Anoice — Colder Than Termite
Вы когда-нибудь просыпались от холода, который кусал вас за нос в доме? С Тайлером происходило это каждую зиму. А дело всё в том, что Тайлер Джозеф живёт в тихом маленьком городке Норвегии, Лиллехаммере. Тут жарко летом и просто до ужаса холодно зимой. В январе же было холодно до невозможности, не спасали ни несколько пуховых одеял, ни обогреватель, что уж тут говорить о домашнем отоплении. Но было бы ошибочным и несправедливым утверждать, что у семьи Джозеф плохое отопление. Просто каждый вечер Тайлеру было жарко, он открывал окно и засыпал, совершенно об этом забывая. Поэтому сейчас, в шесть утра, парень не спал, а дрожал под одеялами, отогревая холодный нос. Занятия начинаются в девять утра, и Джозеф намерен был поспать ещё максимум полтора часа, и в тщетных попытках на это убил драгоценные тридцать минут. Смирившись с тем, что проснувшись однажды, не уснешь дважды, он с особым трудом вылез из кровати и накинул на плечи одеяло, как меховую накидку. Очень медленно и сонно Джозеф подошёл к окну и выглянул в него, обхватывая бока руками и хмурясь от холода. За стеклом мягко падали пушистые хлопья белого снега, устилая и так уже средних размеров сугробы. Джозеф ещё сильнее нахмурился, быстро закрывая окно, задёргивая штору и принимаясь переодеваться. В полумраке было довольно проблематично одеваться, при этом стараясь не уронить одеяла с плеч. Пару раз едва не упав, Тайлер всё-таки надел школьную одежду, состоящую из траурного чёрного сочетания джинс, носков и толстовки с футболкой. К слову, даже трусы парень носил чёрные. Чтобы всё сочеталось, конечно же. Пока что в доме было тихо, вся семья спала. На работу родителям в восемь утра, братьям и сестре в школу и садик так же, как и ему, в девять. Разбудивший Тайлера холод не смог пробудить остальных, и поэтому он сейчас тихо спускался за завтраком в полном одиночестве и тишине. И эта тишина ему уже изрядно надоела. За девятнадцать лет жизни в однообразных локациях и событиях мир перестаёт казаться волшебным, даже в городе, похожем на сказочный. Для любого туриста маленький Лиллехаммер — это сказочный городок на берегу красивого большого озера, и попасть сюда равносильно чуду. Для Тайлера же это всё однообразное и скучное. Дома в городе совсем не кажутся ему такими удивительными, озеро совсем обычное, а зима совсем не чудо чудесное, какой её видели приезжающие. Будто эти люди никогда не видели снега или замерзшего озера. И Джозеф, честно, устал притворяться заинтересованным в горнолыжном спорте, сноубординге, катании на коньках и всей этой мутью, которая происходила девятнадцать зим без изменений. Ну, разве что один раз у них проводили зимние олимпийские игры, и Тайлер с неподдельным интересом изучал незнакомых людей, которые проводили в городе долгое время. Это всего лишь один раз за его жизнь пробуждало из спячки город, в которой он был большую часть времени. Все праздники тут проводились тихо и к полуночи никого на улицах не было, кроме одинокой парочки каких-нибудь подростков, которые в силу своего возраста решили побунтовать и провести время вне дома в тёмное время суток. Это просто пиздец как скучно. Но раз сейчас у него не было иного выбора, кроме как готовить завтрак почти в семь утра, Джозеф решил не думать о всём этом мусоре, который заполнит голову на остаток дня и помешает более важным мыслям. Ради справедливости заметим, что Тайлер не любил просыпаться первым не только из-за холода или потерянного времени на сон, а ещё и из-за негласного правила их семьи: кто первый проснулся, тот и готовит завтрак на всю семью. И ради безопасности своих родственников Тай опасался приближаться к плите как бы то ни было. Для него даже пожарить яичницу было проблематичным действием, поскольку Джозеф часто зависал и выпадал из реальности на неопределённое время. После того, как он сжег два чайника и сковородку, мать любезно попросила старшего сына не приближаться к плите ближе, чем на два метра. Младшие братья — Зак и Джей — ещё ни разу не упустили возможности постебать старшего, завидев его на кухне, даже если тот просто доставал что-то из холодильника. «Не сломай холодильник, Тай» «Сжалься над микроволновкой, бро» «Ты собираешься готовить? Нам уже можно покидать