***
Jisan - 숨, 쉼, 섬
— Ну что случилось? Почему снова ревёшь? — задыхаясь от бега, кое-как приводя в порядок дыхание, произнёс Чонгук. Он стоял перед заплаканной миниатюрной девушкой, согнувшись и придерживаясь ладонями за коленки. Всё-таки бегать через всю улицу в поисках какой-то дурацкой детской площадки, на качелях которой и сидела его подруга, было не очень простым делом. Он жутко распереживался, боясь, что одинокая девушка вечером на улице могла нарваться на неприятности. — Это конец, — тихо прошептала она, обречённо вздыхая и смотря вниз, на свои руки. — Конец чего? О чем ты? — спросил Чонгук, ещё исправляя сбившееся дыхание. Сердце сжалось от картины такой беззащитной, всегда радостной и задорной девушки, у которой все лицо опухло от слез, глаза стали стеклянными и поблёскивали искрами от освещения ночных фонарей, губы подрагивали от нервного срыва, так и взывая поцеловать их, успокоить... Но парень лишь сжал кулаки сильнее и постарался отвлечься чем-нибудь другим. Нельзя позволять себе вольности, особенно с ней. Всё, что он может сделать, это терпеливо ждать. — Чонгук, он ушёл от меня, — прошептала девушка, но Чонгук даже бровью не повёл. Это был совсем не первый и не последний раз, когда эти двое будут расходиться и мириться. Хотя, конечно же, в первый раз, когда парень услышал эти заветные слова, обрадовался, что подруга наконец-то избавилась от этого урода, который вечно её мучил, но вскоре понял, что она слишком сильно его любит. И единственное, что у него остаётся — это ожидание... — Джонан, что за глупости? Это разве впервой, что ли? — попытался успокоить её Чонгук, стараясь не концентрироваться на её искусанных губах и тонкой белоснежной шее, которые так и взывали к поцелую. Черт бы побрал и её, и её тело, и её недоступность. И свою собственную тупую безответную любовь! — Нет, Чонгук. Это всё! Он больше не вернётся! — закричала она и в истерике замотала головой, ероша длинные волосы. "Интересно, который раз я слышу эти слова? Как же я устал от этого... Шесть раз за год... Не многовато ли?" — думал Чонгук, высчитывая количество расставаний Джонан с её парнем. — Хватит глупостями страдать. Пойдём, — деловито произнес парень и потянул её за руку. Осторожно обнял и погладил по спине, чувствуя, как её плечи с новой силой начали подрагивать, а ткань футболки в районе груди медленно становится мокрой от слез. "Какого черта я её успокаиваю после ссор с другим парнем? Чонгук, какой же ты слабак... Не способен ни на что, кроме как сохнуть по чужой девушке и притворяться друзьями", — разочарованно подумал он и устало вздохнул, в который раз стараясь сдерживать в себе порывы прижать её к себе сильнее и поцеловать так нежно и осторожно, вкладывая всю свою любовь, как никогда не целовал ни одну девушку. — Поехали домой? — спросил он, чувствуя, что Джонан уже успокаивается, всхлипы постепенно стихают, а спина не дёргается, лишь плечи ещё обессиленно опущены. Она лишь слабо закивала головой, соприкасаясь с ключицами Чонгука своим разгоряченным дыханием, а парень в который раз сжал кулаки, боясь выдать хоть какое-то изменение в себе. Слишком уж он боялся потерять Джонан, слишком сильно держался за неё, считая, что она жизненно необходима ему. Он остановил такси, и ребята в полном молчании поехали. Когда они были уже у дверей её квартиры, Чонгук лишь заботливо убрал растрёпанные волосы с её лица и позволил себе поцеловать её в лоб. Но Джонан на это никак не отреагировала, находясь мыслями со своим парнем и анализируя способы возобновления отношения. А Чонгук лишь разочарованно вздохнул, понимая, что девушка ни во что не ставит его и никогда не будет воспринимать его, как мужчину. Джонан попыталась сделать на своём лице нечто, напоминающее улыбку, но получилось очень депрессивно и с какой-то толикой раздражения. Закрыла за собой дверь и оставила Чонгука в одиночестве раздумывать над своими глупыми чувствами, которые, судя по всему, никто никогда не примет. Наверное, это отдельный талант — по уши влюбляться в девушек, которые и на мгновение не могут посмотреть на него, как на представителя противоположного пола. "Мы же друзья", — в голове крутились слова Джонан, которые она повторяла нескончаемое количество раз. В голове закипала жуткая злость. На себя, свои тупые чувства, на неё, её дерьмого парня, на то, что он