Кровавый и Ледяной

Хэй ждал, когда Инь очнётся. Она долго спала, но такой продолжительный сон не казался чем-то нормальным. Её состояние напоминало кому или нечто более худшее. Инь была абсолютно неподвижной и выглядела мёртвой в своих грёзах. Это было настолько правдоподобно, что Хэй в какие-то минуты переставал верить, что она действительно жива. Тем более после всего того, что ему пришлось сделать с ней, что ей пришлось вынести по его вине. Он проверял её дыхание, сердцебиение и теплоту тела, чтобы удостовериться, что всё в порядке. Спокойствие было коротким, но помогало ненадолго взять себя в руки. На небе взошло две искусственные луны с тех пор, как Хэй отыскал это место. Это было непросто. Несколько дней подряд он нёс Инь на руках, не замечая того, где пролегает его путь. Он просто старался идти там, где не было людей. Иногда его собственное тело больше не подчинялось ему более из-за усталости, и тогда Хэю приходилось останавливаться, осматриваться и принимать решение, куда идти дальше. Он должен был верить в самого себя, несмотря на то, что сил для этого не осталось. Этот путь можно было назвать очередным испытанием, но Хэй был другого мнения. Инь не могла быть для него испытанием. Испытанием было ожидание того момента, когда же она вернётся к нему. Долгий путь закончился в небольшом лесном домике, который был давно заброшен. Хэй лишь смутно помнил, что этот дом существовал где-то в густых лесах, спустившихся со склонов гор в долину, где редко встречались поселения. Это место было идеальным для тех, кто хотел быть забытым всем миром. Его словно создали для двух беглецов, желающих скрыться. Только людям иногда требовался «мир» со всем его благами и возможностями, потому что времена, когда человек жил тем, что добывал себе сам, прошли. А с ними ушли и знания о такой жизни. В распоряжении были лишь навыки выживания и самозащиты. Хэй не желал оставлять Инь одну, собираясь на короткую вылазку в ближайшую деревню. Но выбора не было. Им нужна была вода и еда. Конечно, на данный момент только ему, но он верил, что вскоре это всё понадобиться и ей. Он не ошибся. После восхода третьей искусственной луны Инь вернулась к Хэю. Грёзы долго удерживали её сознание, поэтому ей понадобилось время, чтобы окончательно понять, что происходит вокруг. Первые несколько часов попыток осознать, где она, оказались мрачным молчанием. А затем Инь заговорила: - Хэй? Это действительно ты? – её голос звучал очень тихо. Голосовые связки слишком долго не испытывали напряжения, поэтому ослабли. - Да, это я, Инь, - он смотрел ей в лицо, чтобы она не упустила ни одной его черты. Чтобы она могла дотронуться до его губ или щеки. Но руки её были слабы. Инь могла только чувствовать его присутствие рядом. Она даже не могла заплакать. Её сознание всё ещё не помнило об этих возможностях. Хэй обнял Инь, прижимая её к своей груди дрожащими руками. Всё это время он с опаской касался её, не зная, может ли это причинить ей вред. Но сейчас эти страхи оказались позади, потому что он больше не мог быть рядом с ней, не имея возможности коснуться её. Тело Хэя снова не слушалось своего хозяина, лишь смазано поддаваясь забытым рефлексам. Раньше он брал её за руку куда смелее, словно знал наперёд каждое её движение. Будто знал, что она никогда не оттолкнёт его. - Инь, ты со мной… Это ты. Я знаю, что это ты. Только ты, - Хэй хотел вложить в эти слова больше эмоций, но у него не получилось, потому что эмоции огромным комом встали в его горле. Так долго подавляемые, они никак не могли прорваться наружу. Хэй ещё не был уверен точно, что это она перед ним, или всё же другая. Но уже не верил, что «та» здесь. Просто не хотел в это верить. Как и в то, что смерть Инь могла решить все проблемы этого дурацкого мира. Не могла. Просто не могла. - Она ушла, - Инь, наконец, понимала, о чём он говорит. Ей самой было страшно открывать глаза, покидая свой долгий сон. Ведь проснувшись, она могла узнать, что этот ад продолжается, что Хэя на самом деле рядом с ней нет и в помине. Только железные стенки того проклятого ящика, в котором ей пришлось так долго спать. – Теперь здесь почему-то только я. - Здесь только мы, Инь, - он сжал её немного