Глупые капризы

Чон небрежно сгорблен над тетрадью, в которой сосредоточенно выводит усталыми пальцами корявые буквы, и совершенно не замечает прожигающего взгляда со стороны рядом стоящей кровати. Пак жадно гуляет расширенными из-за тусклого света зрачками по широкой спине с выступающими сквозь прозрачную белую футболку позвонками. Парень отчаянно закусывает губу, борясь с желанием подойти к Гуку и немного отвлечь от навалившейся работы, а заигравшая в наушниках песня, словно дьявол с левого плеча, красивыми речами упрашивает нарушить все правила, и Мин, недолго отговаривая себя, изящной кошкой сползает с кровати, нежно укладывая свои лапки на чужие костлявые плечи и выпячивая попу, чтобы нагнуться чуть ниже и оставить невесомый поцелуй на чужом загривке, а после множество других на покрывшейся мурашками коже. -Хён... - выдыхает Чон, по привычке откидывая голову набок, - что ты делаешь? -Всего лишь хочу, чтобы ты немного расслабился, - мурлычет Пак. -Вернись, пожалуйста, в кровать, - из последних сил просит младший. -Не хочу, - противится Мин, кусая за упругую мышцу, идущую от шеи. -Я тоже не хочу, хён. Не мешай мне, - ведёт плечом макнэ, пытаясь оттолкнуть Мина. -Я не мешал тебе почти месяц, Чонгук! Имей совесть! Мой организм не резиновый! -Твой организм может и нет, а вот игрушки в твоём шкафу - явно да. Просто воспользуйся одной из них и не отвлекай меня, - машет на Пака рукой Гук. От услышанного Мин давится воздухом и краснеет от злости, словно варёный рак. Не помня себя, он впивается пальцами в ручки компьютерного кресла Чонгука, толкая его в сторону кровати, вынуждая младшего по инерции повалиться на матрас, больно ударившись ногой при столкновении стула с каркасом. - Что ты творишь?! - возмущённо восклицает младший, потирая ушибленную конечность. -Я тебя совсем избаловал, Гуки, - раздражённо цедит Пак, приближаясь к уже сидящему на кровати Чону, надавливая на его грудь руками, приказывая лечь. Гук нехотя падает на одеяло, наблюдая, как Пак седлает его грудь, а короткие шорты на нём задираются ещё выше, оголяя накаченные бёдра. -Мне казалось, мы всё обсудили, хён, - не менее раздражённо проговаривает Чон, пытаясь скинуть парня с себя и встать, чтобы вернуться к учебникам. -Лежать! - рявкает блондин и вдавливает чужие запястья в кровать, не позволяя Гуку и рыпнуться, - мне плевать, что ты там сам с собой обсудил. Я хочу секса и я его получу, будь ты хоть трижды против, - уверенно заявляет Пак, - вот только не делай такое лицо. Я же тебя не пытать собираюсь, - хмыкает Мин, смотря в сощуренные из-за негодования глаза, - Или секс со мной стал для тебя подобен пытке? - склоняет голову набок блондин. -Нет. Мне просто не нравится, что ты творишь всё, что вздумается. -Ах, забыл, что ты любишь всё контролировать. -Не всё, а только тебя, иначе может произойти то же, что и сейчас. -А чего ты ожидал после того, как лишил меня секса? -Это были лишь временные меры для лучшей подготовки ко сдаче экзаменов. После, я бы наверстал упущенное. -То есть, ты хочешь сказать, что только после экзаменов, то бишь ещё через две недели, мы бы наконец сделали это? -Да, и я не понимаю, в чём твоя проблема, раньше ты замечательно держался. -А я не понимаю, в чём твоя проблема! Раньше мы замечательно занимались сексом, и ты ни на что не жаловался! Может, всё дело во мне, а? Я тебя больше не устраиваю? Это потому, что я набрал в ве... -О боже, Чимин, нет! - мгновенно перебивает Чонгук, прекрасно зная отношение Пака к своей внешности, - Ты в прекрасной форме, но это вообще не относится к делу! -А что же к нему относится? Твоя мания тщеславия? -Ну, я бы не назвал это так... -По мне, лучше слова не подобрать. Просто идеально описывает тебя, - фыркает Мин. -Разве моё желание не упасть лицом в грязь перед миллионами глаз можно назвать тщеславием? - задаёт вопрос Гук, а Пак одним своим взглядом отвечает, что да, да, это именно так! - ладно - ладно, - вздыхает Чон, - я просто - напросто не смогу