родительское гнёздышко и бомжевать?» И, раз готовить полноценно ему запрещено, этим утром Джозефы будут лакомиться тостами с джемом. И чаем. Хороший же завтрак, правда? * Тайлер говорил, что завтрак получится хорошим. Ключевое слово говорил. Как и обычно тосты немного сгорели, а проснувшиеся спустя полтора часа Зак и Мэдисон, которые второпях завтракали, были отнюдь не довольны горелой еде. Старший брат только и успевал отмахиваться от них и злорадно ухмыляться, мол, это вам кара небесная за все те саркастичные выпады и язвительные шуточки в его сторону. Мать, которая тоже подтянулась на кухню в самый разгар шуточной перепалки, лишь вздохнула и улыбнулась, увидев наполовину чёрные куски хлеба. Предпочитая не рисковать, она сварила себе кофе, незаметно сваливая кулинарные труды сына в помойку. В половину девятого утра небольшой дом, в котором до этого пару часов звенела тишина, царапающая изнутри череп молодого парня, наполнился шумом и голосами жильцов. Родители в спешке собирали свои вещи, дети носились с криками «я опаздываю!» по этажам, одеваясь на ходу. Тайлер же совершенно спокойно во всеобщем хаосе взял рюкзак и с улыбкой покинул дом, перед этим попрощавшись с семьёй. Иногда просыпаться от холода раньше всех очень даже удобно. **Ruu Campbell — The Call
Город, окутанный снегом, медленно и лениво просыпался. Мимо проезжали машины, люди, укутанные в шарфы и шапки так, что видны лишь глаза, торопливо брели мимо, кто в школу, кто на работу, а кто отводил свои чада в садик. Тайлер размеренным шагом брёл по снегу в школу, слушая тихую мелодию в наушниках. Хлопья снега валили с небес, заносимые ветром в лицо парня. Теперь он понял, почему большинство прохожих решило скрыть лица одеждой. Снег норовил попасть в глаза, нос и рот невинного человека, щепаясь на нежной коже. Возможно, снег и правда красивое явление. Каждая снежинка уникальна, и когда они по одной падают с неба, частично оседая в волосах под холодным солнцем, Тайлер, честное слово, признаёт всю их красоту и не имеет ничего против. Но ему не нравятся утренние метели, из-за которых заметает расчищенные дорожки и замораживается лицо. Ведь каждое такое зимнее утро в школе Дженна Блэк говорит Джозефу, что его лицо кажется деревянным. Затем это говорит Марк. И Дебби тоже считает нужным сказать о безэмоциональности его лица. Тайлер шутит, что у него просто не осталось сил и желания хоть на какие-то движения лицевых мышц, потому что он хочет спать. Тайлер не шутит. Он действительно спит совершенно ненормально малое количество часов, что совсем не способствует бодрости и нормальной активности мозга. Как же тут шутить? По пути к зданию школы Джозеф начинает придумывать заранее ответы для каждого, кто попробует пошутить над его убитым состоянием и «безэмоциональным» лицом. Безэмоциональное. Ха. Кто вообще сказал этот бред первым? В любом случае, этот человек не очень-то хорошо следил за эмоциями этого парня. Лицо Тайлера ежедневно было в состоянии для того, чтобы вяло улыбаться, выражать отвращение и усталость. Три функции, которых хватало для жизни. Разве этого мало? Более, чем достаточно. И когда парень заходит во внутренний двор школы, он совершенно уверен, что сегодня всё пройдёт монотонно-стабильно, как проходил каждый день. Сейчас он встретится с Дженной Блэк у их обычного места, поздоровается, перекинется парой шуток, не даст ей пошутить про его выражение лица, расскажет, что смог приготовить завтрак и никого не убить. Последнее очень важно, ведь не каждый день он готовит и никого не убивает. И до самой последней минуты Тайлер думает, что всё будет именно так. Но всё рушится в тот момент, когда рядом со знакомой фигурой девушки он видит совершенно незнакомую фигуру парня. И самое шокирующее это то, что незнакомец каким-то образом выделялся среди толпы учеников, хотя на нём были такие же джинсы, как у всех, такие же сапоги и обычная синяя куртка. И всё же что-то зацепило внимание Тайлера. Что именно его зацепило, он понял лишь тогда, когда подошёл к беседующим. Из-под капюшона куртки торчали пепельно серые кудри, что выглядело весьма необычно для их города. Если кто-то и решался краситься, то выбирали цвета непременно кислотные, чтобы в глазах рябило от яркости. Самое главное