Начать сначала

- Ты! Это была ты! Пидж не знает в чём её обвиняют, но голос Лэнса, отражающийся от стен коридора, звучит, ну, довольно оскорблённо. Лэнс красный и растрёпанный. Он тяжело дышит и упирается ладонями в колени чтобы перевести дух. Открывает рот как рыба, пытается что-то сказать и снова захлопывает, кажется давится воздухом. - Нет, не я, - Холт кусает себя за кончик языка и тихо смеётся. - Я..я знаю ч..что это была ты, - выдыхает МакКлейн и это уже не кажется таким ужасным, хоть Пидж всё же не понимает - где конкретно она была и что сделала. Говоря о Лэнсе - выглядит он до безобразия счастливым. Так будто собирался наспех и вытащил из шкафа первую попавшуюся одежду, но счастливым. На МакКлейне ветровка, такая лёгкая, что Пидж всерьёз бы была обеспокоена его психическим здоровьем, но это же Лэнс. Что может пойти не так? - Это катастрофа! - восклицает вышеупомянутый любитель ветровок при -14° и Холт уже жалеет что вообще подумала об этом. Семестр начинается гораздо тише, чем закончилась последний. Нужно сдать проект по химии, который выглядит ну совсем уж жалко по сравнению с надвигающимися пробными экзаменами. Кажется, скоро начнётся набор в театральном кружке к рождественской постановке. Не то чтобы её это особенно волновало - не всё ли равно, когда ты постоянно играешь ель? Впереди ждут скучные занятия и еще более скучные занятия чуть позже, перед самыми праздниками, когда все учителя будут слюной брызгать, требуя закрывать долги. В конце концов они всё равно соберутся вместе в доме у Ханка и она окажется на пушистом ковре, будет пялится в потолок и сетовать на заваленный экзамен по экономике. Пидж морщится, когда думает об экономике и, наверное, такое отвращение у неё вызывает только изюм. Она снова смотрит на Лэнса и замечает сжатую бумагу у него в руке. В мыслях проскальзывает узнавание, но Холт поправляет очки и прячет улыбку в уголках губ. - Скажи мне что-нибудь! - МакКлейн почти кричит и ей приходится зашипеть на него, потому что , ну "вообще-то мы посреди школьного коридора, идёт урок, нет, заткнись Лэнс". - Что конкретно ты хочешь услышать? - Пидж уже чувствует как её накрывает кармический дисбаланс вселенной. Пути к отступлению она только что отсекла огромный ментальным топором, который теперь медленно, но верно опускается прямо на голову. Лэнс в спешке выпрямляется и, серьёзно, Пидж не комфортно. Говоря откровенно, сложно чувствовать комфорт, когда приходится запрокидывать голову, и это только для того, чтобы поговорить с кем-то чьи плечи находятся на уровне твоих бровей. Он старательно, успокойся она уже безвозвратно испорчена, Лэнс, расправляет брошюру, которую до этого комкал в руках. - Это сделала ты, не так ли? - вопрошает Лэнс МакКлейн, размахивая в воздухе объявлением так, будто оно нанесло ему личное оскорбление. - Почему сразу я? - Холт хмурит тонкие брови и мельком бросает взгляд на настенные часы. - Шутишь? - Лэнс говорит это таким тоном, будто его "шутишь?" настолько очевидно, что у Пидж слишком рано наступает экзистенциальный кризис, а ментальный топор сильнее давит на макушку. - Это же лазурно-синий, Пидж! Лазурно-синий! Холт хочется возразить. Сказать, что вообще-то она просто скопировала этот цвет с эмблемы твиттера, но сказать об этом - признать поражение, поэтому она и правда возражает: - Это просто синий. - вердикт вынесен и топор, кажется, сейчас раздавит череп. - Это лазурно-синий! - почти кричит Лэнс и Пидж снова шипит на него, - Я показал тебе этот чёртов цвет! Не смей лгать глядя мне в глаза! - разъярённый шепот МакКлейна ещё вибрирует где-то в перепонках, когда звенит звонок с урока. Его глаза сужаются до двух щёлок, как у того автомата возле дома, который принимает только двадцати пяти центовые монетки, и смотрят осуждающе. Резко взгляд Лэнса взлетает куда-то поверх её плеча, меняется и Пидж видит радость на дне зрачков. - Привет, - Холт оборачивается и видит Кита, который мнётся у неё за спиной и выглядит крайне взволнованно. - Привет. - суше, чем хотелось бы, бросает она и снова поворачивается к Лэнсу, который уже полностью потерял интерес к теме обсуждения. - Я пойду на урок, если ты не возражаешь? Слова сочатся ядом и Пидж это знает, но топор давит и разговаривать не хочется. Хочется упасть на мягкий ковёр Ханка и смотреть в потолок, пока голову