Глава 25. Долгий месяц. Сандор.
6 декабря 2017 г. в 19:46
Примечания:
глава бечена :)
к этой главе делюсь песенкой: https://www.youtube.com/watch?v=Ah2a-Rj5kbQ
Той ночью, когда он впервые сдался на милость пташки, уснуть долго не удавалось. Несмотря на принятое решение, сомнения относительно его правильности все еще терзали душу Сандора, но пути назад он уже не видел, поскольку был связан обещанием, данным своей леди.
Его раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, он по-прежнему страдал от мысли, что предает Сансу Старк, лишая ее перспектив и статуса, положенных ей по праву рождения; с другой стороны, он сходил с ума от одной только мысли о том, что самая желанная, любимая, похожая на саму Деву женщина отныне и навеки будет принадлежать только ему.
Разгоряченный мыслями и невероятными картинами будущей семейной жизни, Сандор ощущал, как кровь приливает к голове, стучит в висках, не дает сердцу успокоить ритм, и вскоре оставил тщетные попытки уснуть, размышляя о том, как сделать так, чтобы пташка не страдала в этом неравном браке.
Была уже глубокая ночь, когда он скорее почуял, чем услышал, слабое подергивание дверной ручки. Дверь была не заперта – в его положении сделать это было невозможно, да и дневные посещения, как правило, не прекращались – Эдрик, Магги, мейстер, да и его соратники из одичалых повадились шастать к нему по тем или иным вопросам, когда им вздумается.
Вначале он подумал, что это Эдрик уснул перед дверью и ерзает во сне седалищем, заставляя ее слегка подергиваться. Но сразу же вспомнил, что Эдрик со вчерашнего дня не нес ночную службу перед его дверью, поскольку Сандор сам же освободил его от этой обязанности, начав идти на поправку.
Пока он ломал голову в догадках, дверь неслышно приоткрылась – лишь его глаза, привыкшие к темноте, смогли различить это едва заметное движение.
Неужели Санса? Сандор улыбнулся в предвкушении внезапной встречи. Не удержалась-таки, решила навестить его ночью накануне объявления помолвки… Милая, глупая, нетерпеливая девчонка...
Он действительно заметил подол женской ночной рубашки, показавшийся за приоткрывшейся дверью, и закрыл глаза, притворяясь спящим. Интересно, что она будет делать? Станет ли снова рассматривать его, беспомощного, или сразу приступит к поцелуям? Сердце забилось сильнее в ожидании сладкого момента. Он подумал, что стоит позволить ей проявить немного нежности, и вернуть ей толику взамен. Как бы то ни было, они заслужили это… слишком долго приходилось им держаться в стороне друг от друга. Конечно, о том, чтобы идти до конца, не могло быть и речи: даже если им и предстоит пожениться, она должна оставаться девицей до свадьбы. Неизвестно ведь, как может повернуться судьба… лучше не гневить Семерых излишней поспешностью. Они и так даровали небывалую благосклонность их исстрадавшимся душам…
Но поток мыслей прервал не сладкий поцелуй пташки, а холодное прикосновение кинжала к его горлу. Открывая глаза, Сандор раздосадовано подумал, что должен был догадаться – от женщины, посетившей его, не исходил до боли знакомый запах с тонкой лимонной ноткой.
Кинжал у его горла держала другая.
Темноту комнаты слабо рассеивал лишь призрачный свет луны, и Сандор встретился взглядом с девицей, желавшей его смерти, – это была Джейни Пуль, подруга Сансы. Кинжал в ее руке мелко задрожал, царапая кожу на шее, в широко раскрытых глазах застыли ужас и ненависть – разглядеть черты ее лица в лунном свете не составляло для него большого труда.
- Ну, что же ты медлишь, девочка? Коли решила продырявить мне горло, делай, что задумала. А то, ни туда ни сюда, маета одна.
Девица оказалась не из робких – надавила сильнее, острие порезало кожу, и Сандор почувствовал, как тонкая струйка крови побежала по шее на подушку.
- Резче, ты же не колбасу режешь, - спокойно поучал Сандор. – Даю тебе еще минуту. Не сможешь убить – потом пеняй на себя.
Кинжал в руках девицы заплясал, и она взялась за него теперь двумя руками, перехватив так, будто хотела ударить с размаху, но лезвия от горла не отвела.