было выделиться на белом и зелёном фоне окружающей местности. Его лучшая подруга что-то быстро говорила на английском, а тот всё кивал и кивал. Во время всего этого с лица парня не сходила миловидная улыбка, и не сползла даже тогда, когда Джозеф бесцеремонно прервал их беседу. — Эй, Джен, привет! — и Тайлер улыбается немного шире обычного, смотря на Блэк. Тут же его взгляд мечется на незнакомца, и, видимо, иностранца, раз Дженна говорила не на букмоле. — Не познакомишь с этим очаровательным юношей? Блондинка смерила друга недовольным взглядом и натянула шарф повыше. — Привет, Деревяшка. Это…- — Джош. Джош Дан. Парень, до этого молча разглядывающий пришедшего, подал голос, перебив этим говорившую, и дружелюбно протянул руку. Тайлер не ожидал. Он думал, что этот парень совсем не понимает букмол. Неловко вышло. — Тайлер Джозеф. Тайлер скалится в подобии улыбки, пожимая чужую ладонь и хмыкая. Ладно, теперь его интерес к новому собеседнику переходит все границы и перескакивает с отметки «что это за левый чел» на «кажется, он нормальный, надо познакомиться». Знаете, это как когда ты начинаешь есть мандарины на Рождество. Сначала держишься от корзинки с фруктами как можно дальше, а потом, стоит попробовать одну дольку, и тебя уже не остановить, пока они не закончатся. Этого было не избежать. Тайлер так устал от однообразия, что Джош стал для него красным флагом тореадора. Джозеф не остановится. — Приятно. Так… Ты говоришь по-английски? Парень явно был смущён своим вопросом и сильным американским акцентом, потому что лицо его напряглось, а зубы стали немилосердно кусать нижнюю губу. Тайлер перешёл с родного норвежского на английский, рассматривая лицо парня, освещённое холодным жёлтым светом фонарей. — Да. Тебе так удобнее, наверное? — Намного. Спасибо. В компании воцарилась недолгая тишина. Все трое смотрели друг на друга поочерёдно, не решаясь завести разговор. До звонка оставалось не больше десяти минут, а никто говорить не собирался. В конце концов поняв, что всё-таки Тайлер завел этот резкий разговор о Джоше, ему его и продолжать. — Дженна, ты так и не сказала ничего о Джоше. Видит бог, Джозеф замечает, как вышеупомянутый смущается и хмурится. — Ну, в общем-то дела обстоят так: Джош приехал из США…- — Вау! Прямо из США? — парень ухмыляется, поправляя рюкзак. — Тогда понятно, почему у тебя серые волосы, чувак, — он бросает взгляд на новенького, который взволнованно тянется к своим кудрявым прядям. — Они крутые. — Джозеф, заткнешься ты наконец? Либо дай мне договорить, либо катись в класс. — Тайлер помахал руками в воздухе и улыбнулся, показывая, что говорить больше не будет. — Спасибо. Так вот, Джош приехал с семьёй из США, и теперь он наш одноклассник. Ясно тебе, Бревно? Тайлер насупился под насмешливым взглядом Блэк, которая явно не в шутку называет его деревянными предметами. — К твоему разочарованию, я не бревно и никогда им не был. — Был. — Ну и когда же? Давай число, месяц, время, год. — Это было в три часа ночи прошлого года. Ты на Рождество перебрал с ликёром и валялся в снегу, приговаривая, что ты бревно. Дан издал тихий звук, похожий на задушенный смешок. Позориться при новом однокласснике, желая произвести впечатление – это пожалуйста, это Тайлер умеет. — Окей, но этого я не помню, значит такого не было. — он укоризненно посмотрел на девушку, понижая голос до шепота. — Insidious og hjerteløs kvinne. — Тай, я все слышу. Дженна отвесила подзатыльник другу и попрощалась с ними, убегая в школу. Только после этого Дан прокашлялся и заговорил. — Эм, ну, у вас тут типа крашенные волосы что-то запрещенное или неприемлемое? — Нет. Нам, в общем-то, нет никакого дела до чужой внешности, просто обычно у нас красятся в красные, оранжевые, жёлтые и зелёные цвета. Или яркие оттенки других. Меня немного удивил цвет твоих волос. Он необычный на ком-то. Запретите, пожалуйста, Тайлеру говорить то, что он хочет. Это плохо кончается в девяти случаях из десяти. Он и так уже опозорился перед новичком, показав себя грубым подростком-алкоголиком. Но вообще Джозеф просто не представлял, как объяснить парню о необычности его волос, хотя видел из под серой шапки не больше трёх кучерявых локонов. — Ух, а я уже разволновался! — парнишка мигом повеселел и посмотрел вокруг. Школьный двор стремительно пустел, школьники бежали в тёплое здание. — Эм, Тайлер… скоро наверное урок, а мне ещё надо забрать расписание уроков, учебники и самое главное – найти кабинет директора и библиотеку. Джозеф посмотрел на Джоша и лукаво усмехнулся, разворачиваясь по направлению ко входу. Он с самого утра горел желанием проспать алгебру, а теперь нашёл отличный и полезный повод прогулять её. — Тогда пошли, я проведу тебя и покажу кабинеты. ***Garbage — Run Baby Run