не отпустит. И почему вообще так сильно жжет руку? Холт царапает кожу через тонкую ткань голубой рубашки и, не говоря больше не слова, уходит в класс, но успевает заметить краем глаза, как рука Лэнса устраивается на талии Кита. - Ты в порядке? - Ханк выглядит напуганным и Пидж, правда, хочет сказать: нет, пожалуйста, просто посмотри на меня: я спала 4 часа за последнюю неделю и цветовую гамму синяков под моими глазами уже можно выставлять в Севре, как эталон, но она молчит и кивает. Ханк не верит, но кивает в ответ и улыбается так широко, что Пидж приходит в чистейший ужас и всё ещё думает, что при таких-то нагрузках челюсть долго не продержится, когда Гаррет разворачивает стул спинкой к ней, садится и смотрит так пристально, что хочется закрыть лицо руками. - Он уже видел объявление? - спрашивает Ханк и выглядит почему-то немного расстроенным. Смена эмоций на лице Гаррета вводит Пидж в некое подобие транса. И если она хоть малость виновата в том, что на смуглом, улыбчивом лице появляется след грусти то ей, правда, очень, очень жаль. А может дело в похолодании? Когда температура падает люди кажутся менее счастливыми? Но снег очень милый умиротворяющий, поэтому имеет только положительное влияние на эмоции, нет? С другой стороны плотной группкой в её сознании сбились мерзляки(один конкретный, если честно, но честных тут нет, только брехливые пиздюки), которые снег и мороз терпеть не могут. Впрочем, эти теории слишком сложны для девяти утра. Рука снова чешется и Пидж думает, что это просто аллергия. - Пидж? - Звук голоса Ханка немедленно пробуждает к жизни, напоминает: нормально функционирующие люди не должны зависать на середине разговора. - Да, - бурчит она, на грани слышимости, но почему-то уверена, что Ханк её прекрасно слышит. Рубашка раздражает кожу. - И что он сказал? - Холт чувствует как холодеют кончики пальцев, когда снова чешет руку. - Возмутился насчёт цвета. Рука горит. - И всё? Это всё, что он сказал? - удивление сквозит в голосе и Ханк смешно приподнимает брови. - Он знает, - Пидж говорит это таким заговорщицким тоном, что Теории Заговоров ворочаются в гробах, а ментальный топор режет тонкую кожу на затылке и становится холодно. Гаррет хочет сказать что-то ещё, когда Пидж резко вскакивает со своего места и бежит в женский туалет, до боли стискивает запястье. Точно останутся синяки. Холодная вода не помогает справится с жжением. Холт опускает взгляд на собственную руку, ожидая увидеть ожог, покраснение, жуткие волдыри, но кожа чистая и абсолютно белая. Липкий страх становится комом в горле и скатывается куда-то в желудок, когда прямо на сгибе локтя, с обратной стороны, там, где просвечивается через кожу тонкая сеточка вен, расползаются чернильные пятна. Коди Коди ставит абсолютную, жирную точку в эпохе душевного равновесия Кэтти Мелори Холт. Имя смотрится отвратительно, почерк размашистый и кривой и Пидж не знает, что хуже: то, что её соулмейт только что прикоснулся к кому-то в таком ключе или то, что он сделал это только сейчас, когда им уже 17. Она прячет это под рубашкой, поправляет карман джинсов и возвращается обратно в класс. Ханк смотрит как-то растеряно и обеспокоенно, оно и понятно, не часто кто-то выбегает из комнаты прямо посреди разговора так, будто пытается скрыться от летающего ментального топора дьявола. - Ты пойдёшь, - говорит Лэнс тоном не принимающим возражений. - Мы пойдём вместе, - говорит Лэнс, усаживаясь рядом и снова воруя его картошку фри. - Хочу глянуть как на тебе будет смотреться костюм, - говорит Лэнс, щёлкая пальцами прямо перед носом. Кит считает что вселенная к нему цепляется. Буквально пинает. Посудите сами: его соулмейт - чёртов Лэнс МакКлейн, Джесс всегда съедает весь арахис без него и даже пункт того, что они росли в одном доме можно добавить в этот ужасающий список и в заключении ко всему вышеперечисленному добавляется отсутствие в его рюкзаке термоса с кофе, оставшегося стоять на кухонном столе. Когане вдыхает воздух через нос и медленно выдыхает через рот, как его учили на сайтах по контролю гнева , он ведь хороший мальчик. Поворачивается к Лэнсу и пытается изобразить улыбку, но суде по ужасу в его глазах, получается предсмертный оскал. - Но я не хочу идти, - нижняя губа трясётся и лицо кажется сейчас треснет и станет похожа на, ну вы