Ранка на шее, расцарапанная гуляющим в нетвердых руках острием, стала неприятно саднить – скорей бы уж решалась на что-нибудь. Но Сандор терпеливо выжидал обещанную минуту, не отводя глаз от отчаянной девчонки.
Она вдруг заплакала, и острый кончик кинжала заходил ходуном еще пуще. Ощущения на горле изрядно досаждали, поэтому Сандор, в конце концов, перехватил запястья Джейни одной рукой, а другой осторожно вынул из некрепкого захвата кинжал. Не отпуская ее рук, он спросил:
- Скажи хоть, за что ты меня так ненавидишь, что готова убить?
- За что?! – воскликнула девица сквозь рыдания. – Вы еще спрашиваете?! Вы – чудовище! Убийца! Мучитель!
- Как-то уж слишком много обвинений для одного человека. Ну, и кого же я убил и замучил на этот раз? – мрачно поинтересовался Сандор.
- Ты убил Кейна! – закричала девица. - И моего отца, и Джори! И всех людей лорда Эддарда!
Сандор поморщился. Еще одна безумная, которая готова приписывать ему все смерти по всему Вестеросу. Но ведь в той резне у борделя, когда люди Старка были истреблены по приказу Серсеи, участвовал не только он один. Теперь уж и не вспомнишь, кто там попался под взмах его меча…
- Кого я убил – то уже не проверить, девочка. Да и разве теперь важно, кто их убил? Лорд Старк затеял бунт против короля – я получил приказ защитить корону от бунтовщиков.
- Ваш король был чудовищем! И вы такое же чудовище, раз служили ему и выполняли чудовищные приказы!
- Послушай меня, девочка. Сделанного не воротишь. Не могу тебе сказать наверняка, убил ли я твоего отца – всех ведь не упомнишь. Если так, я сожалею. И о Кейне твоем, и о Джори, и обо всей убиенной свите Старка. Но я выполнял приказ.
- Вы убили бы и меня, если бы получили такой приказ! В вас не было жалости, когда вы разбили дверь в мою комнату, когда отдали меня на растерзание беспощадным монстрам!
Девица разрыдалась еще пуще, и дернула руки, пытаясь освободиться из стального захвата его ладони.
Сандор снова поморщился и отпустил ее.
- Да, девочка, ты права. Я чудовище. Но таков уж наш мир, и я ничего не могу с этим поделать. Если бы я мог вернуть прошлое, я бы многое изменил. Но не в моей это власти. Что сделано, то сделано, и мне жаль, что я причинил тебе боль. Я был готов искупить свои грехи собственной кровью, но леди Старк простила меня…
- И как вы ей отплатили?! В ответ на ее милосердие вы хотите погубить ее?
- Погубить? – Сандор растерялся.
- Вы собираетесь жениться на ней! Вы… гадкое, мерзкое, уродливое чудовище… Вы хотите сделать с ней то, что он… он… сделал со мной… - ее срывающийся голос перешел в сдавленный хрип, и она упала на колени перед кроватью, закрыв лицо ладонями.
Сандор не знал, правильно ли он поступает, но не придумал ничего лучше, чем положить свою ладонь на ее голову и слегка провести ею по волосам девицы.
- Теперь тебе нечего бояться, девочка. Здесь ты в безопасности. Веришь ты или нет, но меня тебе опасаться не следует. Я не причиню тебе зла, и никому этого не позволю.
- Но Санса…
- Если бы леди Санса не пожелала того сама, я никогда бы не дал своего согласия на этот брак. Неужели она тебе ничего не говорила?
Девица подняла на него глаза, и он убрал руку с ее головы.
- О чем?..
- Я уж думал, вы там щебечете в своем гнездышке обо всех ваших девичьих глупостях… Она любит меня, твоя подруга. А я люблю ее.
Пораженная Джейни отшатнулась от него.
- Этого не может быть! Она никогда бы…
- Уж поверь, - мрачно подтвердил Сандор. – А не веришь мне – спроси у нее. Если хочешь убить меня – валяй, но знай, что этим ты убьешь и ее.
Лицо Джейни окаменело – он догадался, что понимание начинает проникать в ее сознание.
- Вы… скажете ей?
- О чем? Что ты пришла ко мне ночью с кинжалом и хотела убить меня? – он усмехнулся. – Не бойся, девочка. Ей об этом знать необязательно. А вот ты, если хочешь научиться убивать в самом деле, приходи ко мне днем – я тебя научу.
Испуг, отобразившийся на лице Джейни, поведал ему, что сказал он это зря.