Неделя проходила в бешеном и необычном темпе, и всё это было непривычным для Тайлера. Это кружило ему голову, он чувствовал, как крутятся его мысли, зацикленные на новеньком парне. И, кстати говоря, этот новенький парень и стал причиной бешеного темпа недели. Каждый в школе с любопытством смотрел на них, стайки девчонок из классов поменьше зажимали Джоша в каком-нибудь коридоре и начинали флиртовать, а Тайлеру приходилось спасать нового друга. Слава богу, старшеклассники отреагировали на студента из другой страны адекватно (тут, наверное, постаралась Дженна, предупредившая каждого о новом ученике. «Если хоть один из вас будет его задирать, пеняйте на себя»). Но к любопытным школьникам прибавилась и ещё пара задач — Джошу надо было показывать город и самые клёвые места, а вместе с этим разговаривать с ним. И нет, это не было сложно, скучно или что-то типа того. Проблема заключалась в том, что Джош во время разговора скакал с норвежского на английский, а мозги устающего за день Джозефа не успевали переключаться между языками и из-за этого Тайлер просил Джоша повторять фразу, и они теряли нить разговора. Это было настолько же весело, насколько печально. И в один из прекрасных зимних вечеров, когда Тайлер с Даном гулял около озера Мьёса, он всё же решился на разговор. — Джош, я тебе серьёзно говорю. Давай я тебе помогу выучить букмол, — с совершенно серьёзным лицом Тайлер посмотрел на парня. — Тайлер, мне неудобно… мы ведь старшеклассники, у нас будут экзамены, тебе надо готовиться, а не меня учить норвежскому. — Неудобно тут мне, когда ты с английского прыгаешь на норвежский, и я не успеваю переключиться. Да и вообще, ты же тут ещё долго жить будешь с родителями, ты не сможешь вечно говорить со всеми на английском. Тебе же на пользу. — Тайо, я у тебя в долгу, — сероволосый благодарно улыбнулся, но Тайлер сразу обрубил его представления о нём как о герое из Марвел. — Конечно в долгу. С тебя три банки Ред Булла, — парень хихикнул, когда лицо собеседника резко изменилось. — Ты leiesoldat мальчишка, Тайджо! — Джош трагично всплеснул руками, вытягивая лицо в непонятной гримасе удовлетворения и шока, будто он заранее знал, чего попросит парень, но был крайне этим оскорблён. — Опять ты скачешь с одного языка на другой! — Тайлер завопил, закатывая глаза и шаркая ногой по снегу, таким образом отправляя его в ноги Дана. — Это сильная заявочка на пидораса, молодой человек. Джош грозно уставился на Джозефа и тот непоколебимо сложил руки на груди, всем видом показывая, что совсем не боится его и вообще, если захочет, то прямо на месте заставит друга глотать носом снег. Приняв это за вызов, Джош возвёл глаза к чёрному ночному небу и, глубоко вздохнув, с воплем бросился на наглого Джозефа. — БОЖЕ, ХРАНИ НАШУ КОРОЛЕВУ ВИКТОРИЮ! — Что ты несёшь?! С этих фраз и началась их непродолжительная война. Дан как ребёнок повалил Джозефа в сугроб, и они с писками и смехом начали кататься, кидаясь снегом, изображая драку. Выходило у них, кстати, не плохо. К концу битвы Джозеф имел красное лицо и припухшую скулу – Дан случайно ударил его локтём. Сам затейщик этого подобия драки был укушен за руку и позорно ударен пяткой в плечо. Вообще-то Тайлер целился в глаз, но потом Джош изменил своё положение, и нога угодила в плечо. Теперь же они лежали рядом друг с другом на холодном снегу и глупо улыбались, смотря в ночное небо. — Признаю, ты не так уж плох. Пять из десяти. — Всего пять? Кажется, ты мне занижаешь оценку, Джей. — Больше пяти не поставлю, Джозеф. Тайлер ещё немного повозмущался, но умолк, когда Дан положил голову ему на плечо, глазами целясь прямо в небо. Скосив глаза, он затаил дыхание. На бледном лице играла мечтательная улыбка, серые кудри растрепались и падали на лоб