Невеста Митани

Примечания: Кэйма (го-термин) — ход конем на два пункта прямо и один пункт в сторону. Цуке (го-термин) — присоединение к камню противника, игра вплотную. Гокон — групповое свидание, обычно вслепую. Одэн — японское блюдо, состоящее, как правило, из нескольких компонентов, таких как варёные яйца, дайкон, мясные и рыбные котлеты, тушённые в бульоне даши и заправленные соевым соусом. В качестве приправы часто используется японская горчица караши. Одэн не имеет строгого рецепта приготовления, поэтому в конкретном регионе или даже конкретной семье ингредиенты блюда могут различаться. Сангэн Бираки (го-термин) — трёхмерное расширение от своего камня, которое предотвращает вторжение противника. Гэта (го-термин) — один из приёмов захвата камней противника. Применяется против камня, находящегося в углу, образованном краями доски или камнями противника. Кушияки — японское блюдо из кусочков курятины, поджаренных над углями на бамбуковых вертелочках-шампурах. Первая девчонка, благодаря которой Митани Юки почувствовал себя причастным к волнительному миру взрослых, появилась в его жизни уже на первом году старшей школы. Одноклассница призналась ему в особой симпатии за две недели до летних каникул. Митани думал, что этим летом он посмотрит фейерверки на празднике Танабата со своей девушкой, но вместо этого наблюдал, как она целуется с другим. — Ты такой скучный, круто только выглядишь, — сказала она, ставя точку в их недолгих отношениях. Вторая была не такая бойкая, как первая, поскромнее. Она была старше Митани на год, и они неплохо общались чуть больше месяца. Приглашённый в гости в канун Рождества, он ожидал дальнейшего развития отношений, но после первого поцелуя всё закончилось слезами. — Прости меня, Митани-кун! Ты очень похож на моего бывшего, но он уехал на Окинаву. Я скучала и потому подошла к тебе; прости, мне так неловко, теперь я понимаю, что люблю его и буду ждать. Третья была кокетлива и разговорчива сверх меры, чтобы хоть как-то его зацепить. После кивка в ответ на признание, она сразу же захотела узнать, чьи номера он хранит в записной книжке телефона. Прогулявшись с ней, он уже знал, что это всё пустое, но решил не рубить с плеча, а понаблюдать за странной фифой. Она разругалась с ним на третьем свидании, которое пришлось ровно на четырнадцатое февраля. — Ты вообще хоть что-то слышишь из того, что я тебе говорю, Юки-кун?! «Словно специально ждут праздника» Засунув руки глубоко в карманы, Митани брёл домой, по дороге пиная мелкие камешки. «Снова невнимательный, хех…» Надо признать, третья девчонка была не единственной, рядом с которой он начинал витать в облаках. Воображение само рисовало игровое поле, когда свидание становилось невыносимо нудными. А такое случалось постоянно, с кем бы он ни был. Нерешённые в своё время кейма или цуке в такие моменты совершенно захватывали его внимание. Скандал, устроенный ему кокетливой фифой, указал лишь на то, что рядом с ней он разбирал свои прошлые партии чаще, чем с другими. Странно это. В старшей школе Канэко вынула ему весь мозг, чтобы он стал президентом их клуба, но в отличие от Шиндо, он мог днями не подходить к доске. Правда, это было еще до того, как он стал зависать с девочками. Три года спустя на своих свиданиях он все так же заполнял камнями воображаемое поле — привычка, что тут сказать. Четвертая, пятая, шестая и седьмая девушка — все обвиняли его в небрежном отношении и равнодушии. В университетском клубе они снова встретились. Записавшись, он абсолютно не собирался высовываться и активничать. В тот весенний день внезапно пошёл сильный дождь, и четырнадцать человек из шестнадцати решили пропустить заседание. — Давно мы не играли, — Канэко села напротив и сняла чашу с игровой доски. Разыгрывая нигири, Митани одобрительно угукнул. Он играл белыми, но выиграл полтора моку и тут же почувствовал, что проголодался. Когда они вышли из школы, было почти полседьмого. — Есть хочу, — она кивнула на «Бургер Кинг» неподалёку от станции. — Пойдёшь со мной? Митани пошёл. Он удивился, когда она, нисколько не стесняясь, заказала себе пять бургеров с разной начинкой и две порции крем-соды. Себе взял два бургера, жареной картошки и кофе со льдом. И хотя он быстро с ними расправился, уходить не хотелось. Осталось цедить кофе маленькими глотками, чтобы поубедительней задержаться. — Канэко-сан, — позвал незнакомый голос. Митани обернулся и увидел парня в очках, не старше его самого. Видимо, тот бежал, потому что тяжело дышал, а очки съехали набок. — Ты отказала мне из-за него? — выпалил незнакомец. Невозмутимая Канэко дожевала свой кусок. — Я уже всё объяснила, мне по барабану. И нет, с ним я не встречаюсь. — Не лги! — настаивал парень. Казалось, он сейчас заплачет. Визгливые нотки в его голосе привлекли внимание других посетителей. — Знаешь, чувак, для