***
Мне никогда не доводилось видеть такой красоты и слышать такого великолепного голоса… Я думал о многом. Думал, как же моя жизнь обыденна. Однако и не думал, что меня, может переубедить сменить свой взгляд, с наивными мечтами, незнакомец. По сей день, мои мысли только об одном. Не уж то я и вправду глуп и не видел по-настоящему прекрасное? Как жизнь писателя — она красива и богата, но как человека — она ужасна и бедна.***
Когда сентябрь менялся на октябрь, становилось совсем уж ветрено, темно и дождливо. Мокрый, струящийся, бьющий ветром в стекла город за беззащитным, незанавешенным, холостяцким окном. В такие дни, мистер Дэвис, чувствовавший себя особенно одиноким на гране существования, ставил чайник, расчищал от книг, высунувших белые язычки закладок, пространство и закуривал сигару. Садясь на подоконник, он наблюдал за миром, ища идеи для своей книги. Мимо окна писателя проходили прохожие и ездили трамваи, когда-то покрикившие звонками. А тут и чайник закипал, мистер Дэвис тушил сигару и начинал пировать по-холостяцки. Хорошо ему было в его одиночестве, в большой квартире, с мыслями наедине. По вечерам он писал книги и, иногда приводил одну особу, а наутро выпроваживал её с мыслями — нет, не ты! Запирался от Дженнифер, все подступавшей с запеченной курицей в духовке, предложением убраться в квартире, все время забывавшей у Питера важные вещи, то духи, то носовой платок — к ночи они становились ей срочно нужны, и она приезжала за ними через весь город, — мужчина тушил свет и не дыша стоял, прижавшись к входной двери, пока она ломилась, — и очень часто сдавался, и тогда ел на ужин горячее и пил из синей с золотом чашки крепкий чай, а не полюбившийся коньяк. Дженнифер, ехать назад, было, конечно, поздно, последний автобус ушел и она взбивала подушки, пока Питер брал себя в руки.***
Осень сгустила краски, когда мистер Дэвис решил купить свой тот же полюбившийся коньяк, и к нему всё те же сигары. Но вот продавец бал совсем не тот, что понимал его без слов.Этот юноша был привлекателен, высок и элегантен. Его внешность была простой, но в тоже время интересна, голос твёрд, но также нежен, а тело подтянуто и сильно. — Добрый день. Вам чем-нибудь помочь? — писатель впал оцепенение. Вот то, что он давно искал! — Я понял, почему меня всю жизнь, не заинтересовывал противоположный пол, — шёпотом высказал мужчина. — Извините, что? Я не услышал. — Да так. Ничего. Я о своём. Мне нужна бутылка хорошого дорогого вина. — Как скажите. С вас 400 $. — Благодарю. — Постойте! Вы случайно не Питер Дэвис? Написавший книгу «Я ждал тебя, грусть» — Да… Тот самый. — Что я сейчас порошу, конечно, с моей стороны будет неприлично, но, как начинающий критик — я должен это сделать. Вы не уделите мне вечером немного времени? Я очень хочу поговорить о ваших книгах. Мужчина никак такого и не ожидал. Прекрасное само идёт к нему. Конечно, большинство писателей, как и он сам, не любят выскочек, хотящих везде вставить своё, научными словами, мнение. Пытаясь показать себя с «наилучшей» стороны. Но этот парень Питера явно чем-то зацепил. — Что же… Я немного в замешательстве. На данный момент, я пишу книгу в необычном для меня стиле и, выслушать критику молодого поколения, — юноша невольно расплылся в улыбке. — Большое спасибо. Честно говоря, я и не надеялся. Вот мой номер, позвоните мне, когда вам будет удобно, я сразу приеду. Меня зовут Нейтан Коллинс. Вечер. Мужчина тщательно готовится к приходу гостя. Он сам приготовил ужин и убрал квартиру, привёл себя в порядок. Впервые он так волнуется за долгое время. Мистер Дэвис сам и не понимал, зачем он это всё делает. В его жизни появились новые эмоции, а точней старые, проснувшиеся за долгое время. Звонок в дверь. Мужчина вздрогнул. Убеждаясь в последний раз, что всё готово, он открыл дверь и принял гостя. Несколько часов они говорили о книгах Питера, о смысле, который в них заложен, о характере героев, его отношение к данной книге, которую пишет. Дальше, разговор плавно перетекал в откровенный. Парня очень заинтересовал мужчина. Сначала он его лишь критиковал, не одобрял точку зрения, в чём и признался ему. А тот прекрасно это знал и пытался разъяснить всё до мелочей. Потом и сам начал откровенно говорить, какое у него вызвало первое впечатление о нём. Они и сами не заметили, как к 23:00 сами стали говорить о любви. — Как вы думаете? Как зарождается любовь? Почему некоторые люди не влюбляются в кого-нибудь другого, более подходящего им по душевным и внешним качествам, а влюбляются именно в других, противоположных себе? — спросил Нейтан. Питер на некоторое время растерялся, но позже, взял себя в руки. — Поскольку в любви важны вопросы личного счастья — всё это неизвестно и обо всем этом можно трактовать как угодно. До сих пор о любви была сказана только одна неоспоримая правда, а именно, что «тайна сия велика есть», всё же остальное, что писали и говорили о любви, было не решением, а только постановкой вопросов, которые так и оставались неразрешенными. То объяснение, которое, казалось бы, годится для одного случая, уже не годится для десяти других, и самое лучшее, по-моему, — это объяснять каждый случай в отдельности, не пытаясь обобщать. Было похоже, что мужчина хочет высказать многое, но вряд ли парень его поймёт. У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали. И собеседник это подметил. Ему хотелось всё больше его узнавать со всех сторон, но время летело очень быстро. Мистер Дэвис посмотрел на часы и вздохнул. — Даже и не заметил, что так поздно. — Вы правы. Спасибо вам за этот вечер. Я благодарен, что изменили моё представление о мире. — Мне приятно с тобой было пообщаться. И я даже не против как-нибудь повторить. — Это было бы великолепно! Но… я послезавтра утром улетаю в Германию. Брат после операции, нужно быть рядом. — Понимаю. А когда вернёшься? — Кхм… В том-то и проблема… Возможно я там останусь навсегда.***
Он уехал… Прошел год, но Дэвис до сих пор не мог принять тот факт, что он больше его не увидит. По привычке Питер искал парня, заглядывал во все магазины, прилавки хранили тот запах теплого смеха и сухого вина. Становясь пораноиком, он подозревал в его краже всех, включая кассиров, они ведь тоже могли смотреть в его стеклянно-пустые глаза. Так странно, в доме мужчины завяли все цветы. То ли из-за отсутствия Нейтана, то ли воды, то ли они решили, что здесь абсолютно бесполезно расти собрали все пожитки радости и ушли. Он, обезумев, бросался за каждым прохожим, чьи волосы цвета ржи, а тонкие запястья лишь слегка похожи. Ему хотелось собрать все вещи и сжечь их дотла в свое квартире, а потом и вовсе самому… Однако ему не удалось выполнить свой приговор. В дверь раздался звонок. Мужчина никак на это не среагировал, подумал, это опять навязчивая Дженнифер. Затем последовали громкие стуки, будто кто-то очень хочет войти. Питер не смотря в глазок открыл дверь и застыл… — Я искал тебя, я так долго искал тебя в каждой чертовой очереди магазина, где ты был? — шёпотом спросил Нейтан и в его глазах подступили слёзы.