вынужден постоянно её успокаивать, вечно приводить в чувства и отвозить домой, а по ночам тайно мечтать хотя бы о едином поцелуе... "Это какое-то помешательство", — подумал парень и с силой ударил кулаком по стенке рядом с лифтом. Кровь в голове кипела, а руки так и чесались что-нибудь натворить. "Может, пойти в клуб?" — подумал Чонгук, обдумывая, как бы успокоить собственные нервы. Ведь неплохая идея... Напиться до чёртиков, расслабиться по максимуму, найти какую-нибудь девушку и поразвлечься с ней от души грязным, одноразовым сексом в кабинке туалета. Но от этой мысли Чонгуку стало лишь тошнотворно неприятно от самого себя. И в голове появилась новая мысль. И имя ей "Есыль".***
Taehuyng – Stigma
BTS – Outro: Love is not over
BTS – Hold me tight
Пришлось довольно-таки долго ждать девушку. Стоя в её подъезде, прячась маской и кепкой от взглядов людей, которые выходили из лифта, Чонгук в который раз размышлял над правильностью своего поступка. "А вдруг она приведёт с собой хёна? Или вообще не приедет и останется у него?" — думал парень, прокручивая в голове все возможные варианты происходящего, прекрасно зная любовь Соджина к мимолетным романам. "И какого черта я тут делаю? На что я надеюсь? На горячий секс и страстные ласки?" — продолжал он ругать самого себя. А нужно ли ему было это всё? На это ли он рассчитывал на самом деле? Но поток мыслей прервала очередная остановка лифта на этом этаже. Дверцы скрипнули, а Чонгук почему-то напрягся в ожидании пришедшего. Сердце зачем-то замерло, а мозги моментально очистились от любых мыслей. Из кабинки вышла она. Есыль. Чонгук мгновенно встрепенулся, лицо озарилось кроличьей улыбкой, которую он поспешно скрыл, делая максимально серьёзное и наглое выражение. Устало перебирая тонкими ножками, Есыль встала у двери и, никуда не спеша, будто дразня, стала открывать дверь. "Она меня не заметила?" — раздосадовано подумал Чонгук и повернулся всем корпусом так, чтобы любой мог его заметить. Но девушка продолжала делать вид, что нет ничего важнее в этом мире, чем эта дурацкая дверь. А после она повернулась к нему и взглянула так сконцентрировано, будто пыталась дойти до самых глубин его души. От этих глаз становилось не по себе, и по спине Чонгука пробежались стайки мурашек, хоть он и пытался хладнокровно ухмыляться. — Чего стоишь в сторонке? Заходи, раз пришёл, — бросила она устало и зашла к себе, не прикрывая дверь. Есыль определённо не ждала такого гостя, но теперь ничего не могла поделать. И чего стоит ожидать от этого парня, она тоже не имела никакого представления. Но в душу закралось мерзкое чувство жалости к человеку, который безответно влюблён в девушку, которая даже не воспринимает его, как мужчину. Это она прекрасно поняла ещё из сказанного Сокджином. Возможно сыграл собственный горький опыт. Поэтому, не давая какого-то определённого разъяснения собственным поступкам, девушка впустила к себе этого паренька, напоминающего беззащитного кролика, коим, конечно же, он не являлся. Есыль наконец сняла порядком поднадоевшие за весь день туфли и повернулась к Чонгуку. Парень лишь сосредоточенно посмотрел на девушку, подмечая про себя, как она моментально стала такой маленькой рядом с ним и миленькой, что никак не ввязалось с её имиджем холодной красотки. Она смотрела на него, будто спрашивая, что же привело парня в такое время к ней на квартиру. Но у Чонгука не было ответа, он сам не понимал, что здесь делает. Поэтому парень сделал первое, что пришло ему в голову. Он просто взглянул на эти божественно-розовые, пухлые губы и понял, что немедленно должен их поцеловать. Что, конечно же, и выполнил. А Есыль и бровью не повела. Она будто знала, что это непременно произойдёт. Это неизбежно. Парень набросился на неё резко, больно прижимая её к стене и придерживая сильными руками за голову, чтобы не дать ей возможность отодвинуться. Поцелуи были болезненными, он то небрежно покусывал её губы, но притягивал к себе, заставляя Есыль шипеть от недовольства. Руки, не в состоянии сопротивляться вожделению к женскому телу, опустились вниз, заново изучая её изгибы, распаляя в нём желание с новой силой. А Есыль просто терпеливо ждала парня, прекрасно осознавая, что эти поцелуи, доходящие по уровню болезненности чуть ли не до настоящих пыток, прекрасно понимала, что Чонгук сейчас просто