- Ну, если не хочешь ко мне – приходи к Эдрику, моему оруженосцу. Я велю ему тебя обучить, чтобы не дрожала рука, если встанет нужда себя защищать.
Она поднялась, поправила волосы и халат, не решаясь что-либо сказать.
- И вот что, девочка. Не думай, что все мужики такие, как он… как муженек твой покойный. Просто поверь. Ты еще встретишь другого…
- Нет, - в испуге отшатнулась она. – Никогда.
И, подобрав полы одежды, стремглав выбежала из комнаты.
Сандор еще некоторое время в задумчивости вертел в руках отобранный у девицы кинжал, затем отер кровь с шеи тряпицей, оставленной мейстером, и подумал, не стоит ли все-таки закрывать дверь на ночь.
ххх
Утром он попытался встать с постели сам, без помощи Эдрика, - опостылела уже эта проклятая беспомощность. Первым делом посетил отхожее место. После долго отдыхал, сидя в кресле, словно только что вырубил под корень все дубы в Темнолесье. Заявился Эдрик – получить распоряжения насчет завтрака, с любопытством уставился на его горло.
- Что? – воинственно уточнил Сандор.
- Да ничего. У вас кровь. Вот тут, - Эдрик осмотрительно показал на себе.
Ах, пекло. Видать, не начисто вытерся ночью.
- Цирюльник был криворукий, - буркнул он в ответ. – Принеси лучше воды, умыться мне надо.
Хитрый малец еще несколько мгновений разглядывал его и добавил:
- Я-то принесу. Только цирюльника вашего в шею гнать надо. Щетина-то как была, так и есть.
- Глазастый ты больно. Ступай, - мрачно велел Сандор.
Вскоре парень вернулся с кувшином воды и поставил его рядом с медным тазом для умывания. Сандор отправил его за завтраком, а сам, морщась и кряхтя от боли, неловко умылся и привел себя в порядок. Попытался разглядеть свое отражение в сияющей стали отполированного меча – получилось не очень. Пришлось подозвать Эдрика, принесшего еду:
- У тебя зеркало есть?
Брови Эдрика удивленно поползли вверх.
- Есть.
- Принесешь мне?
- А вам на что? – прищурив глаз и хитро склонив голову набок, дерзко осведомился малец.
Сандор осторожно потянулся за сапогом.
- Я принесу, принесу! – поспешно уверил Эдрик и снова скрылся за дверью.
Вздохнув, Сандор принялся за еду.
Он как раз заканчивал завтракать, когда оруженосец снова явился с выполненным поручением, но уходить, против обыкновения, не торопился, переминаясь рядом с ним с ноги на ногу.
- Чего тебе?
- Сегодня миледи с принцессой и с подругами собираются прогуляться верхом. Можно мне сопровождать их?
Сандор насторожился.
- С чего это тебе приспичило?
- Ну… Вы сейчас не можете сопровождать миледи, а я могу... вместо вас.
Парень так старательно пытался изобразить непринужденность, что нехорошие подозрения Сандора только усилились.
- Уж не за принцессой ли Ширен ты решил приударить?
Эдрик выпучил глаза, и Сандор понял, что не угадал.
- Нет, милорд. Я просто… подумал… что леди Санса…
- Хм. Не воображай, будто я поверю, что тебя интересует леди Санса. Ладно, делай как знаешь. Но смотри мне – если я услышу хоть одну жалобу на тебя от какой-нибудь девицы…
- Что вы, милорд, - Эдрик невинно хлопнул светло-ореховыми глазами, обрамленными густыми длинными ресницами, – я исключительно в целях безопасности…
Упоминание о безопасности вдруг напомнило Сандору о ночном происшествии.
- И вот еще что, парень. Если вдруг к тебе обратится эта девица… подруга леди Сансы, Джейни Пуль, - уж научи ее, будь добр, как надо обращаться с кинжалом. Да только смотри, осторожно!
Бархатистая юношеская кожа на щеках покрылась нежным персиковым румянцем, и у Сандора зародились новые подозрения.
- И смотри, не вздумай ее обидеть. Не говори ей ничего неподобающего. Впрочем, лучше вовсе с ней не говори....если сама не захочет. И вообще – хватит тут околачиваться в прислужниках. Займись лучше делом: ступай на Главный двор и отрабатывай меч как следует. Встану на ноги – проверю тебя сам, не сомневайся. Не за горами война, и не думай, что тебе долго придется без проку по замку болтаться. А ко мне пришлешь Арчи.
