Хулиганка

Когда после ужина Тсуна собралась, как обычно, закрыться в комнате, мама как-то неловко спросила: – А ты разве не будешь готовиться к завтрашнему дню? – К завтрашнему дню? – растерянно переспросила девочка. – Но завтра у нас нет никаких контрольных или тестов, будет устный опрос по истории в конце недели и мой доклад по литературе через два дня, и я хотела заняться ими. Нана в свою очередь недоумённо посмотрела на дочь. – Маман имеет в виду не уроки, – вмешался Реборн, – а подготовку ко Дню Святого Валентина. Разве ты не будешь делать шоколад, чтобы подарить его кому-нибудь в школе? Тсуна растерянно огляделась, понимая, что на ней сосредоточились взгляды всех, кто был в комнате – от мамы до Ламбо. – Я совсем забыла про праздник, – честно призналась девочка. – Но как же так? – всплеснула руками Нана. – Неужели нет никого, кто тебе хоть немного бы нравился? Даже Бьянки посмотрела на Тсуну с укором. Ну, ещё бы, с точки зрения девицы, девизом которой были слова: «Самое главное – это любовь», – Тсуна только что совершила страшное святотатство. – Эм… наверное… – Ха! Хотел бы я посмотреть на того, кто ей мог бы понравиться, – фыркнул Таясу, несколько осмелевший после той истории с рангами. – Она же почти ни с кем не общается. – Нельзя так говорить о своей сестре, – возмутилась Нана. А Тсуна почувствовала страстное желание прибить братца. – Обязательно посмотрю на тебя в Белый день, особенно на то, как ты будешь дарить что-нибудь Киоко-чан, – ядовито отозвалась она. – Потому что в школе совершенно точно нет такого человека, который бы не знал, что ты в неё втюрился. Кроме самой Киоко, конечно. И ты удивишься, Таясу, но мне тоже есть, кому дарить шоколад. – И кому же? – поинтересовался Таясу, полыхая щеками после заявления Тсуны (ну, не могли же на самом деле все знать, что он любит Киоко-чан, правда?), – Ямамото-куну или, может быть, Гокудере? Только учти, у них наверняка будет полно поклонниц! – Делать мне нечего, как дарить шоколад твоим друзьям! Вот пусть поклонницы и тратят время на это. А я свой подарю Хибари! На секунду на кухне стояла оглушительная тишина. Тсуна замерла, осознавая, что ляпнула. – Слушай, сестрёнка, – с сомнением протянул Таясу, – я, конечно, догадывался, что у тебя нет чувства самосохранения, но не настолько же!.. Давай мы просто сделаем вид, что этого не слышали? Подаришь шоколадку кому-нибудь ещё, но только не Хибари. Он же тебя убьёт! Но Тсуна уже завелась: – Вот ещё, не собираюсь отказываться от своих слов. Сказала: подарю шоколад Хибари, значит, так и сделаю. – Так вот, значит, какой типаж тебе нравится, – задумчиво сказала Бьянки. – Ну, вкус у тебя не самый плохой, как оказалось. Конечно же, никто не может сравниться с Реборном, но если тебе не повезло привлечь его внимание, то этот мальчик – не самый плохой вариант. И-Пин что-то взволнованно прочирикала на китайском. Девочка уже успела выучить некоторые фразы на японском, но всё равно большую часть времени её мало, кто мог понять. – Она говорит, что тоже хотела бы подарить шоколад Хибари, – перевёл Реборн. – Тогда у нас очень мало времени, – хлопнула рукой по столу Нана. – Магазины вот-вот закроются, так что нужно будет разделиться, чтобы успеть купить все нужные ингредиенты, – женщина быстро что-то написала в маленьком блокнотике, куда обычно записывала, что нужно купить, и протянула их Тсуне и Бьянки. – Вот ваши списки, а мы с И-Пин купим остальное. – Да вы что, с ума посходили?! – схватился за голову Таясу, видя, как в темпе собирается вся женская половина дома. Но крик души пропал втуне. Его уже никто не услышал. – Девушки становятся непредсказуемыми и опасными, когда дело касается их чувств, – тоном умудрённого опытом человека сказал Реборн. – Но не тогда, когда эти чувства касаются Хибари!.. «Ой, кошмар!» – подумала в это время Тсуна, сверяясь со списком, пока стояла в очереди. – «Я что, действительно собираюсь это сделать? Но я же не могу отказаться от своих слов? И почему я просто не согласилась с тем, чтобы подарить шоколад Ямамото?» – тут девочка представила, что делает это в виде Ёши, и подавила смешок. – «Он бы очень удивился!.. Это всё Таясу виноват, с чего он взял, что я должна дарить шоколад именно им, как будто больше некому? Гррр! Сам-то хорош, если бы Гокудера за ним не начал таскаться хвостом, так бы и ходил без друзей. И он ведь наверняка не догадается, что Хару тоже будет ждать от него подарок в Белый день, а не только его обожаемая Киоко… Это если ему смелости хватит! Впрочем, не хватит смелости Таясу, значит, его пнёт в нужном направлении Реборн… И всё-таки, как я завтра буду дарить что-то Хибари? Главное, не сорваться и не назвать его Кёей-куном, как Ёши…» В итоге, вечером на кухне царил уютный хаос, и Тсуна только успевала прятать продукты от детей и следить, чтобы Бьянки даже не дышала в сторону тех сладостей, которые она делала для Хибари. Таясу слонялся тут же и нудил, нудил, нудил, что они все с ума сошли и Хибари их изобьёт до смерти или придумает что-нибудь совсем ужасное, пока мама не выставила его вон. Поговорить с Наной так и не удалось, но отношения ощутимо потеплели, хотя чувство неловкости осталось. А на следующий день Хибари с недоумением смотрел на двух вломившихся к нему на крышу травоядных, просивших принять их шоколад. Несмотря на довольно симпатичную внешность (хотя сам Кёя, естественно, об этом никогда не задумывался), его пугающая аура и тяжёлый характер отпугивали от него всех поклонниц. Шоколад он обычно получал от знакомых женщин и девушек, которым когда-то помог (Хибари терпеть не мог, когда кто-то считал, что имеет право нападать на его травоядных, но спасённые от грабителей/маньяков/хулиганов или просто не знали об этом, или не считали важным). В общем, Кёя был озадачен. Но дарить и принимать шоколад в День Святого Валентина было какой-никакой традицией, а ещё одним пунктиком Хибари было соблюдение правил, так что шоколад И-Пин и Тсуны был принят и, к изумлению Савады, даже не отправился в мусорку. А вечером Ёши был очень удивлён, когда под смешки Такеши и Мочиды получил в подарок от Хару шоколадные конфеты. Бьянки тоже пришла поздравить его с праздником, но, к счастью, ничего дарить не стала, сказав, что тогда её возлюбленный будет ревновать. Сам Ёши был занят решением другой проблемы. «Это что же, – с ужасом представил он, – мне тоже в Белый день придётся покупать ей шоколад?! Ну и бре-ед!». По крайней мере, у него был целый месяц, чтобы придумать, как выкрутиться из этой ситуации.