Научи меня плохому!

— Ч-что, прости? — голос Звездоцапа впервые дрогнул, отчего мальчику даже стало не по себе. День складывался донельзя ужасно. — Я сам… не знаю, как это произошло… — Остролап нервно выдохнул, глядя на свои окровавленные пальцы, и потер ими щеку, оставив следы. — Мы просто повздорили. Господи… Я же не знал, что он такой нервный, Звездоцап. — Он же там кровью истекает! — спохватился мигом Горелый, прижимая руки к себе. Начальник словно пришел в себя от этих слов, и достаточно резко схватил ученика под локоть, выводя из кабинета. Он захлопывает дверь, поспешив к месту происшествия, а сам Горелый уловил нотки волнения в этом суровом взгляде. Впервые мужчина за кого-то так сильно переживал, и это задело мальчика. — Объясни мне внятно, что произошло, — прорычал мужчина, глядя на друга, который был не менее потрясен подобной ситуацией. Ученик впервые видел их в такой растерянности, и это навело на не очень приятные мысли. Значит, Частокол что-то да значит, раз они так переполошились. — Помнишь, пару недель назад произошел инцидент, из-за которого Частокол попал в больницу? — Остролап тихо выдохнул, явно стараясь совладать с собой. Горелый достаточно внимательно и охотно ловил каждое слово, боясь упустить что-то важное. Он также старался не привлекать к себе внимание начальника, чтобы тот в случае чего не оставил за дверью кабинета, лишая возможности узнать в чем же, в конце концов, дело. Звездоцап же был увлечен своим другом, явно желая знать причину всей этой безобразницы. — И он же вышел на работу пару дней назад. — Остролап, хватит уже говорить факты, которые всем известны, — мужчина недовольно шипит, когда они достигают полуоткрытой двери. Любил же Остролап нести несусветный бред, вместо того, чтобы говорить все прямо. Либо же он оттягивал время. Но зачем? Звездоцап в один миг исчезает внутри кабинета, словно его и никогда не было рядом. Горелый лишь успевает округлить от удивления глаза и выстроить воображаемую пунктирную фигуру недавно стоящего начальника. Остролап позволяет ученику зайти следом, отчего Горелого неприятно перекосило, когда под ногами захрустели осколки стекла. Взгляд падает на пол, и он осторожно отходит в сторону, пока хруст не заканчивается. Мальчик также замечает, что одна из дверей шкафа лишилась стекла, оставляя кровавые последствия. -… не прикасайся, — раздается жалобный голос Частокола, и Горелый в миг обращает внимание на его обладателя. От осколков к парню проходила дорожка из капель крови. Рука Частокола была полностью в крови, в ладони застрял достаточно тонкий, но острый осколок от той самой дверцы шкафа, а сам парень прижимался спиной к стене, постанывая от боли. Безусловно, согнуть пальцы он не мог, и любое прикосновение Звездоцапа приносила не меньшую боль, заставляя Частокола вздрагивать. Рубашка уже успела впитать пятна крови, и нуждалась в срочной стирке. — Остролап, объяснись, — мужчина кидает недовольный взгляд в сторону друга, бережно придерживая ладонь парня, ослабив тому галстук, словно это могло как-то помочь. Звездоцап также внимательно стал рассматривать руку Частокола, стараясь понять, насколько сильно он пострадал. — Я не просил его травмированной рукой выбивать стекла! — достаточно резко отвечает Остролап, а под ногами хрустнули осколки. — Мы повздорили, всего-то. — Ни дня нельзя спокойно провести рабочий день. Вызывай скорую, и срочно. У него швы разошлись, — рыкнул начальник, доставая из кармана носовой платок. Горелый сделал глубокий вдох, невольно сжав пальцы в кулак. Сейчас Звездоцап достаточно нежно относится к Частоколу, что вызвало у мальчика… гнев? В груди словно что-то защемило, доставляя дискомфорт. — Тише, не скули, — мужчина по возможности вытирает кровь с ладони и запястья