Отмазки не принимаются

Он старается присматривать за всеми, честное слово, но друзья не облегчают задачу. Быть единственным человеком из целой группы сверхъестественных существ, значит не пить (не то чтобы происходящее сейчас вокруг костра сумасшествие ограничивалось лишь приемом алкоголя). В пунше плавает чертова куча разнообразных трав непонятного происхождения и предназначения (к тому же — токсичных для тех, кто не является вервольфом), за которыми не уследишь. Опять же, «лучше перебдеть, чем недобдеть*», как говорится, ибо разросшаяся стая Бикон Хиллс, следуя плохому примеру Питера Хейла (кто этого неупокоенного вообще позвал?), настроена пить сейчас, а о последствиях задумываться позже. Скотти клятвенно заверяет, что Североамериканский Совет Стай вынудил их посетить свой очередной съезд (посулив улучшить межстайные связи, укрепить стабильность в регионе, а в противном случае — применить санкции вплоть до смертной казни) не из-за красивых глаз. Дитон заявляет, что мероприятие веселое, подкрепленное перемирием и точно стоит потраченного времени, а Питер вообще преподносит это как самую отвязную вечеринку года, куда попасть — дорогого стоит, следовательно, отвертеться от прогулочки честной компанией на Север не представляется возможным. Вечер устроен с особым размахом, а среди приглашенных числятся все альфы и старшие беты, которые, усевшись вокруг костра, по очереди передают бутылку с непонятным отвратительным (а того гляди — и взрывоопасным, судя по уморительным выражениям лиц) варевом. Жидкость обходит присутствующих несколько раз, оставляя за собой все меньше и меньше трезвых (остальные волки падают, словно подкошенные, в необъяснимой последовательности, словно участники игры в «горячую картофелину»). Наблюдающие со стороны выкрикивают что-то, будто зрители с трибун на боксерском поединке. В какой-то момент Стилински интересуется у Эрики, есть ли смысл в этом действе, но та лишь хихикает и показывает на свое ухо (совершенно глупый жест). Когда парень оставляет попытки понять что-либо и оборачивается к костру, там остается всего двое соперников — Дерек с МакКоллом, упрямо передающих друг другу бутылку и отпивающих из нее под ободряющие выкрики благодарной аудитории. На миг парня охватывает беспокойство, но Скотт широко ухмыляется, мол — все пучком. — Господи, да расслабься ты хоть чуток, Дерек, — подначивает МакКолл, опрокидывая тару донышком кверху — не очень громко, но этого вполне достаточно, чтобы перекричать окружающий шум. — У нас сегодня задача налаживать контакты, заводить друзей, а не забрать главный приз в конкурсе на самую хмурую морду! Хейл лишь прожигает взглядом в готовом треснуть от самодовольства Скотте дыру, ведь он просто обязан держать марку и вести себя подобающе, о чем подросток прекрасно знает. А зрители улюлюкиванием и добродушным смехом поддерживают высказанную шпильку, призывая альфу оттянуться. Он отбирает у соперника бутыль и ухмыляется, а в глазах на миг появляются озорные огоньки. Альфа-оборотень смотрит в сторону тусующегося с бетами Стайлза и приподнимает бровь. Сын шерифа закусывает губу, чтобы удержаться от предательской улыбки, а у его бро убавляется самоуверенности, едва тот замечает, что Дерек запрокидывает голову и делает еще глоток того варева, за ним другой — и не останавливается, пока не опустошает весь сосуд. Толпа кричит от восторга, объявляя его победителем, а мужчина швыряет бутылку в костер. Скотт вопит с остальными, похлопывая Хейла по плечу, а присутствующие смыкают ряды, завершая ритуал, который положил начало их собранию. — Это — мой альфа, — гордо заявляет Эрика, когда они приступают к полномасштабному празднованию. Так или иначе, но стая порядком набралась, а бедный Стилински гоняется за товарищами, пытаясь держать их в узде. Два часа спустя он выжат как лимон, не в силах уследить за всеми. Питер ускользает из поля зрения секунды за три, что совершенно неудивительно, но бесит и пугает до полусмерти. Лидия мелькает на периферии, порхая то тут, то там в компании симпатичных волков, жаждущих завести с ней знакомство. Скотт буйный и за ним не угнаться (сын шерифа честно пытался). Он, когда перепьет, забывает, что лучший друг все еще человек и зовет того соревноваться, кто осилит больше шотов, а Стайлз идет на попятную. В конце концов, МакКолл растягивается на земле, опираясь затылком на одно из лежащих рядом с костром