in that day

      Только наступившие холода, сопровождающиеся началом зимы, закрадывались под куртку, утопая в тёплых слоях свитеров, но всё равно пробирая холодом до костей, заставляя черноволосого парня ежиться, лишь сильнее заворачиваясь в шарф. Он стоял, завороженно смотря на место около фонаря, где в бешеном танце кружились только-только начавшие падать снежные хлопья. Вся эта атмосфера приближающегося волшебства, запаха еловых веток и мандаринов, ещё более тёплых свитеров и уютных вечеров на подоконнике с горячим какао в руках и приглушённой музыкой на фоне, что разливается приятным звучанием по комнате, украшенной мишурой и гирляндами, безумно поднимала настроение.       Бэкхён нехотя вытаскивает руку с телефоном из кармана и лишь цокает, смотря на время и возвращая руку на место, продолжив наблюдать за небрежным танцем снежинок, негромко подпевая песням, которые отрезками воспоминаний возвращали того в прошлую зиму.       Наконец подошедший в шапке парень вырвал Бэка из каких-то своих воспоминаний, заставив снять наушники. — Привет. — улыбнулся немного безумной улыбкой парень, на что Бэк лишь усмехнулся. — Ты в курсе, что опоздал на пол часа? — вопросительно вскинув брови спросил старший.       Замерев на секунду и чихнув от попавшей прямо в нос снежинки, Чанёль зажмурился и вновь расплылся в улыбке. — Прости, я пропустил транспорт и пришлось добираться на своих двоих. — сказал парень, рассматривая глаза цвета крепкого зелёного чая напротив. — Пойдем в кафе? Ты, наверное, замёрз. Я оплачу счёт! — радостно продолжал Ёль, на что Бэкхён только усмехнулся и кивнул.       На протяжении того времени, как парни не спеша шли к кафе, они обсуждали необычную атмосферу, что царила вокруг них.       Время от времени вспыхивающие гирлянды на прилавках магазинов радовали глаз; украшения на улицах, заранее приготовленные в честь нового года, искрились блеском от недавно приземлившихся на них снежинок; улыбающиеся и что-то бурно обсуждающие прохожие лишь дружественно прищуривались, смотря на происходящее вокруг.       Наконец зайдя в помещение и найдя нужный столик, друзья опустились на давно полюбившиеся места и скинули с себя верхнюю одежду. Прибывшая официантка, дежурно улыбаясь и здороваясь, принесла меню и скрылась между столиков. — Знаешь, а ведь мы тут не были уже полгода… — заметил Бэк, перелистывая страницы выученного уже наизусть меню. — Да… — протянул младший, сцепляя руки в замок и кладя на них подбородок. — Стоило бы чаще сюда приходить. Атмосфера здесь приятная. Стоит отметить, что именно здесь в день нашей первой встречи я написал одну из лучших своих песен. — Ёль усмехнулся подошедшей вовремя официантке и сделал заказ за двоих.       Парень слишком хорошо знал, что хочет старший, он мог определить это даже по одному взгляду, ведь они знакомы уже более пяти лет и знают друг друга целиком и полностью. — Быстро время летит, не так ли? — вырисовывая на скатерти только одному Бэкхёну понятные узоры сказал старший, наблюдая за снегом за окном.       Чанёль лишь улыбнулся, потрепав своего вечно задумчивого хёна по голове. Спустя минуту официантка принесла заказ, желая парням приятного аппетита. — Всегда удивлялся, как ты угадываешь мои желания. — усмехнулся Бён, разглядывая блюдце с шоколадным пирожным и кружкой мятного латте. — Я просто умею читать мысли. — хохотнул Ёль, прежде чем в его лоб прилетел щелбан.       За обсуждением скорой сессии и долгожданных каникул после них, парни не заметили, как расплатившись вышли на улицу и шли по направлению к парку.       