своего свидания я бы выбрал другое место и другую девушку, — вставил свои пять копеек Митани. Парень уставился на столик, где перед Канэко горой лежали обёртки от бургеров и, наконец-то, сообразил, что, наверное, так оно и есть. Разве девушка на свидании станет так беззастенчиво объедаться? Кроме того, ей было совершенно наплевать, когда рыжий упомянул «другую девушку». — Какой ревнивец! Не различает просто знакомых, — пробормотал Митани, когда ухажёр ушёл. Она ничего не сказала, доела последний бургер, допила крем-соду и только потом встала. — Идём? Попрощались на станции, ехать им было в разные стороны. Всю дорогу у Митани в голове крутились слова очкарика: «Ты отказала мне из-за него?» Он прислонился лбом к холодной металлической стойке. А ведь если подумать, он никогда не видел, чтобы она с кем-то гуляла. Его это вообще никогда не заботило. Наверное, она уже сходила на парочку свиданий, а он и не знал. «Какого чёрта я вообще об этом думаю?!» Внезапно Митани вспомнил, что завтра последний день сдачи недописанного реферата. *** Не прошло и двух недель, как они столкнулись в торговом центре, Она была с подругами. — Что можно подарить девчонке? — спросил он. Канэко задумалась. — Это зависит от девочки, не так ли? Парни тоже не все любят бейсбол и пиво. — Моей племяннице на следующей неделе будет три. Ей всё интересно, но у меня от поисков скоро расплавится мозг. — Я бы посоветовала набор разноцветных мелков и книжку-раскраску. — Э-э… Спасибо. Митани направился в сторону канцелярских товаров. Конечно, он себе напридумывал, что она успокоилась, когда услышала, что подарок для маленькой. Конечно, она просто обрадовалась, что можно быстрее отвязаться и он не задержал её надолго. *** Потом случился университетский гокон. Митани и на этой вечеринке не нашёл никого интересного — обычное дело для свиданий вслепую. Разве что Канэко тоже там была, для количества. Известная тактика: привести некрасивую подружку, чтобы выгоднее выглядеть на её фоне. — Не пойми меня неправильно, — сказал он, ловя её на выходе, — я к тебе не подкатываю. Но нет смысла оставаться, если никто не нравится, а уходить одному неловко. — Да знаю я это всё, — ухмыльнулась она. — Мог бы предложить уйти давным-давно. — Вот и отлично, и куда тогда пойдём? Караоке? Боулинг? Она уставилась на него в немом изумлении. Он и сам не понял как такое сказанул. Ведь собирались разойтись, не переборщил ли он с благодарностью? — Что-то я не наелась, — отмерла Канэко. — Тут недалеко ларёк с одэном. Идёшь? — Конечно иду. Она знала его слишком хорошо — не надо было напрягаться, чтобы казаться лучше. Вдобавок они могли разговаривать. Митани как-то подзабыл, что и девчонка может быть нормальной. Вечерело, на небе появились первые звёзды. Он стоял у передвижной тележки с одэном, окутанный паром, пил бульон даши, жевал мясо и совершенно не хотел идти домой. О го он сегодня не вспомнил. *** Между ними всё могло закончиться, так и не начавшись, там, у ларька. Митани не воспользовался ни одним из своих джентльменских приемчиков — они просто расстались на станции пригородных поездов. Но стало грызть любопытство, всегда ли с ней так хорошо. Когда в клубе устроили дебаты по поводу нового фильма, он спросил прямо: — Видела? — Ещё нет. — Пойдёшь в субботу? Она сделала большие глаза, но согласилась: — Почему бы и нет. — Тогда встретимся на станции в полтретьего. *** Канэко не попыталась как-то особенно приодеться, и это было хорошо. Бежевый жакет и юбка до колена делали пухлую фигуру даже изящной. Два ведёрка попкорна вместо одного, в два раза больше напитков и никакого трепа во время фильма. Митани привык к болтливой навязчивости девушек, и такое поведение стало для него воистину приятным сюрпризом. К концу фильма он чувствовал себя скверно, терзаемый сомнениями. Конечно, он может спокойно попрощаться и пойти домой, но он не хотел сразу расставаться. И не мог не опасаться, что она подумает, будто он хочет устроить свидание — ведь парочки всегда куда-то ходят после кино, — тогда всё станет очень проблематичным. В итоге он побоялся все испортить и так ничего и не сделал, а по дороге на станцию заметил: — Парень, который пристал к нам в «Бургер Кинге». — Что с ним? Ей было неприятно, но он решил пойти до конца. — Просто интересно, почему ты отказала ему. Предчувствие не обмануло. Обычно спокойная Канэко рассердилась. — Если количество моих поклонников не зашкаливает, как у некоторых, это не значит, что я обязана принимать предложения всех, кто ни предложит. Особенно если парень просит меня потому что я случайно оказалась рядом, когда ему приспичило. — Ты имеешь в виду, его кто-то отшил? — Именно, — она вызывающе скрестила руки на груди. — На лекциях по литературе я сижу сзади и постоянно вижу, как он пялится на Ямагучи Саэко, а когда я спросила, чем обязана, он