бревен, лениво наблюдая за происходящим. В какой-то момент Стилински едва не упускает из виду Дерека, бредущего в чащу без особой на то причины (кроме самодовольной мины Коры, шепнувшей что-то брату на ухо). Парень пытается выведать у младшей Хейл жестом, что та имела в виду, но девушка смотрит на него со смесью удовлетворения и обманчивой невинности, а потом и вовсе хихикает и убегает, намереваясь пощекотать Эрику. Несколько минут он выжидает, появится ли Дерек рядом с одной из групп оборотней, ведущих светскую беседу, но когда этого не происходит, ничего не остается как тихо выругаться и отправиться на его поиски, прочь от освещенной пламенем костра поляны. Если бы Стайлз не знал наверняка, что с одной стороны река, а с другой — овраг, он бы и не утруждался, но на самом деле не хочет, чтобы хмурый альфа свернул себе шею или заработал серьезную травму, посему отряхивается и плетется в темный лес. К счастью, луна высоко, а вервольф не успел далеко отойти. Поравняться с ним — дело нескольких минут. — Эй, как делишки, Дерек? — догнав его, осведомляется Стилински. Мужчина поворачивается в его сторону, почувствовав прикосновение, прищуривается на миг, за который мозг подростка успевает подсказать, что он находится на расстоянии поцелуя от Хейла, в лунную ночь, а кругом — ни души. — Все путем? Ты… э-э… — мямлит Стилински, а оборотень еще ближе придвигается, нарушая его личное пространство. Мужчина подается вперед так, что сразу становится понятно: он инстинктивно готов пометить запахом, по обычаю ликанов. Они оказываются настолько близко, что парню приходится напомнить себе: пьяный Дерек за себя не в ответе, как бы тот не пытался убедить его в обратном, следовательно, пользоваться ситуацией не стоит. В последний момент оборотень приходит в себя, комично изобразив удивление и резко отпрянув, а затем спокойно уходит в сторону. — Проваливай, — рычит он сдавленным от гнева голосом. Вздыхая, парнишка увязывается следом, спотыкаясь на каждом шагу, покуда пробирается через подлесок без такого ценного дара как улучшенное волчье зрение. У него есть другие причины не целоваться с Дереком, помимо отсутствия согласия: злобное «Проваливай!» и вызвавшее его общее негативное отношение к сыну шерифа. Вервольф останавливается по пути, чтобы погладить кору большого дерева, прежде чем аккуратно обойти его, а Стайлз морщится, когда ноги начинают дрожать и предлагает: — Эй, богатырь, может, притормозишь немного, присядешь, а? Хейл замирает, обдумывая это, а затем, покачиваясь, решительно направляется в его сторону с уверенностью, присущей пьяным. Подросток протягивает руку, чтобы помочь ему сохранить равновесие, а вервольф таращится на него с широко распахнутыми глазами, прежде чем залиться стыдливым румянцем и торопливо отвести взгляд. — Я в порядке, — настаивает мужчина, стряхивая протянутую ладонь, и решительно марширует в противоположном направлении. — «В порядке» он — ага, — фыркает сын шерифа.- Как бы не так! Не пойми меня превратно: ты у нас большой злой альфа и тому подобное, но кое-кто сегодня прилично выпил. Куда ты вообще собрался, чувак? Хейл игнорирует его, продолжая дуться и продвигаться большими шагами, но вдруг замедляется, неуверенно озираясь: — В… свою комнату. На последнем слове интонация становится вопросительной, а Стайлз, нагоняет его и осторожно всматривается в лицо спутника. — Ладно. Это хорошо, полагаю. Но ты же в курсе, что гостиница в той стороне? — напоминает парень, показывая рукой место, откуда они пришли. Дерек разворачивается и пробирается между деревьев, ориентируясь на громадную, но не совсем полную луну. Он фыркает, но звук скорее напоминает смех. Сын шерифа немного сбит с толку его тихим легким хихиканьем, а мужчина запрокидывает голову и вглядывается сквозь кроны деревьев в ясное ночное небо. Стоит ему тоже ухмыльнуться, как вервольф приходит в себя, сердито смотрит на подростка и топает в совершенно неверном направлении. — Эй, а теперь ты куда лыжи навострил? — кричит вслед ему Стилински. — Назад на вечеринку, — бросает через плечо Хейл, исчезая в чаще. Стайлз матерится и напоминает: — Это в другой стороне! Отвлекшись на оборотня, он спотыкается о колоду. Вот ведь черт! А даже не пил, мать вашу. Дерек награждает его недовольным взглядом и плетется на свет догорающего костра и осипшие выкрики гостей самой громкой вечеринки в его жизни. Гребаные оборотни, блин.

