Хорёк и бобр

      Большой зал Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс был наполнен оживлённой болтовней бывших однокурсников, прибывших на вечер встречи.       Молодая женщина оглядывала знакомые лица с задумчивой улыбкой до тех пор, пока не услышала, как кто-то зовёт её по имени:       — Гермиона! — приблизился рыжий мужчина и коротко обнял её.       — Рон, я так скучала! Как ты? — улыбка всё ещё играла на лице Гермионы.       — Всё здорово! Как насчёт тебя? — он продолжал внимательно разглядывать подругу, пытаясь уловить изменения, произошедшие с ней с того времени, когда они последний раз виделись.       — Тоже замечательно! А где Гарри? Джинни? — спросила она взволнованно, оглядывая толпу. — Они здесь?       Рон рассмеялся её энтузиазму, жестом руки указал направление и повёл к друзьям.       По пути их останавливали знакомые с типичными для такого рода мероприятий вопросами.       Гермиона улыбнулась, завидев вдалеке некогда лучшего друга. Но прежде, чем она подошла к нему, кто-то её перехватил и крепко обнял. Судя по длинным рыжим волосам, это была Джинни Поттер.       — Эй, а меня обнять? — весело воскликнул Гарри Поттер, завидев её и уже двинувшись в их сторону.       После объятий и восторженных приветствий разговор перетёк в более спокойное русло.       — Итак, рассказывайте! — сказала Гермиона. — Я в курсе, что вы поженились… — продолжила она, обращаясь к Гарри и Джинни. — И из газет знаю, чем вы трое занимаетесь.       Гарри Поттер и Рональд Уизли стали аврорами, а Джиневра Поттер, на тот момент ещё будучи Уизли, отдала себя спорту.       — Ну, это, собственно, и всё, что можно сказать о нас… А вот мы о тебе ничего не знаем! После окончания школы ты просто исчезла, — Джинни перевела тему.       — Мне жаль, что всё так произошло, — Гермиона выглядела виноватой. — Я отправилась в Австралию, чтобы восстановить память родителей. Они привыкли к той жизни и уезжать не захотели. Я осталась с ними. Проработала в Министерстве магии Австралии семь лет, после чего вернулась сюда.       — Кстати, Гермиона, ты так изменилась! Посмотри на себя! — воскликнула Джинни.       Вместо непослушных волос лицо обрамляли аккуратные волнистые локоны, падающие на плечи. Черты лица стали изящнее, взгляд — мудрее и спокойнее. Со вкусом подобранное платье подчёркивало женственную фигуру.       Гермиона покраснела, услышав такие лестные слова. Друзья рассмеялись, узнав в этом смущении милую особенность подруги, что знали с детства.       Они все ещё болтали, когда кое-кто не спеша подошёл к их компании:       — Уизел, Поттер, Уизлетта, Грейнджер.       Все вокруг напряглись и стали прислушиваться к разговору. Была в этом какая-то ностальгия — вновь стать свидетелем ещё одного обмена любезностями между студентами факультетов Гриффиндор и Слизерин.       — Уйди, Малфой! Разве тебе больше некому надоедать? — злость в Роне, судя по интонации, набирала обороты.       — На самом деле — нет. И я вовсе не собирался вступать в войну оскорблений, как в старые добрые времена. Я вежливо подошёл к вам и хотел поприветствовать, — спокойно ответил Малфой. Спокойно, но не без ухмылки.       — В это трудно поверить, хорёк, — насмешливо бросил Рон.       — Стыдись, Уизли. Я не могу ответить на твой выпад. Моя жена будет этим очень разочарована.       Вокруг послышались вздохи и шепоток, выпускники обсуждали последнюю фразу. То, что Малфой женился, для всех стало откровением.       — Удивительно, что кто-то захотел за тебя выйти, — усмехнулся Рон.       — Зато совсем не удивительно, что никто не хочет выйти замуж за тебя.       Он отошёл немного назад и посмотрел на остальных:       — Добрый день, Поттер, Уизлетта, Грейнджер! — Драко улыбнулся и чуть склонил голову, снимая воображаемую шляпу.       — Добрый день, — ответил Гарри настороженно. Если подумать, ещё сразу после войны Гарри перестал относиться к семье Малфой враждебно. Казалось, что топор войны зарыт. Однако было что-то подозрительное в том, что все эти годы о Малфое-младшем ничего не было слышно.       — Добрый, — сказала Джинни, следя за реакцией мужа, брата и подруги.       — Здравствуй, Малфой, — загадочно улыбнулась Гермиона.       — Хочешь что-то добавить? Ты всё такая же… задорная, да, Грейнджер? Тебя моя фамилия не устраивает?       — Иди обратно к Паркинсон, — вздохнула Гермиона.       — А с чего бы это? — с интересом во взгляде ждал ответа Малфой.       — А разве не она твоя жена, хорёк? Мопс и хорёк — классная парочка, — вклинился Уизли. — Или, может быть, не мопс? Лягушка? О, я знаю! Фретка!       — Не думаю, что тебе понравится обзывать подругу, Уизел, — вздохнул Малфой с наигранным разочарованием.       Шёпот вокруг перерос в негромкое бормотание — всем было интересно, кто же окольцевал Слизеринского принца.       — Что ты… — Рон не договорил, наблюдая за взглядом Малфоя, обращённым к Гермионе.       — Или ты будешь стоять на своём, милая? — спросил он нежным тоном, который десять лет назад было бы, мягко говоря, непривычно слышать от Малфоя.       Гермиона Грейнджер почувствовала на себе взгляды всех присутствующих. Пытаясь отгородиться от всеобщего внимания, она потёрла рукой висок, и в этот момент все ахнули, заметив слабый блеск на руке — обручальное кольцо на безымянном пальце.       — В самом деле, Драко, — разочарованно сказала Гермиона и повернулась к своим друзьям и школьным товарищам. — Да, мы…       Она не договорила, так как, когда Малфой положил свою руку на талию, все вокруг ахнули и заулыбались.       — Итак, отвечая на твой вопрос, Уизли, я женился на бобре.