Канун дня всех святых.

      Было уже девять вечера кануна дня всех святых. Дом Намджуна украшали тыквы, подвешенные к потолку картонные ведьмочки на мётлах и, конечно же, куда без паутины. Алкоголь теснился на небольшом столике в гостиной рядом с огромной стопкой одноразовых красных стаканов. Вечеринка должна была начаться только в двенадцать часов, поэтому у парня было время немного отдохнуть после смены в кафе и начать делать грим.       В этом году он решил нарядиться Фредди Крюгером. А что, персонаж очень колоритный и узнаваемый, а главное классические фильмы по этому персонажу казались брюнету прекрасными. Джун учился на последнем курсе инженерного факультета университета Сеула, а по вечерам подрабатывал официантом в кафе недалеко от дома. Он был очень общительный и веселый парень, всегда помогал друзьям, которых было великое множество. В свободное время любил писать стихи, но это было просто лёгкое хобби для души. Своих родителей, так получилось ,парень не знал, они пропали без вести, так что воспитывала его бабушка. Еще раз взглянув на часы, он устроился на диване с книгой в руках. Давно бабушка не звонила. Набрав знакомый номер, после четвёртого гудка ответили: — Привет бабуль, ты не спишь? Как у тебя дела? — Джун расплылся в улыбке. — Джуни, твоя бабка лишилась рассудка, — старушка вздохнула. — Что случилось? Не пугай меня, — парень сел на край дивана, снимая очки. — Доктор прописал мне лекарство от болей в сердце, а я забыла его купить. — Диктуй название, я сейчас его привезу.       Ехать до деревни старушки было недалеко, минут сорок по шоссе к северу от Сеула. Поэтому Намджун, недолго думая, схватил с тумбы ключи от старенькой машины, на которую накопил сам, и вылетел из квартиры. В лифте набрал телефон Хосока и оставил инструкции по эксплуатации квартиры, если он вдруг не успеет к началу, и вышел на парковку. Моторчик заурчал, и старый жук выехал на ярко подсвеченные и украшенные к празднику улицы мегаполиса. Джун любил ездить за рулём, и иногда просто выезжал в ночной Сеул прокатиться с открытыми окнами.       До бабушкиной деревни оставалось минут двадцать, когда Джун заметил на обочине паренька, ловившего попутку. Он видимо давно идёт, и прилично устал, ведь спотыкался о каждый камень, попадающийся на его пути. А Намджун был добрый и решил подбросить его до куда сможет. Немного проехав вперед и свернув на обочину, брюнет включил аварийку. Блондин всё это время, смотревший себе под ноги с вытянутой рукой, наконец поднял голову. Остановившись на секунду в ступоре, его лицо озарила улыбка, и он прибавил шаг. — Спасибо, приятель, я уж думал придётся идти домой пешком всю ночь. Меня зовут Мин Юнги, — блондин удобно устроился на сидении, протягивая руку. — Ким Намджун, очень приятно. Далеко тебя занесло. Куда тебе нужно? — Джун пожал руку в ответ и тронулся с места, возвращая машину на трассу. Руки блондина были ледными и бледными, как и вся кожа нового знакомого. И брюнет прибавил печку. — Был на вечеринке с друзьями, но все быстро напились, а мне это не нравится. Я решил вернуться домой, но никто не хотел останавливаться. До тебя, — Юнги поднял свои красивые лисьи глаза на Намджуна и тепло ему улыбнулся. — Я живу в небольшой деревеньке в получасе езды отсюда, это первое поселение после Сеула, не пропустишь.       Намджун улыбнулся в ответ. Они ехали уже минут пятнадцать, болтая обо всём подряд, Джуну было легко и приятно общаться с блондином. Парень был очень красив. Брюнет давно принял в себе то, что он бисексуал, и довольно просто относился к этому. У него было уже достаточно как девушек, так и парней. Окинув хрупкую фигуру блондина, Джун убедился, что и тут парень хорош. Этот изучающий и оценивающий взгляд не ускользнул от Юнги. Намджун перевёл взгляд обратно на дорогу. — Ты живёшь в одном поселении с моей бабушкой, я как раз еду к ней отвезти лекарства, так что довезу тебя прямо до дома. — Ты можешь смотреть на меня, Намджун. Мне это нравится, — рука Юнги аккуратно опустилась на бедро парня. — Я не то чтобы… Ох, — ладонь блондина скользнула выше по бедру, подбираясь к ширинке. Трасса была почти без машин, но отвлекаться чревато. Мимо проносились деревья, которые почти растеряли всю листву под усилившимся в последние дни ветром. Джун кинул взволнованный взгляд на бесстыжего Юнги, который сейчас барабанил своими длинными пальцами где-то в районе паха. Брюнет сглотнул и положил свою руку поверх руки блондина. — Мы можем разбиться, милый, так что прекрати это делать, ахх… — Вместо того чтобы послушать Джуна, который в общем-то говорил очевидные вещи, Юнги немного сжал руку и начал массировать оживающий член под своей рукой. — Так может пора остановиться? — Юнги приподнялся на сидении и прошептал в самое ухо брюнета, вызывая табун мурашек. — Вот же, — Намджун газует. Он знает, что через метров двести есть поворот к заброшенной ферме.       