разочарован, ему требуется женская ласка и забота, которую он не получил от любимого человека. Сначала было жутко некомфортно, ведь даже в ту ночь, когда они переспали, парень не был настолько груб, он мог контролировать себя, а теперь он будто намеренно делал ей больно, чтобы получаемыми чувствами заглушить пустоту внутри. Есыль лишь подняли руки и нежно прикоснулись ими к шее Чонгука, давая понять, что ему не требуется быть таким с ней, что она его понимает, что, в конце концов, всё будет в порядке. А парень, чувствуя прохладные прикосновения на коже, начал медленно таять в её руках, как лёд под солнечными лучами. Сердце почему-то защемило, и жутко захотелось плакать. Захотелось биться в истерике и ругаться на Джонан, на самого себя и на весь мир за такую бесчувственность к нему, за хладнокровность к его боли, за то, что ему приходится всё переживать в одиночку уже на протяжении года... Поцелуи стали постепенно ослабевать, медленно переходя от мазохистских до нежных и заботливых. Чонгук стал выцеловывать каждый уголок на коже девушки, осознавая, как ей было неприятно. Убрал руки, сжимающие кожу на талии, поднял к шее, и с сожалением погладил. Поцеловал один уголок рта, потом другой, щеку, другую, кончик аккуратного носика, а после опустил голову ей на плечо, опаляя своим дыханием шею Есыль. Так они и стояли в коридоре. Два человека, сходящиеся с ума от одиночества... И лишь частое постукивание их сердец отдавалось в ушах, глуша все другие чувства. — Прости... — прошептал Чонгук, слегка прикасаясь губами к щеке девушки. Она лишь коротко посмотрела на него и, потрепала за волосы, устало улыбнулась. — Всё в порядке. Иди на кухню, выпьем горячего шоколада, — только и ответила она, уходя в спальню и прикрывая за собой дверь. И у парня даже не возникло желание зайти к Есыль, повалить на кровать и продолжить занятие двухдневной давности. Он лишь послушно снял куртку и кроссовки, пошёл на кухню и сел за стол, от одного взгляда на который глупая улыбка от прошлых воспоминаний появилась на лице. «Подумать только... И что я тут делаю? Как вообще оказался здесь?» — спрашивал сам себя парень, не в состоянии дать себе отчетливое объяснение. Есыль наконец вышла из своей комнаты и показалась в дверях кухни. Вся такая по-домашнему тёплая и несвойственно себе милая. Короткие свободные шорты еле прикрывали ровные ноги, а длинная свободная футболка заставляла задуматься о том, что там, под ней ничего и нет, только гладкая кожа и плавная грудь. «Черт, прекрати на неё так пялиться», — осекся Чонгук и замахал головой, как будто бы приводя в порядок прическу. Есыль лишь бросила на парня мимолетный взгляд и улыбнулась. Повернулась и включила чайник, открывая Чонгуку вид на её такую пленительную шею, на которой красовались множественные засосы. Его засосы. А под футболкой прикосновения от его рук. Просто осознание этого — уже выводило из себя Чонгука, воображение которого отчетливо прорисовывало каждую проведённую вместе минуту, хоть голова была слегка затуманена от выпитого спиртного. Есыль подняла руку к голове и стала рыться в пучке в поиске шпилек. А парень интуитивно встал и подошёл к ней сзади, завороженно наблюдая за её лёгкими движениями. Вот она вытаскивает одну шпильку, вот вторую, третью, а волосы уже летят к плечам, волнами ложась на спину, закрывая такую притягательную шею. Запах то ли каких-то духов, то ли собственный аромат девушки внезапно бьёт по носу Чонгука, и он обессиленно притягивается к Есыль, инстинктивно обнимая её за талию, прижимаясь телом к ней, чувствуя попу, бедра, спину девушки. Закрывает глаза и снова вдыхает этот аромат, притягивая к себе шею Есыль. А девушка даже глазом не моргнула. Чувствует, как к животу своими крыльями прикасаются тысячи бабочек, как тепло развивается волнами внизу живота, а мурашки бегут от шеи вниз по спине и груди. «Черт, не води носом по коже, не дыши так томно! Я не собираюсь сегодня тебя успокаивать! И спать с тобой не буду!» — крутилось в голове Есыль, которая пыталась привести дыхание в порядок и не возбуждаться. Девушка повернулась в объятиях Чонгука и мягко улыбнулась, делая такое простое выражение лица, будто это всего навсего ребёнок перед ней играется и его нужно успокоить. Улыбка и на мгновение не вздрогнула на лице, а спокойный, уверенный взгляд вселял полную отрешенность