Дождь и солнце

You are my sunshine, my only sunshine You make me happy when skies are grey You’ll never know, dear, how much I love you Please don’t take my sunshine away

      Волшебный денёк. Дождь льёт, как из ведра, затапливая улицы городка. Большинство людей в такую погоду просиживали штаны дома, завернувшись в тёплый плед.       Но Ричи всегда был странным, и это могут подтвердить все, кто его знал. И сейчас, когда все грелись в своих домах, Тозиер зябнул на улице, наслаждаясь тем, как капельки ливня стекали по его телу.       Эдди всегда говорил ему, что, рано или поздно, но Ри заболеет. Балаболу до этого дела особо не было — он ведь от такого не умрёт. А сколько дней Ричи просидит дома из-за простуды — уже его забота.       Из-за капель воды на его очках Ричи совершенно ничего не было видно. Поэтому Тозиер просто закрыл глаза и растворился в звуках дождя, поглощающих балабола с головой. Всё-таки, даже у такого болвана, как Ри, есть чувство прекрасного.       Тозиер тяжело вздохнул, облизывая мокрые губы. Кровь тонкими струйками текла из них, смешиваясь со слезами неба. Она стекала по подбородку, шее, и окрашивала футболку. Ричи наслаждался тем, что его кожа бледнеет, а глаза тускнеют даже от такого маленького укуса.       Балабол был чувствительным. Его потресканные влажные губы были так изодраны, что, кажется, они должны быть мертвецки-белыми. Или их не должно быть вообще.       Каспбрак видел этого идиота из своего окна. Он был не так далеко, сидел на траве, оперевшись на локтях. Эдди же сидел за столом, натянув на себя колючую кофту с воротником. Её рукава были длиннее, чем руки Эдса, так что он в ней тонул.       Мальчишка тяжело вздохнул, нарушая повисшую в комнате тишину. Кажется, даже капли дождя стали стучать по стеклу чуть громче и чаще. Астматик правда не понимал, как можно наслаждаться такой погодой, когда несколько часов назад грело солнце.       Деревья за окном неприятно шелестели, капая на нервы. Тучи быстро плыли по небу, если долго всматриваться, то можно было даже заметить проглядывающее солнце. Но, несмотря на это, всё небо не переставало быть тёмно-серым пеплом, который сыпался на землю прозрачными кристаллами.       Эдди тоже кусает свои аккуратные губы, но не так яростно, как делает это Тозиер. Астматик ловит себя на этом и перестаёт терзать нежную кожу. Каспбрак облизнул свои губки, подпирая щёку рукой. В очередной раз он вздохнул, надеясь на то, что скоро эта ужасная погода закончится.       Ричи уже полностью лежал на земле, держа очки в руках и закрыв глаза. Балабол сам хотел стать дождём, таким же, приносящим жизнь и кем-то любимым. Тозиер провёл рукой по губам, смазывая алую жидкость, которая уже почти успела раствориться в прозрачных капельках.       Ри, наверное, любил дождь потому, что не мог найти своё солнце. Такая хмурая погода была ему более привычной, поэтому комфорт при ней был намного больше. С этими каплями неба на теле было довольно уютно, как бы странно это не звучало.       Ричи не понимал, как в него можно влюбиться. В него — такого заносчивого балабола с идиотскими грязными шутками, который думает всем, чем угодно, но не головой. Но, несмотря на то, как он был ужасен, сам Ричи смог влюбиться. Но эта любовь была холодной, прямо как первые весенние капли дождя.       Тозиер не чувствовал тепла солнца, когда стоял рядом с Эдди, прикасался к нему или разговаривал с ним. Потому что не было полной свободы действий, как раньше. Теперь Ри всё чаще ощущал себя неловко рядом с этим маленьким астматиком, хотелось прильнуть к его губам своими и никогда не отрываться. Но очкарик боялся быть отвергнутым.       