Извинения приняты

Юра — нервный, суетливый, не может держать руки при себе, все время размахивает ими, крутит предметы, чаще всего — телефон, но это может быть что угодно, на самом деле. Мельтешение раздражает Андрея, он не любит вот эту перманентную дерганность, хочется рявкнуть «да сядь ты уже спокойно!», но Андрей, в отличие от некоторых, куда воспитаннее, не хуесосит малознакомых людей, не перебивает и не мешает работать. Отрывается он потом, на кухне, не думая о том, что все это под камеры, что перепалка об искусстве пойдет в видос. Не то чтобы Андрей думал именно так, как говорит, но в споре с мудаками иногда бывает делом принципа отстаивать ту или иную позицию, и потом, репутация есть репутация. Андрей краем глаза видит, какое удовольствие Слава получает от созерцания их дискуссии, и делает вдох. Юра Дудь вызывает смутные желания заткнуть ему рот любым способом, обездвижить, прекратить бестолковое мельтешение, он шумный, и его много, и Андрей медленно высаживается все больше и больше. Когда съемочная группа уебывает восвояси, Андрей провожает ее потяжелевшим взглядом, и выходящий последним Дудь ежится, словно чувствует его между лопаток. * — Смотри, что этот мудила написал, — веселится Слава, подсовывая Андрею под нос телефон. На почту, через которую они договаривались об интервью, Дудь прислал письмо со ссылкой на вышедший видос (будто они могли каким-то чудом его пропустить) и короткий комментарий, мол, послушал эти твои Ежемесячные, тоже ссанина, но вроде не такая конская, и все равно лучше Замая. Шутник, блядь. Андрей не злится на Юру за его мнение, Андрея бесит, как тот его выражает. Руки чешутся поучить кое-кого манерам. — Скинь мне мыло этого уебка, — просит Андрей. Слава улыбается шире и присылает почту в телеге. Андрей пишет письмо. * Между ними завязывается переписка, наполненная завуалированными оскорблениями, препирательствами и нарастающим напряжением. Дудь ведет себя как охуевший мудак, а Андрей все больше распаляется. О, как сладка мысль о том, что он заставляет Юру заткнуться, и тот слушается — и слушает о себе все. Андрей немного фантазирует об этом, а потом работа отвлекает, общение притухает, как и его нижняя чакра. * Они встречаются в аэропорту случайно. Дудь подходит первым, улыбается — вроде дружелюбно, а как-то не очень приятно. Андрей после почти незаметной заминки пожимает протянутую руку. — Я хотел извиниться, — проникновенно начинает Юра, и Андрей четко понимает: Дудь из тех людей, которые так извиняются, что лучше бы не. — Мне не стоило вести себя так... неуважительно. В его глазах в этот момент что-то... неожиданное. Андрея против воли прошивает вдоль позвоночника. Такое ощущение, что этот странный человек Юра Дудь заглянул ему в голову и сейчас тащит оттуда, преодолевая сопротивление, те мысли и идеи, которые Андрей не то чтобы собирался озвучивать. — Не стоило, — медленно отвечает он, пристально глядя Юре в глаза. Вот хуй знает, что он там успел себе надумать. — Надолго в Москве? — светски интересуется тем временем Дудь. — На пару дней. А ты улетаешь или...? — Я вернулся только что, — Юра копается, достает визитку, дает Андрею. — Напиши мне, как будешь свободен. Вот так просто и в лоб. Андрей вскидывает брови, молча прячет визитку в карман. В этот момент подходит Слава, оценивающе смотрит. — Го фотку, — он бесцеремонно отбирает у Андрея телефон. Дудь как-то неожиданно охотно кивает, становится рядом, и Андрею ничего не остается, кроме как состроить не совсем кривое ебало. Слава, явно развлекаясь, мучает их пару минут, то ли и правда делая несколько кадров, то ли притворяясь. Наконец он возвращает Андрею телефон и съебывает. Юра смотрит напоследок, во взгляде мелькает... предвкушение? Блядь, во что Андрей собирается ввязаться? * ...он пишет тем же вечером. «Хочешь извиниться более основательно?» «Возможно. Я забронирую отель и скину адрес». Андрей может отказаться, может не поехать, но перед глазами возникает самодовольное лицо Юры Дудя, и решимость крепнет. Сверяясь с смс-кой, Андрей вызывает такси. * Юра уже ждет его. Все такой же суетливый, дерганый, ломкий, как кривая линия. Начинающий пиздеть прямо с порога. Андрей не склонен ни вслушиваться, ни вникать. Он скидывает куртку, а потом, не колеблясь, тянет из джинсов ремень. — На кровать, — коротко указывает он. Юра подчиняется. Когда Андрей подходит, он видит, как тот заметно дрожит. Это будет ощутимо, если провести по его плечу, но