и отчужденность от парня. — Вода закипела, — тихо произнесла Есыль и несильно толкнула Чонгука по груди. — И я не собираюсь с тобой спать, — добавила она, от чего парень с ухмылкой поднял на неё взгляд. Гордость все-таки была задета, и в Чонгуке снова проснулся дразнящий, колкий мальчишка с ресторана. — А я и не собирался. Просто пообниматься захотелось, — произнёс он и снова сел на стул, расслабленно выставляя вперёд длинные ноги, высучив рукава и как будто бы говоря одним своим взглядом, что покруче него мужчин просто не может быть. Есыль лишь прошлась по нему взглядом, осознавая, что этот ребёнок и вправду слишком соблазнительно выглядит, будто бы передавая в диаметре пары метров такие флюиды сексуальности, что не переспи она с ним пару дней назад, сделала бы это незамедлительно сейчас. — Ты в порядке? — спросила как можно более хладнокровно Есыль, стараясь ничем не задеть парня. Он лишь повёл плечами и ухмыльнулся. — Конечно. Откуда такой странный вопрос? — спросил, как ни в чем ни бывало, Чонгук. — Не знаю, откуда такое странное поведение? — вопросом на вопрос ответила Есыль, поддерживая эту игру в «притворись ничего не понимающим». — Не знаю, у себя спроси. Зачем впустила в дом незнакомого парня? — Когда это ты перешел на "ты"? — подметила Есыль. — Хочешь уйти? — задала она вопрос, пленительно положив ногу на ногу. — Я хочу остаться, — тихим басом ответил Чонгук, слегка улыбаясь. И Есыль бы соврала, если бы не подметила, что он чертовски хорош. Вот так вальяжно сидит у неё на кухне, положив локти на свои колени, смотрит на неё так, будто тысячи чертей играют в мыслях, приоткрывая вид на открытые свободной футболкой ключицы и молочную грудь. В глаза бросились небольшие раны на костяшках правой руки, но девушка сделала вид, что ничего не заметила. — Пей, — произнесла шёпотом девушка, понимая, что проиграла в этой войне. Оторвала снова скользнувший на его ключицы взгляд. Положила на стол печенья, крекеры и сладости и какой-то сироп. — Шоколад — лучшее средство при плохом настроении. — У тебя походу часто гости бывают, — вслух подметил Чонгук, проверяя насколько горячий напиток. — Почти никогда, — ответила Есыль, опираясь кулачком о щеку. — Но я очень люблю такие моменты, — прошептала она сладко, наблюдая за тем, как парень откусывает печенье, которое так и ждало появления в этом доме гостя. — Почему же? Я лично не люблю, когда нарушают моё личное пространство. — Может быть, от одиночества? — спросила сама себя Есыль и посмотрела себе в чашку, на поверхности которой еще кружились комочки шоколада. С лица Чонгука растворилась улыбка, оставляя место для настоящих чувств — растерянности и печали. Он грустно посмотрел на Есыль, подмечая про себя, как красиво сейчас сверкают её глаза, обрамлённые бархатной тенью ресниц. — Тогда мы с тобой просто две противоположности, — отозвался парень и легонько улыбнулся, совершенно не собираясь делиться с Есыль своими переживаниями и чувствами. Для окружающих он должен был идеальным и недоступным, холодным и недосягаемым, всегда счастливым и всем довольным. — Может быть, — только и ответила Есыль, хмыкнув себе под нос. Но она понимала, что нужно как-нибудь развеять обстановку, развеселить ребёнка, который на ходу киснет от собственной безответной любви. — Слушай, у меня есть неплохая игра. С крокодильчиком. Знаешь же такую? Где каждый по очереди нажимает на один зуб, пока рот не захлопнется? — спросила она, стараясь быть как можно более беззаботной. — Ну... ты уверена, что это единственное, чем мы можем сейчас заняться? — озадаченно спросил её Чонгук, определенно не ожидая такого от этой непробиваемой девушки. — Да, — только и ответила Есыль и поднялась с места в поисках заветной игрушки. «Мы можем заняться ещё одним очень интересным делом... Но хватит мне и одного совращения малолетнего», — подумала она, прекрасно чувствуя на своей спине изучающий взгляд Чонгука. Но лучше делать вид, что ничего не замечаешь. Иначе последствия могут привести совершенно к другому исходу, чем настольная игра для школьников. — Ну что ж. Предупреждаю, с удачей в таких играх у меня отлично, — произнесла она, кладя зелёного крокодильчика на стол. — Ну... А у меня не очень, — ответил с хитрой улыбкой Чонгук, вспоминая немереное количество раз, когда он выигрывал у своих хёнов. — Вот и