парня, мягко придерживая его руку в своей ладони. Он также старается сильно не дергать Частокола, пройдясь платком по полусогнутым пальцам. — Эй-эй-эй, смотри на меня! Не смей отключаться! — Звездоцап в один миг бросает платок, прикладывая руку к щеке парня, который смотрел куда-то в сторону, и изредка на начальника. Видимо, он боялся любого вида крови, даже собственной. Горелый на такой жест лишь крепче сжал собственный галстук, не сводя взгляда с этой картины: начальник аккуратно опускает израненную ладонь Частокола, подсев поближе, и берет его лицо в свои ладони. Он заставляет парня смотреть на себя, говоря какие-то утешительные слова, которые мальчик совершенно не слышал. В его голове гулял лишь один вопрос: «Что сейчас происходит?» . Еще недавно Звездоцап собственноручно разбил ему нос, а сейчас так бережно лелеет. От глаз Горелого также не уходит тот момент, что Частокол прикладывает уцелевшую ладонь к ладони мужчины, который, по всей видимости, даже и не против. Между ними словно что-то происходит, и ученик от досады стиснул зубы. Он ревнует. И чрезмерно сильно. Горелому хочется знать, что раньше было между Звездоцапом и его первым учеником. Навряд ли «дружеские» отношения. I’ve put my trust in you, (Я доверял тебе), Pushed as far as I can go. (Настойчиво шёл к своей цели). And for all this, (Поэтому я хочу), There's only one thing you should know… (Чтобы ты знал только одно…) — Прошу, проходите сюда, — голос Остролапа словно возвращает Горелого обратно на землю, и тот даже пару раз моргнул, глядя на зашедшего врача. Невысокого роста девушка, явно крашенная брюнетка, и в чисто-белой больничной одежде специалиста в области медицины. От нее исходил запах медикаментов, а в руках был небольшой чемоданчик. — Ситуация не критическая, но нам придется его госпитализировать, — достаточно было лишь взглянуть на повреждения Частокола, как эта юная особа выдала моментальный вердикт. — Осколок достанем по прибытию в больницу, там и заново зашьем открывшиеся раны. — И как долго он… мм… у вас пробудет? — интересуется Звездоцап, придерживая парня за здоровую ладонь, и отодвинулся поближе к стене, чтобы не мешать доктору. — Этого я вам сказать не могу, — качает головой девушка, осматривая поврежденную ладонь. — Раны довольно серьезные, и, если мне не изменяет память, вы у нас Частокол. — Эхе-хе… — парень неловко отводит взгляд, чувствуя себя глупо. — У вас хорошая память, Пестролистая. — Вас и Звездоцапа было бы грешно не запомнить, — девушка тяжело вздохнула, а начальник помог парню подняться, передавая в руки Пестролистой. — Я бы попросил, — Звездоцап лишь одним движением руки заставил доктора замолчать, и она понимающе отвела взгляд, выводя Частокола из кабинета. There's only one thing you should know… (Чтобы ты знал только одно…) I tried so hard, (Я так старался), And got so far, (И сделал так много), It doesn't even matter. (Но это не важно). Горелый горестно выдохнул, наблюдая за всем происходящим. Сомнений нет — Звездоцапа явно не отпускает прошлое, которое он жаждет забыть, но… не получается. И этим прошлым является Частокол. Мальчик аккуратно обходит осколки, покидая кабинет следом за мужчиной. Остролап берет на себя ответственность привести последствия их разборок в порядок, и закрывает дверь кабинета, оставаясь внутри. Звездоцап же молча следует к себе, а сам мальчик не спеша плелся сзади. Мысли, словно пчелиный рой, вскружили голову, мешая сконцентрироваться лишь на одном моменте. Делать поспешные выводы не хотелось, но они так напрашивались. — Что ты ходишь за мной, словно пудель? — резкий вопрос застал Горелого врасплох, отчего он остановился в паре сантиметров от начальника, подняв взгляд. Так увлекся мыслями, что не заметил, как проследовал