и глаза парня. Внутри Джозефа происходили непонятные химические реакции, и он даже боялся их немного. Такое не совсем хорошо чувствовать к новому другу. Находить Джоша крутым и клёвым – это одно, и совсем другое привлекательным парнем. Что-то странное творилось у него в мозгах, пока глаза жадно ловили каждую тень на лице. Тем временем Джош, будто почувствовав внутри Тайлера закипающий химический раствор, как кислотой ошпаренный вскочил и схватил рюкзак с шапкой, которая слетела во время боя. Тут же он принялся нервно царапать лямку рюкзака, не смотря на Джозефа, предпочитая этому свои ботинки. Это же намного интереснее удивленного Тайлера, который в спешке вставал и отряхивался. — Нам, наверное, пора по домам, да? Уже… — … десять вечера. Пожалуй, да. Идём домой? Домой парни шли в неловком молчании. Неловким оно было лишь из-за того, что Тайлер погрузился в свои размышления и не отвечал Джошу никак, кроме «да» и «конечно». В конце их пути Джош быстро, почти скороговоркой сказал странную фразу. — Узнай, кто ты, прежде, чем пожалеешь об этом. ****Phantogram — Black Out Days
Джош не может спать по ночам. Ему снятся ужасные сны. В каждом сне он умирает, проваливаясь под лёд. И никто не спасает его, сколько бы он не кричал. Вокруг пусто, совершенно никого. И Джошу страшно. И он уже не может хвататься за скользкий лёд, мокрая тяжелая одежда утягивает на дно, холодная вода сводит ноги. Он в ужасе, каждую ночь он в ужасе закрывает глаза и надеется, что это не произойдет снова. Он хочет, чтобы этот кошмар навсегда закончился, чтобы его кто-то вытащил. Он хочет, чтобы его кошмар закончился. На выходных Джошу было ещё страшнее ложиться спать. То, что произошло между ним и Тайлером около озера и реакция последнего совершенно выбили из Дана хоть какую-то уверенность в себе и своих действиях. И вроде бы не произошло ничего страшного, Джош не поцеловал Тайлера и не признался ему в любви. Какое глупое слово – любовь. Но больше всего он боялся спать. Потому что любое сильное разочарование отражались в его ужасных, ужасных снах, и парень не мог ничего с этим поделать. Он боялся того, что увидит во сне. Как Тайлер сам толкает его на лёд, и смотрит, смотрит на то, как Джош тонет, захлёбывается в холодной воде и отчаянно просит о помощи. Ужас охватил Джоша так сильно, что он рисковал словить сердечный приступ. Энергетики и волнение — несовместимая вещь, и именно из-за этого он пропустил следующую учебную неделю. Дан даже был рад этому. Не придётся видеть Тайлера и притворяться, что всё у него хорошо. Но Джозеф, будь он не ладен, каждое утро писал ему, и у Джоша накопилась уже приличная сумма не прочитанных сообщений. 7AM, 14 дек. Джош, ты в порядке? 4PM, 14 дек. Чувак, ответь мне. Ты не пришел на занятия 4PM, 15 дек. Джей, что за нахрен? Ты вообще живой? 9AM, 16 дек. Твою мать, Дан, это нихрена не смешно 8PM, 17 дек. Джош, что случилось? 7AM, 18 дек. Джей, прошу, ответь. Я волнуюсь 3PM ТЫ МУДАК ИЛИ КАК МОЖЕШЬ ТЫ ОТВЕТИТЬ НА НЕСЧАСТНЫЕ СООБЩЕНИЯ ИЛИ НЕТ 4PM джош 4PM джоши 5PM не игнорируй меня, пожалуйста 9PM думаю, нам стоит поговорить. В 21:30 около библиотеки Джош просматривает все сообщения и не отвечает ни на одно. Про себя он думает, что не пойдёт никуда. Зачем ему идти к какому-то Тайлеру, да ещё и к библиотеке путь не ближний. Но полежав десять минут в кровати, Джош всё-таки одевается и выходит из дома. Он не знает, зачем это делает. Просто так надо. Он опаздывает, причем сильно так опаздывает, но даже не пытается ускорять шаг. «Ничего, если надо, подождёт» И Тайлер действительно ждет его около входа в библиотеку, застывший, как статуя. Джош задней мыслью допускает, что наверное Джозеф заморозился, ведь на улице минус пятнадцать. Их встреча проходит в молчании. Ни один из парней не здоровается, не протягивает руки для рукопожатия. Они просто стоят и молчат, мерзнут, но стоят неподвижно, уставившись в разные стороны. Мозги Дана заняты мыслями «В какой момент все пошло по пизде?», а Тайлер нервничает, составляя в голове речь, которую спланировал ещё в учебную неделю. Всю неделю Дженна Блэк, его лучшая подруга, нещадно пилила мозг парня внезапным исчезновением американца.«Признавайся, Тайлер, вы поссорились? Что ты снова сделал не так? Обидел его?»
