Янтарной осени страницы.

Стояла на удивление тёплая ноябрьская осень. Сладкий запах последних в этом году цветов разносился по всей округе игривым ветерком. Ветер радостно шумел яркими рыжими, жёлтыми, красными и коричневыми листьями, срывая их с сильных ветвей деревьев и шурша пожухлой старой травой, колыхая её. Мир медленно, но верно погружался в золотой океан листьев. «Синее небо в рыжей листве, Краски ехидных глаз. Ветер искал в старой траве Милый, забавный рассказ». Огромный, серый, неприметный замок гордо возвышался над золотыми полями и кронами деревьев. Замок был тёмным пятном в золотом океане. Ветер щедро осыпал его рыжими листьями, надеясь скрыть его темноту в золотых дарах природы. На балконе замка стоял мужчина среднего роста. Лицо его было тонкое, аристократическое, так же как и кисти рук, сложение тела. На нём была лёгкая тёмно-фиолетовая кофта в чёрную полосу, довольно узкие чёрные кожаные штаны, с чёрным ремнём. Волосы были средней длины, ячменного цвета. Длинная чёлка спадала на нос и щёки, закрывая глаза. В руках мужчина держал тонкие сигареты. Мужчина курил, смотря куда-то вдаль. А взгляд его был прикован к тёмно-зелёному пятну посредине этого золотого океана. «Солнце холодную ярость несет, Свет заплетает, давясь ноябрем. А он так спокойно курит и ждет, Ведь он когда-то был королем». Тёмно-зелёным пятном оказался младший офицер элитного отряда убийц и заодно личный кошмар Бельфегора Каваллини – Фран. Это был всего лишь подросток, ничем не примечательный юнец с первого взгляда, да и с последующих тоже. Он не переносит ни вида, ни запаха алой крови, да и сам он королевской знатностью и манерами был обделён. Ни изящности, ни гордости, ни красоты, лишь злой и острый язык и умение делать из безобидных слов страшные оскорбления. Такой бы человек никогда бы не заинтересовал принца, а точнее сказать короля. Бельфегор давно перестал быть принцем, глупое зазнайство исчезло, уступив место другим королевским качеством. С того времени, как он был подростком, многое изменилось, нет, конечно он до сих пор оставался гениальным убийцей, сумасшедшим, но сам мир для него изменился, только об этом знал лишь он сам и никто больше. Сейчас же он король, король этого мира, но лишь он один об этом знает. Лишь трона, который бы соответствовал его Величеству, Бельфегор ещё не нашёл, но сейчас ему это было и не нужно. Короля определяет ни трон, ни корона, а его имя, слава и деяния. А слава о великом короле всех времён и народов Бельфегоре Каваллини, который, лишь по ошибке до сих пор называется принцем, прошла по всему миру. Фран гулял по лесу, окружавший замок Варии со всех сторон. Иллюзионист явно о чём-то думал и что-то шептал. Губы парня медленно шевелились, а походка была медленной, выдавая задумчивость. Бельфегор хмыкнул и, улыбнувшись во все тридцать два, спрыгнул с высокого каменного балкона на крепкую ветвь дуба. Он тихо пробирался по веткам деревьев, ведь сам ветер помогал своему королю двигаться бесшумно. Мужчина приземлился на мощную ветку клёна. Присев на корточки Бельфегор, он запрятался в цветной листве. Фран не заметил этого и сел под тот самый клен, на котором сидел король. Фран поднял с земли алый, как кровь, лист и покрутив его в руках выбросил. - Красный, как кровь. Ненавижу кровь, её цвет, запах и консистенцию. Наверное, это любимый цвет Бел – семпая, - тихо произнёс зеленоволосый юноша. Каваллини сидящий на дереве, прислушался. - Интересно, почему же он такой? Дело же не только в его аристократизме. Может, на самом деле, он другой? Ведь за последние два года он сильно изменился. И всё-таки, он до сих пор ненавидит меня, но я сам виноват в его ненависти. Но… почему же я не ненавижу его как раньше. Хотя, кого я обманываю, нельзя ненавидеть того, кого любишь. Бельфегор, решивший сменить неудобную позу, оступился, услышав последнюю фразу и потеряв равновесие, поскользнулся, упав с довольно высокого клёна. Ничего не подозревающий Фран резко дёрнулся и ошалело посмотрел на «павшего короля». Через пару секунд, кохай пришёл в себя и подлетел к семпаю. «Янтарной осени страницы – улетевшие птицы, Назад дороги нет, зови – не зови. И охреневшая ворона в страхе падает с клена, Цепляясь лапами за призрак любви». - Бел-семпай~, вы жи~вы? – Обеспокоенно спросил Фран, смотря на лежавшего лицом вниз блондина. Каваллини глухо застонал от боли, поднимаясь с листьев, смягчивших падение. Фран протянул руку семпаю, но тот естественно не принял помощи. Зеленоволосый юноша отошёл в сторону. Пару минут они молчали, наконец-то Фран задал волнующий его вопрос. - Бел – семпай~, а что Вы~ делали на де~реве? - Курил, оступился, охренел. – Хмыкнув, сказал ураган Варии. - Семпа~й, а с вами то~чно всё в порядке, Вы~ похоже когда па~дали, последние мозги~ вы~шибли. Бельфегор ничего не сказал. Король молча подошёл к своему любимому кохаю и впился в его сухие, но довольно мягкие, вечно сжатые губы. Поцелуй получился горький, с привкусом сигарет, но в тоже время он был приторно сладким от ощущений столь желанных губ. Зелёные глаза расширились, а дыхание чуть сбилось. Поцелуй был долгим и каким-то непонятным, но это очень нравилось Франу. Когда кислорода стало не хватать, Каваллини разорвал его. - Жаба, тебя ненавидел принц. Принц, который сейчас вырос и стал королём. А королю нравится глупый, робкий слуга. - Своеобразное признание в любви, семпай. – Спокойно сказал Туман Варии. - Это не признание. Я не буду говорить тебе о любви. – Бельфегор ухмыльнулся, - Я тебе её покажу. Время работ, обычнейший день, Под вечер – шпага, гитара, вино… Будет девица, будет портвейн – Все, чему ночью быть суждено. После заученный шифр наберет И диалоги ведет с ветерком. Ветер смеется, помнит и ждет, Того, кто раньше был королем.