проверим, — ответила Есыль и с опаской нажала на острый клычок игрушки. — И много у тебя таких игрушек в доме валяется? — спросил Чонгук и самоуверенно нажал на зуб. Но в этот момент механизм заработал, и не успел парень посмотреть на игрушку с вытаращенными глазами, как она уже захлопнула пасть, а Чонгук машинально отдёрнул руку. Но он не рассчитал силы и с размаху ударил по стакану с горячим шоколадом, мгновенно опрокидывая его и выливая всё его содержимое себе на футболку. Стул резко заскрипел, парень встал с места и в панике отдернул от себя впитавшую в себя жидкость ткань. Кожу адски прожгло, а ему только и оставалось, как удивленно хлопать глазками и по-кроличьи смотреть на произошедшее. — Снимай, — властно скомандовала пришедшая в себя Есыль и сама потянула за полы его футболку. Чонгук только послушно повиновался и не мешал. — Сейчас принесу другую, ты пока холодной водой пройдись по коже, — проговорила она и указала на раковину. Чонгук повернулся и машинально выполнил её приказ, ещё не понимая, что только что произошло и как он мог вести себя настолько неловко и неуклюже. Он, золотой макне BTS. Он, человек, который хорош во всем. И вот он только что наложал, как лузер. Нечасто с ним такое происходит. Почти что никогда. — Ты как? — спросила Есыль и вошла на кухню, держа в руке футболку. Но она за секунду зависла, видя на собственной кухне полураздетого парня, который растерянно смотрел на свои живот и грудь, слегка выгибаясь в спине, придавая этим ещё большую рельефность своему прессу. Вода соблазнительно скользила по коже, делая её блестящей и маслянистой, как в самых эротических фантазиях. В сознание невольно подкрадывались воспоминания двухдневной давности, в которых парень был так же раздет и прекрасен. "Боже..." — только и подумала Есыль и сглотнула подступившую слюну. — На, возьми, — произнесла она неуверенно и отвернулась от Чонгука, смущаясь от собственных мыслей. Парень удивленно взглянул на поднесенную одежду и Есыль, которая мило прикрывала глаза руками. — И часто у тебя гости-мужчины бывают, раз ты отбираешь у них одежду? — только и спросил Чонгук. — Ну чтобы знать, стоит ли беспокоиться, что кто-нибудь нагрянет и мне придётся прятаться или бежать... — произнес он, не давая себе отчёта, зачем говорит девушке такие колкости. Просто он должен был спросить её об этом. И всё тут. — Это моё. Я люблю надевать дома всё свободное, — ответила Есыль, слегка обижаясь на слова этого ребёнка. Может быть, он не осознаёт, что за глупости говорит, и на автомате выдаёт первое, что придёт в голову, но нужно было знать определённые границы. И его такое прекрасное тело ака Апполон его совсем не спасало. — Надевай и уходи, — тихо прошептала девушка и, не поворачиваясь, направилась к выходу. — В каком смысле? Я не могу уйти, — произнес парень, со скоростью света пытаясь придумать себе оправдание. И вроде жуткого желания переспать с Есыль не было, но возвращаться в общагу тоже не хотелось. Там бы он завалился спать и лежал бы часами звёздочкой в тупых попытках хоть вздремнуть. — Не можешь уйти? И как это понимать? — повернулась к нему Есыль и, скрестив руки, напряжённо всмотрелась в это хитрющее лицо, которое пыталось всеми силами остаться у неё в доме. "И зачем только впустила?" — подумала девушка и устало опёрлась о стенку коридора, собираясь послушать глупые оправдания его гостя. — Ты ещё и спрашиваешь? Ты на время смотрела? Сейчас только двенадцать ночи. Все мои сасенки ждут внизу, чтобы узнать, у кого я был и на какое время. И вообще... Точно ли это был я... — произнёс уверенно Чонгук, махая руками, время от времени расправляя ткань футболки и впуская туда воздух, чтобы ожог не припекал. — Что за бред? — спросила Есыль, укоризненно смотря на этого самодура. — Ты разве не знаешь, какие мы популярные? За нами постоянно ходят фанатки, фотографируют. Я даже могу показать тебе наши сегодняшние фото. Они постоянно следят за нами... — и взял со стола телефон. — Смотри на эти неопределяющиеся номера. Это сасен-фанаты узнают наши мобильники. И достают звонками, — и начал чуть ли не тыкать своим телефоном Есыль в лицо. — Так... Ладно... — прошептала девушка, стараясь отойти подальше. — Нет, ты сама подумай, что за шум будет, если я сейчас выйду. Да тебя же за долю секунды вычислят. И что тогда будешь делать? — снова начал