. — Да ты посмотри! — Я всё же решил поддаться соблазну своего желание посмотреть на закат, и я взглянул на него. Действительно красиво. Красные языки пламени, словно дыхание огненного дракона, исходят от солнца, окрашивая небо в розовый цвет. Я почувствовал, что на моё плечо легла рука и резко сжала чуть ли не до хруста костей. — Комков! Мать тебя за руку, мне больно блядь! — Спокойная атмосфера в этом загнившем месте приняла напряженность, которая ежесекундно заполонила свежий воздух. Резко стало вонять скупирдяйством. Или это я обосрался? — Я тебя в очко имел, — в глазах потемнело, я почувствовал дыхание возле своего лица. Пришедшее в сознание мысли дали понять, что меня целует Даня. Ну ебанный ты в рот. Нахуй так жить. Отвечаю на поцелуй, прижимай Комкова к себе. Его язык просто нагло проник в мой рот; я был в смятении, но взял инициативу на себя и положил одну руку на талию, а второй начал залезать рукой под Данину футболку. Теперь неловкость испытывает он: тело его сильно дрожит. Он пытается оттолкнуть меня, но все бессчетно. Я прикусил его нижнюю губу. Застонал, как малолетка. Я одержал власть над этим мелким уебком. Я отпустил его и он, слегка пошатывая, отошёл от меня, вытирая губы. Прикусил его губу я всё же до крови: пару капель красовались уже на его футболке и на кулаке. Опять тишина. Как же бесит вся эту хуйня. Но это удивительная хуйня. Правда. — Даня… — Что?.. — говорит он, дыша рывками и всё так же шатаясь, как с бодуна. — По старой доброй дружбе дам тебе я отсосать, — на фоне возле заката стоит Руслан в костюме Кузи из Лунтика. А вот это уже странная хуйня. *** Даниил 17:55 Ныне такого пидора как тебя ещё никто не видал. Даниил 18:39 Чтоб ты сдох. Сука. Даниил 3:12 Люблю тебя. Вы не можете отправить сообщение этому пользователю, поскольку он ограничивает круг лиц, которые могут присылать ему сообщения.