- Как пожелаете, милорд, - услужливо склонился Эдрик, и собрался было убраться восвояси, но Сандор вдруг вспомнил об одной вещи, мысль о которой давненько не давала ему покоя.
- Погоди-ка. Сделаешь для меня кое-что…
Оставшись в одиночестве, Сандор еще немного поразмыслил над своими подозрениями, а затем, вздохнув, принялся разглядывать себя в принесенное Эдриком зеркало.
М-да...краше он точно не стал. Как ни зажмуривайся, а отвратительный шрам в пол-лица ничем не скроешь. Волосы слипшиеся и всклокоченные – надо бы вымыть и расчесать...хотя бы со спины будет иметь приличный вид. Или если боком повернуться. Щетина и впрямь неприлично отросла, стало быть, цирюльник бы тоже не помешал. С бородой оно, конечно, было бы сподручней, но что толку в бороде, когда она растет лишь с одной стороны? Смех один. Интересно, любит ли Санса бороды? Он бы поставил на то, что нет.
К приходу Магги, которая навестила его после обеда, он был уже вымыт, выбрит, причесан, переодет в свежую тунику и наслаждался заслуженным отдыхом, сидя в кресле у кровати.
- Тебя не узнать, - промурлыкала Магги, скользнув кончиками пальцев по его лицу. – Чего вдруг так вырядился? Дай угадаю...к зазнобе своей сегодня собрался?
Сандор нахмурился. Он не любил, когда она так бесцеремонно лезла в его душу, попутно поднимая его на смех. Но это Магги, другой она никогда не была.
- Чего тебе?
- Да так, ничего. Король за обедом объявил о вашей помолвке. Пришла вот убедиться, что ты и впрямь сдался, а не замышляешь опять какую-то пакость.
- Не замышляю. Я уже дал обещание. Назад пути нет.
Магги вздохнула и пробежалась кончиками пальцев по его плечу. Касание отдалось легкой дрожью в теле Сандора, и он попытался осторожно отстраниться – так и до греха недалеко, он ведь не железный.
- Магги…
Она весело засмеялась, чуть запрокинув голову:
- Мне вот любопытно – ты от зазнобы своей и после свадьбы будешь бегать?
Он поймал ее руку за запястье.
- Послушай, Магги… Я знаю, что ты помогла мне, и не раз. Я благодарен тебе за это. Но прекрати меня дразнить.
- Глупый ты, глупый… Да тебя ж трясет всего, а ты закупорил себя, будто бражку в бочонке, того и гляди, разорвет тебя… Ладно не смотри на меня волком – я же знаю, что ты не волк, а собака… Не цапнешь за руку, которая гладит тебя.
- Нашла бы ты кого другого, чтобы гладить...
- Да я и нашла. Думаешь, я как ты? Стану бегать от того, кто меня хочет?
Сандор смутился, и Магги снова расхохоталась.
- Учить тебя еще и учить…
ххх
Решался он долго, и в последний момент хотел было отступиться от задуманного. Но пересилил себя – и, накинув на плечи подаренный Сансой плащ с вышитыми на нем псами, выбрался за дверь. Хотя он и пытался расхаживаться полдня, перемещаясь по комнате от кресла к камину и обратно, но преодолеть даже такое короткое расстояние, как от его двери до двери Сансы, было задачей не из легких, даже с помощью меча. У ее двери он позволил себе немного отдышаться, привалившись плечом к дубовому косяку. Собравшись с духом, негромко постучал.
Быть может, она и не здесь вовсе. Ведь у нее много дел. А может быть, не захочет никого видеть. Или не услышит стука...
- Войдите, - услышал он звонкий голос из-за двери.
Отчаянно труся, Сандор вошел.
Санса была не одна – ее окружала компания подружек. Собрались все как одна: и ночная убийца Джейни Пуль, и робкая бледная Бет Кассель, и благовоспитанная принцесса Ширен. Судя по пяльцам в руках каждой из них, он застал их за вышиванием. Джейни одарила его испуганным взглядом, и он попытался приветливо улыбнуться ей. Не похоже, чтобы это подействовало.
- Простите, леди. Я вовсе не хотел вам мешать, - выдавил он и повернул назад, пытаясь просочиться сквозь все еще открытую дверь обратно в коридор.
- Ну что вы, Сандор. Не уходите, - в голосе пташки звучала легкая тревога, заставившая его обернуться.
