***
Он получил свой шрам в пять лет. Молния пересекала правый глаз, удивительно, что он не ослеп на него. Тогда он не знал, что такое соулмейт. Макаров Дреяр рассказал своему внуку о соулмейтах, когда у того неожиданно появились многочисленне маленькие царапины на пальцах. Лексусу тогда было двенадцать лет. Он почувствовал неприятное покалывание, поморщился и посмотрел на свои руки, на которых, один за другим появлялись следы от уколов тоненькой иголочки. — У каждого в этом мире есть свой соулмейт, родственная душа, вторая половинка — называй, как хочешь. И если твой соулмейт получает раны, то они появляются и на твоём теле. Видимо, твоя половинка шьёт, — произнёс Макаров, немного печально улыбаясь и разглядывая руку внука. Лексус ушёл в свою комнату, упал на кровать и начал медленно касаться пальцами мелких ран. И он поклялся себе, что постарается как можно меньше вредить своей родственной душе.***
Люси с самого детства с восторгом разглядывала мамину вышивку, мягкие игрушки, которые Лейла вскоре отдавала в приюты. Ещё с шести лет она знала, что такое соулмейт. Мама рассказала ей об этом, показывая шрам на своём животе. — Твоя родственная душа старше тебя, Лю. — начала она. — Он получил этот шрам тогда, когда я ещё носила тебя под сердцем. Он должен был быть на твоём теле, но этого не случилось, что очень странно. Люси ещё долго слушала мать, а когда та закончила, то малышка убежала в свою комнату. Вдохновлённая маминым рассказом, она взяла с маленькой тумбочки незаконченную вышивку, иголку с нитью и, мурлыкая что-то под нос, начала вышивать крестиком незамысловатый узор. Иголка большое количество раз касалась тонких пальчиков острым концом, оставляя на алебастровой коже мелкие царапины. Она уже привыкла к этому, больно не было. Она в тот момент не понимала, что делает больно Дреяру.***
Ему было уготовано великое будущее. Громовой Убийца Драконов, предводитель Громовержцев, внук мастера сильнейшей гильдии всего Фиора. И Лексус это знал. Как только Дреяру исполнилось шестнадцать, он получил свою метку, вступив в гильдию «Хвост Феи». Его боялись слабые волшебники, да и он считал их мусоров. Общался только с Эльзой Скарлетт, — адски боевой девушкой — Громовержцами и Миражанной Штраусс. Лексус редко выходил на первый этаж, постоянно сидел на втором со своей командой. Приходил в гильдию после обеда, уходил поздней ночью, когда даже Мира шла домой, а он вместе с ней. Штраусс ему нравилась, без условно, именно как девушка. Он не мог сказать, что любил её, потому что знал: она — не его соулмейт. Но попыток завязать с ней мелких отношений не оставлял. А когда услышал, что на соседней улице открылся маленький магазинчик с вышивкой и всякими вязанными штучками, то сразу рванул туда, чтобы купить что-нибудь Мире. Что-что, а вышивку она любит, особенно готовую. И сейчас он, мужчина двадцати шести лет, направлялся в этот магазинчик под названием «Love&Lucy».***
Она очень долго стремилась к этому. Увлечение, любимое с самого детства, переросло в бизнес. Люси с шестнадцати лет пошла на подработку в кафе официанткой, копила деньги на свой магазин и вязала, вышивала. Её отец ворчал, видя горы вышивки, но всё равно был рад за дочь. Он, как никто другой, понимал, что ей нужна большая поддержка, поэтому давал ей её вдвойне. Джуд знал, что её мать была бы рада. И в двадцать лет она открыла свой магазин. — Добро пожаловать! — мелодичный голос блондинки разнёсся по помещению. Она, без сомнений, волновалась, ведь сегодня первый день открытия магазина, людей было немного. В основном заходили бабушки, желающие поглядеть на вязанные шапки и свитера, и девочки, которые умилялись при виде всей этой красоты. — Здравствуйте, — пробасил пришедший блондин. Люси его узнала. Маг Высшего Порядка, Лексус Дреяр. Не знать о нём — грех, господа! Дреяр прошёлся по помещению и краем глаза заметил, что девушка взяла в руки незаконченную вышивку и начала своё дело. Люси тихо шикнула, когда вновь укололась. Она мысленно попросила прощения у родственной души и продолжила. Она никогда не носила одежду с коротким рукавом. Простые платья до щиколоток, которые скрывали её многочисленные шрамы. Хартфилия знала, что её соулмейт был очень сильным. Он часто получал раны в бою, и судя по всему, от волшебников, как и он сам. Ну, она так думала. Была уверенна, что он старается беречь себя, но иногда не выходит. Прощала всё. Лексус сжал руку в кулак, когда на пальцах вновь начали появляться мелкие царапины. Не обратил внимание на девушку, решая, что связан он точно не с ней. Мужчина прикрыл глаза и вдохнул такой приятный запах молочного шоколада и вишни. Ему однозначно здесь нравилось. Дреяр посмотрел на последнюю полку и увидел большую готовую вышивку с изображением красной розы, которая обвивала пустой бокал. Взял эту вещицу и подошёл к кассе. Люси оторвались от занятия, принимая купюру и отдавая сдачу. Как только она коснулась руки Дреяра, то по коже прошёлся крошечный разряд, из-за чего Хартфилия одёрнула кисть. — Простите… — Ничего страшного, у всех такая реакция, — по-доброму улыбнулся Лексус. Он задержал взгляд на глазах девушки. Они были цвета горького шоколада, около зрачка виднелись золотые крапинки. Дреяр взял покупку и вышел на улицу. Правильно ли это? Он прекрасно знает, что Мира — не его судьба. У неё есть свой соулмейт, он даже догадывается, кто. Прикрыл глаза и представил свою родственную душу. Однозначно, девушка была рукодельницей, об этом говорили следы от иглы. Представлял, как тонкие пальчики уверенно держат в руках спицы, и видел образ милой девушки из магазина.«Да не может быть. Бред.»