Отъехав достаточно далеко от шоссе, Джун останавливает машину под большой елью, глушит двигатель и отстёгивает ремень безопасности. Фары гаснут, и всё погружается во мрак. Парень знает, что Юнги совсем близко, он почти чувствует его прикосновение к своей щеке, когда над его головой щёлкает включатель, и машину освещает тусклый свет. — Я хочу видеть твоё лицо Намджун, когда ты будешь выстанывать моё имя, — с этими словами парень стягивает с себя куртку, а потом и футболку. Он шарит рукой под сидением замершего парня, и найдя рычаг, откатывает водительское сидение максимально далеко от руля, садясь сверху.       Юнги целует жадно, жарко и требовательно. Блуждает языком во рту Намджуна и пошло стонет в губы. Он то отстраняется, смотря в заплывшие желанием глаза Джуна, то переходит на шею, потом опять терзает губы. Брюнет подхватывает бёдра елозившего сверху парня. Незаметно он остаётся без футболки. Руки Юнги такие же холодные, он обнимает, щипает и царапает грудь. Намджуну почти сорвало крышу, а блондин прижимается сильнее, как будто пытается слиться, стать одним целым. Бьётся головой о крышу машины, но не замечает этого. Сильно прикусывает губу Джуну, и тот тянет за белые волосы. — Плохой, очень плохой мальчик.       Намджун перехватывает инициативу, и осыпает прохладное тело горячими поцелуями. Руки слушаются плохо, и расстегнуть штаны оказывается почти не решаемой задачей, но юркие пальцы приходят на помощь. Джинсы Юнги летят на пол вместе с боксерами. Потрясающе красивое тело наконец полностью освобождено от одежды. Блондин тяжело дышит, тянется за новым поцелуем, но Джун снова тянет за волосы. — Я хочу видеть глаза, когда окажусь в тебе. Открой ротик, — он подносит палец к опухшим от поцелуев губам. Блондин хнычет, он хочет еще, но рот послушно открывает.       Юнги сосёт пальцы, обильно смачивая их слюной, что сейчас она стекает по подбородку, но глаза не отводит. Член Джуна уже давно стоит колом и неприятно давит на ткань джинсов, создавая трение. От вида сосущего его пальцы парня он был готов кончить прямо здесь и сейчас.       Наконец блондин со смачным причмоком отстраняется. Он заводит руки себе за спину и приподнимается, опираясь о накаченные бёдра брюнета. Такое действие более чем понятно. Джун подносит палец ко входу Юнги и медленно проталкивает первый палец. Громкий всхлип, казалось, можно было услышать на многие мили вокруг. Брюнет застывает, давая ему время привыкнуть. Но блондин резко опускается вниз, вбирая в себя полностью палец. Юнги закусывает губу ,всё так же смотря в глаза, и начинает двигаться. — Я хочу еще.       Джуна просить два раза не нужно и он добавляет сразу два пальца, немного растягивая тугие стеночки Юнги. Одной рукой он по-прежнему держался за бедро Джуна, создавая темп, а второй до красных отметин впивался в плечо. Намджун наконец приблизился, вовлекая блондина в глубокий и мокрый поцелуй. Он посасывал и обводил языком то нижнюю, то верхнюю губу блондина, доводя того до исступления. Смазки было много, что она проступала мокрым пятном на голубых джинсах.       Юнги отстраняется и, убирая руку парня из себя, снова облизывает пальцы. Он медленно ведет двумя руками по прессу Джуна, касаясь каждого кубика. Потом ловко расстёгивает пуговицу и тянет молнию вниз. Немного привстав с бёдер, он тянет джинсы вниз вместе с нижним бельём брюнета, и они оказываются на полу рядом с его чёрными штанами. Намджун завороженно наблюдает, как Юнги обхватывает его сочащийся смазкой член двумя руками. Аккуратно убрав прозрачную бусинку с конца пальцем, блондин начинает мучительно медленно водить руками вверх-вниз. Джун давится воздухом и откидывает голову назад. Тихие стоны и шипение, как знак Юнги, что он всё делает правильно. Все стёкла в машине давно запотели, и сейчас испарина скатывается каплями воды по лобовому стеклу. — Юнги, я больше не могу, хочу себя внутри, — Намджун не может поднять голову, по его ключицам стекает пот, а блондин не останавливается. — Проси еще раз, проси! — Я прошу, Юнги, — руки блондина отпускают пульсирующий член, и Джун чувствует сильную нужду в прикосновениях.       Он поднимает голову и нос к носу сталкивается с блондином. Он улыбается и оставляет на губах брюнета невесомый, почти целомудренный поцелуй. Юнги опять заводит руки за спину и, беря в руку член, подносит его к входу. Парень медленно опускается на него, пока член полностью не оказывается внутри, и останавливается.       