Девицы уже повскакивали со своих мест и принялись обниматься с Сансой, поспешно прощаясь.
- Но я не хотел… - продолжал бормотать Сандор в растерянности, чувствуя себя в крайней степени неловко из-за переполоха, который невольно учинил.
Первой в дверь мимо него проскользнула маленькая Бет, присев около него в легком книксене, не поднимая глаз:
- С вашего позволения, милорд.
Следом за ней с милой улыбкой прошествовала принцесса, и Сандор, спохватившись, постарался опуститься на колено, но пошатнулся и едва не упал.
- Моя принцесса.
- Не утруждайте себя, милорд. Я знаю, что вы ранены, и как-нибудь сумею обойтись без церемоний. Вы же не видите здесь моей матери, - она хихикнула.
Сандор подумал, что принцесса ему определенно по душе. Они даже были в чем-то похожи: оба в изгнании, оба имели жуткие отметины на лице… и обоим нравилась Санса.
С Джейни было хуже – он прямо кожей ощущал волны страха, исходящие от нее. Сандору было невдомек, чего она боялась – то ли того, что он разболтает о ее ночных похождениях, то ли того, что он сожрет ее живьем прямо здесь и сейчас.
Дверь захлопнулась, и они с Сансой остались в покоях одни.
- Я правда не хотел вам мешать… - в смущении повторил Сандор.
- Не беспокойтесь об этом, Сандор. С подругами я могу проводить каждый вечер, а вас обречена видеть лишь в короткий промежуток между войнами… Но что случилось?
Напряженным взглядом она всматривалась в его лицо, меж прекрасных бровей залегла тревожная складка. Семеро… Бедная пташечка. Она уже выучила, что каждый раз, видя его, ей приходится нападать или обороняться.
- Ничего, моя леди. Я просто хотел вас увидеть.
Санса выглядела растерянной – ее брови подпрыгнули, розовые губки сами собой сложились в букву «о».
- Увидеть меня?..
Сандор сдался, и отчаяние хлынуло наружу потоком унылых жалоб:
- Я скучаю по тебе, Санса. Я не видел тебя три месяца, а после возвращения – всего три раза. И два из них мы ссорились. Я устал ссориться, Санса. Я хочу мира. Я хочу просто посидеть рядом с тобой, пока ты будешь вышивать все эти свои милые штучки....и просто смотреть на тебя. Я не буду мешать, клянусь! Если не захочешь, я даже говорить не буду. Но я не могу больше целый день торчать там, у себя, когда ты здесь и не со мной. И пусть бы твои подружки оставались возле тебя – я мог бы сесть в самом дальнем углу. Но я не могу больше не видеть тебя, Санса.
Он видел, как ее глаза увлажнились. Отложив свою вышивку в кресло, она неспешно подошла к нему и ласково обняла, словно баюкала большого ребенка.
- Ты можешь видеть меня, когда захочешь, Сандор. Прошу тебя, садись, ведь я знаю, что тебе еще сложно стоять.
Она настояла на том, чтобы он уселся в широкое кресло напротив нее, после чего он заслужил еще одну ласку – пташечка прижала его голову к своей груди, погладила по волосам, и подарила нежный поцелуй в лоб. Сандор поднял лицо, привлекая ее к себе и пытаясь найти губами ее губы, но она отстранилась, легонько хлопнув его пальцем по носу.
- Ну уж нет, Сандор. На это не надейся. Смотреть – можешь, целовать – нет.
Сандор смотрел на нее глазами затравленной собаки и не верил ушам.
- Но почему?.. Ведь мы все равно…
- Слишком уж долго ты мучил меня, чтобы теперь получить все и сразу. Я так долго ждала, чтобы ты захотел поцеловать меня снова, а ты был так холоден… Вот теперь побудь в моей шкуре и почувствуй, каково это было.
- Волчица… - недовольно буркнул он, пытаясь вдохнуть и задержать в себе ускользающее облачко с едва уловимым ароматом ванили и лимона.
Санса сдавленно рассмеялась и уселась в свое кресло, нарочито неторопливо взялась за свои пяльцы и разгладила пальцем узор, приноравливаясь к следующему стежку. Ее лицо теперь было спокойно – тревожная складочка у бровей разгладилась, губы сложились в едва заметную улыбку. Несколько прядок медных волос выбились из небрежно заплетенной косы, и Сандор вдруг ощутил, насколько счастлив сейчас, в этот момент, наблюдая за своей такой прекрасной, такой умиротворенной, такой близкой… и такой жестокой пташкой.