за мужчиной, и тот даже успел обернуться. Если бы не вопрос, точно бы врезался. — А… эм… я хотел бы… мм… задать вопрос, — довольно неуверенно начал мальчик, явно стараясь собрать мысли в одно целое. — Ты же на мои не отвечаешь, — фыркнул недовольно Звездоцап, наступая на ученика. — Я не обязан оправдываться, почему хочу уйти, — как-то пугливо отвечает Горелый, отступая назад. Мальчик теперь стал понимать весь мотивов подобных действий мужчины — игра. Он лишь играет с ним, Горелым, наблюдая за тем, как смешно и нелепо ведет себя ученик. Омерзительная, холодная и противная личность, в которую угораздило влюбиться Горелого. В мужчину, который рассматривает его не больше мишени для издевательств, нежели чего-то большего. — Как и я не обязан объясняться, почему я так отношусь к Частоколу, — Звездоцап усмехается, внимательно наблюдая за реакцией ученика. — О-о-о, не пугайся так. У тебя все на лице написано, да и этот вопрос был предсказуем после всего, что ты видел. — Я просто… вы не… арф… меня интересует совсем не это, — язык мальчика стал заплетаться, от чего он даже пожалел, что открыл рот. — Твои оправдания настолько смехотворны, что противно, — мужчина ударяет ладонью в стену, зажав мальчика, в который раз в угол. — Не надоело ли копошиться, словно клоп, в моем прошлом? Какое твое дело до всего, что было? — А какое ваше дело до моего будущего? — Горелый толкает начальника, чувствуя легкое покалывание в фалангах пальцев. Ниоткуда взявшаяся смелость придала уверенности. Хватит во всем потакать этому похабному человеку. — Какое ваше дело до меня? Почему вы считаете, что имеете везде власть, даже надо мной? — мальчик тихо усмехается, замечая замешательство во взгляде Звездоцапа. Кажется, он совсем не был к этому готов. — Я такой же, как и все. А вы… вы просто никто в этом мире, раз ставите себя настолько низко. Начальник медленно выдохнул, слегка ослабив галстук, словно он сдавил горло, и мешал говорить. Мужчина будто что-то просчитывал, то ли собственный ответ, то ли действия. Наглость мальчика ему нравилась, даже очень. «Как говорится: в тихом омуте…» Звездоцап не сводил взгляд с Горелого, который стал заметно нервничать. Он склоняет голову на бок, еле чувственно прикасаясь пальцами до нижней губы, будто до сих пор находясь в раздумьях, а после резко схватил ученика за пиджак, притянув к себе, и моментально ударил в стену. Подобное действие вызвало противоречивые чувства не только у ученика, но и у самого Звездоцапа. Не совсем это он собирался сделать. — Милый, а ревность-то съедает тебя изнутри. — Ч-что? — опешил Горелый, схватив руки начальника, словно хотел отцепить его от себя. — Не пытайся обмануть меня, — Звездоцап одним движением отпускает мальчика, обхватив одной рукой за талию, и прижал к себе. Ученик лишь уперся ладонями в грудь мужчины, ощущая себя в его власти, без малейшей возможности выбраться. Впрочем, эти детские игры порядком надоели Горелому, и он крепко сжимает пальцами рубашку начальника, смело посмотрев тому в глаза. — А сами? Делаете вид, что весь такой альфа-самец, можете делать, что душе вздумается, наплевав на всех. Тьфу, противно. — Ты дерзишь мне? — Да, черт возьми! — выкрикнул мальчик, стукнув Звездоцапа по груди. — Снова пытаетесь расположить меня к себе, чтобы оттолкнуть? Какого черта ты вообще творишь? Сначала поцеловал меня в новогоднюю ночь, отвез в казино, где я проспорил тебе гребаное заячье боди в пьяном состоянии, а ты на утро такой: ха-ха, прости, но я ни черта не помню. Нет, закрой рот! — мальчик в один миг накрывает своей ладонью губы мужчины, который, мягко говоря, пришел в шок от подобного. Правильно Остролап говорил: нужно быть осторожнее с тихонями, они всегда таят в себе загадку. И сейчас ученик заставляет