убеждать Чонгук, уверенно пододвигаясь к Есыль всё ближе и ближе. Отчего ей пришлось выставить вперёд руки, соприкасаясь с его разгоряченной грудью. — Хорошо! Я тебя поняла! Будешь спать в гостиной! — произнесла девушка и быстро проскользнула между Чонгуком и прижатой им стенкой. "Дурацкий ребёнок! Всё по-своему делает!" — со злостью думала девушка, не понимая, как этому чертёнку удалось уговорить её остаться на ночь. Это же вообще шло в разрез всем правилам приличия. Хотя о каких правилах приличия идёт речь, когда этот же самый парень пару дней назад провёл с ней одну из самых незабываемых ночей в жизни Есыль? "Прекрати об этом думать! Не смей!" — мгновенно остановила себя девушка, стараясь охладить мысли воспоминаниями о Джине. "Думай о своей первой любви! Сконцентрируйся!" — повторяла она, как мантру. — Вот, постелешь здесь, на диване. А я пошла, — прошептала, стараясь сделать максимально усталый голос, Есыль. Чонгуку только и оставалось, что наблюдать за подсуетившейся девушкой, у которой плохо получалось скрывать свою растерянность. Она быстро скрылась за дверью своей комнаты, а после так же пулей вылетела в ванную, захватив с собой полотенце. Парень лишь ухмыльнулся и начал стелить на диване, представляя, как же у него будет потом болеть спина. Благо на завтра не запланировано ничего особенного. Он уже выключил везде свет и просто лежал в постели, вслушиваясь в каждый шорох в доме. Сна не было ни в одном глазу. А расслабляющий звук постукивания капель воды в душевой заставлял его только ещё больше напрягаться. Дрянная фантазия вырисовывала самые эротические картины с участием Есыль. А если ещё и добавить тот факт, что он сам пару дней назад занимался с ней очень горячим делом в этой ванной, то мурашки бегали по телу, оставляя после себя чувство лёгкой истомы и мельчайшего желания, которое распределялось по телу маленькими капельками, будоража сознание Чонгука. Вот она легко проводит губкой в пене по шее, обворожительной груди, спускается к животу, а там и... Вот она пленительно убирает мокрые волосы назад, а частые капельки падают на её попу... Вот она тяжело вздыхает и призывно смотрит на Чонгука... "Черт! Черт! Черт!" — подумал парень и сбивчиво попытался сделать вдох, чтобы хоть как-то прийти в себя. Между ног уже теплилось, чувствовались импульсы возбуждения, которые теперь трудно было контролировать. "Не думать об этом! Не думать!" — но трёхдневное воздержание уже давало о себе знать. Жутко хотелось заняться сексом, особенно теперь, находясь в паре метров от такой горячей... такой идеальной в плане тела... с таким умопомрачительным взглядом девушкой. "Думай о Джонан! Думай о Джонан!" — повторял Чонгук, пытаясь представить заплаканное лицо его любви, его привычки, причины всех мучений и страданий. Но тут замок ванной хлопнул, и дверь открылась. Есыль старалась как можно тише пройти к своей комнате, подмечая, что свет везде выключен. А значит, что парень, возможно, уже спит. И это был хороший знак. Это говорило о том, что девушка может расслабиться сейчас. Она устало легла на постель, поставила будильник и включила на телефоне звук дождя. Как бы странно это не звучало, но в последний год девушка не могла без него спать. Ей было страшно и одиноко находиться в доме одной, а дождь быстро её убаюкивал, и через какие-то полчаса Есыль уже спала, влекомая волнами расслабления от звуков дождя. Но через пару минут кто-то резко открыл дверь комнаты и подошёл к кровати. Есыль испуганно села и начала приглядываться в темноту, прекрасно понимая, что этот "кто-то" с его широкими плечами, голым торсом и ногами, определённо был её наглый гость, который никак не хотел оставить её в покое. — Что за черт? — сонно, трескающимся голосом прошептал парень и схватил с кровати Есыль телефон, от которого и исходили мешающие ему звуки. — Это успокаивает меня, — на автомате ответила девушка, уже опосля понимая, что не нужно этому ребёнку что-либо объяснять. — И зачем тебе успокаиваться? — недовольно спросил Чонгук и выключил злополучный звук, который так раздражал слух. — Мне страшно, — глухо ответила Есыль. — Уходи, — произнесла она и снова легла, закрывая лицо одеялом. Не хватало ей ещё и видеть его усмешку. — Хорошо, — только и произнес парень. Но Есыль тут же почувствовала, как кровать подогнулась, а её одеяло было нагло