***
Jang Yoon Joo – Dream (Piano Ver)
Есыль разбудил гулкий стук, который она своим сонным сознанием ещё не могла разобрать. "Что за черт?" Девушка взглянула на телефон, лежащий рядом с ней на диване. Он уже показывал два часа ночи. Вокруг было темно, полувлажные волосы спадали волнами на её плечи. Снова послышались настойчивые удары, и она наконец смогла разобрать, что это бьют по её входной двери, разрывая удары только нажатиями на звонок. — Открой дверь, Есыль! — кричал до боли знакомый голос с коридора. Ничего не понимающая, ни в чем толком не разобравшаяся девушка поплелась к выходу, пытаясь отлепить друг от друга веки. Сонное царство ещё держало её в цепках объятиях, и единственное, чего ей хотелось сейчас — это оказаться в тёплой постели. И этот странный сон казался таким несбыточным, что аж плакать хотелось. — Сейчас... — пробубнила себе под нос девушка, слыша, как парень настойчиво продолжает долбиться к ней. И даже не нужно было смотреть в глазок, чтобы понимать, кто это. Лишь бы не разбудить не в меру любопытных соседей, ведь это опасно именно для его будущего, а не её. Даже в таком сонном состоянии Есыль удосуживалась рассуждать на такие отдаленные темы. Будто не сама сейчас переворачивала в замочной скважине ключ, а всего лишь смотрела за происходящим со стороны, как за кадрами киноленты. — Сейчас же открой! — кричал Чонгук, продолжая долбить по двери, и чем ближе она слышала его голос, тем отчетливей понимала, что это вовсе не сон. И вот Есыль приоткрывает её, но парень резко тянет ручку на себя, и она чуть ли не выпрыгивает за дверью на порог. Удивленно смотрит на взъерошенного Чонгука, который лихорадочно осматривал её с ног до головы. Да, ничего не скажешь, вышла к парню в одной мужской футболке, еле прикрывающей бёдра. Волосы волнами спадают на округлые плечи. На лице ни грамма косметики, лишь сонные глаза и блестящий взгляд. И Чонгук не выдерживает. Тянется к девушке и вжимает её тельце в своих руках, изо всех сил прижимая к себе. — Давай зайдём ко мне, — шепчет Есыль, понимая, что такая расслабленность с их стороны до добра не доведёт. И Чонгук послушно заходит в дом, прикрывает за собой злополучную дверь, и с новой силой прижимает к себе девушку, вдыхая поглубже в легкие её природный запах смешанный с ароматом шампуня. — Я скучал, — просто проговаривает Чонгук, опаляя горячим дыханием шею Есыль. А она в ответ лишь протягивает руки к его плечам и обнимает, понимая, что сердце теперь наконец-то на месте. От Чонгука жутко пахнет сигаретами и алкоголем, но девушка понимает, что это не самый лучший момент для новых вопросов. Парень приподнимает её, придерживая талию своими цепкими руками, и с новой силой обнимает, будто не в состоянии насытиться. Прижимает к стене и начинает выцеловывать каждый сантиметр на лице и шее Есыль, явно раскрывая свои чувства. Но он потом об этом всем подумает, а сейчас он просто будет слушать своё сердце и выполнять все его приказы, какими бы очевидными они ни были. — Чонгук, постой... что ты... — пытается проговорить сквозь поцелуи Есыль, удивлённая таким проявлениям нежности от парня. Но он лишь непослушно опускается к её шее и целует оголенные участки тела. Он ещё никогда так себя не вёл, поэтому Есыль удивленно следует за каждым его движением, наблюдая за таким нежным и милым Чонгуком, в тайне от самой себя наслаждаясь его такой сентиментальной чувствительностью. — Сам не знаю... но я жутко скучал... — признаётся он, и Есыль непроизвольно смеётся то ли от щекотки, то ли от счастья. В веренице этих поцелуев уже не может разобраться, что сама чувствует. Лишь пытается поймать его губы и