успокоиться, пока не получу высший балл по всем предметам, и раз мы во всём разобрались, теперь ты понимаешь, почему я не могу сейчас отвлекаться на твои глупые капризы, хён! -Глупые капризы? Глупые капризы?! Да если бы ты хоть раз в неделю удовлетворял меня - никаких "капризов" бы не было, - злится Мин, проговаривая фразу на грани рыка, - Так что, если моё тело в порядке, и я, как и прежде, устраиваю тебя, прекрати трепаться, и дай мне сделать всё самому, раз мой мужчина ни на что не способен, - фыркает Пак, заставляя брови Гука подскочить до лба. Последние слова были явно чересчур, и Мин о них обязательно пожалеет в дальнейшем, но сейчас им управляет обида и неудовлетворённость, которую он хочет устранить как можно скорее, поэтому, на свой страх и риск, освобождает одну руку Гука и тянется к резинке шорт, ныряя под облегающую ткань, что активно выпирает, сдавливая сильнейшее возбуждение. Мин слышит, как нитки, скрепляющие неподатливый материал, хрустят, когда он пытается высвободить свой член, но ему уже всё равно на шорты, и он в порыве просит Гука безжалостно разорвать вещицу, чего тот не позволяет, вздыхая и лишая Пака единственной опоры, перехватывая его руку, из-за чего старший падает, оказываясь животом на уровне губ младшего, и Чон запросто стягивает с него деталь одежды, а за компанию ещё и эластичные боксеры, оставляя всё это беспризорно висеть на левой лодыжке Пака. Мин довольно улыбается, снова привставая на руки, и бесстыже трётся налитой кровью головкой члена о футболку Чона, оставляя на ней мокрые пятна от смазки, после чего обхватывает орган рукой, чувственно сжимая и скользя вверх по размеру, почти закатывая глаза от удовольствия. -Всё ещё не понимаю, почему ты не мог сделать это один в туалете. -Злить тебя намного интереснее, - хриплым, но весёлым голосом отвечает старший, продолжая игру и придвигаясь ближе к лицу Чона, тыча в чужие губы своим возбуждением, - помоги мне, - выдыхает Пак, но Гук протестующе сжимает губы, отворачивая голову, - противный ребёнок, - шикает Мин, - я же знаю, что скоро твоя выдержка подойдёт к концу. -Да, и я скину тебя с кровати, хён. -Напугал, - фыркает Мин, - лучше поработай ртом, - старший проталкивает в чужой рот свои пальцы, надавливая на неподвижный язык, - ну хоть тут не отлынивай, Гуки! - ругается Пак, после чего цыкает и сам начинает двигать пальцами, в порыве надавливая на корень языка, вынуждая Гука закашляться, но так и не вынимает пальцев, даже когда в руку смертельной хваткой впивается чужая, с силой выдёргивая. -С ума сошёл?! - выкрикивает Чон, смотря мокрыми и злыми глазами на довольную улыбку, кажется, поехавшего старшего. -Твои слюнки лучше любого лубриканта, - улыбается Пак и разводит мокрые пальцы на манер ножниц перед лицом младшего, показывая образовавшиеся между ними плотные ниточки слюны, будто не замечая возмущений со стороны Чонгука. Не дожидаясь, пока Гук ответит ему чем-то не менее язвительными, Пак торопится протолкнуть в себя первый палец, тут же болезненно морщась и выгибаясь для сглаживания неприятных ощущений. Маленький пухленький пальчик не приносит ничего, кроме дискомфорта, но деваться некуда, и Мин проталкивает второй палец, шипя от боли, словно гадюка. -Всё ещё не хочешь сходить за смазкой? -И снова ждать удачного момента, чтобы завалить тебя? Нет, спасибо, и так сойдёт. -Думаешь, я не ухожу, потому что ты крепко держишь? Да брось, хён, - закатывает глаза младший, - если бы я захотел, ты бы уже давно дрочил в ванной под мелодию быстро бегущей воды. -Т-тогда почему?.. - растерянно смотрит Мин - Ты ведь не хотел. -Должен же я показать тебе, кто доминант. -Поэтому ты строишь из себя бревно, - фыркает Пак. -И вот опять ты ничего не понял, Чимин, - вздыхает Чон, - ладно, это не столь важно, как то, чем мы будем заниматься дальше. -Разве не сексом по обоюдному согласию? - вздёргивает бровки Мин. -Хм... возможно, - деловым тоном начинает Гук, - но только при одном условии... -Каком? -Ты