Пробуждение

Джин спал. Крепко, безучастно ко всему окружающему, как он умел. Но что-то — кто-то? — настойчиво пыталось выдернуть его из этого состояния. Сперва маленький язычок оставил несколько быстрых следов на пальцах руки, свисавшей с края кровати. Потом принялся исследовать ладонь: сначала внутреннюю, потом тыльную сторону. Прикосновения были короткими, влажными, но очень чувствительными — от места, куда лизнули, разбегались приятные мурашки. А хозяин языка как будто поставил себе целью разбудить Джина и начал методично исследовать каждый сантиметр кожи. И если разум того ещё где-то витал, то тело рефлекторно начало реагировать на такую игру. В это время влажные касания оставили ладонь и стали подниматься выше по руке. Язык несколько раз лизнул запястье, потом оставил мокрую дорожку на нежной коже до локтя. С губ Джина не замедлил сорваться судорожный вздох, а сам он немного поёрзал, перемещая бёдра. В это время на сгибе локтя продолжался безумный танец касаний, постепенно прещедший на предплечье. Несколько раз язык осторожно, с оттяжкой провёл по старому шраму, словно пробуя на вкус, потом двинулся в обратную сторону по руке. Снова ладонь… На этом прикосновения закончились. Откуда-то тянуло сквозняком и холодило влажные следы, что добавило свою каплю в гамму ощущений. Джин нахмурился и требовательно что-то пробурчал сквозь сон, переворачиваясь на бок. На животе становилось неприятно лежать. Язык принялся за вторую руку, открывшуюся ему. Долго исследовал пальцы и ладонь, потом прошёлся по запястью и двинулся вверх. Джин отчётливо застонал и двинул вперёд бёдрами. Крепкий сон понемногу отступал, сменяясь легкой дрёмой. А язык тем временем добрался до места, где рука пряталась под тело, и переключился на грудь. Пройдясь по коже и не найдя там ничего интересного, он переключился на сосок. Пара лёгких касаний. Потом язык лизнул пару раз сильнее. Остатки сна моментально улетучились. Правда, Джин не хотел открывать глаза, он лежал и наслаждался таким пробуждением. Губы растянулись в довольной ухмылке: — Ка-амэ-э!!! Хозяин языка остановился. Джин, недовольный паузой, капризно протянул: — Ну, Ка-амэ, ещё! Через некоторое время язык снова дотронулся его груди, ещё пару раз лизнув сосок и начав подъём от него к шее. Несколько лёгких касаний, и влажной атаке подверглись ключицы. Джина буквально подкинуло вверх, словно от электрического разряда. — Чёрт, щекотно!!! Камэ, я же просил так не делать! — Джин возмущённо уставился туда, где находилась причина его пробуждения, и так и остался сидеть с открытым ртом. Казуя стоял на пороге комнаты, помешивая что-то в салатнике, а у кровати сидела такса, отбивая радостную дробь хвостом по полу. — А я-то думал, чем ты таким занимаешься, что твои стоны слышны на кухне? А ты тут с Ран-тян играешь, — сказал с широченной улыбкой Казуя и поспешно выскочил из комнаты, уворачиваясь от летящей в него подушки.