поцеловать. В нос бьёт резкий запах алкоголя, но даже он не вызывает чувство тошноты, а пьянит её, дурманя сознание. Есыль машинально обвивает ногами туловище Чонгука и сладостно мурчит, чувствуя, как парень опускает руки под и так приподнявшуюся футболку. Робко обнимает её за талию и часто-часто дышит в шею, пытаясь прийти в себя в то время, как сердце без связи с головным мозгом ушло куда-то в отрыв. — Хочешь, я постелю тебе на диване? Или, может, ты голодный? — зачем-то спрашивает Есыль, играясь с волосами Чонгука, который опустил голову. В мыслях нет ровным счётом ничего, только жгучее желание быть рядом с ним в этот момент. Но парень ничего не произносит в ответ, лишь направляется в сторону её комнаты, и не включая свет, аккуратно опускает Есыль на её постель, следом за ней располагаясь рядом, по-прежнему не расцепляя объятий. Девушка прекрасно видит под лунным освещением изучающий взгляд Чонгука, устремлённый на неё. Он будто заново рассматривает её глаза, заново замечает пышные ресницы, бархатной полоской обрамляющие веки, замечает аккуратный носик и ложбинку на подбородке. Видит миленькое родимое пятно на веке и шрамик над бровью. И всё было бы в порядке, если бы сердце так предательски не щемило в груди, а в кончики пальцев не простреливало, будто отдаваясь электрическим разрядом от прикосновений к такой желанной коже. Он больше недели постоянно отгонял от себя мысли о Есыль, и теперь они ударили в голову таким обухом, что он не сдержался и приехал. Да и сама девушка ещё не понимала, чего хочет от Чонгука. Она просто жутко скучала по нему, хотела увидеться, услышать голос. А теперь получает сполна то, о чем грезила. И вот на неё смотрит эта пара угольно-чёрных глаз, смотрит по-странному нежно и ласково, и это в какой-то мере пугало её, будто страх подкрадывался из самых глубин сердца. Чонгук снова прижал её к себе и спокойно вздохнул. Наконец-то он может расслабиться, ведь теперь Есыль в его объятиях, находится рядом с ним и думает о нем, а не о Джине.***
Fallulah — Come into my heart Sofi de la Torre — That isn't you Troye Sivan – YOUTH
Парень осторожно положил ладонь спящей Есыль на кровать и беззвучно встал, чтобы не привлекать к себе внимание и не разбудить девушку. Жутко хотелось пить и принять душ, что он незамедлительно и выполнил. Тёплая вода постепенно приводила затуманенное алкоголем сознание Чонгука в норму, и он всё пытался понять, что же им двигало, когда он как взбешённый, выбежал из клуба, оставив там плачущую Джонан, и остановил такси, чувствуя ярое желание немедленно увидеть эту пару глаз, смотрящих на него с вызовом и игривостью. И плевать на хёна, на первую любовь Есыль, на их общение и разговоры. Сегодня ночью он хочет быть рядом с ней, и точка. Парень вышел из душа и осторожно направился к спальне, располагаясь рядом с Есыль. С его приезда прошло всего пару часов, и на дворе ещё было темно, поэтому он на ощупь попытался найти одеяло, но натыкался лишь на лежащую Есыль, которая тихо посапывала, повернувшись к нему боком. А когда Чонгук все-таки сдался и оставил свои попытки, девушка пододвинулась к нему ближе и обняла за талию, располагая голову на его груди. И черт бы побрал её такую странную привычку прижимать к себе всё, что находилось в радиусе метра, но сердце Чонгука снова забилось, будто танцуя чечётку. Парень сделал глубокий вдох и попытался успокоиться, но чувствовал только, как мурашки бегут по телу от горячего дыхания Есыль, ещё сильнее возбуждая и без того воздерживающегося всю поездку парня. Внизу живота слегка потянуло, и он почувствовал, как плоть потихоньку восстаёт, требуя своего. А Есыль