***
— Мистер Малфой, прежде чем начнем, я обязан предупредить вас… — Это все Грейнджер виновата. Ебаная сучка. — Мистер Малфой, я внимательно изучил Кодекс о процедуре дознания, и, так как любые показания, содержащие нецензурную брань, не могут быть использованы в Визенгамоте, прошу вас следить за языком! — Лучше бы вы следили за языком Грейнджер. Она охмурила и использовала меня! Обещала отсосать, если соглашусь им помочь. — В чем именно помочь, мистер Малфой? — Отвлечь дежурного невыразимца-свиноеба — не уверен, но, кажется, он как раз дрочил на колдографию нашего министра — и замкнуть сигнальные чары. Бля, если бы я знал… — Мистер Малфой! Я, кажется, просил! — Ой, простите. Так вот, как я и говорил… Это что у вас, засос на шее? Хуясе… Ну Оливер, ну кобель! Слушай, Перси, а познакомь и меня с кем-нибудь из команды? Говорят, у них стояк по три часа кряду… — Я вынужден прекратить допрос! Уведите свидетеля и — кто-нибудь, проверьте состав Веритасерума, которым пичкают подозреваемых!***
— Мистер Поттер, согласно Кодексу о процедуре дознания я обязан предупредить, что все, сказанное вами после приема Веритасерума, может и будет использовано для определения степени вашей виновности во взломе охранных чар и проникновении в Отдел тайн — действиях, которые повлекли за собой… — Бля… Умоляю, повтори еще раз — на слове «проникновение» я чуть не кончил. Это даже круче, чем дрочить на сиськи твоей сестры. — Не с-смей ос-скорблять… — Хуясе, да ты шипишь почище Волдеморта. Кстати, Джинни просила передать, что если ты, трусливый пиздюк, не появишься на Рождество у родителей — она лично оторвет тебе яйца и засунет их тебе же в глотку. Кстати, палочку у меня отобрали, так что… — Ай!..***
— Мистер Уизли, учитывая, что мы с вами состоим в родственных отношениях и кое-кто может усмотреть в этом конфликт интересов, я пригласил в качестве наблюдателя мистера Шеклболта. — Вау, надо же. Добрый день, господин министр. Перси, а что с твоим носом? Бедняга, опять случайно упал? — Мой нос… не имеет к делу никакого отношения. Итак, мистер Уизли, прошу рассказать, каким образом и с какими намерениями вы оказались в Отделе тайн. — С самыми благородными и героическими. Как вы знаете, в аврорате существует традиция: каждый год, в канун Рождества, самые отчаянные смельчаки пытаются проникнуть в Отдел тайн, чтобы оставить знак своего присутствия в Комнате любви. — И вы решили последовать этой несомненно опасной и вредной традиции? — Конечно, Перси. Это же традиция. Ее соблюдают. Не веришь мне — спроси у господина министра. Мистер Шеклболт, кажется, вам удалось добраться до коридора, ведущего к Комнате пророчеств? Я сразу узнал вашу метку: знак африканского охотника с огромным членом… — Твою ж мать. Перси, отключите к хуям собачим эту запись. — Хорошо, господин министр.***
— Мисс Грейнджер, учитывая, что вы сами попросили о встрече, я надеюсь, что на этот раз наш диалог получится более конструктивным. Сразу предупрежу, за нашей беседой наблюдают представители аврората и Отдела тайн. И все, что вы скажете, может повлиять на вашу дальнейшую карьеру. — Представители Отдела тайн? Правда? — Да, мисс Грейнджер. А теперь, если позволите… — Я хочу сделать чистосердечное признание. — Э… Вот как? Что ж, весьма похвально. Полагаю, мы можем начинать. — Традиции надо соблюдать — так нас учили в Хогвартсе. Магический мир силен именно своими традициями. Поэтому я обрадовалась, когда нашла в министерской библиотеке учебник по взлому темных проклятий, принадлежавший когда-то нынешнему председателю Визенгамота, госпоже Джонс. А в нем — подсказки, как обойти сигнальные чары на этаже Отдела тайн. Не знаю, удалось ли пробраться туда самой мисс Джонс, ее знака мы так нигде и не нашли, но нам эти записи очень пригодились. Ничего что я вам все это рассказываю? — П… прошу, продолжайте, мисс Грейнджер. — Так вот. Драко Малфой помог нам отвлечь охрану — и не верьте, мы его не заставляли, он сам согласился. И корсет с чулками подбирал себе тоже сам. — Пожалуйста, не отвлекайтесь от сути. — Я и не отвлекаюсь, это важные детали. Так вот, мы быстренько пробрались через коридор случайных заклятий… — Но через него невозможно пройти, если не знать алгоритм генерирования… — Можно. Если оглушить ваш генератор ультразвуком. Кстати, передай нашу благодарность Джорджу за очередную супервредилку. В общем, перед Комнатой любви мы долго спорили, кто туда зайдет. Потому что не знали, что там внутри. Было решено, что зайду туда я: если вдруг там ловушка какая-нибудь, мне хватит мозгов выбраться обратно. Рон и Гарри согласились… — Ну? И что было дальше? — А дальше… Видите ли, я зашла в Комнату любви и нашла там Снейпа. — Мисс Грейнджер, это невозможно. Мистер Снейп скончался… — Да, вы правы. Это невозможно. Мисс Скитер тоже сначала отказывалась верить — пока мы не предъявили ей живого профессора. — Мисс Скитер? — Она самая. Так умоляла взять ее с собой, что я просто не могла отказать этой милой даме. Кстати, ей нравится изображать брошку. — И где же сейчас… мистер Снейп? — Передает привет славной команде невыразимцев, оказавших ему неоценимую помощь и согласившихся приютить на эти три года. И выражает надежду, что благодаря его скромному вкладу сила истинной любви никогда не станет подвластна долбоебам — простите, я цитирую, — далеким от понятия чести. Его эксклюзивное интервью «Ежедневному пророку» вышло этим утром. А стенограмма наших с вами бесед будет опубликована завтра… если возникнут какие-либо непредвиденные обстоятельства. — Эм… Да… Хорошо. Мисс Грейнджер, ваш непосредственный руководитель просит передать, чтобы вы еще раз хорошенько подумали… — Прошу передать моему непосредственному руководителю, что только чувство глубокого уважения не позволяет мне послать его к хуям собачим, как любит говорить наш министр. Снейпа мы вам не сдадим. А остальное — не ваше ебаное дело.