поняли. - Милый, - говорит Лэнс самым спокойным голосом, на который вообще способен человек в такой ситуации и кажется отодвигается на пару дюймов. - мы должны пойти. Это последний Рождественский бал перед колледжем. - Это правда так важно? - "для тебя" повисает в воздухе, но никто не обращает внимания. - Да, Кит, это правда очень и очень важно, - ещё одна палочка картошки пропадает с тарелки и Когане имеет возможность наблюдать как Лэнс один за одним облизывает соль с собственных пальцев и, чёрт, это не должно быть так горячо. - Я заеду за тобой в восемь, ладно? - МакКлейн встаёт из-за стола и дожидается утвердительного кивка, прежде чем оставить поцелуй на щеке Кита и покинуть столовую. Когане чувствует как горит кожа на щеках, шее и ключице. Он смотрит в пустоту ещё примерно минуту, прежде чем резко оттянув воротник толстовки, уставится на ямочку возле плеча. Кожа бледная, с небольшой красной полосочкой от собственного ногтя и чистая. В смысле кристально чистая. - Надень жёлтое, - Пидж вздрагивает и поворачивается так резко, что перед глазами начинают плясать звёзды и она неожиданно боится, что они разобьются об топор, дамокловым мечом висящим у неё над головой, и сотней мелких осколков осыпятся под ноги. Коллин стоит в дверях её комнаты в своём безбожно-цветном платье и улыбается. - Думаю, тебе стоит сделать причёску получше, - мягко смеётся она и подходит ближе, вытаскивая карандаш из неряшливого пучка. Рыжие волосы рассыпаются по плечам и щекочут кожу. Пидж запоздало понимает, что стоит в одном нижнем белье прямо посреди хаоса из платьев на полу и кровати, который, к слову, добровольно устроила сама. Она прижимает к себе блекло-голубой сарафан, аки спасательный круг и неловко мнётся под взглядом матери. - Ты могла бы заплести меня? - тихо спрашивает она и топор смещается чуть правее, давит на глазные яблоки и Пидж на секунду прикрывает глаза. - Конечно, - Коллин гладит дочь по волосам и цепляется взглядом за букву "К", - о Боже, милая, это то, о чём я думаю? Холт тихо вздыхает и поправляет очки, сдавая себя с потрохами. Женщина аккуратно касается чернил на коже и ведёт по контуру указательным пальцем. Щекотно, но смеяться почему-то не хочется. Коллин чуть хмурится и тут же одергивает себя, внимательно смотрит прямо в глаза и задумчиво тянет: - И всё же жёлтое. Ханк слышит музыку ещё на подъездной дорожке. Играет что-то вроде рока или типа того, он не особо разбирается. Это по части Лэнса. Из широких окон столовой льётся цветомузыка. В здании тепло и снизу стекло запотело. Маленькие капли конденсата скатываются по стеклу, отражая ярки блики и падая на снег, рисуют какие-то странные узоры на заметённых дорожках. В помещении теплее, но только при условии, что ты вовремя снял куртку. То самое состояние, когда ты входишь в помещение с промёрзших улиц и надо вовремя снять пальто, пока ты не начинаешь превращаться в человеческий суп, но не слишком рано, чтобы успеть согреться. У Ханка подрагиваю пальцы, когда он входит в столовую и первым делом, скорее по привычке, ищет копну тёмных кудрявых волос. Взгляд цепляется за высокую причёску и в полумраке Гаррет видит среди дымных лучей, красными отсветами и глубоко очерченными тенями на коже, как блики танцуют на смуглой коже Шей и как тонут в ямочках на щеках, когда она смеётся. Очаровательно. Возможно, вселенная сегодня, ради разнообразия, решила пнуть кого-то другого, потому что в тот же момент Шей поворачивается и их взгляды встречаются. И прежде чем последний цвет утонет на дне зрачка, Ханк улыбается пока не успел передумать. Шей улыбается в ответ и Гаррет уверен, что сердце не должно биться так быстро, по крайней мере, у здорового человека. Это просто нечестно, думает Ханк, когда Шей, шелестя платьем,подходит к нему с двумя стаканчиками пунша. Сердце стучит в одном ритме с басами, когда он говорит: - Отличная вечеринка. - Точно, - в унисон тянет девушка и предлагает один из стаканчиков Ханку. Их пальцы касаются и, кажется, он открывает новую болезнь, потому что заходящееся в горле сердце, потные ладони и полная неспособность отвести взгляд от Шей не могут быть чем-то здоровым. Она смотрит на него с не меньшим удивлением и моргает пару раз, будто фокусируясь. - У тебя...