- Я хотел… - она вскинула голову, глядя на него бесхитростным взглядом голубых глаз. У Сандора осип голос. – Кхм… Я хотел поблагодарить вас, миледи.
- За что? – в невинных глазах проскользнула толика лукавства.
- За ваш подарок.
Кончики ее ушей слегка покраснели – он мог бы поклясться в этом. Она снова опустила глаза.
- Вам понравилось?
- Не то слово. Вы - истинная мастерица, миледи. Никогда мне не приходилось носить такую красивую вещь.
Он проклял себя за то, что ему не хватает слов, чтобы описать все свои чувства. Он сипел, хрипел, заикался, но все же продолжал говорить:
- И вообще… Вы все время дарите мне подарки. Я тоже хотел бы вам что-нибудь подарить… но не знаю, что бы вам понравилось.
Он уже знал, что подарит ей. Но не был уверен, что его выбор будет ей по душе.
- Вы уже подарили мне много подарков. Моя жизнь – один из них.
Кроме того, вы согласились стать моим защитником, моим мужем – это самый лучший подарок для меня.
Он поморщился.
- Это все не то. Я знаю, что женщины любят все… красивое… платья там, побрякушки… золото…
Санса хмыкнула. Смотреть на нее, зная, что нельзя ни поцеловать, ни тронуть, было каким-то слишком уж извращенным удовольствием. Сандор вздохнул.
- Все это у меня уже было. И не принесло мне ни радости, ни счастья.
- Что же может сделать вас счастливой, моя леди? – Сандор подался вперед, очень надеясь на ответ.
- Я буду счастлива, если вы не станете больше пугать меня, бежать от меня, отталкивать меня и будете искренни со мной.
- Клянусь, миледи. Я буду послушным, как младенец, - глаза затуманило, как и всякий раз, когда он слишком долго смотрел на свою красоту.
- Надеюсь, только со мной? – проворковала она, подарив ему беглый взгляд, и снова занялась вышивкой.
- Исключительно с вами.
Как же выдержать месяц?
Злая девчонка. Такая юная, а дразнится, словно опытная женщина. Неужели ей сложно было подарить ему поцелуй? Всего один?
Правда, одним бы вряд ли ограничилось… Потому что за одним захотелось бы другого, и третьего… Обнять ее… Сандор вспомнил ту ночь, когда целовал ее обнаженное тело, и его бросило в жар. Тогда он отказал ей в надежде… Хорошо, хотя бы, что она не отбирает надежду у него.
Так просидели они, то в молчании, то нарушая его невинной пустой болтовней, до самого вечера, мгновение за мгновением, залечивая душевные раны друг друга.
ххх
Месяц перед свадьбой был, пожалуй, одним из самых счастливых в его жизни. Он приползал к ней, словно раненый пес к своей хозяйке, почти каждый день перед закатом, садился в облюбованное им большое кресло и молча глядел на свою мечту, словно стараясь запечатлеть ее перед расставанием, не способный оторвать взгляда от любимого лица ни на мгновение, беспрепятственно изучая каждую его черточку.
Она же заканчивала свое шитье или вышивание, ловя последние лучи заходящего солнца, и неторопливо рассказывала ему о заботах, в которых провела свой день. Он внимательно слушал о том, как она пытается справиться с ведением хозяйства в замке, и помогал ей советом, если мог. Вполуха слушал ее чириканье о подружках, нарядах и приготовлениях к предстоящей свадьбе – эта тема его не особенно заботила. Иногда она дарила ему песню, и тогда он впитывал, как завороженный, ее чистый девичий голос, задевавший самые потаенные струны в его душе, и однажды даже уронил слезу, слушая грустную рыцарскую балладу.
За этот самый длинный месяц в его жизни они слегка повздорили лишь раз – когда он узнал, что она не собирается приносить свадебные обеты в септе перед ликом Семерых. Он знал, что она предпочитает молиться старым богам своего отца, но не думал, что она решится презреть устоявшиеся обычаи Вестероса. И хотя для него самого вера в Семерых была не более чем данью привычке, он все же взбунтовался и заверил Сансу, что не будет жить с ней во грехе. Мало ему было фальшивых титулов и бумажных землевладений, но поддельный брак был бы уж слишком. Санса, удивившись его напору, поддалась, но и ему пришлось уступить, согласившись принести обеты по всем трем обычаям.