не будешь лезть ко мне до дня последнего экзамена. -И всё? - удивлённо смотрит блондин. -Ну и конечно же, ты будешь наказан. -Наказан?! За что?! - возмущённо восклицает Пак. -За неповиновение, - отвечает шатен, - ты вынесешь всё, что только взбредёт мне в голову, ясно? - категорично заявляет Гук, - так что? Ты идёшь за смазкой? - изгибает бровь Чон, натягивая доброжелательную улыбку. Пак нерешительно ёрзает, смотря с подозрением. Он знает, что ничего хорошего от макнэ не стоит ожидать: он не простит и не забудет, даже если Пак сейчас соскочит с его груди как ошпаренный. Если Чонгуку взбрело что-то в голову, он этого обязательно добьётся. Так чего же лишать себя долгожданного секса, если всё и так предрешено заранее? Именно так решает Пак, вставая с места и направляясь к тумбе у изголовья кровати, находя там нужный флакон со смазкой. За это время Чон успевает перебраться к подушкам и с хрипом массажирует затёкшие ноги, пока его живот вновь не седлает сдобная попка Пака. Подняв взгляд вверх, Гук натыкается на обворожительную улыбку и не может удержаться, чтобы не смазать её своими губами. Мин в предвкушении прикрывает глаза, смакуя мягкость любимых губ, и трепетно жмётся, оттопыривая пятую точку. Несмотря ни на что, сейчас он поистине счастлив. -Чонгук-а, ты же не сейчас будешь меня наказывать? - еле слышно шепчет Пак, - я так соскучился...не хочу, чтобы ты мучал меня именно сейчас... -К твоему наказанию я подойду с особым пристрастием, так что, можешь не волноваться, это случится не скоро, - хмыкает Чон, обхватывая рукой загривок Мина, чтобы притянуть обратно к своим губам. -Отлично...давай быстрее, а то у меня уже зад зудит, как я хочу ощутить тебя в себе... - облизывается в порыве Мин. -Ну и словечки, хён, - кусает за чужую губу Гук, наконец возобновляя поцелуй, одновременно забирая из рук Пака смазку. Чон шлёпает по левой ягодице, призывая Мина приподнять попу, и тут же проникает в почти разработанное отверстие двумя смазанными пальцами. Пак всё так же морщится, но мужественно терпит, иногда исключительно сильно прикусывая чужие губы. Обученные пальцы безошибочно находят нужную точку, начиная активную стимуляцию, то и дело выбивая из Пака горячие стоны. Блондин неосознанно подвиливает бёдрами, в забытом блаженстве падая на чужую грудь всей тушкой, загнанно кусая ткань белой футболки, пока Гук неожиданно не хватает парня за волосы, оттягивая за пряди вверх, заставляя его выпрямить спину, а после перемещает руку к подолу чимининой футболки, вздёргивая её и засовывая конец в слишком шумный ротик, приоткрывая занавес на обворожительный вид напряженного пресса, что исчезает при глубоком вдохе, показывая милый мягкий животик. Гук не выдерживает и принимает сидячее положение, накрывая мокрыми губами затвердевшие соски хёна. Нежная сморщенная кожа отдаёт солёным потом, но это лишь сильнее заводит и призывает активнее работать языком, чувствуя дрожь в чужом теле и пульсацию вокруг длинных пальцев. Хён вот-вот кончит, поэтому Чон меняет угол и добавляет еще один палец, продолжая тщательную растяжку уже без стимуляции простаты. Пак несколько раз самостоятельно насаживается на чужие фаланги, после чего отстраняет от себя руку Чонгука и нетерпеливо рыщет своей в поисках молнии брюк на младшем, пока до него не доходит, что Гук в домашних штанах, и после коротких ругательств он с лёгкостью стягивает их с Чона, высвобождая разгорячённый орган. Мин жадно облизывается, смотря на мокрую головку, но от минета его отговаривает нетерпение, и он наконец пробует насадиться. Пак дует губы и хмурит светлые брови, когда головка гуковского члена вновь проскальзывает мимо дырочки, съезжая по ложбинке вверх. У Чона уже давно сбилось дыхание от таких манипуляций Мина с его половым органом, но действовать он всё ещё не спешил, ожидая, когда же до хёна дойдёт, что нужна дополнительная растяжка. Конечно, Чимин это понимал, но желание поскорее почувствовать себя наполненным кричало ему забить