так соблазнительно прижималась к нему всем телом, что Чонгук мог почувствовать сквозь ткань её домашней футболки мягкую грудь, а через обвившую его ножку промежность Есыль, так сладко подзывающую парня к действиям. Поэтому когда Есыль согнула ногу в коленке и подняла её повыше, Чонгук уже не выдержал и опустил руку под футболку девушку, осторожно и медленно выводя на её коже своими горячими руками разные узоры, то опускаясь вверх к шее, то спускаясь вниз к шифоновым трусикам, которые так неосмотрительно надела Есыль. Чонгук прекрасно знал, что они прозрачные, и от этого сознание в красках вырисовывало ему новые образы Есыль, и без того распаляя разгоряченную плоть парня. Есыль пока что не выдавала никаких признаков пробуждения, поэтому Чонгук продолжал свои исследования, медленно подступая к округлой груди, то сжимая её, то играясь с сосками, которые постепенно твердели и приобретали форму. В этот момент Есыль застонала во сне и тяжело задышала, будто ещё сильнее призывая Чонгука, который и так уже не мог отлипнуть от такого прекрасного тела, по которому жутко скучал. Вдоволь насытившись грудью девушки, Чонгук опустил руку к трусикам и стал их аккуратно спускать, задаваясь вопросом, когда же наконец Есыль почувствует, что что-то идёт не так. — Чонгук... хочу ещё... — прошептала она обрывисто, а парень посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, спит она или уже проснулась. Но веки были плотно прикрыты и слегка подрагивали, поэтому Чонгук понял, что во сне Есыль занимается одним очень интересным дельцем. Таким же интересным, как и то, что он сам сейчас делает. При том с ним же. И это жутко раззадорило парня, вырисовывая сны, которые сейчас видела Есыль. В которых принимала активное участие. Вместе с ним. Чонгук одним взмахом откинул в сторону мешающие трусики и снова опустился к Есыль, решив добивать её до тех пор, пока она сама не проснётся. Поэтому он прошёлся по её животу, прорисовывая воображаемую стрелку и опустил руку к лобку, осторожно раздвигая ноги девушки. Она была на удивление послушной и покладистой, совсем не так, как обычно, и это даже забавляло Чонгука, который так привык к вечному противоборству с этой девушкой. Но как только он опустил руку к её лону и провёл пальчиком вверх к клитору, прикасаясь подушкой к сверхчувствительной зоне, Есыль сделала глубокий вдох и непонимающе открыла глаза. — Что ты делаешь? — спросила его девушка слегка дрожащим голосом. Рефлекторно схватилась за его руку то ли для того, чтобы остановить парня, то ли для того, чтобы схватиться от бессилия, как тонущий, держащийся за последнюю тростиночку. И это, конечно же, забавляло и без того заведённого Чонгука. И глаза звонко сверкали мириадами искорок, тонущих в тумане желания. И пухлые губы призывно алели, слегка дрожа, будто призывая Чонгука немедленно прикоснуться к ним, что он незамедлительно и сделал. Накрыл их в страстном и таком долгожданном поцелуе, что даже сам растерялся на пару секунд от того тайфуна, который бушевал на сердце, выключая остатки здравого смысла. — Хочу полюбить тебя, — только и прошептал парень Есыль в губы, будоража всё её сознание. И только мелкая мыслишка о том, что Чонгук стал каким-то странным, не таким, как прежде, мигала в голове, будто сигнал, оповещающий об опасности. Но как только парень стал опускаться короткими поцелуями к шее, задевая своими губами, тяжёлым дыханием и носом чувствительную кожу, все мысли стали рассеиваться, как будто их и не было. Слишком долго Есыль ждала его, слишком много мучалась и переживала, боялась, что никогда больше не увидит этого паренька, боялась, что разочаровала