ресница, тут, на щеке, - он запинается в одном предложении из пяти слов и твёрдо решает говорить односложными фразами, чтобы не запороть момент. - Тут? - девушка проводит костяшкой пальца по щеке, но даже не приближается к цели. И Ханк, правда что-ли? готов залезть под стол и заплакать, потому что столько романтичных клише просто не могут поместится в отдельно взятый десятиминутный отрезок времени. - Погоди, - музыка орёт и приходится наклониться, достаточно низко чтобы почти коснутся носом щеки. Кожа под пальцами горячая и мягкая, такая как он и представлял, почти жжётся и таких прозаичных совпадений просто не бывает. Шей смотрит прямо в глаза, не отводя взгляд ни на секунду и Ханк ловит себя на мысли, что давно снял ресницу, но его рука всё ещё лежит на теплой щеке и никто из них не двигается, потому что всё ощущается слишком правильно. - Не хочешь потанцевать? - слова совсем не рушат атмосферу, когда Шей мягко улыбается и берёт его за руку. - Конечно, - она улыбается и сердце всё таки становится на месте, а потом снова бьётся и они стоят так близко, что определить чьё именно просто невозможно. Пидж смеётся так сильно, что, кажется, вот вот задохнётся, но всё равно не может себя остановить. Кит выглядит оскорблённым. И он, буквально, чувствует, насмехающийся взгляд Лотора, который между прочим, находится на другом конце зала. - Ты выглядишь...отлично, - выдыхает Пидж и смотрит на него, не выдерживает и пары секунд и снова скатывается в истерику. Его волосы заплетены. Два колоска спускаются до затылка и там сплетаются вместе, образовывая что-то на подобии пучка. В довершение всего этого этого хаоса - в том самом пучке присутствуют несколько шпилек, инкрустированных красными стеклянными камешками. - Это не смешно, - бурчит Кит, разминая шею, которая, вообще-то, непривычно сильно мёрзнет. Смех стихает и он наконец-то смотрит Пидж в глаза. - Ты тоже отлично выглядишь, - добавляет Когане, усмехаясь тому, как стремительно краснеет Холт, цепляясь на пышную юбку своего жёлтого платья. - Оно по колено и это единственная причина, по которой я его надела. - Пидж отпирается, но Кит видит - она польщена. - И где Лэнс? Вы разве не должны быть вместе? - Он пошел найти выпить, - в унисон отвечает Когане. - Я рада, что вы два придурка, наконец всё поняли, ещё чуть-чуть и мы с Ханком отчаялись бы. - еле слышно фыркает она и смотрит прямо перед собой, сдувает чёлку с лица. Шестерёнки в голове Кита крутятся и эмоции сменяют друг друга так быстро, что Пидж и правда задумывается о том, как снег влияет на эмоциональный диапазон. - Записки, - гаркает он и Холт почти пугается, - это были вы. - Да, - бесстрашно отвечает она. - Эй, Мишель, стой! - кто-то кричит и Пидж должна быть удивлена, почему вообще слышит крик, когда музыка орёт гораздо громче. Зал набит толпой до отказа. И все танцуют, если можно назвать танцем беспрерывное дерганье под эту музыку хрень. Реальность несётся прямо на неё со скоростью поезда и Пидж слышит как трещит её череп под напором топора. Она выцепляет взглядом из толпы Хэнка и Шей, танцующих вместе. Кто-то сидит на сдвинутых к стенам столах и Холт видит, как Лэнс поглаживает большим пальцем бедро Кита, пока тот роется в телефоне. Что-то определённо не так. Из мозга в ближайших перспективах получится яичница, которую только и останется поковырять палочкой. И тут же реальность влетает в неё не совсем поездом, конечно, и даже не самосвалом, но Пидж всё равно падает на пол и кто-то падает сверху. Открывать глаза мучительно тяжело, но веки двигаются, как и все конечности. - О Боже, прости, - голос звучит совсем над ухом и получается открыть глаза. - Погоди, Мишель! Я не хотел тебя обидеть, ну куда ты? Сознание возвращается как-то заторможено, но Холт ясно понимает, что сидит на полу. - Коди, оставь меня в покое! - голос высокий и на грани слёз, что гораздо важнее. А потом глаза. Такие зелёные, что речь пропадает сразу после слуха, потому что на фоне остаётся только белый шум. - Привет, - говорит она и голос звучит слишком хрипло. Девушка поворачивается, смотрит в ответ и замирает так же резко. Её тёмные волосы пеленой спадают, закрывая их лица от всех зале. Пидж запоздало понимает, что они всё ещё сидят на полу, когда говорит: - Я Пидж. Девушка улыбается так ярко, что были бы на Холт очки - бликовали бы. - Мишель. Пидж как-то запоздало понимает, что её ментальный топор больше не давит.