Поэтому он, уверенно развернувшись, пошёл обратно. Встал около стеклянной витрины и начал боковым зрением наблюдать за девушкой, которая вновь взяла в руки вышивку. Минут пять она вышивала, а потом укололась. И он почувствовал. Неуверенно улыбнулся, но в душе он был невероятно счастлив. Вот она, стоит за стенкой, его родственная душа и любовь всей жизни, которую он полюбил ещё до этого знакомства. Эта хрупкая, нежная и невинная девушка была той, кто будет терпеть его всю жизнь. А пока он будет держать свою личность в тайне.***
— Что?! Из магазинчика?! — воскликнула Эвергрин, опрокидывая стакан с элем. — Не ори, дура! — втон ей ответил Дреяр. Их дружный квартет сидел на втором этаже гильдии, и Лексус решил поделиться такой новостью, да вот только Эва заорала так, что привлекла всё внимание гильдии. Дреяр, заметив тучу взглядов, направленных на них, махнул рукой, и все мигом начали заниматься своими делами, немного прислушиваясь к разговору. — Значит, ты оставляешь Миру? — поинтересовался Фрид. Он никому не говорил, да и не был точно уверен, но чувствовал связь с Миражанной. Дреяр кивнул и, ухмыльнувшись, достал из внутреннего кармана шубы вышивку, которую купил в магазинчике. Он протянул её Джастину, украдкой кидая взгляд на пепельноволосую а-ля «подари, она любит такое». Фрид среагировал моментально и, схватив подарок, полетел к Штраусс на всех парах, поблагодарив Дреяра. — И что ты будешь делать? — спросила Эва, проводив друга долгим взглядом. Лексус хитро ухмыльнулся и посмотрел в окно, откуда было видно тот самый магазин. — А ты не знала, что я тот ещё романтик? — произнёс он, приподнимая одну бровь. Королева Фей хлопнула себя рукой по лбу, мыча что-то про «без моей помощи тут никак. Бедная девочка либо сдохнет, либо сбежит».***
Люси только месяц назад открыла свой магазин, но он набирал популярность. За день было много покупателей, это приносило хороший доход. Хартфилия уже привыкла к тому, что каждый день в семь вечера она закрывает «Love&Lucy», идёт в магазин за продуктами и шлёпает домой, обходя шумную гильдию. Хотя у неё это получается плохо, потому что путь как раз лежит через «Хвост Феи». Сегодня ей очень не повезло. Дождь лил, как из ведра, поэтому она через минуту ходьбы была мокрая до ниточки. Вода в балетках хлюпала, как и в сумке, в которой была пряжа. Люси, пыхтя, шлёпала по лужам и осматривалась по сторонам. До её ушей донёсся шум голосов, а потом она увидела гильдию.«Чёрт с ним, я околею, пока до дома дойду.»