Андрей не спешит касаться. Юра стоит на кровати на коленях и смотрит нетерпеливо. Но молчит, видимо, интуитивно понимает правила игры. Такие извинения Андрей склонен принять. — Раздевайся, — велит он столь же лаконично, и Юра быстро, но все же не излишне торопливо стаскивает футболку, узкие драные джинсы, медлит, прежде чем снять трусы, но подчиняется требовательному взгляду. Тогда Андрей впервые касается его — не рукой: проводит сложенным вдвое ремнем от плеча к запястью, усмехается, слыша шумный вздох. Он жестами вынуждает Юру встать на четвереньки. Кожа ремня скользит по бледной коже ягодиц, Андрею нравится смотреть, как Юра сжимается в предвкушении, в ожидании первого реального удара. Это будоражит. Это лучше, чем в фантазиях. Живой, молчаливый, покорный Юра Дудь, мистер «сколько-ты-зарабатываешь», новый супергерой ютуба, главная заноза в заднице. Андрей бьет несильно, на пробу, и Юра вскрикивает — больше от неожиданности. Андрей никогда никого не порол до этого, поэтому очень не хочет перестараться. Он зачарованно смотрит на красный след и стремится тут же оставить рядышком второй. Потом третий. И еще. Паузы между ударами сокращаются, Юра начинает стонать, его ноги разъезжаются, Андрей без проблем видит, что у него стоит. Собственное возбуждение какое-то заторможенное, ленивое. Так бывает, когда раздумываешь, подрочить ли от скуки. И вроде бы мозг уже рисует соблазнительные картинки, но ты еще недостаточно распален... Прошивает его, когда Юра вдруг кончает — вот так, от порки, даже не прикоснувшись к себе. Андрей проглатывает «я тебе не разрешал», когда Юра валится ничком, перекатывается на бок. У него огромные, ошалелые глаза, грудная клетка ходит ходуном. — Ты до этого... было что-то подобное у тебя? — Андрей удивляется, как хрипло звучит его голос. Прямо как на треках. — Нет, — Юра смотрит расфокусированно. — И я не думал, что отреагирую вот так. Я вообще не думал, что мое желание тебя заткнуть выльется вот в это все, думает Андрей. Он стоит полностью одетый и со стояком, сжимает в руке ремень, а напротив лежит полностью голый и дрожащий Юра. Окей. И что с этим делать? Можно пойти ва-банк. — Расстегни мне штаны, — Андрей надеется, что это звучит... чуть более уверенно, чем он себя чувствует, но готов к тому, что Юра его пошлет. Но тот, чуть пошатываясь, вновь становится на колени, подползает к самому краю кровати и тянется к джинсам Андрея. Ему не нужно говорить, что делать дальше. Юру, может быть, раньше не охаживали ремнем, но опыт оральных ласк у него явно имеется — он заглатывает член спокойно, не давится, и блядь, о да, хоть что-то он делает без своей дерганной суетливости. И восхитительно молчит. Андрей не собирается выяснять, что именно возбуждает его больше. Горячий рот и уверенные движения пальцев слишком хороши, чтобы отвлекаться на рефлексию, да и вид открывается впечатляющий. Андрей не собирается оттягивать разрядку. Он на автомате зарывается в волосы Юры, и тот поддается, еле уловимо притирается к ладони, не прекращая, впрочем, активно двигать головой. Для первого раза (блядь, он серьезно сейчас подумал именно в такой формулировке?) Андрей решает не слишком давить, поэтому перед самым оргазмом отстраняется, чтобы не перепачкать Юру. Достается так и не рассправленной кровати (которая, впрочем, явно видала и не такое). Блядь, думает Андрей, стаскивая покрывало и обессиленно падая рядом с Юрой. Как еще описать все произошедшее? Он опасается, что Юра сейчас снова начнет пиздеть, но тот только шипит, неудачно проехавшись исполосованным задом по простыням, и устраивается поудобнее, забравшись под одеяло. И Андрей сдается: ничего не случится, если они немного поспят. ...Когда он просыпается утром, Юры уже нет, и это хорошо, наверное. Хотя Андрей ловит себя на мысли, что не отказался бы полюбоваться на следы, оставленные вчера. Потом видит смс, в которой Юра сообщает, что забрал его ремень, как трофей, но Андрей может его вернуть, если захочет. — Провокатор ебаный, — Андрей потягивается, прежде чем встать и побрести в ванную. * Слава из спортивного интереса доебывает вопросами, с кем Андрей кувыркался, что выглядит таким довольным, но это нужно просто игнорировать, и тогда Слава заебет сам себя и перестанет. Порывшись в телефоне, Андрей выкладывает в инстач фотку, подумав, добавляет приписку «с другом». Постиронично, хуле. Ремень он заберет в следующий раз. Но сначала еще разок использует не по прямому назначению.