крепче, прижимаясь щекой к её лицу. – Я… так счастлив. Инь? - Что, Хэй? – девушка обнимала его, не желая отстраняться. Она едва сжимала пальцами его одежду, слабо гладила ладонями его спину и прижималась щекой к его щетинистой щеке. Но всё ещё не чувствовала его в полной мере. Пальцы были немыми, кожа бесчувственной. Инь всё равно пыталась ухватить его тепло, его присутствие. Хэй хотел посмотреть на неё снова. Ему казалось, будто он не видел её лица уже давно, не смотря на то, что несколько дней и ночей практически не сводил с неё глаз. Чёрный Жнец немного отстранил свою куклу от себя, всматриваясь в её безжизненные незрячие очи. В них дрожали блики тонкого света, в них тонула тишина, в них исчезали воспоминания и все те болезненные моменты, которые делали жизнь Хэя такой невыносимой. Только чувства вины эти глаза забрать не могли. Вины за то, что он чуть не убил её своей силой, которая стала ему проклятьем, а не благим подарком давно усопшей сестры. - Ты хотел убить меня, Хэй? – внезапно спросила Инь, словно читая его мрачные мысли. - Я думал, что убил тебя тогда, приняв за него, - проговорил он, вспоминая тот день, когда его обманули. – А потом хотел убить, но только её, потому что она забрала тебя у меня. Я думал, что могу это сделать. Думал, что алкоголь мне в этом поможет. Подменит рассудок, и я смогу достичь аффекта, чтобы просто сделать это. Но если бы умерла она, тебя бы тоже не стало. Тут я не смог ничего сделать. И ничто не могло мне помочь, - признал Хэй своё бессилие, которому был на самом деле рад. – Я смог только вернуть тебя и сбежать. Поэтому мы здесь. Инь слушала его, но выглядело это так, словно слов она не понимала, внимая лишь звукам его голоса. Голоса, который пила каждой клеткой своего ослабшего тела. Ведь она так долго тосковала по нему. - Я не могу понять, куда она пропала… - Инь, - прервал он её. – Сейчас здесь только мы. И я должен сказать тебе. Инь, не оставляй меня. Я хочу всегда быть с тобой. И не смогу тебя отпустить. Хэй снова заключил её в свои объятья, прислоняясь к её щеке губами. В груди его было больно. Казалось, что там сжимается нечто тяжёлое и чёрное, мешающее дышать, заставляющее плакать. Но Хэй не хотел слёз и страданий. Этого было слишком много в их жизни. Когда-то оно должно было кончиться. Даже если сейчас всё казалось серым, он был согласен на такой начало. Ведь они снова были вместе. И он хотел быть счастливым поэтому. - Я люблю тебя, Инь, - шептал он, целуя её лицо и шею. – Больше всех на свете. Люблю тебя. Инь. - Хэй? – тихо проговорила она. Наверное, это было слишком тихо, потому что он не остановился. *** - Ты всё ещё любишь меня? – Хэй не решался задать этот вопрос, но ощущение того, что Инь слишком тихая после всего, что произошло, не покидало его. Она практически не говорила все эти дни, пребывая в хаосе своих мыслей. Хэя и самого не покидали его тяжёлые раздумья. Ведь он снова что-то натворил. - Да, - ответила она кротко, сидя на старом высоком стуле. Ей хотелось немного пройтись. Ноги немного окрепли, и Инь нравилось снова иметь возможность свободно двигаться без помощи Хэя, пусть она и была приятна. - Ты сомневаешься в чём-то? – хотелось ему разобраться в происходящем, пока не возникло чего-то, с чем трудно справиться. Теперь Хэй боялся молчания Инь. - Не знаю. - Тебе страшно? – немного склонившись к ней, Хэй смотрел на неё, не замечая ничего необычного в её взгляде. Хотя, Инь всегда была для него необычной. Не потому, что ему дали её как куклу. Скорее потому, что он не видел в ней куклу. Только человека. Самого дорогого в его жизни человека. - Немного. - Немного, - повторил он, распрямляясь. – Это больше, чем нет или да. - Ты веришь, что здесь нас не найдут? – она немного подняла голову, будто пыталась смотреть Хэю в глаза. - Я не знаю. За всё это время я никого здесь не заметил, - он посмотрел на наполовину заколоченное окно. Оно требовало ремонта. Не смотря на то, что днём было всё ещё тепло, ночи становились холодными. Окна закрывались неплотно, поэтому Хэю пришлось заблокировать многие из них досками и старой, почти развалившейся мебелью. – Я не могу сказать наверняка, - его голос был глух. - Я проверяла всё вокруг, но не