«Не думаю, что обидел, Джен. Я не знаю, что с ним, он мне не отвечает. Возможно просто заболел, мы в снегу валялись в субботу.»
Но что бы он там не говорил Дженне, Тайлер более, чем уверен, что сделал что-то не так. Потому что Джош Дан – нежный, милый и ранимый парень. Да, у него серые волосы, пирсинг в носу и тоннели в ушах, и может показаться, что он тот ещё панк. Всем, в общем, так и кажется. Но Джозеф знает Джоша намного ближе всех, и даже за эти две недели общения смог понять, что внешность этого парня сродни окраске ядовитых лягушек. Он не хочет быть ранен, и поэтому всем видом показывает угрозу. «Джош – угроза? Ха, ну посмотрим, насколько он опасен.» И Тайлер поднимает голову, рассматривая Джоша. Казалось, что стоит подуть на него и он растворится. Бледная молочная кожа, пепельные волосы, плотно сжатые губы, потерянный взгляд, нахмуренные тонкие брови. В бледном освещении Луны всё это превращало Джоша в хрустальную статуэтку, и Джозефу не терпелось объясниться, услышать его голос. — Джош, ты… в порядке? В смысле, ты не отвечал на мои сообщения, и в школе не появлялся. Я волновался, и Дженна тоже, и… Нет. Я не в порядке. — Тайлер, я эгоистичный мудак, мне не было плохо. Просто я напридумывал себе непонятно чего, и в общем ты не виноват. Тебе вообще не стоило со мной тогда знакомиться. Стоило держаться подальше. — Можешь нести бред, я даже не вспомню этого на утро. — Это не бред. — Ты несёшь бессмыслицу, даже не пытаясь её обосновать. — Просто держись от меня подальше, ладно? Джош намерен уйти прямо сейчас, немедленно и стремительно, не оглядываясь, чтобы стереть его лицо из памяти. И он это делает. Разворачивается и уходит, натягивая на голову капюшон. Ему плевать, что вслед несутся быстрые шаги Тайлера. Плевать ровно до того момента, когда он хватает его за плечо и круто разворачивает к себе, нарушая границу личного пространства. Джоша пугает его взгляд. Такой взгляд может быть у того, кто не будет держаться от него как можно дальше. — Я узнал, кто я, — голос парня чуть-чуть подрагивает, когда он буравит взглядом глаза Джоша, а тот испуганно закрывает их. Ты должен спасти свои глаза. — Я больше не знаю тебя, я больше не знаю тебя. — Джош, чёрт возьми, идиот ты упрямый! Послушай меня, Джош, послушай же меня!.. — Отцепись нахуй! Но, к разочарованию Дана, Джозеф даже не собирался отпускать его, лишь сильнее сжал руку на плече и приблизился до непозволительности близко. — Открой глаза, Джей. Опасливо он всё же открывает их, встречаясь с взволнованно-серьезными глазами Тайлера. Теперь они не кажутся Джошу такими страшными. Теперь ему кажутся страшными слова, которые медленно выскальзывают из уст друга. — Пожалуйста, объясни мне всё. Джош не слышит слов парня. Он слышит: «Объясни, какого хрена ты игнорировал меня неделю и сейчас вёл себя, как психованная истеричка». И от этого ему хочется прямо перед Тайлером расплакаться и сжаться в калачик на снегу. Но, переборов себя, он очень тихо начинает мямлить объяснения, ощущая, как сам вскрывает себя, как каждое слово опустошает его. — Я боюсь испортить тебе и себе жизнь, Тай. Мы знакомы всего две недели, и ты обо мне ничего не знаешь, а когда узнаешь, захочешь забыть меня, и даже не узнаешь моего лица через день, потому что Джош Дан с серыми кудряшками, вечной улыбкой и доброжелательным видом не тот Джош Дан, который каждую ночь лежит, боясь своих снов. Не тот Джош Дан, которому пора лечить свой воспалённый мозг. И не тот Джош Дан, который страдает тревожностью, Тайлер. Ты не знаешь меня, и тебе совершенно не понравится то, кем я являюсь. А ещё я, кстати, гей. Пидор. Теперь тебе, наверное, всё стало понятнее. После речи сероволосого Тайлер в изумлении уставился на бледное лицо, которое исказилось гримасой