на всё. И вот когда Пак вновь приставляет налитую кровью влажную головку ко входу и начинает постепенно насаживаться, чувствуя, что вот-вот член снова выскользнет и произойдёт очередная осечка, Чон неожиданно подаётся бёдрами вверх, согнув ноги в коленях и опершись пятками в кровать. В ту же секунду из глаз Пака брызгают искры, а с губ срывается несдержанный крик, хотя Гук не смог войти в него даже на половину. -Т-ты всегда был таким большим?.. - загнанно дышит Пак, вцепившись пальцами в футболку Чона, стараясь хоть немного расслабиться и унять жгучую боль. -Просто надо почаще играть с игрушками, хён, - так же морщится от давящих ощущений Гук. -Надо почаще трахать своего парня, макнэ, - язвит в ответ Пак. -Договоришься же, - хмурится Чон и едва подаётся бёдрами, заставляя Мина взвизгунуть. -Ладно-ладно! Ты был занят, я понимаю! Только не шевелись больше! - тараторит Пак. -Может, мне вообще уйти? - по-детски фыркает Чон. -Нет, лежи, я скоро привыкну, - громко выдыхает Пак и закусывает губу, пытаясь самостоятельно отвлечься от неприятных ощущений, но буквально через минуту уже опускается чуть ниже, выдавливая из себя болезненно низкий стон. -Что ты делаешь? Думаешь, уже достаточно? -Н-не-ет... у меня коленки устали... - хнычет Пак, подаваясь вверх на последних силах. -О Господи... - обречённо выдыхает младший и обхватывает Мина, аккуратно переворачивая на спину, - так лучше? -Намного, - улыбается старший и тянет Чона к себе для долгого поцелуя, во время которого расслабляется почти всем телом и не замечает, как Гук проникает в него полностью, горячо выстанывая заветное имя хёна. Мин лишь довольно улыбается и зарывается руками в чужие пушистые волосы, следом утыкаясь в них носом, когда Гук в блаженстве прижимается к его ключицам лбом, - люблю тебя, - всё с той же улыбкой шепчет в чужую макушку Пак. Гук не отвечает, лишь целует чувствительную шею старшего, стараясь не оставлять ярких отметин, и делает первое плавное движение бёдрами, ловя губами сдавленный стон. Ласковые и нежные ручки Мина идеально умещаются на широких лопатках младшего, несильно надавливая, стараясь прижать к себе максимально близко, чтобы буквально задохнуться чужим парфюмом, смешанным с запахом тела. Но Чон отстраняется и выпрямляет спину, одновременно подхватывая Мина под поясницу и приподнимая за таз, делая новый толчок, сопровождаемый пошлым шлепком тел друг об друга. От наплыва почти забытых ощущений блондин ещё сильнее выгибается и тянет носочки, пытаясь найти матрас кончиками пальцев ног, чтобы опереться об кровать ещё чем-то помимо лопаток, но Гук не даёт - подхватывает сильными руками чужие бёдра ещё выше, совершая новое покачивание тазом. -Боже...что ты делаешь?.. - надрывисто шепчет Пак, имея теперь под собой из опоры только плечи и затылок. Его руки вытянуты вдоль и отчаянно цепляются за бёдра Чонгука, когда он вместо ответа на вопрос одаривает старшего новой порцией толчков, нереально плавных и чувственных, ласкающих простату и выбивающих из горла томные стоны. Мин податливо гнётся везде, где надавит младший, словно кусок глины в руках мастера, и Чон поистине мастер, ведь для того, чтобы так искусно трахать нужен опыт, который ему любезно помог приобрести Чимин. Ох, чего только Пак не натерпелся за годы отношений с младшим...зато теперь он полностью доволен результатом, что с каждым разом только улучшается. -Классная поза, да? Я думал, не получится, но оказалось, хён намного более гибкий, чем я предполагал, - с довольной улыбкой проговаривает Чон, - ты сейчас такой красивый, Чимин-а, - восхищённо выдыхает младший, завороженный видом соблазнительно выпирающих тазовых косточек, обтянутых тонкой бронзовой кожей, плоского живота с аккуратным втянутым пупком и идущей от него пикантной линией волос. Чон был доволен так, словно никогда в жизни более удачной позы не находил, а у Пака тем временем кровь прилила к вискам и тело нещадно ломило, а от духоты, нависшей в комнате, все сгибы