начальника находится в замешательстве, не имея возможности ответить. Кажется, ему все-таки интересно, что еще хочет сказать Горелый. — А после те домогательства на квартире. Пощупал за все места, дал ложную надежду, и на утро снова: ха-ха, прости, я самовлюбленный придурок, который снова ничего не помнит. Ха-ха, Звездоцап, это чертовски смешно. Ты прям юморист. — Горелый смерил начальника злобным взглядом, чувствуя, как его трясет от нахлынувших чувств. Здесь было все: страх, смелость, обида, злость, сомнения. И высказывать это все было огромным риском, но Горелому надоело, что с ним играются. — Ты закончил истерить? — мужчина не спеша убирает руку мальчика, резко заломив ее за спину. Ученик от неожиданности даже пискнул, слегка выгнув спину для большего удобства. Звездоцап также быстро опускает его руку, схватив уже за щеки. Теперь Горелый был зажат между начальником и стеной, и выбраться у него не особо получилось. Поэтому он высунул кончик языка, высказывая всю свою неприязнь, а мужчина лишь зафиксировал подобную выходку, лишая ученика возможности спрятать язык обратно за зубами. — К твоему неведению, я помню все, — он наклоняется поближе к Горелому, и тот ощущает теплое дыхание на своих губах. — Помню каждую тронутую клеточку твоего тела, каждый искусанный сантиметр твоих мягких губ, и твою похотливую нежность. Я помню это так отчетливо, словно это было вчера. И думаешь, мне легко живется с этим? С тем, что мне так хочется сделать. Мальчик нервно сглотнул, стараясь осмыслить то, что услышал. Значит, помнит. И все это время лгал. Этот момент заставил Горелого повторно обозлиться на мужчину, поэтому он принял попытки вырваться. Но Звездоцап лишь мягко коснулся его кончика языка своим, слегка ослабляя хватку на щеках, чтобы можно было без проблем углубить поцелуй. Мальчик шумно вздохнул, чувствуя себя пленником собственных чувств. И он также ощущал всю неискренность поцелуя. Поэтому Горелый кусает мужчину за язык, отталкивая от себя. — Да пошел ты! — выкрикивает в сердцах мальчик и замахивается: его ладонь в точности достигает щеки Звездоцапа, оставляя в воздухе громкий звук от удара. — Я тебе не вещь. Я живой, и жутко оскорблен твоим поведением. Поэтому катись ты лесом, ясно? Мальчик тяжело выдохнул, и, пользуясь замешательством мужчины, направляется в сторону выхода из кабинета. Ладонь словно изнутри наполнилась ниточками огня, которые стали жечься и окрасили кожу в красный цвет, заставляя напомнить о сделанном поступке. — Не прикасайся ко мне! — Горелый вырывает руку, даже не давая Звездоцапу и пары слов вставить, захлопывает дверь прямо у него перед носом. Поступил ли он правильно, ученик и сам не знал, но на душе почему-то стало легко. Словно часть оков было снято. И мальчик даже не думал задерживаться здесь больше секунды: проходит мимо собственного кабинета, устремляется к лифту, и спускается на первый этаж. В поле зрения попадается знакомая мордашка, которая заставляет удивиться. — Крутобок? Ты до сих пор здесь? — Небольшая проблема произошла, — друг глупо улыбнулся, потрепав собственные волосы. — Я умудрился потерять пропуск и пришлось поискать его. Хвала Звездам, нашел. А ты…? — Не спрашивай, — мальчик горестно выдохнул, обняв себя одной рукой. — Не хочешь составить мне компанию? Я хочу съездить к брату. Ну и натворили же вы проблем с ним. — Почему нет, я все равно свободен. Крутобок широко улыбается, поманив друга к выходу. Горелый замечает озадаченный взгляд охранника, который так и говорил: «Не делай этого, парень». Мальчик знал, что время ухода записывается, и мог получить от начальника, но сейчас его это мало волновало. Горелый был до глубины обижен, и желал провести время подальше от офиса и компании самодовольного Звездоцапа.