Когда придет время для исповеди

У каждого есть такой секрет, про который он бы не рассказал никому, даже самому дорогому для себя человеку. Или нечеловеку. За плечами Джейн Шепард была тайна, за которую героиня галактики будет гореть в аду в отдельном котле при особо высокой температуре, когда уже не поймешь, холодно тебе или жарко. Уничтожение батарианцев здесь и рядом не лежало – впрочем, за это она тоже будет расплачиваться. Как и за оставленную на Вермайре Эшли. Как и за Мордина. И за Тейна. И за Легиона. И за погибший арктурский флот, пожертвованный ради Совета. И ещё сотня таких «и». Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что случилось у Катализатора. Ведь тогда у неё был выбор: пожертвовать своей жизнью, чтобы Катализатор скопировал её личность и смог в соответствие с её мыслями контролировать Жнецов; снова пожертвовать собой, чтобы эта чертова галактика обрела треклятую гармонию, синтезировав органическую и синтетическую жизнь… или пожертвовать синтетиками, чтобы убить Жнецов. Отправить под нож гетов, а вместе с ними не дать кварианцам наконец-то избавиться от скафандров, обрести настоящий иммунитет, перечеркнуть собственные слова о ценности чужой жизни, убить СУЗИ, которая только-только поняла, что такое «жить». Но именно при этом варианте у Джейн был шанс все-таки не умереть. Пожалуй, именно в этот момент Шепард поняла, какая хреновая из неё получилась в итоге героиня: настоящий герой на её месте поплелся бы к сияющему зеленью лучу, чтобы сгорая в страшных муках, закончить эту войну с меньшими потерями. Чем не достойный поступок, который бы заодно и искупил все прошлые грехи? Святая Шепард – неплохо звучит, а? Вот только все идиллические картины, которые только мог ей обрисовать Катализатор, описывая «Синтез», меркли как выцветающие на солнце старые фотокарточки, стоило ей вспомнить хриплое: «Слышишь, Шепард? Это приказ твоего парня - возвращайся живой!» Перед глазами Джейн весы, на одной чаше – Галактика, истекающая кровью точно раненный зверь, миллиарды чужих жизней, судеб, а на другой – только один турианец. Выбор кажется очевидным: сколько стоит одна жизнь – и сколько множество? Давай, Шепард, сделай шаг вперед. Ты знаешь, это именно то, чего от тебя ждут: ты же чертова героиня, которая стоит стеной за эту проклятую богами вселенную как первый и последний рубеж обороны. Но Джейн слишком хорошо помнит, кто ограждал её саму от этой ненасытной черной пасти под названием космос; кто согласился отправиться на суицидальную миссию просто потому, что Шепард был нужен кто-то, кто шагнет следом за ней в Ад. В голове явственно слышится вибрирующий смех: «Я – Гаррус Вакариан, и это мое самое любимое место на Цитадели!». Она чувствует его руку у себя на талии, когда он утягивает её танцевать (и это зная, как она это делает). И не отпускает её руку. Ни за что. Если бы она не приказала Явику тащить раненного турианца обратно на Нормандию, то Гаррус ни за что не позволил бы ей в одиночку пробираться к воротам под чудовищными атаками Жнеца. Как чувствовал, что впереди ждет только очередная гадость. Но никто не узнает, что Горн не был спасением. Никто не поймет, почему «героиня» Шепард отказывается носить награды и медали за заслуги перед Вселенной. Никто и никогда не услышит, что Джейн Шепард обрекла миллиарды на смерть просто потому, что не захотела умирать. Катализатор осуждал её выбор: «Синтетики взбунтуются снова!» - но ей было на это уже глубоко плевать. Чхать хотела она на Всеобщее благо, Галактику, Совет и Альянс! Один раз она умерла ради них – и теперь ей хотелось один раз пожить ради того, кто был готов пожертвовать собой ради неё. Ради того, кого она предпочла покоренным Жнецам, Синтезу, гетам и даже доброй-доброй, прекрасной и родной СУЗИ. Потому что Гаррус Вакариан – это тот, ради кого Джейн Шепард была готова платить сторицей за его улыбку и их мечты о будущем. И, пускай в конце пути Джейн у ворот смерти будет ждать сам Дьявол, чтобы утащить её душу на Девятый круг ада, в самый центр Коцита, где терзают Иуду, Брута и Кассия – и ей уготовано там почетное четвертое место; Джейн ни о чем не жалеет. … и, может быть, ей повезет ещё раз, и на том свете её будет ждать загробный бар, где её точно всегда будут ждать?