его. Чонгук поднимает руками свободную футболку девушки и резко снимает её, выкидывая куда-то в сторону и оставляя Есыль в совершенно голом виде. Она почему-то зажимается и прикрывает грудь руками и скрещивает ноги. Странное смущение под этим пристальным, изучающим взглядом. Такого ещё никогда не было... Но щеки почему-то сразу наливаются краской от взгляда парня, который расположился прямо между её ног. А он лишь нежно прикасается к её руке и подносит её к своим губам. — Ты так прекрасна, — произносит он, одновременно проводя пальчиком по её животу. Опускается короткими, осторожными поцелуями к груди, будто опасаясь, что Есыль может в любой момент его остановить. Вбирает в рот затвердевший сосок и медленно посасывает его, с каждой секундой всё жёстче и жёстче его покусывая и придавливая губами. Есыль придерживается кулачками за постельное белье, хватает ртом воздух, будто тонущий в наслаждении человек. Да, ей хорошо, она готова вечность быть с этим парнем. Хватает его за волосы и слегка потягивает, чувствуя, как внизу живота завязывается узел удовольствия. Хочется ещё, хочется как можно больше. Потому что каждый раз с Чонгуком был как последний раз. Но ни разу ещё не было такого, чтобы оба на следующий день не пресыщались и не говорили, что теперь достаточно. Им хватит секса и ласк хотя бы на пару дней. Есыль всегда было мало Чонгука, а Чонгуку — Есыль, этой чертовки с глазами, заставляющими гореть от желания каждую клеточку на его теле. Чонгук безмолвно опускается всё ниже, выцеловывая полоску от пупка к лобку, где чувства моментально обострились пуще прежнего. А Есыль лишь оставалось схватиться за покрывало ещё крепче, чтобы не закричать от волн наслаждения, окатывающих её снизу вверх, будто цунами. И стоило только Чонгуку раздвинуть её ноги пошире, расположиться между ними и обдать лоно девушки своим горячим дыханием, Есыль вдруг запаниковала. — Чонгук, что ты делаешь? Остановись, — тихо прошептала, чуть ли не умоляя, девушка. Но парень лишь сильнее придавил её за бёдра к постели. — Расслабься, — произнес он, одним своим голосом затыкая девушку. — Прошу тебя... не надо... — Тшш... — ответил он ей, дыша прямо на разгоряченную плоть Есыль, отчего та моментально расслабилась и опустила голову на подушку, понимая, что не в силах сделать и единого движения. Ноги отказывались реагировать, окончательно обездвижившись и слегка подрагивая, а руки обессиленно упали на подушку рядом с её головой. Грудь часто-часто поднималась и опускалась, мелко подрагивая. Рот был приоткрыт, а глаза были уставлены на потолок, который она, конечно же, давно прекратила видеть перед собой. Всё внимание Есыль превратилось в один комок возбуждения между ногами. Чонгук, будто дразня девушку, лишь улыбался и проводил пальчиком круговыми движениями вокруг клитора, раздражая и так возбужденную до предела Есыль. И вот он наконец прикоснулся к нему языком, сначала осторожно, чтобы не испугать её, а после настойчиво и резко, будто проверяя на прочность Есыль. А проверять было нечего. Она с первого же прикосновения его горячего язычка охнула и дёрнулась вперёд, но сильные руки придерживали её в одной позиции, поэтому далеко уйти не удалось. А после началось такое сумасшествие, что сложно было даже что-либо осознавать. Все её сознание превратилось в один огромный рецептор, которого сейчас совсем не жалел Чонгук. Потому что до жути соскучился по этой девушке. И больше всего сейчас хотел быть с ней. Да, возможно, он никогда не признает это даже перед самим собой, но он должен дать волю собственным чувствам и желаниями. Пусть и таким странным способом. Но если он её не