нашла никого, - она сжала ткань чёрной футболки Хэя, которую не мешало бы снова выстирать. Сейчас его одежда была у них на двоих. А наличие густого слоя пыли на всех предметах в доме не способствовало сохранению чистоты. - Инь, не прикасайся к воде без необходимости, - он снова склонился к ней, опираясь руками на сиденье стула. Так его лицо было очень близко к её. - Пообещай мне это. Если надо что-то вымыть или когда-нибудь выстирать, я сделаю, - Хэй казался безразличным, говоря это. Да только безразличия его слова не носили. Всё было навеяно страхом и осторожностью. – Здесь нет наблюдателей. Поэтому нас легче найти. Инь согласно кивнула в воцарившейся тишине. Хэй аккуратно поправил прядь её волос, слегка касаясь кончиками указательного и среднего пальца её щеки. На секунду его лицо стало более расслабленным. Если бы не горечь в груди, Хэю даже удалось бы улыбнуться. Он хотел, но не мог. Лишь чувствовал её ровное дыхание на своём лице. - Я думаю, что у нас скоро будет ребёнок, - обычно такие вещи сообщали женщины своим мужчинам. Но в этот раз об этом говорил Хэй. Говорил так, будто забыл то, о чём шла речь только что. Инь осталась неподвижной. Она не хотела, чтобы Хэй отстранился из-за того, что она дёрнулась или отклонилась. Ей была необходима эта близость к нему. - Я не знаю, насколько это возможно. Я же кукла, - подставила она под сомнения его слова. - Ты не кукла, - воспротивился Хэй, выпрямляясь. Инь тут же почувствовала некий холод, ведь тепло его тела переместилось вместе с ним, переставая окружать её. – Когда заплакал тот младенец, ты остановила её. Если бы ты была куклой, ты бы сделала то, что хотела она, - ему было неприятно озвучивать это доказательство, но только память возвращалась к нему слишком часто, делая Хэю ещё больнее. Ведь он потерял тогда не куклу, а свою женщину. – Ты давно перестала быть куклой, - добавил он. - Не будем об этом. У нас сегодня много дел. Хэй немного резковато взял Инь за руку, подождал, когда она слезет со стула, и повёл за собой. Дощатый пол скрипел в нескольких местах, мелкий мусор подпрыгивал от вибрации шагов, старая дверь едва не сорвалась с верхней петли, когда её пытались открыть. Выйдя из домика, Хэй и Инь медленно обошли его. В этот момент Инь поняла, что дом был достаточно большим для них двоих и требовал масштабного ремонта. Им вскоре занялся Хэй. За домом располагался небольшой парник. Некоторые стёкла сохранились в хорошем состоянии, но большинство были покрыты трещинами или отсутствовали совсем. Хэй уже предположил, как можно тут всё изменить, чтобы восполнить нехватку стёкол досками. Но доски так же требовались для крыши, окон и даже дверей. Благо пол пока что не проваливался и казался довольно крепким, не смотря на скрип половиц. - Земля кажется пригодной. Мы сможем посадить немного овощей. В подвале есть какие-то растения и что-то похожее на семена. Прежние хозяева явно полагались на себя и почву, - он осматривал покосившийся каркас парника. – Если всё не сгнило и не является чем-то ядовитым, то есть надежда на урожай и пропитание. Где-то вдали вскрикнула птица, что привлекло внимание Хэя. Он не привык к таким внезапным звукам. Обычно в городе стоял шум. От машин, людей, поездов и даже неоновых подсветок. Здесь же было слишком тихо, и каждый звук казался куда громче и ярче обычного. - Ты хочешь жить так? – поинтересовалась Инь, понимая, к чему он клонит. Она не обратила на птицу никакого внимания. Её слух ещё был притуплён, поэтому Хэю приходилось наклоняться к ней или говорить громче. - Мне всё равно, как я буду жить, - выговорил он, не зная, каким на самом деле могло быть его пожелание. Дом в лесу или маленькая комната в одной из многоэтажек города. Ему было это не так уж и важно. - Главное, что ты со мной, - а это он знал точно. - Да. Это моё желание, - она отпустила ладонь Хэя, повернувшись к нему лицом. Девушка дотронулась указательными пальцами до уголков своего рта. Инь приподняла их слегка вверх, чтобы на её лице появилась улыбка. Хэй пытался как-то реагировать на это, но вышло не очень хорошо. Его лицо словно не позволяло улыбаться. Поэтому он поступил иначе: - Я люблю тебя, Инь, - он коснулся губами её губ, зная, что