Пак что-то увлеченно рассказывал, активно жестикулируя, на что Бэк время от времени кивал головой и пихал парня в бок. –…А я как раз доигрывал песню и струна, бах! , порвалась, представляешь? На глазах у этого организатора. А мужик этот строгий какой-то попался, думаю, щас как выгонит, так я стал импровизировать и…– улыбаясь говорил Чанёль, когда они уже гуляли по парку, всё ещё восхищаясь первому снегу.       Бэкхён улыбался и смеялся понимая, что с Ёлем все его проблемы и усталость будто отходят на второй план и ему больше ничего не нужно кроме такой родной улыбки во все тридцать два.       Бэкхён устал — он пашет как лошадь, пытаясь закрыть все свои долги и наконец доделать восемь работ до конца семестра, до которого остаётся ничтожно малое количество времени. Всем нужен отдых и Бэк — не исключение. Прогулка с Чанёлем, что позвонил сегодня днём с предложением прогуляться, была как раз кстати, и старший не мог отказаться от мгновений, проведенных с Паком в такой приятной атмосфере.       Бэк слушал, смотря в такие полюбившиеся за пять лет карамельные глаза и понимал, что скоро просто взорвется от переполняющих его чувств к младшему. — Бэк… Бэээк, ты чего? — останавливаясь и успокаивающе обнимая Бэкхёна, сердце Чанёля пропускало удары от падающих на тёплый шарф слёз старшего. Тот, в свою очередь, пытался проморгаться, чтобы скорее убрать этот позор и сказать то, на что так давно решался. — Ты устал, пойдем домой? — скорее утверждающе сказал младший. Остановившие его за рукав длинные пальцы Бэка заставили развернуться. — Я… — начал Бэк, нервно перебирая кончиками пальцев куртку Пака. — Я так больше не могу, Ёлли.       Чанёль лишь удивлённо приподнял брови, ожидая дальнейших слов. — Я устал уже скрывать, я просто устал и… — снова будто застряли в горле не решаясь вырваться наружу. — Я люблю тебя, Пак Чанёль. Начиная с той самой минуты, как мы встретились, как ты впервые посвятил мне песню, как успокаивал, помогая доделывать работу, как обнимал, говоря, что все будет хорошо, как…       Бэкхёну не дали договорить сильные объятия, которые сжимали чуть ли не до хруста хрупкое тело даже через тёплую зимнюю парку. — Почему ты молчал всё это время? — Ёль отстранился, смотря в любимые глаза с таким трепетом, с каким никогда ни на кого больше не смотрел. — Бэкки, почему ты мне не сказал сразу? Ты из-за этого стал таким замкнутым? — шок в глазах Пака и лёгкий кивок от хёна.       Время будто остановилась: снежинки остановились, так и не долетая до угольных волос Бэка; люди, идущие где-то чуть дальше, затихли и застыли в одной позе, как будто кукловод забыл сложить своих марионеток в специальный ящик и оставил их висеть в этом городе, на этой сцене, где каждый сам решает, чего хочет. Весь мир будто прекратил существование для двух влюбленных дураков, что не могли признаться друг другу так долго, убивая себя своими же мыслями.       Тихое «Я тоже тебя люблю, Бэкки», смазанный поцелуй в щеку и крепкие объятия, из которых больше никто не хотел вылезать никогда. Пусть даже из настигнет апокалипсис — эти двое все равно стояли бы так прижавшись друг к другу и всё ещё не веря своим ушам.       В этот день, когда снежинки кружились в прекрасном танце, пахнущем мятным кофе и тёплыми улыбками; когда в магазины уже завозили невероятно пахнущие оранжевые фрукты; когда весь мир для этих двух влюбленных людей перестал существовать… В этот день изменилось многое, не давая больше поводов для убивающей душу грусти завладевать одним художником, и одним скрывающим за широкой улыбкой вселенскую тоску музыкантом.       В этот день наступила новая зима для этих двоих.