тревоги. Губы сжаты в тоненькую полосочку, глаза в напряжении прикованы к ботинкам. И Джозеф понимал его чувства. Ведь он только что открыл ему, пожалуй, самую секретную информацию о себе, не слишком хорошо знакомому парню. Первое впечатление обманчиво, так? Если Тайлер ведёт себя как мудак, то Джош и правда ранимый мальчик. — Jeg liker deg, Josh. Dumme gutt, — он издает смешок, шепча это в лицо парня, переставая стискивать плечо парнишки и плавно обнимая. Джош вскидывает голову и в непонимании изгибает бровь, явно не ожидая ничего подобного. Согласитесь, достаточно сложно ожидать после исповеди и небольшого каминг-аута ответ на норвежском. Самое глупое, что он ни слова не понял кроме «мальчик». Увидев реакцию Дана, Джозеф тихо засмеялся, немного прижимая парня к себе. В его ореховых глазах плясали фейерверки, и Джош подумал, что если бы он мог разукрасить небо, то звёзды светили бы золотистым цветом, как в сказках. — А я говорил, что тебе надо подучить букмол, Джей. Пока он в непонимании продолжает смотреть, Тайлер расплывается в улыбке и крепче обнимает своего Джоша. Потому что он уверен, что Джошуа теперь целиком и полностью его, под его защитой, и он никому не даст его обижать, даже психическим расстройствам. Вместе они справятся. Похуй, что они знакомы две недели. Существует же любовь с первого взгляда Джош замирает, когда Джозеф мягко и осторожно целует его, накрывая его потрескавшиеся и сухие губы своими, мягкими и немного влажными. Сердце будто перестаёт биться, а глаза закрываются сами собой. Руки Тайлера на его спине надёжные, он может не бояться провалиться сквозь землю. Губы Тайлера мягкие и сладкие, совсем не такие, как у него. У сероволосого губы шершавые и раненные, они отдают металлическим привкусом крови. И не смотря на это Тайлер целуется с ним, невинно и так нежно, что Джошу хочется плакать. Отстраняясь от парня, Тайлер озабоченно бегает взглядом по расслабленному лицу, опасаясь увидеть хоть что-то, отдалённо говорящее об отвращении Дана. Но ничего такого не найдя, Тайлер заботливо убирает кудряшки со лба парня и несколько секунд гладит их. Джош тоже открывает глаза и слабо улыбается, когда Джозеф с интересом рассматривает его волосы. — Теперь идём домой? — Да. *****M83 — Too Late
Зимние холода сменились весенним солнцем, которое слабо грело землю и превращало сугробы снега в огромные лужи воды, из-за чего школьникам приходилось вставать и идти в школу ещё раньше, чтобы без проишествий добраться до учебного заведения. А самое обидное для всех в апреле было то, что из-за этих самых луж и грязи было довольно скучно и опасно гулять, а старшеклассникам и вовсе приходилось дышать через форточки. Начинались экзамены и нервы сдавали совершенно у всех. Мало кто сомневался, что он сдаст экзамены, но неизвестность и ожидание сильно били в голову. Первый раз за девятнадцать лет жизни Тайлер совершенно ни разу не захотел погулять весной на улице. Ему просто не было смысла выходить туда и убивать свои кеды, потому что каждый вечер он занимался с Джошем норвежским. За три месяца парень намного улучшил своё произношение и пополнил запас слов и предложений, и с Тайлером говорил практически без особого труда, хотя иногда мог сказать что-то на родном английском. С того холодного январского вечера возле библиотеки вообще многое изменилось. Тайлер никогда не оставался в тишине из-за Джоша – он мог позвонить рано утром и болтать с Джозефом почти до встречи около той самой библиотеки, будто чувствуя, что его другу плохо, и он был благодарен ему за это. Кошмары Джоша отступали под натиском усталости и снотворного, и поверьте, этот парень никогда ещё не радовался снам без снов. Дженна, Дебби и Марк перестали называть своего друга деревянными предметами, потому что каждое