Я пришел по вашу душу

С тобой — как по лезвию бритвы. По тонким хрустящим граням. С тобой — как в последнюю битву, В которой убьют — не ранят. Фредерик Титчен, 1898.

Красный. Вездесущий, окропляющий во все различные его оттенки все вокруг. Плеск воды. Прозрачной, открывающей вид на худощавое тело, в синяках-порезах. На ноге красуется шрам, намокшие короткие волосы щекотят кожу у шеи. Лезвие. Острое, рисующее на запястьях красивые, продольные рубцы-решетки. Сверху-вниз, вправо-влево, по диагонали. Кровь хлещет-льется, вырывается наружу, тихо-беспристрастно, алыми каплями по незапятнанной воде. Боль. Рьяная, необузданная, разливающаяся по всему телу, от запястий до головного мозга. Не суть. Скоро все закончится. Все вправо-влево, вверх-вниз, решетками изрезаны запястья, кровью пол омыт. Сон. Кровавый, последний, смертельный. Хочется спать. Веки слипаются, глаза упрямо сопротивляются, продолжая смотреть за алым плескающимся морем. Бесконечным, глубоким, наполненным смыслом и страданиями. Уснул. Навсегда, в последний раз. Полустоном-полухрипом делаешь последний выдох, запечатляя на губах гримасу-улыбку. Лезвие с треском падает на пол, маленькие озера на нем плескаются, но вскоре наполняются новой порцией из моря в ванной. Кровь хлещет-льется, непрерывно-необузданно. Алый, яркий, опасный, смертельный. Тьма. Всепоглощающая, страшная, окутывающая сознание в пелену небытия. Тихо-беспристрастно, одиноко-шепотом, заставляя в недоумении шире открыть глаза. Опять тоже море. Оно уже остыло, из горячего-неудержимого превратилось в холодное-спокойное. Но не меняющее свой яркий, багровый оттенок. Не плещется, уравновешенно-мирное, но смертельно-алое. — Покойной ночи, мистер Сатклифф, — учтиво улыбнувшись, мужчина показательно кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание. — Приятно познакомиться, я — Уильям Т. Спирс. Я пришел по вашу душу.