Она подошла к большой двери и неуверенно открыла её, зайдя в помощение. Множество взглядов устремились на неё, голоса утихли. — Господи! Да ты мокрая, как я не знаю кто! — она услышала милый голос и увидела пепельноволосую. Миражанна Штраусс, модель «Еженедельного Волшебника», бежала к ней на всех парах, держа в руках три полотенца. Люси, потеряв дар речи от такого приветствия и от смущения, приняла полотенца, положив одно на голову. — Простите, — неуверенно начала она. — на улице дождь, а мне до дома совсем далеко. Мира, широко улыбнувшись, провела Люси за барную стойку, вручила кружку горячего чая и села рядом. — Меня ты, судя по всему, знаешь, поэтому представься пожалуйста. — сказала Штраусс, хватая стакан. — Меня зовут Люси. Люси Хартфилия, я держу на углу магазинчик с вышивкой и вязанными вещами. — улыбнулась блондинка. Со всех сторон посыпались приветствия, и она немного расслабилась. Весь вечер разговаривала с волшебниками, показала им незаконченную вязаную шапку, даже пообещала каждому что-нибудь связать. Весь вечер она чувствовала на себе прожигающий взгляд, боялась повернуть голову и посмотреть. — Здравствуй, Люси, — услышала она бархатный голос за спиной. Харифилия заметила, что голос ей до ужаса знаком, и обернулась. Перед ней стоял Лексус Дреяр. В своей излюбленной шубе, наушники висели на шее, мускулистые руки были скрещены на груди. Дреяр, ухмыляясь, сел на соседний стул и посмотрел пронзительным взглядом на девушку, от чего та немного вздрогнула. Люси посмотрела ему в глаза и замерла. — У тебя такие красивые глаза… — прошептала она. Лексус улыбнулся и продолжил смотреть на неё. Хартфилия рашила, что за ненормальную её не посчитают, поэтому молча продолжила смотреть. И никто не узнает, почему двое блондинов сидели сорок минут и молча смотрели друг на друга.***
Лексус не видел их лиц, да и не надо. Он не видел удивления, когда подошёл к Люси. Дреяр и не стремился увидеть. Ему хотелось только продолжать молча наблюдать за девушкой. Он внимательно рассмотрит девушку, а когда ливень стихнет, он возьмёт длинную прядь золотых волос и накрутит на палец, а потом прошепчет: — Тебе пора, Люси. Она уйдёт, а он будет сотню раз тихо-тихо повторять её имя, словно пробуя на вкус. Оно покажется Лексусу сладким, с отголосками мяты и карамели. Дреяр осмотрит гильдию, где все сейчас обсуждают милую гостью. Посмотрел на Громовержцев и улыбнулся. — А она миленькая. Думаю, она точно твоя, — одобряюще улыбнулся Бикслоу. Эва, у которой просто глаза горели, яростно радовалась за друга, хотя понимала, что придётся немало помочь этим двоим.***
Люси стала частой гостьей в гильдии. Заходила к хвостатым вечером, даже связала им по свитеру, как и обещала. Только вот сейчас было лето, никто не носил свитера, но ведь дальше будет осень, а там уже и зима близко. Хартфилия жила бы спокойно и дальше, если бы не новые раны её слоумейта. У неё появился шрам на локте, ещё один на спине и пара маленьких на ногах. Она их стеснялась. Считала, что шрамы на её теле смотрятся отвратительно и неуместно, поэтому носила платья и кофты с длинными рукавами. — Люси, пойдёшь с нами на пляж? — спросила Эльза, подходя к Хартфилии, которая сидела в гильдии и болтала с Дождией. Блондинка замялась, начала мямлить, но всё же согласилась под напором жалобных голосов, которые доносились из каждого угла гильдии и гласили: «ну, Лююююси». — Хорошо, — беспомощно выдохнула Хартфилия, опустив руки. Она махнула рукой и пошла домой, чтобы собраться.***
Как только кто-то из волшебников заявлялся на пляж, все моментально убегали прочь, потому что остаться с этими психами равно самоубийству. Именно поэтому маги отрывали на полную катушку и веселились. Первыми пришли Эльза с Мирой, а за ними подтянулись остальные. Пришли абсолютно все, даже Дреяра вытащили Громовержцы, у которых созрел идеальный план по распознаванию слоумейта. У Лексуса много шрамов, а значит и у Люси они есть, а в купальнике их будет очень хорошо видно. Хартфилия пришла самая последняя, но не под конец веселья. В купальнике и лёгком парео, которые маняще шелестело. Она обнялась со всеми или поздоровалась, а потом, неуверенно улыбнувшись Эльзе, сняла лёгкую накидку. Десяток взглядов устремились на неё, на многочисленные шрамы. — Люси…? — осторожно произнесла Скарлетт. Она подумала, что Хартфилия получила это в каком-то бою, поэтому сильно забеспокоилась. Тем временем Дреяр, неотрывно смотрящий на блондинку, заулыбался. Широко, как чеширский кот. Лексус ещё раз внимательно осмотрел тело девушки и встал на ноги. — Не стоит беспокоится! — воскликнула Люси. — Это раны, полученные моим слоумейтом. Весь пляж выдохнул, но удивление вновь появилось, когда Лексус Дреяр встал за спину блондинки в одних плавках. Он наклонился к уху девушки, продолжая улыбаться. — А мой слоумейт — рукодельница, — прошептал он. Люси, тихо пискнув, посмотрела на Лексуса, широко распахнув глаза. Она посмотрела на его шрамы, потом на свои и опять на его. — Я нашла тебя… — восторженно прошептала она.***
Никто не знал, что было с Люси и Лексусом. Он всё реже приходил в гильдию с Громовержцами, а если приходил, то отвечал на многочисленные вопросы кратко: — Люси? А Люси всё так же сияет и горит ярким пламенем, но не сгорает. И они не узнают, что она больше не Хартфилия. Не узнают, как может быть счастлив дракон, или каково это, просыпаться утром в нежных объятиях.