Всё моё - твоё

       Ни травка, ни алкоголь не помогают абсолютно, не способны избавить Брайса от тоски и разочарования. Он одиноким себя не чувствовал никогда, но когда самый дорогой человек стал смотреть на него с ненавистью, испытал именно это. Он вдыхает сладковатый дым, всегда так офигенно расслабляющий. Вот только сейчас не получается ни хрена хоть на минуту забыть о проклятом Джастине Фоли.        Им было лет по четырнадцать, когда они подружились. Брайсу сразу понравился этот обаятельный улыбчивый паренёк. Чёрт бы побрал эту блядскую улыбку, погубившую его, а заодно и не один десяток девчонок, запавших на неё. Джастин ему душу выворачивал, когда смотрел так лукаво, с прищуром, будто был какой-то секрет, который знали лишь они двое, когда облизывал свои губы, которые до дрожи хотелось смять в поцелуе. И на очередной вечеринке, когда они нажрались в хлам, Брайс не выдержал. Если его когда-либо кто-то и умолял трахнуть, то был это именно Джастин. И после такое происходило не раз.        Брайс мог всё что угодно дать ему. Деньги, новые шмотки? Пожалуйста, он ведь знал, что денег у его матери-наркоманки почти не водилось. Позволить переночевать в своём доме? Да нет проблем, родители Джастина обожали. Ещё бы, лучший друг их драгоценного сына. Особенный друг… Вот только всякие шлюхи, вокруг Фоли крутившиеся, бесили до невозможности.        Разослать другим ученикам откровенную фотку Ханны Бейкер? Ок, Брайс с удовольствием сделал это. Он ревновал Джастина к этой смазливой новенькой, так пускай друг увидит, что эта девчонка ничуть не лучше остальных. К счастью, интерес Джастина к Ханне быстро пропал. И Джессика, как Брайсу тогда казалось, будет таким же недолгим увлечением. Всего лишь «летняя шлюшка» и больше никто.        Но наблюдая за сладкой парочкой на вечеринке по случаю начала учебного года, Брайс ощущал, как крышу срывает от злости, и алкоголь лишь усиливал это. Джастин ему принадлежит, а не какой-то там Джессике. И решив «повеселиться» с ней, он тем самым желал выплеснуть свою ярость, сделать хоть немного больно Джастину.        «Всё моё — твоё», — Брайс не раз так говорил ему. Почему тогда не может быть наоборот? Ничто никогда не должно вставать между ними. И тот принял это, похоже, не напоминая после, будто имеет что-то против.        Но постепенно Джастин стал отдаляться от него. Брайс ни хрена не понимал. Что могло пойти не так? Он был готов помочь ему, исправить ситуацию, но понятия не имел как. А когда Фоли заявился к нему с претензиями, будто он изнасиловал Джессику, это было равно удару под дых. Джастин ведь знал всё с самого начала, сам позволил. И как она может значить для него что-то большее, чем сам Брайс?        — Что ты, мать твою, творишь? — коснулся его плеча обеспокоенно, пытаясь утихомирить, но тот лишь оттолкнул друга и ушёл, а после не отвечал ни на один звонок.        «Просто поговори со мной. Я волнуюсь, дружище. Перезвони мне. Люблю тебя», — Брайс отправил ему голосовое сообщение, а затем с полчаса нервно посматривал на экран телефона. И дождался.        Взгляд Джастина был осуждающим, полным боли и ненависти. Он заливал что-то про Ханну Бейкер и долбанные кассеты, но Брайса волновало лишь то, может ли он что-то исправить для них двоих.        — Скажи лишь: между нами всё в порядке? — спросил он.        — О, конечно. — Болезненная усмешка искривила губы Джастина. Не та улыбка, которая сводила с ума всех вокруг. А потом он просто развернулся и зашагал прочь.        — Эй, мы ведь ещё увидимся? — окликнул его Брайс.        — Не думаю, — сказал тот, даже не обернувшись…        Ни травка, ни алкоголь ни черта не помогают, не спасают от ноющей пустоты внутри. Брайс держит в руках письмо с повесткой в суд, тупо глядя на него. Ханна Бейкер и то, что с ней случилось, абсолютно его не волнует.        «Перезвони мне», — очередное сообщение Джастину, которое, как и предыдущие, не получит ответ.