сказал, что ему жаль видеть, как год прошёл, а я всё одна. «Вот идиот, не мог чего получше придумать», — подумал Митани. Какое-то время они шли молча, и у Митани вырвалось: — А как ты себя чувствуешь… одна? Канэко резко остановилась и снова раздула ноздри. — Некоторые считают, что без отношений жизни нет, но не я. Лучше буду одна, чем с кем попало! — Просто спросил, — быстро сказал Митани, опасаясь чистого яда в её голосе. На станции им предстояло разойтись на поезда противоположных направлений. В кармане джинсов, рядом с жёсткой карточкой пропуска на платформу, Митани нащупал небольшую плоскую пластиковую коробочку. Два дня назад он купил себе ремешок для мобильного, но ещё не прикрепил. Когда они прошли пропускник, он позвал: — Эй, Канэко, лови! — и бросил коробочку ей в руки. — У меня лишняя, — солгал он. — Ну, спасибо, — она положила неожиданный подарок в сумку и вышла на платформу. Он не знал, зачем это сделал. Хотя нет, знал: хотелось оставить ей что-нибудь на память о себе. *** Однако, когда на следующем заседании она достала телефон, на нем не было никакого ремешка. «Может, ей не нравится тёмно-зелёный», — сказал себе Митани, чувствуя, как в груди собирается ком. В тот день он впервые проиграл Аризаве. Он подсел к ней, когда капитан объявил об окончании тренировки. — Ещё игру? — Давай. Другие уже выходили, когда они разыгрывали нигири, не обращая внимания на запах дождя из приоткрытых окон и сильно потемневшее небо. Канеко удачно поставила сангэн бираки, чем расстроила его гэта. В этот раз преимущество всю игру переходило от одного к другому, но Митани все же выиграл два с половиной моку. Он быстро собрал свое и загляделся на ее неторопливые движения. Только что эти крепкие пальцы с коротко обрезанными ногтями клали камни, они надёжные, им можно довериться. Сложно представить у Канэко вычурный маникюр — она не станет тратить время на ерунду, она знает, что действительно важно. Вдохнув побольше воздуха, он схватил за запястье одну из этих надёжных рук и прижал к доске. Ее брови взлетели вверх. — Ты сказала, что лучше будешь одна, чем играть с кем попало. Митани передернул специально. Переврать, словно она говорила об игре было нелепо, но она не возразила. Митани нервно сглотнул, не смея верить. «Или пан, или пропал». — Это я, да? Я не кто попало? Канэко сжала губы, и Митани приготовился вслед за пощечиной услышать крепкое словцо. Но ничего такого не произошло. Она смотрела, не отрываясь, пронзительно и яростно, и вдруг показалась ему такой красивой, какой никогда прежде не была. — А что, если да? Он не знал, как ответить — всё было не то. Запястье в его руке мелко задрожало, дрожь передалась и побежала вверх по позвоночнику. Он потянулся через стол, медленно наклоняясь, чтобы успела оттолкнуть, уклониться. Но Канэко не двигалась и не сводила с него глаз. Сердце громко застучало, вдруг захотелось все бросить и пуститься в бега. Но когда он толкнулся ей в губы, вдохнул её дыхание, то понял, что никогда об этом не пожалеет. Канэко закрыла глаза, и всё стало на свои места, как последний маленький пазл делает картину полностью завершённой. — Ты целуешься как играешь — тупо прёшь напролом и думаешь, что непобедим, — сказала она, когда они отшатнулись друг от друга. И кто, скажите, виноват, что первый и второй поцелуи у неё случились в один день? *** Митани не хотел обьясняться штампованными фразами. Они не называли свои встречи «свиданиями» — так было удобно обоим. И больше не целовались, ровно до того самого телефонного звонка. Вечером, когда зазвонил мобильный, они в закусочной ели кушияки. Роясь в сумке, Канэко попутно выкладывала на столик ее содержимое: носовой платок, ручку, записную книжку, ключи. Телефон нашёлся, и она, застеснявшись, быстро смела все обратно в сумку. Но Митани успел заметить, что вместо кольца её ключи были надеты на тёмно-зелёный ремешок. На обратном пути без всяких предупреждений он потянул её в тёмный переулок, толкнул к стене и засосал, как голодный хищник. Хищник пока понятия не имел, что можно быть нежным — он напирал, заявлял свои права, с каждым движением губ требовал ещё и ещё. Правда, Канэко это всегда в нём нравилось. *** Прошло пять лет. Митани больше не ищет эфемерной романтики. Теперь он точно знает кого хочет видеть по утрам, собираясь на работу, и по вечерам, возвращаясь домой. С завтрашнего дня она должна будет откликаться на его фамилию, а сегодня предстоит пережить церемонию перед родственниками с обеих сторон. Только поправить галстук. — Ты уж постарайся, дядя Юки. Митани через зеркало встречается глазами с восьмилетней племянницей. — Почему же «постарайся»? — благодушно хмыкает он. — В моём случае надо говорить «поздравляю». Девочка качает головой, она очень серьезна. — Тебе надо будет сильно постараться, чтобы перенести свою невесту через порог.