Выходить из стен Великого Замка он стал уже через неделю, восстанавливая надлежащий порядок на площадке Главного Двора. Он еще не мог сам принимать участие в учебных боях, но контролировать процесс тренировок ему было уже по силам. Как и обещал, он загонял Эдрика до изнеможения, заставляя его сотни и сотни раз становиться в пару с кем-то из одичалых, оруженосцев или юных рыцарей, и отрабатывать техники защиты и нападения, которые сам он считал безотказными.
К исходу второй недели он поймал Эдрика в послеобеденное время возле конюшен, когда пришел проведать Неведомого в стойле. Парень был занят – он седлал чужого коня, хотя его собственный стоял чуть поодаль, уже оседланный. Сандор заметил, что оруженосец одет в лучший свой дублет и весь сияет, будто золотой дракон на полуденном солнце. При виде Сандора сияние, правда, слегка угасло.
- Ты чего это вырядился? – в лоб спросил Сандор.
- На прогулку…
- Перед деревьями, что ли, щеголять? Чей это конь?
- Ммм…
- Ты не мычи, а отвечай, когда тебя спрашивают.
- Леди… Джейни попросила помочь ей оседлать коня.
Сандор нахмурился.
- Джейни? Ты опять, что ли, курятник сопровождать собрался?
Эдрик наконец-то в открытую посмотрел ему в лицо.
- Нет. Только леди Джейни.
Сандор хмыкнул.
- Она такая же леди, как и я лорд. Она сама, что ли, попросила? Или это ты так решил?
Эдрик снова замялся, опустив глаза. Сандор смягчился.
- Ладно уж. Только помни, что я говорил тебе. Не смей вести себя с нею грубо. Узнаю, что ты ее обидел…
- Да знаю я. Уши мне самому дороги.
- В этом случае тебе не только об ушах стоит беспокоиться, учти это.
Эдрик порозовел.
- Как насчет того, что я тебе велел?..
- Раньше вашей свадьбы никак не успеть…
ххх
Накануне свадьбы он нервничал, словно юнец перед первым боем. Вечером в бане провел не меньше часа, соскребая с себя грязь, существующую лишь в его воображении. Волосы мыл дважды. Извел цирюльника, высматривая невидимые пропущенные волоски на щеке и подбородке. Несколько раз проверил и примерил одежду – все ли на месте, нет ли ускользнувшего от внимательных взглядов белошвеек изъяна.
И все равно оставался собой недоволен. Как ни крути, как ни занавешивайся волосами, а уродливое лицо в карман не спрячешь.
Магги, как всегда, пришла не вовремя и застала его, все еще облаченного в свадебный костюм, за разглядыванием собственной рожи в зеркале, которое он так и не вернул Эдрику.
- Хорош, - она причмокнула языком, широко улыбаясь. – Только ты, часом, день свадьбы не перепутал? Помнится мне, он на завтра был назначен.
- Ты что тут забыла? – недовольно буркнул он, пряча зеркало.
- Поговорить пришла.
- Не до разговоров мне сейчас.
- Именно что до разговоров. Завтра будет уже поздно.
Сандор насторожился.
- И о чем же ты хочешь говорить?
- Садись, - он послушался, сцепив руки перед собой. – Завтра ты женишься.
- Спасибо, что напомнила, да я пока и сам не позабыл.
- Твоя невеста, как я знаю, все еще девица. Ты хоть раз-то с девицей был?
Сандор поерзал в кресле – тема разговора ему категорически не нравилась.
- Тебе-то какое дело? – грубо рявкнул он.
- Отвечай, был или нет?
- Нет.
Магги вздохнула.
- Так я и знала. Здоровый лоб, а умения в этом деле, небось, что у младенца. Чего доброго, влезешь в нее на сухую да разорвешь ее напрочь… девица же не шлюха тебе какая-нибудь. Значит, так. Я сейчас буду говорить, а ты слушай да запоминай. И попробуй сделать что-нибудь не так, как я велела… Не то девица твоя сбежит от тебя первой же ночью и со стены бросится…
Сандор вжался в кресло, в немом ужасе глядя на Магги. Она правда собирается обсуждать с ним его первую брачную ночь?
Но Магги уже принялась за свои поучения. Сандор краснел, бледнел, дрожал, рвал руками полотенце, оставленное цирюльником, но молчал, слушал и запоминал.
