Ожидание

      — Я не покину тебя, — роняет бездумно Билл, тараня виском воздушные складки ткани, и устраивая голову на плече Пеннивайза. Вот так — подойдя со спины, неловко обхватив крупную фигуру за шею, ловя каждое мелкое движение руки, выводящей на пожелтевшей бумаге неизвестные мальчику слова, — он стоит уже вечность. Слабое тепло, которое по началу казалось чем-то эфемерным и несуществующим, теперь опаляет кожу. Каждый раз, когда Билл нехотя отлепляется от существа, он закатывает рукава свитера, и с нескрываемым разочарованием отмечает, что его руки не покрылись волдырями от ожогов. И каждый раз со стороны Оно мальчик слышит невесомый шорох трескающегося грима — улыбка. Тёплая и полная нежности улыбка, от которой у Денбро щемит в сердце.       Он бездумно зарывается пятерней в огненные волосы и ведёт кистью по всей длине, пропуская между пальцев невесомые нити. С блеском в глазах и карамелью в лёгких, мальчик любуется как они искрятся золотыми вспышками под столько же тонкими лучами дневного солнца, которое просачивается в их дряхлый фургончик через дырявую крышу. Искры зачаровывают, лишая дара речи, но Пеннивайз успевает отвлечь парня тяжелым вздохом.       — Ты дёргаешь, — жалуется он.       В ответ Билл виновато опускает взгляд, изучая теперь сияющие пылинки на сером костюме, и нехотя убирает руку. От последнего касания волосков к ладони, по чувствительной коже проходит покалывающая волна. На скрытых от взора Пеннивайза губах появляется улыбка. Мальчик борется с ней, но вскоре бросает безуспешные попытки и мирится с заинтересованным взглядом существа. В жёлтых глазах играет озорной огонёк.       — Хочешь повеселиться, Билли?       Пеннивайз поворачивается к мальчику и треплет юнца по голове, приводя в беспорядок русые волосы. Тот кривится. В вечности познается смирение, но с таким специфичным пониманием веселья, как у Оно, парень не может найти в себе силы смириться. Он принял эту сторону древнего создания. Но смириться?       — Хочу попкорн, — старается прервать он мысли клоуна. Тот задумчиво шлёпает алыми губами, имитируя лопающуюся кукурузу, и разбивает этим звоном уютную тишину их убежища. По коже вновь пробегаю мурашки, но теперь ощущение кажется липким и неприятным.       — Кино? Я так давно не был наверху.       Пеннивайз бросает на парня нечитаемый взгляд в миг потухшими глазами, а Билл тихо смеётся в ответ на немой вопрос.       — Не уйду. ***       — Разве так нужно пугать детей? — ворчит мужчина, сидящий с Биллом на последнем ряду старенького кинотеатра. Его глаза неотрывно следят за происходящим на экране действием, однако это не мешает отпускать едкие комментарии по поводу тактики чудовища, распугивающего детишек. Сам Билл вжался в сидение, не до конца понимая, как согласился пойти на этот сеанс. Детские крики, доносящиеся из динамиков, оглушают и парализуют его. Под языком набирается слюна. В горле поднимается ком.       — Как будто ты в этом мастер, — поддразнивает мальчик. Он закидывает голову, щупая взглядом холодный луч света прожектора. Затем цепляется за пылинки, выхваченные из тёмного плена, а под конец скользит глазами по металлическим вставкам в потолке с размытыми по краям пятнами от протекшей с крыши воды. Опускает веки.       Наступившая тишина, наполненная лишь успокаивающим гулом собственного сердца, длится не долго. Его руку накрывает чужая, и парень вздрагивает от неожиданности, позволяя реальности вновь захватить его разум.       — Ты знаешь зачем мы пришли, — врывается в левое ухо обжигающий шёпот. Он кивает. Слабо, но достаточно, чтобы Пеннивайз увидел — он всё помнит и всё понимает.       — Я не сбегу.       Свинцовая голова в привычном жесте падает на мужское плечо. Тёплая ладонь в привычном жесте треплет короткие волосы. И в миг мальчик остаётся один, покинутый своим пленителем.       Мысли сбежать нет. Вместо этого Денбро разглядывает сидящих в зале людей. Их так мало, что можно сосчитать по пальцам, но среди них нет ни одного ребёнка. Это успокаивает. Это значит, что зал не взорвёт настоящий душераздирающий детский крик. Это значит, что Билл сможет заснуть этой ночью.       Тонкие пальцы ныряют в бумажный стакан, гоняя по дну нераскрытые кукурузные зёрна. Как скоро Оно вернётся? Как далеко Оно ушёл? Вопросы награждают пустотой, словно опухоль расползающейся по всему телу. Как он привязался к этому существу? Как нашёл умиротворение в убийце? Мальчик теряет вес, взмывая в высь. Запястье заламывает вниз, роняя на пол под своим весом бумажный стакан. Вечность соединила их, скрепила узами две жизни и стоит уйти одному, второй погибает.       Сидение рядом издаёт тихий скрип. Билл тратит уходящие силы на то, чтобы повернуть голову и слабо выдыхает, когда встречается с жёлтыми глазами. Они излучают мягкое сияние, перекрывающее собой весь мир. Парень поддаётся на встречу, протягивая к мужчине онемевшие руки, и зарывается носом в чужую шею. В ноздри бьёт запах свежей крови, а ещё тёплые багровые капли смазанными отпечатками ложатся на щёку.       — Билл, — тихо, прикрывая глаза, произносит Пеннивайз. Он осторожно накрывает щуплое тело руками. Согревает и успокаивает. Его? Себя?