сотрёт эту улыбку. Но так было надо сейчас. – Мне пора приниматься за работу. Если пойдёт дождь, всё внутри зальёт водой. Надо хотя бы заделать те места, где провалились доски. - Ты умеешь чинить крыши? – хоть она и спрашивала, голос её оставался безразличным. Девушка же испытывала прилив волнения, но лицо по-прежнему оставалось прежним. Кукольным. - Нет. Но я попробую, - Хэй не знал, насколько хороша его затея. – Я никогда ничего не строил. Не создавал своими руками. Разве что еду. Почему-то всю жизнь я лишь разрушал и отнимал. Повисло молчание, в котором они просто смотрели друг на друга. Ветер шелестел в листве, птицы порхали с ветку на ветку, насекомые роились вокруг. Лес был полон звуков. Но между этими двумя было серое молчание. Внезапно Инь проговорила: - У тебя получится, - звучало неубедительно. Но только не для Хэя. – Я тоже попробую с землёй. - С землёй? Ты хочешь что-то посадить? Инь кивнула. - Я не знаю, сможешь ли ты. Ты же даже цветы не поливала, - Хэй явно не был уверен в успехе своей возлюбленной. – Только не прикасайся к воде без необходимости. Ты поняла? Инь снова кивнула и немного неуверенно вошла внутрь парника, боясь зацепиться ногой или рукой о какую-нибудь старую доску или горшок. У стены, которая прилегала к дому, располагались высокие шкафы без дверок с множеством полок. На каких-то стояли пустые горшки, внутри которых давно поселились крупные пауки. Но многие сосуды были просто пыльными и пустыми. Инь выселила насекомых без лишних раздумий, а затем вынесла наружу мелкий мусор, скопившийся в углах. Она понимала, что полки хорошо бы промыть водой, но эту затею ей пришлось тут же оставить. Инь не могла ослушаться Хэя сейчас, потому что только он мог их защитить. Хэй тоже углубился в свою работу, забравшись на крышу и скалывая старую черепицу в местах, где она сильно изменила цвет или разрушилась. В подвале имелось множество старых, но ещё крепких инструментов, а рядом с домом под ветхим покосившимся навесом все ещё лежали вполне пригодные доски и черепица. Там же были кирпичи и камни, которыми обычно выкладывали дорожки. Со временем всё это было использовано. Инь долго пыталась очистить пространство в том, что должно было быть парником. Её увлекло это занятие, потому что у неё получилось отвлечься от неприятных воспоминаний, желающих достигнуть её. Она изрядно вымазалась, не думая о том, как будет отмываться потом. Когда за ней пришёл Хэй, она не прекратила работу, увлечённо копая когда-то рыхлую землю. Её движения были более уверенными, чем пару дней назад. Это радовало Хэя. - Инь? Она не повернулась. - Тебе нужно принять душ, - он ещё раз вытер руки о свои штаны. - А как же вода? - Это необходимость. Здесь есть летний душ. Я принесу туда таз, - он пошёл в дом, а Инь продолжила рыхлить землю, желая закончить всё сегодня. Но это было невозможно, потому что работы было не на один день. Хэю пришлось исполнять роль душа и мочалки. Ему казалось, что Инь пока что не в состоянии обмыться самостоятельно. Да и сам он на самом деле хотел быть с ней как можно чаще и дольше. Хотел касаться её, гладить, трогать, чувствовать и оберегать. - У тебя даже в волосах земля, - он тщательно промывал её серебристые волосы. – Я впервые это делаю, - предупредил он, переживая, что может сделать ей больно. Когда-то давно его сестра Цинь сердито покрикивала, если кто-то был неосторожен с её волосами. - У тебя получается, - Инь поддерживала Хэя на свой манер, сохраняя лицо полное безразличия. – Хочешь, я тоже помою тебя? Хэй сглотнул, зная, что и так с трудом сдерживается. Он хотел принять её предложение, только понимал, что Инь имела ввиду лишь намыливание и смывание водой. А он желал большего. - Ты слишком долго в воде, - проговорил он в ответ, ставя пустую банку на пол и беря Инь на руки. – В следующий раз мы вымоемся вместе. Сейчас нам надо поесть. - Хэй? Если у нас будет ребёнок, то тебе придётся мыть нас двоих. Или троих. - Троих? - Мне кажется, что их будет двое, - едва шевеля губами, проговорила она. - Мне тоже так кажется, - просто согласился он, не зная, почему. Это получилось само собой, без особых раздумий и даже эмоций. Это словно сказал даже не он, а некто иной. - Хэй? Ты