Coda existed

«Слушай., » — начинал очередной собеседник, и Дэйви щурил глаза укоризненно-ехидно, чуть наклонял голову в сторону и принимал вид профессора, слушающего откровенно бредовый ответ непутевого студента. Некоторые так и замолкали, спеша вскоре после секундного молчания сменить тему (уж Риден знал, о чем они хотели с ним поговорить), большинство продолжали тут же, но было видно, что они немного смущены, и иногда попадались люди (в основном оказывалось, что они были журналистами), которых факт явного неудовольствия и крайнего ехидства Дэйви не останавливал. «Знаю-знаю, тебе часто задают этот вопрос…» «Я тут подумал… у меня есть небольшие теории…» «Было бы неплохо, если бы ты рассказал…» «…я вот несколько раз переигрывал, и все думал…» «Я думаю…» «Я совсем не думаю, что…» «Да ладно, я уверен…» «Кода реален?» В первые разы Дэйви отнекивался или пожимал плечами, называл это секретом и убеждал всех в том, что, узная ответ, они потеряют интерес. Когда вопрос стал доставать, а случилось это довольно скоро, учитывая его преобладание над любым другим элементом игры, объяснить который было бы только в удовольствие, парень принялся отвечать несуразный бред, даже не всегда до конца дослушивая вопрос. «Кода — мой пес.» «Кода — мой кот.» «Кода — медвежонок.» «Кода есть в каждом из нас.» Иногда он находил бурные обсуждения, завязанные на бреде, который ляпнул, чтобы собеседник опешил, и появилось время сбежать. Что было довольно забавным и к сути никого, конечно не приводило. Но он получил то, что хотел. Тысячи простых игроков и других разработчиков со всего света знали его и восхищались тем, что он делал. Его мама им гордилась, он сам собой гордился, из несуразного паренька вдруг превращаясь в молодого мужчину с уверенным, смешливым взглядом и вежливой улыбкой. Как бы не хотелось это отрицать, популярность меняет любого, и чаще всего, далеко не в лучшую сторону, но Дэйви не казалось, что он зазнается. Деньги он на ветер не пускал, не таскался в клубы, не покупал яхты и самолеты, и жил, в общем-то, также, разве что купил себе дом поприличней той ободранной лачуги, в которой жил раньше, и стал немного меньше есть полуфабрикаты. Переключившись, в основном, на фастфуд. Но как питаться здоровой пищей, регулярно бывая на встречах начинающих разработчиков, которые не могли считаться официально пройденными, если на них не было пива и пиццы? — Вау. Ты делаешь прикольные вещи типа. А Кода существует или это ты удачно хайпанул? — снова очередное чему-то усмехающееся лицо перед глазами, поднятый подбородок, очевидно сохранившийся юношеский максимализм, попытки идти «против системы», не проявляя учтивость и уважение… — Прости, я на такие вопросы не отвечаю. Сам понимаешь, секреты игры и все такое. — отвечает Риден и с натянутой улыбкой отворачивается, чтобы взять у кого-то из рук бокал с пивом, да уже и собирается отойти, но чужой голос с премерзко растянутыми гласными догоняет его слишком быстро. — Я ащще никому не расскажу, скажи просто по-братски. Я же не прошу там прям описывать. Просто «да» или «нет». Дэйви что-то собирается ему ответить, может, даже колкое, но вглубь комнаты, заполненной людьми, его утаскивает Пью, копна кучерявых волос которого сегодня особенно волнительно трепется, пока он вертит головой. Риден любит этого парня как раз за умение хорошо дописать диалог и вытащить его из лап настойчивых до края «братанов». — Среди толпы этих безнадег., — начинает Уильям, окинув презрительным взглядом собравшихся, но тут же переводит неодобрительный взгляд на Дэйви, прыснувшего от смеха. — Чувак, мы такие же идиоты. Нам просто повезло. — Так вот, — настойчиво продолжает парень, буравя друга уничтожающим взглядом, — Среди толпы этих безнадег я нашел тебе чувака для нового проекта. Чувак просто космический, вы друг друга стоите. Уж поверь. Работает с Source’ом, говорит неясную, но умную херню, за которой чувствуется смысл. Он идеален. — Знакомь, — пожимает плечами Дэйви. Такое было уже много-много раз. Казавшиеся перспективными и умными молодые люди оказывались самыми посредственными пустышками, не стоящими ничего в своем желании получить титры, на которых их имя будет стоять рядом с именем Дэйви Ридена. Деньги и слава — Дэйв не осуждал, но уставал. И ровным счетом не понимал, как Пью настолько не разбирается в кадрах. Кода существовал? Иногда ему было сложно ответить на этот вопрос самому себе. Одно он знал точно — бывают люди, наполненные искрящим и бурным, фантастическим внутренним миром, но совершенно серые снаружи. Серые, холодные, и ты порой думаешь, что понимаешь их, прочитав в интернете пару статей о социофобии. Не понимаешь. Когда Пью приводит в гостиницу бокового крыла (оттого и безлюдную, что бокового) Дэйви, тот не ожидает увидеть что-то необычное. Но видит. На кресле, свернувшись в странный клубок и подтянув колени к груди, спит Он. У него темные волосы, темные синяки под глазами, чуть приоткрытые, как и всегда во сне, губы. Обнимаясь с коробкой пиццы и даже в дреме пряча лицо в капюшон толстовки, Кода выглядит так обычно, что Дэйви не сразу понимает, что не видел его много лет. Странно и пусто на душе, будто в одну секунду его тело лишилось всех органов, и он сам перестал существовать, слился с Нусом, не чувствуя ничего — ни боли, ни угрызений совести, ни необходимости дышать. — Нда. Ладно, валим пока, — Пью шмыгает носом и апатично-иронично смотрит в глаза Ридена, — это надолго. — Не. Подожду, пока проснется. — одними губами произносит парень — благо, Уильяму на все плевать, и он разворачивается, чтобы уйти, только лишь пожав плечами. Дэйви располагается на диване напротив, подпирает щеку рукой и крепко сжимает губы. На грудь будто давит стальной обруч, не позволяя ему нормально дышать и заставляя его ощущать, что происходит что-то совсем не то. Едва ли Кода хочет с ним общаться, едва ли не проигнорирует его существование, не обращая на бывшего друга и «даже-больше-чем» никакого внимания. Сидеть ли здесь? Мешать ему снова? Снова заставлять его страдать от боли и бессилия, от отчаяния и воспоминаний? Риден тонул в какой-то хрустальной синеве, хватался за ручку кресла, чтобы не упасть, не сорваться в пропасть, и ровно час, или два, или три, совсем не дышал, прикусив изнутри щеку. Чужие глаза с льдистой прожилкой смотрели прямо и не моргали — час, два или три, показывали что-то новое и странное, то, что ощущалось нутром, отдавалось в сердце успокоением и волнительной болью. Большая и длинная дорога, несмотря на уже оставленные позади кривые километры. Начало пути. На старт. Внимание. Кода.