ххх
Невозмутимость давалась ему нелегко. Он чувствовал себя до крайности неловко, повторяя заученные заранее фразы, а их было немало, - жениться-то ведь пришлось трижды.
Но если против старых богов, которым поклонялись древние Старки, он ничего не имел против, и даже мысленно обратился к ним с просьбой уберечь Сансу от бед и сделать ее счастливой, то к обряду с огнем он испытал особенную неприязнь: Мелиссандра требовала, чтобы он вместе с невестой перешагнул прямо через разведенный огонь, но пересилить себя он так и не смог. Жрица была недовольна, а Магги знай себе посмеивалась, стоя неподалеку и расстреливая его своими черными искрящимися глазами. Что думала по этому поводу Санса, он не знал, так как невеста была непривычно тиха и смиренна, и возражать ему даже не пыталась.
Но только после обряда в септе он немного успокоился – слова были произнесены и скреплены поцелуем, невеста приняла его плащ и стала ему женой. И хотя ей пришлось сохранить собственное имя, лишь выйдя из септы, он впервые почувствовал, что Санса теперь по-настоящему принадлежит ему, и он никому больше ее не отдаст. И пусть его немного коробило то, что его первенец также не будет носить его имени, но пока он не испытывал никаких чувств к этому возможному первенцу, поэтому решил об этом не думать. В конце концов, могут быть и другие дети. А первый… так уж и быть, пусть себе правит Винтерфеллом и Севером от имени Старков.
Его сын будет править Винтерфеллом.
В Великом Чертоге его ожидало очередное испытание – впервые он сидел на престоле, бок-о-бок с Сансой и самим Станнисом Баратеоном. Еще никогда он не поднимался так высоко. После получения лордства, которое он до сих пор считал всего лишь бумажным, его уже сажали за стол по правую руку от хозяйки замка и короля. Его соседями были истинные лорды, по праву рождения, пусть и мелкие – вассалы Станниса, и они продолжали чураться его так же, как и до нового назначения. Теперь же он был выше их всех, вместе взятых. Он не мог не ощущать по этому поводу толики злорадства.
Санса на свадьбе веселилась вовсю, и он не возражал против этого. К тому же, его раны, старые и новые, сделали его и вовсе непригодным ко всем этим танцам. Однако чужие мужские руки, прикасавшиеся в танце к его невероятно красивой в этом светлом свадебном платье пташке, бесили его неимоверно. Он едва сдерживал себя, чтобы не нахамить очередному знатному лорду, подошедшему просить его позволения пригласить его леди-жену.
Но когда настал момент провожания, и к ней потянулось множество дерзких мужских рук, Сандор таки не выдержал и взорвался, заорав, что и сам способен справиться со своей женой. И кто только выдумал эти дурацкие обряды…
Лишь ощутив, как дрожащая пташка затихла в его объятиях за закрытой от прочего мира дверью, он осознал, что напряжение наконец-то отпустило его. Он сразу догадался, что ей страшно, и благородно решил не трогать ее сегодня, а может быть, и завтра, – пока она не успокоится и не привыкнет снова спать в одной с ним постели. В конце концов, у них впереди множество дней и ночей, которых уже никто не сможет отнять, а он не хотел бы, чтобы их семейная жизнь начиналась с его грубости и ее страха.
Но пташка в который раз удивила его своей смелостью, потянувшись к нему, несмотря на испуг и неопытность в этом деле. И зажгла его мгновенно, будто он был не живым человеком из плоти и крови, а кучей сухого хвороста, брошенной в разгоревшееся пламя.
В какой-то момент он и сам растерялся от неожиданности, но быстро сориентировался – не зря же он выдержал вчерашнюю пытку, покорно выслушивая поучения Магги. Результаты превзошли все его ожидания: Санса не просто поддалась ему и помогла ему сделать все правильно, но и сама делала такое, чего с ним не делала ни одна женщина, – целовала и гладила его так нежно и так мучительно сладко, как он никогда прежде и помыслить бы не мог. Ошеломленный, взятый врасплох, под влиянием собственного не поддающегося контролю желания, он все-таки совершил ошибку. Магги велела ему сдерживаться и повременить пару дней с повторением после первого раза, но он нарушил собственные планы и повторил, да еще так, что из ушей чуть пар не пошел.
И все же, когда вымотанная пташка засыпала в его объятиях, он позволил себе поверить в то, что ей было так же хорошо, как и ему.