говорил с ней? – Инь прижалась к Хэю немного сильнее, потому что ей было холодно. Воздух снаружи был тёплым, но не достаточно, чтобы после душа не ощущать контраст температур. - Я не помню, - ему пришлось ногой открывать дверь в дом. – Она добровольно вернулась в твоё тело вместе с тобой. А потом мы прошли через врата и вышли в неподконтрольной зоне. Если она что-то и говорила мне, то я забыл. - Во вратах остался кто-то, - неуверенно проговорила она. - О нём я тоже ничего не помню, - его ответ был отчасти правдой, отчасти ложью. Хэй помнил тех, кто остался во вратах. Но говорить о них не смел, раз Инь ничего не помнила. Однако он не совсем понимал, кого же она имела ввиду. «Кто ещё мог остаться во вратах?» - спросил он сам себя, не зная, стоит ли говорить об этом. Инь смирно встала на кровати, позволяя Хэю одеть её в свой плащ, высохший недавно на солнце. - Я ещё не приготовил обед, придётся подождать, - предупредил он, притягивая её к себе, чтобы обнять и прижаться головой к груди девушки. - Хорошо, - её рука погладила его пыльные волосы. Конечно, Инь как обычно отвечала односложно и положительно. За столом она сидела смирно, смотря куда-то перед собой. Впрочем, это был просто взгляд человека, чьи глаза ничего не видели. - Инь, пообещай мне, - обратился к ней Хэй, держа бумажный пакет с какой-то раздробленной крупой в руке. - Что? - Ты будешь рассказывать мне всё, что с тобой происходит. Всё, о чём ты думаешь, - он немного помолчал, а потом добавил: - Пообещай, что ты всегда будешь со мной. - Ты так переживаешь об этом? – Инь посмотрела в сторону Хэя, большей частью реагируя на звук его голоса. – Боишься, что… - Боюсь, - признался он, перебивая её. – Боюсь, что ты оставишь меня. Я хочу, всегда быть с тобой. И не хочу, чтобы снова случилось нечто подобное. Если бы я узнал тогда всё вовремя, этого бы не случилось. Она спокойно смотрела на него дальше, чувствуя его напряжение: - Это не твоя вина. Никто не знал, что это случится с тобой и со мной. Никто не знал, что это всё произойдёт с нашим миром. Я сама не могла понять, как это началось, как кто-то оказался внутри меня, - Инь сложила руки перед собой. – Когда мы были во вратах с Амбер, я встретила кого-то. И он остался в моём сознании, используя меня, как оболочку. Но это была не она. Она появилась позже из него, словно он был её отцом. Но он остался ждать, когда взойдёт полная луна. Эта ночь должна была быть ночью его рождения. Я не знаю, родился ли он. Но в моём сознании сейчас только я. Хэй повернулся к ней, так и не начав делать кашу. - Никто не пытается больше говорить со мной? – спросил он как можно спокойнее, едва ли понимая всё то, что она поведала ему. Хэй понятия не имел о том, кто мог быть ещё в сознании Инь помимо Изанами. Инь отрицательно покачала головой. - Скоро обед? – она внимательно посмотрела на него. Сейчас казалось, что Инь прекрасно может видеть. Она умела проделывать подобное. - Дай мне ещё двадцать минут, - на его лице промелькнуло подобие улыбки. Лишь мельком, лишь намёком. Инь давно не чувствовала, как улыбается Хэй. Даже в ту ночь, когда она вернулась к нему, он не улыбался. Хэй плакал, как ребёнок. Но Инь знала, что то были слёзы радости, облегчения, боли и страданий, которые он перенёс. Если бы в тот момент она лучше осознавала себя, наверное, тоже бы плакала. - Ты знаешь, где сейчас остальные? – Инь внутренним зрением следила за движениями Хэя, наслаждаясь ими. Её тоска по нему возвращалась к ней, словно она больше никогда не сможет коснуться его. - Нет, - ответил он коротко, едва улавливая звуки перемещения девушки по кухне. Она как всегда была тихой, будто ничего не весила. - Я могла бы найти их. - Нет, - Хэй почувствовал, как она взялась за край его футболки. – Теперь мы точно одни, Инь. - Да, Хэй. Он отложил маленькую кастрюльку с почерневшим дном и повернулся к ней, чтобы заключить её в свои объятья. - Не оставляй меня, Инь. Никогда больше не оставляй меня. Если ты покинешь меня, я совсем не знаю, что мне делать. Этого я не перенесу. Поэтому, прошу, не оставляй меня. Пусть её волосы и кожа пахли старым мылом, которым он пользовался, купая Инь, Хэй не чувствовал этого, вбирая носом её запах.