утро Тайлер улыбался так широко, как только мог. Ведь каждое утро они встречались с Джошем и вместе отправлялись в школу, как обычные друзья. Хотя после того разговора в январе к их дружбе прибавились очень даже хорошие бонусы. Каждый вечер, занимаясь с Даном норвежским, Тайлер неприменно несколько раз целовал его, зарываясь тонкими пальцами в мягкие серые волосы, до жути напоминающие дымку маленького котёнка. И Джош был совершенно доволен, зачастую разваливаясь на парне со всей наглостью, присущей только котам, и недовольно отмахивался, когда Джозеф грубо его спихивал со словами «давай, ещё раз прогоним спряжение глаголов». Их отношения сложно было назвать каким-то определённым словом. Они официально не встречаются, значит не пара, а друзья. А друзья не целуются и не смотрят друг на друга как влюблённые щенки. Но их всё устраивало. Зачем всё усложнять какими-то ярлыками в виде «пара» или «геи»? Им хорошо вместе, Тайлер любит мечтательного Джоша, а он, в свою очередь, без ума от гиперактивного и заботливого Джозефа. Был обычный апрельский выходной. Джош и Тайлер сидели у последнего дома и бездельничали. Сероволосый заныл уже через полчаса после занятий, что он устал, и Джозеф сжалился над ним, объявляя перерыв. И, как обычно, увлечённые детскими дурачествами, парни совсем забыли о главной сути – букмоле. А когда вспомнили о нём, заниматься не хотелось даже серьёзному (до этого момента) Тайлеру. На этом моменте они и принялись лежать на ковре тайлеровской комнаты, переговариваясь и рассматривая белый потолок. — Тай. — М? — Тогда, в январе… — Да? — Ты говорил, что понял, кто ты. Но ты так и не сказал этого. Может теперь скажешь? Тайлер задумчиво посмотрел на Джоша и затем уставился в потолок. Сероволосый даже приподнялся на локтях, сгорая от любопытства и волнения. — Тебе честно сказать? — со стороны Дана кивок, и Джозеф глубоко вздыхает, снова поворачивая голову к нему. — Ладно. Тогда я хотел сказать тебе, что я мудила. Влюблённый по уши в своего друга мудила. Джош тихо смеется и краснеет, быстро закрывая лицо руками от смущения, пока брюнет глупо моргал, наблюдая за уже сидящим Даном. — Ты чего смеёшься? — Я только сейчас понял… что ты сказал мне тогда около библиотеки. — В этом есть что-то смешное? — Ja. Jeg elsker deg også, Tyler. Тайлер улыбается и тоже садится, когда Джош убирает руки от лица и тихо произносит эти слова, твёрдо смотря прямо в глаза напротив. В них по-прежнему пляшут фейерверки. — Совсем другое дело, Джей. И я тоже люблю тебя, глупый мальчик. — Ох, катись ты в Хельхейм, Джозеф. Мастер портить трогательные моменты. — Всё-таки прикипел к норвежским сказкам, да, детка? Джош смутился и беззлобно пихнул парня в плечо, закатывая глаза. Его смутило совершенно всё в этой фразе. — Ну да, подумаешь. Я люблю читать, а скандинавский фольклор мне очень нравится. И кстати, почему ты всегда говоришь «норвежский»? В смысле, я никогда не слышал, чтобы ты говорил о чём-то, связанным с Норвегией, в ключе «наш». — Я родился в Огайо, США. Но хоть я и живу тут с почти с самого рождения, я не могу называть эту страну своей из уважения к коренным норвежцам. Это наверное глупо звучит, да? — Совершенно не глупо. Я бы тоже придерживался такой позиции, если бы прожил всю жизнь тут, зная, что я другой национальности. Тайлер кашлянул и встал с пола, протягивая Джошу руку и рассматривая плакат на стене. — Пошли поиграем в Марио Карт? — И выпьем Ред Булла. — И перекусим медовыми колечками Honey Nut Cheerios. — Ты самый лучший парень на свете, Тайлер, — хихикнул Дан, хватаясь за руку брюнета и вставая, чтобы вместе с ним пойти в гостинную. — Я знаю это, Джоши. Тайлер больше не боится тишины, ведь её нет. Джош любит спать, ведь он видит тёплые сны вместо зимнего озера.