Оба тяжело дышат, Юнги кладёт руки на шею и делает первый осторожный толчок. Всё вокруг рассыпается искрами, когда блондин начинает ускорять темп, выкрикивая при каждом толчке имя брюнета. Руки и губы Намджуна по-хозяйски блуждают по хрупкому телу, оставляя отметины.       Вскоре ему становится этого мало. Он быстро выходит из парня, и встречается взглядом с ничего не понимающим Юнги. Сажая его на пассажирское сидение, Джун выходит из машины. Блондин остаётся один, но не на долго. Его дверь открывается и парня вытаскивают в холодную ночь последнего дня октября, доводят до капота и грубо кидают на него. От мотора еще шло тепло, поэтому, положив на него голову, Юнги раздвигает ноги сильнее. В него входят сразу целиком и резко. Вскрик оседает на кронах деревьев, а Намджун уже выдалбливает дух из блондина.       Он чувствует, что разрядка близка, а после особенно громкого стона понимает, что нашёл нужную точку. Юнги царапает капот, скользит и шипит, когда простату задевают с новой силой. Последние три толчка и оба изливаются в оргазме, Юнги на капот, а Намджун в прекрасное тело. Оба тяжело дышат, но задерживаться долго на улице нельзя. Намджун, беря блондина под руку, аккуратно сажает его обратно на пассажирское сидение, кидает одежду и командует быстро одеваться.       Через пять минут оба сидят одетые и смотрят в одну точку. — Это был лучший секс из всех, — Намджун поворачивает голову и смотрит на улыбающегося Юнги. — Да, у меня тоже, — он тянет руку к лицу брюнета, и гладит большим пальцем по щеке. — Ну что поехали? Бабушка наверно заждалась.       Остаток дороги проходит в тишине и редких тёплых взглядах. Каждый думал о своём, и никто не чувствовал дискомфорт или смущение. Вообще, подобные вещи не были в характере Намджуна, но Юнги был такой красивый, такой сладкий… Как сахар. Он не хотел, чтоб всё закончилось просто случайным сексом и для себя решил, что приедет и позовёт блондина на свидание.       Они повернули в деревеньку, и Юнги давал ценные указания, показывая дорогу к его дому, а Джун запоминал каждый поворот. Дом блондина оказался в самом начале улицы, где живёт его бабушка. Дома у Юнги горел свет, и, еще раз поблагодарив брюнета, он вышел из машины. — Стой. Дай свой номер. Я хочу увидеть тебя еще раз, — Намджун открыл окно и теперь торчал на добрую половину наружу. Юнги подошёл, виляя бёдрами, и вовлёк его в нежный и сладкий поцелуй. Подмигнул и ушёл, скрывшись за калиткой.       Нажав на газ, Джун погнал машину дальше по узкой, знакомой улице. Странно, он жил тут с детства, но никак не мог вспомнить ни дом, ни самого Юнги. Припарковавшись у нужного дома, он забрал лекарства из бардачка и вышел из машины. На пороге уже стояла старушка и тепло улыбалась, парень заключил её в свои медвежьи объятия, и они поспешили в дом. — Ты такой загадочный, Намджун. Что-то хорошее случилось? Расскажи, порадуй старушку, — они сидели на кухне и пили чай. — Бабуль, а ты знаешь парнишку Мин Юнги? Он живёт в начале улицы. — Странно, что ты его знаешь. Ну да когда-то знала его. Хороший был парень, очень красивый и милый. — Почему «был». Он и сейчас есть. — Бог с тобой, сынок, он погиб. Его сбила машина на той самой трассе, по которой ты сейчас ехал. Родители не смогли тут оставаться после всего и, просто бросив всё, уехали, но куда я не знаю. С тех самых пор стоит том дом заброшенным. Подожди минутку, у меня есть фотография с ним в день его смерти. Я тогда еще маленькая была, а он меня конфетами кормил, пока мама не видела, — старушка засмеялась и скрылась у себя в комнате.       Намджун сидел белый, как мел и не дышал. Этого не может быть, это совпадение. Такое сплошь и рядом. Подумаешь имена одинаковые. Это всё бред… Нет, не может быть. Наконец старушка вернулась и вручила старое, чёрно-белое фото Джуну. Рядом с маленькой улыбающейся девочкой стоял он. Мин Юнги стоял рядом и улыбался, обнимая ребенка. Но волосы были тёмные. Перевернув фотографию на ней стояла дата 31.10.1940 год. Руки Намджуна затряслись и снимок упал на пол. — Джуниии, что такое? Тебе плохо милый? — бабушка аккуратно потрепала парня. — А? Нет, нет бабуль всё хорошо. Прости мне пора. Я приеду к тебе на выходных, хорошо? — Намджун поцеловал ей руки и вылетел из дома.       Он стоял перед полуразрушенным домом. Окна были выбиты, калитки давно не было на месте. Входная дверь хлопала от сильных порывов ветра. Парень стоял на коленях перед крыльцом и плакал. — Как же так Мин Юнги… Как же так.