Поле Маков

Точка- это конец. Конец предложения, абзаца, книги, дружбы, любви, жизни… Иногда эту точку ставит судьба, иногда человек, иногда другие люди за него. Но она обязательно должна стоять. Точка невозврата-страшные слова. Маленькая, чёрная, одинокая, как и семя мака. Семя которое упало с рук голубоглазого парня, на запястьях которого с каждым новым прикосновениям холодного металла распускают свои бутоны всё новые алые цветы. Каждое «растение» предназначено кому-либо, у всех цветков есть хозяин. Вот этот например принадлежит Зейну Малику, который не давал жить парню всю начальную школу. Ежедневные оскорбления, унижения, избиения, за несколько лет это стало рутиной. — Безотцовщина, безотцовщинах…-эти восклицания доносились как будто из каждого угла, достигая голубоглазого ото всюду. — Ну что урод поиграем! — кто-то толкнул его в плечо, от чего мальчик не удержался на ногах и упал на твёрдый бетонные пол. Боль пронзила его ногу. (Тогда мальчик ещё не знал, что в течение следующих четырёх месяцем ему придётся ходить в гипсе и врать маме, что он просто неудачно упал с лестницы). Шатен заплакал. — Ой наш малыш Луи обиделся…- издевательским тоном проговорил Зейн. Все опять засмеялись. Кто же знал, что восьмилетки бывают такие жестокие. Холодная белоснежная плитка постепенно переставала быть таковой. Медленно её покрывали алые «лепестки маков». Это завораживало, красная тягучая тёплая жидкость, постепенно она окутывает всё пространство вокруг голубоглазого. «Лепестки» окружали, забирая возможность нормально мыслить и здраво рассуждать, пьяня рассудок, но это не перекрыла доступ воспоминанием, а наоборот помогло достать их из глубины сознания. Найл- не думаю, что шатен когда-нибудь забудет это ирландское солнце. Он был лучшим другом, товарищем, верным, терпеливым, всегда мог поддержать и успокоить, но всякому терпению приходит конец. И Найл сдался. — Луи, ну сколько можно?! Лето, каникулы, а ты сидишь дома, в окружение этих чертовых книг! Давай сходим в кино, там как раз вышла новая часть «Трансформеров». Эй, ты меня вообще слушаешь?! — парень отвёл глаза от книги и посмотрел на лучшего друга, секундное молчание и он опять утыкается в книгу. — Ну всё, я так больше не могу! Тебе четырнадцать, а не шестьдесят! Оставайся тут со своими книгами, а я пошёл! Мне надоело пытаться помочь. Раз ты не хочешь выйти на улицу ради себя, так сделай это хотяб ради меня, или твоей матери, она волнуется за тебя…-ноль реакции.- Ты самые настоящий эгоист, Луи!!! — после этой сумбурной и местами несвязной речи, ирландец ушёл хлопнув дверью. «Поле» цветёт, но как такое возможно, маки обычно цветут в мае, а не в январе. Липкие тёплые красные «маки». Такие же красные как ЕГО губы. Такие же тёплые как ЕГО прикосновения, которые он дарил Луи, когда они сидели под деревом на заднем дворе жарким июльским днём. — Гарри, перестань! А если кто-нибудь увидит нас! — Милый, ты думаешь кто-то высунется на улицу в такое пекло? — его мягкий бархатистый голос с ноткой хрипотцы гипнотизировал и заставлял подчиняться. — Я люблю тебя…- если слышно прошептал голубоглазый. — Я тоже тебя люблю…- поправляя свои кудри ответил парень напротив. В его зелёных глазах вспыхнули озорные огоньки, и он вовлёк шатена в новый поцелуй. Почему же так больно в сердце? Боль начала отдавать и в других частях тела. Эти воспоминания «доламывали» парня? Эта боль от «ломающихся» чувств или «полей мака» на руках? Поток мыслей уже нельзя было остановить. В голове появлялись все новые, новые картины. — Доверься мне, тебе понравится. Я буду осторожен и постараюсь не делать тебе больно, клянусь! — шатен узнает эти искры в глазах, они завораживают его и он словно в трансе отвечает: — Я доверяю тебе… Плавные и нежные касания по всему телу, мягких губ и трение. Кудрявый делает всё осторожно, медленно стягивая с голубоглазого одежду, играя с его ягодицами, что ещё больше возбуждает. Подготавливает и мягко входит, и неторопливо начинает вдалбливаться в неопытного парня, постепенно ускоряя темп. Они кончают одновременно и без сил падают на кровать. Поток уже не остановить, картины в памяти всплывают одна за другой: ОНИ ВМЕСТЕ в кино, целуются на последнем ряду, ОНИ ВМЕСТЕ в парке аттракционов, любуются ночным городом с самой высокой точки колеса обозрения, ОНИ ВМЕСТЕ обнимаются и встречают рассвет на крыше многоэтажки. ОНИ ВМЕСТЕ…, но не навсегда. — Как ты мог?! — кричит парень, и в порыве ярости сбрасывает все бумаги с письменного стола.- Я доверял тебе!!! Я ЛЮБИЛ тебя… и до сих пор люблю… Скажи, что не так у нас же всё было хорошо, Гарри??? — Просто… прости, но слова «люблю» сказанные мной были… слишком «громкими». Я разлюбил…- он опустил голову и его глаза скрылись за кудрявыми, сильно отросшими, волосами. — В смысле? — голос предательски дрогнул. — Мне стало не интересно с тобой. Всё стало таким обыденным, стало рутиной, а с Лиамом всё по-другому, новые ощущения, чувства… Я снова заново родился. Ещё раз прости, что не сказал раньше. У меня правда к тебе очень тёплые чувства, но это не любовь. Давай останемся друзьями? Даже спустя месяц эти слова всё ровно отдавались эхом в голове: «Давай останемся друзьями, давай останемся друзьями, давай останемся…» Резкая боль. Яркий свет. Кромешная тьма. Вечная тьма.