схвачено в плен. — Что ты творишь?! — прошипела девушка, раздражаясь такой неслыханной наглости. Кто позволял этому ребёнку-извращенцу залезать на её кровать. — Помогаю тебе. Ты же сказала, что боишься. Я рядом. Теперь тебе нечего бояться, — просто ответил Чонгук и сильнее укутался, чувствуя, как начинает замерзать от звуков злополучного дождя, который так ненавидел ещё со школы. — Боже, я же не имела ввиду это. Вали отсюда! Какого черта, малыш? Ты совсем забылся, что ли? И прекрати говорить со мной на "ты"! Для тебя я только "Есыль-щи", ну или на крайний случай "нуна"! — начала она тираду, грозно приподняв указательный палец. — Какой ещё "малыш"? Посмотри на себя. Ты провела с этим "малышом" ночь, — обиженно пробормотал Чонгук и повернулся к Есыль, чтобы взглянуть ей в глаза. В шею ударило его горячее дыхание и запах парфюма, но девушка старательно пыталась игнорировать это всё. — Что было, то прошло. Это была моя ошибка! И такое больше не повторится! — прошипела Есыль, понимая, в какой опасной близости находится с парнем. И черт... Она сама может наброситься на ребёнка... — Больно уж надо, — огрызнулся Чонгук и опустил голову. Но в таком статичном положении тело уже начинало затекать, хотелось выпрямиться или убрать руку под подушкой, но при том жутко не хотелось давать Чонгуку понять, что сна ни в одном глазу. "И причиной этому является этот мелкий гадёныш!" — раздраженно думала девушка. Наконец, сдавшись и взглянув на парня, который мирно посапывал рядом с ней, медленно дышал, что было признаком присутствия Чонгука в сонном царстве детей, Есыль решила немного сменить позу. Она тихонько вытащила затёкшую руку и тоже повернулась набок к Чонгуку, вглядываясь в очертание его длинных ресниц и милого ротика, который слегка вытянулся пухлыми губками. Нестерпимо захотелось прикоснуться к ним, проверить, они такие же мягкие, как и пару дней назад, что девушка незамедлительно и выполнила. И кто её только дёрнул на такой глупый поступок? Как только она прикоснулась подушками пальчиков к тёплой плоти парня, он тяжело вздохнул, передавая Есыль импульсы возбуждения, и притянул к себе, крепко обнимая, сжимая девушку в районе спины и талии. И как он успел просунуть руку под её спину, Есыль не смогла проанализировать. Потому что находиться в районе его шеи, чуть ли не прикасаться губами к его горячей коже, слышать, как бешено бьётся его сердце, вдыхать этот еле уловимый запах самого Чонгука, смешанный с его умопомрачительным мужским и терпким запахом духов... Было слишком для воображения Есыль. — Ты даже не представляешь... Как мне тяжело сдерживать себя, — прошептал хрипловато парень, обрывчато делая вдох ртом. Его пальцы медленно блуждали по спине Есыль, местами приглаживая, а местами надавливая подушками пальцев. До Чонгука внезапно дошло, что он не может прочувствовать лямку от лифчика, спина под его прикосновениями ровная и гладкая. "Черт возьми", — только и подумал парень, понимая, что под широкой футболкой Есыль нет ровным счётом ничего. Он потянул ещё ближе к себе девушку, отчётливо чувствуя сквозь тонкую ткань футболки её грудь и затвердевшие соски, которые так и кричали о том, чтобы парень уже занялся наступлением. Но это шло вразрез с мнением самой Есыль, которая отпрянула от парня, по крайней мере, попыталась. Чонгук, почувствовав, что девушка пытается отдалиться, отталкивает его тёплыми руками, только сильнее прижал её к себе и обвил ноги своими, чтобы она точно никуда не делась. Он придержал ее руки за локти, причиняя лёгкую боль Есыль от слишком сильной хватки, и поднял их наверх. — Чонгук! Прекрати! Не веди себя, как ребёнок! — прошипела девушка, брыкаясь гладкими ножками. — "Как ребёнок"? Но тебе ведь понравилось заниматься сексом с этим ребёнком, — ответил парень, прильнув к шее Есыль, выцеловывая каждый сантиметр её кожи, особенно участок, где венка активно пульсировала, ту самую эрогенную точку, которую он запомнил ещё с прошлого раза. Есыль тяжело задышала, мгновенно почувствовав, как ноги слабеют и начинают подрагивать. Она закрыла глаза, всё ещё борясь с собой, но уже из последних сил. — Чонгук... Остановись... — томно прошептала она, рефлекторно подняв голову наверх, чтобы дать Чонгуку больше пространства. Внизу живота призывно потянуло, и Есыль инстинктивно приподняла согнутую в коленке ногу, прикасаясь