Лилиями

Хлое пятнадцать. Она надувает розовую жвачку и делает по десять селфи в день. Хлое очень хорошо. Она видит мир ярким, словно детская картинка, раскрашенная яркими мелками. И это прекрасно. Она знает, что после того, как имя соулмейта появится на её предплечье, она постепенно начнёт видеть мир чёрно-белым, если он не полюбит её в ответ. Эту маленькую истину знает каждый. И Хлоя думает, что лучше она умрёт чем будет жить в монохромном мире. Хлое пятнадцать и она не знает, что такое любовь. У неё пока ещё нет соулмейта и это нравится. Она живёт для себя и улыбается, так как только может. Надменно, вязко, так, что сводит скулы. Это нормально. Для неё. Она счастлива. До одурения. До снисходительных отношений с людьми. До звучащей без причины музыки в голове. «Стерва». Она часто слышит это слово у себя за спиной. Но ей плевать. Хлое пятнадцать и она ненавидит свою одноклассницу Маринетт только за то, что её соулмейтом оказался Адриан Агрест. И они вместе. До скрипа в зубах обидно, что лучший друг теперь уделяет всё своё время кому-то другому. Но Хлоя кусает изнутри щёку, стискивает кулаки, впиваясь ногтями в кожу, и всё так же мило улыбается ему. Хлое пятнадцать и она никому не говорить о своих эмоциях, если это только не злость, и отмахивается от всех чувств. Хлое плевать. Её левое предплечье чистое, она не знает, что через несколько дней её кожа начнёт покрываться мелкой вязью рыжих лилий. Она будет надеется, что имя появится как можно позже. А пока она ещё побудет классической маленькой высокомерной выскочкой из сериалов. Хлое пятнадцать.

***

Хлое шестнадцать, она прячет уже порядком расцветшее лилиями предплечье и со страхом ждёт имя. Сердце так противно подкатывает к горлу, когда она думает об этом. Цветы вызывают лютую ненависть, цвета почему-то тоже. Хлое шестнадцать и она отказалась от яркой одежды, предпочтя солнечно жёлтому серый и чёрный. Хлоя не красит губы, не наносит тени и не подводит глаза, она собирает волосы в небрежный пучок и почти всегда молчит. Хлое шестнадцать и её отец не понимает, что с ней творится. Врачи в один голос талдычат, что она физически здорова. У девочки просто подростковая депрессия. Всё пройдёт. Надо просто уделить чуть больше внимания. Она узнала имя соулмейта? Да? Хорошо. Она просто волнуется. Дайте ей отдохнуть. Хлое шестнадцать и она ненавидит то, что её соулмейтом оказался Натаниэль Кутцберг.

***

Хлоя в первый раз за последние два месяца заходит в стены школы, ей очень страшно. За спиной болтается тёмно-синий рюкзак и ярко-жёлтая пчёлка значок. Первые цвета, которые она приняла в свою жизнь снова. Хлоя шагает по залитому светом коридору и неуверенно улыбается. Доходит до класса тихо, а когда заходит готова плакать. Одноклассники стоят с кучей воздушных шаров и плакатом: «С возвращение!». Она чувствует, что искренне рада их видеть. Сердце бьётся чуть радостней. Хлоя улыбается и вытирает слёзы руками, почти не веря в то, что твориться. — Спасибо, ребята, — почти на грани слышимости. — Прости, что не навестили тебя, когда ты болела, — Маринетт вышла вперёд от всего класса и обняла Хлою. Девушка, чуть дрожа обняла в ответ. — Мы спрашивали, но нам говорили, что ты не хочешь никого видеть. — Всё нормально, — Хлоя выдыхает и вытирает последние слёзы. Маринетт ободряюще улыбается, угощает кофе и выпечкой из их пекарни и рассказывает, что произошло за последний месяц.

***

Хлоя молча садится на заднюю парту рядом с тихим художником, толкает ему под руку коробочку с красками, перевязанную алой лентой и уходит обратно к Сабрине. Натаниэль провожает её задумчивым взглядом и проводит рукой по запястью, которое на сквозь проросло рисунком белых лилий и завитушками на имени. «Хлоя Буржуа». Натаниэль распаковывает коробку и находит маленький цветок лилии. Рядом письмо. «Привет, Нат. Мы с тобой соулмейты, правда странно? Словно насмешка судьбы. Я знаю, что тебе дороги цвета и жить, видя мир серым, тебе будет невозможно. Я тоже дорожу цветами. Попробуем ужиться? Если ты согласен, ответь мне лилиями». На следующий день Хлое Буржуа доставили букет пышных лилий.