полюбит до конца, не приласкает к себе, не почувствует её зависимость от себя, то сгорит от собственных чувств, которые будто раскаляли и без того больное сердце. Вот Есыль сейчас тихо постанывала от его таких интимных поцелуев, вот она уже на пике удовольствия, вся размякла и уже не может управлять и единой мышцей, чувствует оргазм, медленно нахлынувший на неё своими огромными, но такими мягкими волнами. Вот она томно и так громко стонет, наверняка будя всех соседей, а ноги под пальцами Чонгука исступлённо подрагивают, оповещая его о том, что девушка сейчас получает истинный оргазм. Вот она замолкает и пытается привести дыхание в норму, а Чонгук лишь проводит влажными поцелуями по животу и груди девушки, оставляя мокрые следы после себя. Вот он поднимается к её шее и выцеловывает место, где так часто и сильно пульсирует венка, как бы пытаясь разбудить от наслаждения Есыль, а та лишь обессиленно опускает руку ему на плечо, не в состоянии ещё как-то дать ему знать о том, что первая волна ушла. Чонгук лишь ласково улыбается и призывно смотрит ей в глаза. — Будь только моей, — шепчет он, чмокает Есыль в губы и ждёт её дальнейшего ответа. Это так чертовски важно для него сейчас. И черт бы побрал его опьяненность этой девушкой, но он не в состоянии контролировать собственные слова. Есыль лишь часто-часто кивает и смотрит на него своими горящими глазами. Притягивает его к себе и обнимает, чувствуя как бьются их сердца в этот момент. И они готовы выпрыгнуть, сломав к чертовой матери рёбра... Чонгук лишь улыбается и целует Есыль в висок, тянется к тумбочке, где лежит купленная им же куча презервативов, и быстро, почему-то дрожащими руками надевает один. — Надеюсь, ты не устала, малыш, — шепчет парень на ухо Есыль и слабо прикусывает её мочку, одновременно медленно, но до полного упора входя в неё. Есыль лишь шипит от удовольствия и придвигается ещё ближе, сжимает парня внутри и наблюдает за тем, как он с наслаждением прикрывает глаза, стараясь прочувствоваться каждым миллиметром Есыль, тем, какая она горячая и узкая, влажная и сладостная. Девушка хочет подарить Чонгуку такое же незабываемое наслаждение, поэтому безоговорочно следует за каждым его движением. В комнате душно и темно, но это не мешает увидеть разгоряченные тела и чёрные глаза, освещённые только луной да звёздами. Слышно лишь тихое постанываете Есыль, которая уже готова заплакать от удовольствия, и звериное рычание Чонгука, который постепенно ускоряет темп, всё сильнее и сильнее вдалбливаясь в девушку, не забывая, как она любит это. И почему-то все сегодня такое чувственное и томное, что оба чувствует, как их пронизывает непонятная нежность и тяга друг к другу. Это что-то новое и не совсем явное, но молодые люди понимают, что с этих пор всё будет по-другому. Или, по крайней мере, всё не будет, как прежде. — Чонгук... — шепчет Есыль, ужа забывая, как дышать. — Чонгук... еще... — а парень лишь убирает с её лица прядь волос и целует в губы, смотря так странно-нежно, что всё в груди Есыль ходит мелкими мурашками. И какие к черту бабочки? Тут целая стая ласточек готова выпрыгнуть из груди. — Только скажи, и я сделаю, как ты хочешь, — шепчет тихо Чонгук и целует её в шею, одновременно вдалбливаясь до основания в хрупкое тело Есыль, которое, кажется, готово разойтись по швам от его напора. Но он продолжает сдерживать свои импульсы наслаждения и ждёт, когда девушка кончит первой. Вот толчки ускоряются, а по спине Чонгука прокатываются капли пота. Вот уже кровать идёт ходуном, ещё не привыкшая к такому безумному сексу. А в комнате слышатся лишь пошлые шлепки и хлюпанья. Вот Есыль