окончательно вспотели, из-за чего ощущалась липкость и дискомфорт, но когда младший входил под тем самым углом, хотелось только неконтролируемо громко и протяжно стонать, царапать его бёдра и пытаться самостоятельно двигаться, отталкиваясь от сжимающих ягодицы рук, чувствуя, как член мягко скользит внутри, от чего хочется непременно кончить, но чёртова поза не позволяет даже одним пальцем дотянуться до набухшего члена. Мин мычит и ёрзает, намекая Гуку, что хочет в старую миссионерскую, но Чон лишь усиливает хватку и ускоряет темп толчков, заставляя Пака буквально биться в агонии и гортанно стонать, неуклюже подвиливая бёдрами. Через пару толчков, младший, в самом что ни на есть прямом смысле, всё же отпускает Мина и тот с охом падает на кровать, болезненно хрипя и выгибаясь, кажется, услышав громкий хруст собственного позвоночника. Но Чон не обращает внимания и уже разводит чужие ноги, с лёгкостью вновь проникая внутрь, возобновляя движения в том же темпе. Блондин даже забывает про ноющую спину, лишь бы уже дотянуться ручкой до своего возбуждения, но Гук моментально перехватывает маленькую ладонь и придавливает к подушке вместе с левой, игнорируя возмущения с чужой стороны, продолжая ритмично двигаться. Паку кажется, что его член вот-вот разорвёт спермой, и он умрёт от своего самого болезненного в жизни оргазма, а Чон будто того и добивается, не выпуская чужих рук, даже когда Мин изо всей злости кусает его за одно из запястий. -Чонгу-ук, отпусти-и-и, - загнанно воет Пак на грани паники и слёз, но Чон затыкает его поцелуем, шепча что-то вроде: "потерпи, сейчас будет очень хорошо". Мин не верит, потому что ощущения, испытываемые ниже живота, не на шутку пугают. Всё ужасно пульсирует и ноет, а одним словом - требует немедленной разрядки, которую Чон ему почему-то не даёт, и Пак коварно кусает его губы, хныча с новой силой и даже пытается пинаться. -Господи, почему ты такой непослушный, я же сказал - потерпи! - сердится Чон, кусая губы Мина в ответ. -Дай мне кончить! -Я тебе и не запрещаю, - хмыкает младший, уже более нежно покусывая напряжённую шею хёна. -А твои руки?.. так и должно быть?! - возмущённо восклицает Пак, - ты же обещал, что не будешь наказывать меня сегодня! -Подожди ещё немного и ты убедишься, что я делаю всё правильно, - улыбается Чон, смотря на замолчавшего в понимании хёна, что всё равно обиженно надул губы. Точные и резкие толчки шатена безошибочно били по простате, заставляя Мина жмуриться и неосознанно выгибаться, сжимаясь вокруг члена младшего пульсирующим кольцом, словно он вот-вот.... Чимин запрокидывая голову, раскрывая рот в громком неконтролируемом стоне. Мышцы тела тут же сводит в приятной судороге, заставляя слегка подрагивать. Чон всё ещё медленно двигается в давящей узости, после чего выходит и, сделав пару движений рукой вдоль члена, кончает на живот Пака, уже запачканный большим количеством густой спермы. Макнэ довольно улыбается, смотря на то, как Мин до сих пор не может отойти от первого в своей жизни сухого оргазма. -Ну, как тебе? - спрашивает Чон, но в ответ слышит лишь тяжёлое дыхание. Пак не может даже толком сосредоточить на Гуке взгляд, не то, чтобы ответить на поставленный вопрос. Всё произошедшее слишком непривычно и приятно, чтобы приходить в себя так быстро, - ты такой затраханный, Чимини, - ухмыляется Чон, проводя рукой по розовой щёчке старшего, наблюдая, как тот ласковой кошкой льнёт к его длинным пальцам, смотря с некой усталостью и умиротворением, - как думаешь, я удовлетворил тебя на ближайшие две недели? - интересуется Чон, смотря на подрагивающие и слипшиеся из-за влаги ресницы, что так и норовят опуститься вниз и позволить своему хозяину погрузиться в сон. Гук улыбается и целует один дрожащий глазик, заставляя его окончательно закрыться, за ним слипается и второй, после чего голову хёна медленно клонит влево и он окончательно засыпает. Чон, конечно, повторит за ним, но уже после того, как отмоет чужой живот от спермы.