Эдди же сравнивал Ричи с дождём. Такой же нежданный и надоедливый, и прилипающий, но довольно уютный. Так же, как и с каплями воды с неба — Каспбраку не хотелось дотрагиваться до Ри. Он опасался разбить балабола, как капли о зонт.       Они любили друг друга так сильно, как не любил никто, но не подозревали об этом. Подростки пытались отгородиться от самих себя, надеясь, что эта «глупая влюблённость» скоро пройдёт. Астматик не выходил из дома в дождь, а Ричи всё меньше любил хорошую погоду.       Оба были словно в тумане, в этом вареве облаков, обволакивающим их до кончиков пальцев. Но всё ведь проходит, правда? Значит, и это должно.       Каспбрак аккуратно провёл по запотевшему окну, продолжая наблюдать за балаболом. Эдс волновался за здоровье Тозиера, но боролся с желанием выйти к нему и позвать домой. Или продолжить сидеть с ним, под страхом заболеть, но зато рядом с любимым Ричи.       Эдди дрожал от внезапно навеявшего холода, ещё сильнее закутываясь в кофту. И как этот идиот может сидеть на таком жутком холоде, да ещё и полностью мокрый. Ричи заболеет, в этом астматик был уверен на все двести процентов.       Каспбрак тяжело вздохнул, всё-таки решаясь выйти на улицу. Астматик аккуратно ступил на крылечко под навесом, ёжась от капелек, которые умудрялись на него попадать. — Ричи, — чуть сипло и тихо выкрикнул он в сторону, где пару минут назад видел друга.       Тозиер удивлённо повернул голову к источнику звука, не ожидая услышать голос Эдди в такую «отвратительную» погоду. Он встал с холодной земли и отряхнулся, подходя к крыльцу дома Каспбраков. — Хэй, Эдс, — хихикнул Ри, слабо махая рукой, — Как погодка? — после этого вопроса он невесомо провёл рукой по кудрявым волосам.       Эдди лишь фыркнул, смахивая со своего лица надоедливые капельки. Он посмотрел на Ричи, поманив его за собой рукой, и зашёл обратно в дом. Астматик включил чайник, из-за чего тот неприятно щёлкнул.       Тозиер всё-таки зашёл следом за другом, растворяясь в тепле. В доме Эдди всегда было теплее, чем в его собственном. Ри взъерошил свои кудри ещё сильнее, отряхивая их от воды. Астматик, взглянув на него, недовольно хмыкнул, понимая, что пол ему придётся вытирать самому.       Парни в полном молчании сели пить чай, изредка бросая друг на друга неловкие взгляды. Дождь продолжал барабанить по окнам, раздражая Каспбрака и заставляя его стучать пальцами по столу в такт. Ричи не особо пытался завести разговор — даже он сейчас не мог найти для него тему.       Эдди посмотрел на друга грустными уставшими глазами, под которыми виднелись мешки. Ненормально для всегда здорового Эдса. — Что-то случилось? — Тозиер выдохнул, выдавив из себя эти пару слов и отпивая немного чая. — Ничего, о чём тебе стоило бы знать, — фыркнул астматик, мысленно извиняясь за такой грубый ответ.       Ри лишь вздохнул, блуждая взглядом по гостиной, и кусая (всё ещё влажные) губы. Да, денёчек сегодня не из лучших. Ричи хотелось прямо сейчас обнять мамину детку, защищая неизвестно от чего. Ну не может он без чувств смотреть на грустное личико друга, которого так любит.       В один прекрасный момент воцарилась тишина — закончился надоедливый дождь. Солнце пробивалось через мокрые окна, а на сером небе проглядывалась яркая радуга. Всё то время, что мальчики сидели рядом, Каспбрак хотел потянуться за поцелуем к балаболу. Но, несомненно, стойко держался, изредка вздыхая.       Попрощавшись, Тозиер ушёл, быстрым шагом направляясь к своему дому, держа руки в карманах. Рядом с Эдди было значительно теплее — от этой мысли по спине Ри пробежали мурашки. Кажется, он нашёл того, рядом с кем ему правда тепло.       Его солнце.       Рано или поздно, они скажут друг другу такие важные слова, которые нужны им обоим.