помогает парню ногами и прижимает его к себе ближе, чтобы почувствовать его всего. Вот она всаживает ноготочки ему в спину, от колоссального удовольствия забывая про всё на свете. Вот внизу живота образуется тёплый комок, мгновенно превращаясь в горячий шар. А после он взрывается, обдавая все тело волнами оргазма, девушка стонет пуще прежнего, вздыхая, что есть мочи, ведь так сложно сдерживать в себе эту энергию наслаждения. Ноги и руки слабеют, и Есыль опускает их на постель. Чонгук делает ещё пару толчков и тоже чувствует, как волна наслаждения обкатывает всё его тело. Обессиленно опускается на девушку и тяжело дышит. Есыль лишь обвивает его тело руками и ногами и обнимает. — Спасибо, — зачем-то шепчет она, но Чонгук в ответ лишь улыбается и растерянно, ошалело смотрит на девушку. Волосы взлохмачены, а на лице счастливая улыбка. Целует в губы и обнимает за талию. — Тебе спасибо...***
Есыль чувствует, как что-то очень сильно прижимает её за талию. Жутко жарко и тесно. Потихоньку становится трудно дышать. И всё-таки не выдержав такого давления, Есыль разочарованно открывает глаза, пытаясь хоть что-то разобрать через сладкий сон, который окутал её с ног до головы. И было жутко лень двигаться с места, но желание выжить было сильнее, поэтому девушка задергалась в руках Чонгука, который почему-то слишком крепко придерживал девушку за туловище. Сильные руки обвили её, не давая и лишнего сантиметра. Брови были насуплены, и все лицо выражало напряжение и ужас. — Не надо... — шептал что-то еле различимо Чонгук, а Есыль удивленно посматривает на паренька рядом с ней. Приласкала его за щеку и тихо позвала: — Чонгук, — и хватило лишь пару раз позвать его, как лицо парня потихоньку стало приходить в норму, хватка слабеть, а глаза потихоньку открываться, щурясь от утреннего солнца. — Мммм... с добрым утром... — пробормотал он хрипловатым ото сна голосом. Чонгук нежно улыбнулся и потянул к себе Есыль. Но девушка даже не знала, как реагировать на такие ласки. С одной стороны ей было приятно, но с другой она прекрасно понимала, что сближение с Чонгуком не приведёт ни к чему хорошему. Только к болезненному расставанию. Ведь этот ребёнок был младше неё на пять лет. К тому же в сознании сразу всплыли моменты из совместно проведённой ночи, когда Чонгук вёл себя так странно, говорил такие неоднозначные фразочки, смотрел так нежно... "Будь только моей", — сразу вспомнились слова парня. По телу пробежались мурашки то ли наслаждения, то ли ужаса, и девушка невольно съежилась. "Нет, это глупости, нужно отбросить такие мысли", — попыталась успокоиться Есыль, чтобы не выглядеть глупой школьницей перед этим ребенком. — Пойдём позавтракаем? Или ещё поспать хочешь? — спросила его девушка, отстраняясь от объятий, вставая с постели и делая вид, будто жутко голодна, настолько сильно, что отказывалась от таких тёплых и уже ставших родными прикосновений. — Я с тобой, — пробормотал Чонгук, вставая вслед за девушкой и стараясь не удариться о каждый угол мебели. Сон ещё не оставлял его, и очень хотелось ещё поваляться на постели, но он прекрасно понимал, что как можно скорее нужно одеться и пойти на репетицию. Взглянув на экран мобильника, Чонгук нахмурился и направился к шкафу, где наверняка была сменная одежда. У него было от силы минут сорок, хоть и жутко не хотелось оставлять эту уютную квартиру с её хозяйкой. Он вошёл на кухню и увидел во всю суетящуюся Есыль, которая думала, что же сейчас сделать, чем позавтракать. Остановив свой выбор на яичнице, Есыль открыла холодильник и начала готовку, а в это время Чонгук стоял в дверном проёме и тихо наблюдал за ней. Как всегда