к промежности Чонгука, чувствуя его возбуждение. — Ммм... Не могу... — промычал парень, вздрагивая от её прикосновений к затвердевшему стволу. Он отпустил руки Есыль, но девушка даже не стала сопротивляться, чувствуя на коже живота прохладные прикосновения его пальцев, которые плавно двигались вверх то к спине, то задевая округлую грудь, а после и вовсе сжимая мягкую кожу в руке. — Чонгук... Так не должно быть... Ты же ещё ребёнок... — тихо озвучивала свои мысли Есыль, всё равно машинально выгибаясь под каждым движением шероховатых рук парня. Он больше не хотел слушать её, поэтому прильнул к её губам, медленно вбирая Есыль в себя, будто смакуя полусладкое вино. Сначала целуясь одними губами, то притягивая их к себе, то сладко играясь с ними. А после, прижав ближе к себе Есыль одним движением руки за бёдра, поймав момент, когда девушка удивленно приоткрыла рот, чтобы сделать вдох, захватил в плен её язычок. Есыль схватила Чонгука за голые плечи, прекрасно осознавая, что на нём одни только боксёры, и обняла, будто боясь упасть, раствориться в этой бездне возбуждения и удовольствия... — Я хочу тебя... — прошептал хрипло сквозь поцелуи Чонгук, нависая над Есыль. Глаза, полные дымкой возбуждения, так и кричали о внутреннем напряжении парня. А томный взгляд Есыль так и стрелял тысячами огоньков, завлекая за собой в омут страсти. Он снова прильнул к губам немногословной девушки, одновременно приподнимая ткань её футболки, ощущая под пальцами идеально бархатистую кожу и мышцы, которые напрягались от его ледяных прикосновений. Но в этот момент на всю квартиру разразился звон мобильного телефона, который будто растормошил их обоих. Парень и девушка растерянно взглянули друг другу в глаза. — Не отвечай, — прошептал тихо Чонгук, снова привычно целуя Есыль в губы. Но настырный звонок всё продолжался и продолжался, пока изрядно раздраженная девушка не сдалась. На экране высвечивалось "Сестра", что успел заметить Чонгук, прежде чем устало откинуться на кровать. — Эй, ты видела, сколько времени? — раздраженно прошептала Есыль. — Онни, мама бы засекла, если бы я позвонила тебе раньше, — послышался женский голос через трубку, и Чонгук улыбнулся, понимая, что у Есыль довольно-таки забавная сестрёнка. — Ну и что? Чего же тебе понадобилось? Давай быстрее. — Мама сказала, что твой бывший одноклассник — это Джин из BTS. Это правда так? М, онни? — быстро протараторила девчушка, глуха все мысли и настрой Есыль. — Ну вроде типа того, — промямлила она в ответ. — Ну так вот... Ближе к делу... Твоя любимая, ненаглядная сестрёнка просто огромнейшая фанатка V из BTS. Не могла бы ты попросить его автограф? Я же вот даже не встречу прошу... Или там... Свидание... Просто маленький автограф... И больше ничего... — Так, прекрати тараторить, — оборвала её Есыль. — Ты думаешь, мне больше делать нечего, как просить у Джина автограф этого парня? — Ну, онни. Не будь такой жадиной, — захныкала девчонка. — А что мне будет взамен? — спросила серьёзная Есыль, забывая о том, что рядом в постели лежит Чонгук, который ухмыляется от такого поведения девушки, но старался сдержать подступающий смех. — Ну... Я не буду доставать тебя... — Ещё что? — Я буду реже приезжать к тебе в гости и брать с собой своих подруг! — Хорошо. Как, говоришь, зовут паренька? — спросила Есыль, особо и не заморачиваясь над словами сестры. Просто она знала, что, если не выполнит просьбу капризной младшенькой, она её из-под земли достанет. — V! — Что? V? — переспросила девушка, озадаченно посмотрев на Чонгука, который в этом момент, кажется, завис и просто любовался какой-то благородной мимикой и жестикуляцией Есыль. — Да! Это псевдоним у него такой, ну, — ответила младшенькая, на что Есыль снова спросила Чонгука одним взглядом. Тот опомнился и мелко закивал девушке. — Ладно, всё. Я спать хочу, — протороторила Есыль и, не слушая дальнейшие слова сестры, сбросила вызов, сосредоточенно смотря на напряженного Чонгука в своей постели и думая, как бы теперь поступить. Она прочистила горло и деловито убрала волосы за хвост, собираясь сказать что-то серьёзное и душащее своей равнодушностью, но сама не заметила, как открыла этим вид на засосы, поставленные Чонгуком. — Я пойду, приму душ, а после — уйду, — прошептал парень, прекрасно понимая, что момент упущен и его никак не возобновить.