Молнии в тебе самое замечательное

      … Открыв дверь номера, и войдя внутрь, Диана вопросительно посмотрела на Тора:       - Не хочешь зайти? – вконец осмелев от выпитого асгардского пойла, спросила женщина.       Не веря своему счастью, мужчина быстро кивнул. Дочь Зевса улыбнулась, и, подождав, когда сын Одина зайдет, повесила на ручку двери табличку «Не беспокоить».       Закрыв дверь, Принс подошла к Богу Грома, который стоял и ждал ее дальнейших действий. Не то, чтобы он чего-то боялся, просто не хотел испортить момент какими-то поспешными действиями. Диана подошла к Тору вплотную и пристально посмотрела ему в глаз. Смелость смелостью, а волнение все равно накатывало. Это было даже как-то слишком по-человечески.       Заметив ее колебания, мужчина тихо спросил:       - Ты уверена?       - Я же сама тебя пригласила, - нахмурилась женщина. – Я… просто… - она пыталась подобрать слова, - просто пообещай, что мы не будем спешить, - Принс потянулась руками к его куртке. – Хочу получше тебя рассмотреть, - после этих слов Диана сняла с Одинсона кожанку.       Это заставило мужчину улыбнуться.       - Спешить – не наш метод, - его рука коснулась ее щеки, от чего Богиня зажмурилась. – Я сделаю все, что ты захочешь, Диана, - Тор наклонился к млеющей от его прикосновений женщине, чтобы поцеловать.       Это был их второй поцелуй за этот вечер. Такой же страстный и тягучий, как и первый. Принс поддалась эмоциями, и обвила его шею руками. Одинсон улыбнулся сквозь поцелуй. Дочь Зевса почувствовала его большие теплые ладони у себя на талии.       Она отстранилась, и прошептала:       - Будь смелее…       - Мы вроде договорились не спешить, - мужчина приподнял бровь.       - Тогда смелее буду я, - Диана просунула руки под его футболку, и потянула ее наверх.       - Что, так не терпится меня раздеть? – усмехнулся Бог Грома, специально не помогая ей в этом процессе.       - Да, - честно призналась женщина. – Будешь сопротивляться, я просто разорву на тебе одежду, - притворно пригрозила Одинсону Принс.       - Стоит начинать звать на помощь? – сдерживая смех, проговорил мужчина, когда его футболка, наконец, оказалась на полу.       - Попробуй, - Диана усмехнулась. – Если у тебя это, конечно, получится…       Обнаженный торс и руки с перекатывающимися мускулами заставили женщину открыть рот от восхищения.       - Ва-а-а-у, - протянула она.       - Я качаюсь, - похвалился Тор, еле сдерживаясь, чтобы не запрыгать, как какая-то девчонка, которой отвесили комплимент. – Ну, и знаешь там, войны всякие, то да се…       Руки Принс хаотично заскользили по его мышцам. От чего мужчина закатил глаза, и немного откинул голову назад. Под своими пальцами Диана почувствовала, как его кожа стала гусиной.       - Ох, женщина, - хрипло произнес Бог Грома, - что ж ты делаешь… - губы Принс оставили несколько влажных следов на его грудной клетке. - А говорила, что не хочешь спешить.       - Не хочу, - Диана привстала на носочки, и поцеловала Тора в шею. – Сегодня ты весь мой, - она слабо укусила его за подбородок.       - Мне нравится такой расклад, - мужчина довольно усмехнулся.       Он прижал женщину к себе, и наклонился к ее лицу за поцелуем. Но она не сразу позволила это сделать. Сначала Принс увернулась, потом коснулась языком его губ, дразня мужчину. И только тогда, когда тот недовольно нахмурился, наградила его поцелуем, который быстро перетек в страстный. Слишком страстный для тех, кто решил не спешить.       Поддавшись желанию, Тор начал терять контроль. Ладони мужчины заскользили по изгибам Дианы, уделив большее внимание груди и ягодицам. Дыхание у женщины сбилось, и она разорвала поцелуй, чтобы вдохнуть. Отклонив голову назад, Принс предоставила возможность Одинсону покрыть поцелуями ее шею. Пока Тор это делал, дочь Зевса расстегнула его ремень, а затем и джинсы.       - Кто-то… не собирался… спешить… - хрипло проговорил Бог Грома.       - Я передумала, - с жаром выпалила Диана.       Почувствовав ее руки у себя под джинсами, Бог Грома усмехнулся. И, как бы сильно Тор не хотел бросить эту женщину на постель и овладеть ею, настала его очередь немного подразнить Принс.       - Тихо-тихо, - его руки поймали кисти Дианы, - не спеши, - Одинсон нехотя отстранился. - Теперь я хочу на тебя посмотреть…       Принс хотела было возмутиться, но в этот момент сильные мужские руки сначала мягко расстегнули молнию на ее платье, а после спустили бретели с ее плеч. Ткань заструилась по телу женщины, и в одно мгновение оказалась на полу. Под платьем у Дианы из белья оказались только красные кружевные трусики. Но это ее нисколько не смутило. К тому же, восторженный взгляд Бога Грома придал Принс еще больше уверенности в себе. Она высвободила ноги из платья, и, наконец, скинула туфли, которые ей порядком поднадоели.       - Ты прекрасна, моя Богиня, - прошептал мужчина, не в силах оторвать от женщины взгляд.       - Я качаюсь, - пошутила дочь Зевса, помня о словах Одинсона.       - Заметно, - Тор усмехнулся.       Его глаз остановился на высокой тугой груди Дианы. Тыльной стороной пальцев мужчина провел по ее возбужденному соску, а потом подушечками обвел контур левой груди. У женщины побежали мурашки. Нежность, с которой мужчина к ней прикасался, кружила голову.       - О, Боги, - прошептала Принс, - не мучай меня больше, - она прижалась к Богу Грома всем телом.       Ее кожа пылала, обдавая жаром и без того горячее тело мужчины. Диана чувствовала насколько сильно его желание, и больше не хотела оттягивать близость. Она отодвинулась от Тора, взяла его за руку, и потянула к кровати. Сбросив покрывало с постели, Принс забралась на кровать, и, сняв свое белье, поманила Одинсона к себе пальцем. Бог Грома не заставил себя долго ждать. Сбросив обувь, он быстро стянул с себя джинсы и плавки. Полностью обнаженный, мужчина выпрямился, тем самым позволив женщине полюбоваться его фигурой. Сам же он был без ума от Дианы, и ему не терпелось овладеть ею. Но он вдруг замер на месте.       - Что-то не так? – обеспокоенно спросила Принс.       - Я… я боюсь причинить тебе боль.       - Я, наверное, тебя удивлю, - сдерживая смех, саркастично проговорила дочь Зевса, - но я не дева…       - Я не об этом, - Одинсон покраснел, - когда я… возбужден, то плохо контролирую свою силу. Могу и молнией ударить…       - Ты, видимо, путаешь меня с земными женщинами, - немного недовольно произнесла Диана. - Это им ты можешь причинить боль, но не мне… Я не боюсь тебя.       Ее слова придали Тору уверенности. Он быстро забрался на постель, и, оказавшись с женщиной лицом к лицу, почувствовал, как на него с новой силой накатывает желание.       Поцелуй в губы. Снова страстный. Глубокий. Он стер последние границы и страхи. Глаза затуманило, а в висках застучал пульс. Близость тел…       - Ты примешь меня, дочь Зевса? – хриплым голосом проговорил Бог Грома.       - Да, сын Одина…       Стон сорвался с губ Дианы. Рука Тора прижала ногу женщины к своему бедру. Пальцы Принс впились в плечи мужчины. Разряд тока прошел через сплетенные тела.       - Прости, - просипел Бог Грома.       - Сделай так… еще, - попросила дочь Зевса.       Смешок сквозь стон. Еще один разряд. Простыни немного задымились. Принс прогнулась под Одинсоном и сжала руками простыни.       Движения мужчины стали более жесткими, а волны электрического тока более частыми. Контролировать себя любовники уже не могли. От перегрузки кровать под ними сломалась, и они, не разжимая объятий, скатились на пол. Да так, что Диана оказалась сверху. Она прогнулась назад, и отбросила волосы. Ее руки уперлись в грудную клетку Тора.       «Как же она красива в экстазе», - пронеслось у мужчины в голове.       Его руки погладили ее округлые бедра. Чувствовать ее, смотреть на нее, наслаждаться ею… Бог Грома никогда такого не испытывал. Казалось, что нет на свете идеальнее женщины, чем дочь Зевса. То, как она двигалась, как откидывала волосы, как закусывала губу от удовольствия… Каждый момент казался прекрасным.       Принс чуть замедлилась, и нагнулась вперед, чтобы поцеловать Одинсона в губы. Крепкие руки прижали ее к такому же крепкому телу. Мужчина перекатился, чтобы снова оказаться над женщиной.       Когда сквозь них снова прошел разряд, и Тор, и Диана чуть не потеряли сознание. Мужчина резко выгнулся и затих, а у женщины онемели ноги. Какое-то время они лежали тихо, чтобы унять дрожь в телах. Любовники совсем выбились из сил. Сквозь пелену Принс казалось, что она видит звезды на потолке. Дочь Зевса то проваливалась куда-то, то снова возвращалась к реальности. А Бог Грома лежал и не двигался, пытаясь продлить ощущение полной удовлетворенности. Он вдыхал запах теперь уже полностью его женщины, от чего его эйфория только усиливалась…