накинула на себя первую попавшуюся футболку и мужские боксёры, в которых любила разгуливать дома. Смотрелось мило и так необычно, что срочно хотелось затискать её в своих руках. В этот момент лежащий неподалёку телефон завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении. Девушка посмотрела на экран и невольно улыбнулась. Так, что неззаботное выражение с лица Чонгука мгновенно стерлось. Хотелось отобрать у неё мобильник и сказать, чтобы она смотрела только на него, уделяла своё внимание только ему. В это мгновенье телефон снова истошно завибрировал, а это значило, что пришло ещё несколько сообщений. Улыбка Есыль расцветала всё шире, а настроение Чонгука с такой же скоростью падало. Он сел за стол и стал наблюдать за тем, как девушка отвечает. — Джин-хён? — позволил он себе спросить, чем лишь испугал Есыль. Она подпрыгнула от неожиданности и посмотрела на совершенно расслабленного Чонгука. — Что? — Джин-хён тебе пишет? Вы с ним близко общаетесь? — спросил он снова, вводя девушку в ступор. — Ты чего? Даже если мы и общаемся, тебя это не должно волновать, — ответила Есыль, слабо улыбаясь и одновременно печатая ответ. Не хотелось обижать этого ребёнка, но нужно было срочно пресечь все эти странные фразочки и взгляды. Напомнить, в каких отношениях они были, и попытаться придержаться того же уровня, что был до этого. — Есыль, прекрати с ним общаться... пожалуйста, — произнес коротко Чонгук, как всегда разрушая все возможные и допускаемые правила приличия. Никогда она не дождётся от него слова "нуна"... — Почему это я должна тебя слушаться? И почему, вообще, тебя это волнует? Мы, кажется, чётко ограничили наши отношения, — прочеканила девушка, моментально став серьёзной. Неловкая улыбка испарилась с лица, оставляя лишь раздосадованный взгляд. — Я не хочу делить тебя с Джин-хёном, — просто ответил парень, пронимая, что только что высказал то, что должно было оставаться только в его душе и мыслях. — Что за глупости ты говоришь? Тебя вообще не должно касаться то, с кем я общаюсь или кто мне нравится, — жёстко ответила девушка и стрельнула своим суровым, пронизывающим холодком взглядом. — Ты хочешь сказать, что просто так потрахиваешься со мной? Черт, неужели ты вообще ничего не чувствуешь? — начинал набирать обороты Чонгук, злясь от собственной глупости и непонятно откуда взявшейся ревности. — Ты что несёшь? Ты разве забыл, о чем мы договорились изначально? — телефон снова начал вибрировать, отвлекая их обоих. — Ты сам говорил, что влюблён в другую, так какого черта сейчас требуешь от меня чего-то? — недоумевала Есыль, с каждой секундой становясь все более серьёзной и суровой. И в сердце невольно стрельнут вчерашний разговор, когда Есыль услышала имя той девушки. Чонгук до сих пор переживал из-за неё, и это был неоспоримый факт. — Боже... я сам ничего не понимаю! — произнес на духу парень и схватился за голову, стараясь хоть в чем-то разобраться. — Ты — ребёнок. Ты младше меня на пять лет. А я — одноклассница Сокджина. И он мне нравится. А ты влюблён в свою эту подругу. На этом поставим точку, — проговорила чётко Есыль и отвернулась от Чонгука к плите. — "Ребёнок" говоришь? Хорошо, — прошептал Чонгук в сердцах и встал с места, быстро накинул на себя пуховик, обул кроссовки и ушёл из квартиры, напоследок хлопнув дверью, да, жутко театрально и напоказ. Но парень был так сильно зол сейчас, что не даже не контролировал собственные жесты. — Чонгук? — только и спросила Есыль, но в доме уже никого не было. Только одиночество, с новой силой окутавшее всё её сознание, медленно выползающее изо всех углов и нагоняющее на неё отвращение и ужас.