***

      … Сколько прошло времени, прежде чем они снова начали двигаться, ни Тор, ни Диана точно сказать не могли. Мужчина перевернулся на спину, и первым открыл глаз. То, что он вокруг себя увидел, заставило его прям-таки отрезветь: сломанная кровать, мебель и обои со следами огня…       - Тут что, был Рагнарек? – удивленным голосом спросил Одинсон.       - Нет, это был ты, - сдерживая смех, ответила Принс. – Или мы…       - Мда… Предупреждал ведь, могу и молнией ударить, - мужчина довольно улыбнулся.       - Это было… - дочь Зевса не договорила и закатила глаза.       - Плохо? Хорошо? Феерично? – Тору было важно узнать.       Впрочем, как и любому мужчине, которому нравится женщина, с которой он переспал.       - Мужчины, - иронично проговорила Диана. – Все вам надо знать, - она вздохнула и, немного подумав, добавила: - Мне понравилось. Особенно молнии.       - Это, видимо, единственное, что я умею, - обиженно проговорил Одинсон.       - Глупый, - дочь Зевса легла ему на грудь. – Глупый, но безумно красивый, - она поцеловала мужчину в грудную клетку, и закрыла глаза.       Женщина хотела еще немного насладиться их близостью.       - А еще я молнии испускаю, - Бог Грома положил руку Диане на спину.       Его пальцы нежно погладили ее позвоночник.       Принс снова поцеловала его грудь, и, улыбнувшись, произнесла:       - Молнии в тебе самое замечательное…