***

Стилински очень сильно ненавидит Эрику, о чем немедленно сообщает, неуверенно тряся пальцем в ее сторону. Ну, по крайней мере, он так думает. Дурацкое бухло. — Нет, ты от меня без ума, — мурлычет одноклассница, тихо смеясь. Она отпускает руку Бойда ровно настолько, чтобы подойти ближе к сыну шерифа и игриво цапнуть того за протянутый палец заострившимися зубами. Отталкивая ее голову, парень хихикает: — Заткнись, я люблю тебя. — Так и есть, — расслабленно соглашается подруга громким и счастливым голосом. Пожалуй, она права, но на попытки подмешать ему что-то в алкоголь благосклонность Стилински не распространяется. Не отравила — и на том спасибо. — Оборотни что — физически не способны оставаться в рубашках дольше трех часов? — интересуется он, а Эрика трясет плечами, выставляя на всеобщее обозрение красивый лифчик и его почти обнаженное содержимое, что само по себе хороший ответ, но потом оба беспомощно срываются на хохот. Стайлз должен был нести ответственность за стаю на сегодняшнем мероприятии, но он понятия не имеет, куда запропастились Скотт с Дереком, а прекратить смеяться над всем подряд — задача непосильная. Не то чтобы происходящее не веселило… Вот взять хоть Питера, который чувствует себя весьма неуютно, прислушиваясь к бессмысленной болтовне какой-то девушки-беты, сидящей у него на коленках. Или ту же Кору, удирающую от полуголого МакКолла в компании темнокожего беты с золотыми глазами. Они дико хихикают и вопят, носясь по полянке. К троице успевают примкнуть еще двое волчат и вся ватага нарезает круги, покуда Скотти не приземляется на задницу, поскользнувшись в грязи. Он поднимается и погоня возобновляется, уводя волчью братию в чащу. Честное слово, пора немного выдохнуть, ибо стая жива-здорова, беспокойства не вызывает. И за то спасибо. Даже слишком «жива», судя по тому, как Бойд подхватывает на руки Эрику и целует так, словно сегодня — последний день на Земле. Опомнившись, Стилински соображает, что пялился на парочку слишком долго (раз в десять больше положенного), поскольку они успевают оторваться друг от друга, а блондинка — еще и вывернуться из объятий возлюбленного, отвлекаясь на хриплые крики болеющих за двух альф, затеявших состязание по армрестлингу. Один из них из какой-то мексиканской стаи, его соперник — из Канады. (Или все-таки из Вашингтона? Без разницы). Парнишка вертится в поисках свободного места или еды, в которую не подмешали ничего наркотического, но замирает, поймав изучающий взгляд Дерека, сидящего поодаль от основного действа, у костра, на перевернутой коряге. Мужчина смотрит нежно, не осторожничая. Он выглядит довольным, наблюдая за своими бетами, за что Стайлзу хочется погладить его по щеке. Едва их взгляды встречаются, лицо альфы становится непроницаемым, мрачным и суровым, как обычно, не дав парнишке шанса пьяненько улыбнуться или подкатить к могучему оборотню. Подскакивая с места, Хейл растворяется в толпе. Делать нечего — Стилински решает примкнуть к одноклассникам, болеющим за участников увлекательного состязания. Некоторое время спустя, оставив позади пару заходов армрестлинга и весьма сумасшедшей игры в «Я никогда раньше не…», когда алкоголь окончательно выветривается, подросток все еще чувствует себя очень хорошо. Вечеринка удалась, страсти поулеглись и все завершилось без серьезных последствий (ничего такого, с чем не справятся волшебные волчьи силы). Он даже обзавелся парой новых друзей (если, конечно, те вспомнят его на трезвую голову утром, но начало положено, так ведь?) и собирается расслабиться, как вдруг на пути вырастает какая-то дамочка с приподнятым вверх пальцем и обнюхивает его. Стайлз давно смирился с подобной привычкой. — Твой альфа, — улыбаясь говорит волчица с явным испанским акцентом (порядком пьяная, судя по немного нечленораздельной речи и затопившим карюю радужку зрачкам). — Отправился в отель. Говорил, много выпил. — Который из них? Скотт или Дерек? — встревожено хмурится парнишка. Женщина смотрит на сына шерифа с сожалением, подпирает на миг его подбородок своими костяшками пальцев и грустно говорит: — Ох уж эти кучурас*. — Чего? Дамочка подмигивает, перекидывая на одно плечо копну блестящих волос цвета жженой карамели, слегка наклоняя голову набок и смотря куда-то мимо него. — ¿Qué*? — делает еще одну попытку с надеждой в голосе Стилински. Незнакомка смеется, похлопывая его по щеке и уходит, занятая мыслями о волке, строящем ей глазки, сидя у костра. Тихо бурча под нос, Стайлз ищет своих. Многие оборотни уже разбредаются по большим палаткам или устремляются к отелю. Он почти уверен, что Скотт с Айзеком до сих пор играют в догонялки между деревьев, а чем обычно заканчиваются подобные вещи у этих двоих ему сейчас представлять совершенно не хочется. Остается только Дерек. Что же, в этом есть смысл. Он и раньше собирался к себе в номер, когда вечеринка только начиналась, а теперь, когда она подходит к завершению, мужчина наверняка не прочь ступить на знакомую территорию. Посему парень устремляется по хорошо протоптанной тропинке к гостинице, представляющей из себя скорее кучку хижин. Подходящее место для съезда оборотней — пустынная местность на севере штата Калифорния, ничего не скажешь. Практически идеальное. Если отбросить тревогу, он даже рад, что стая решилась принять участие. По крайней мере, на данный момент. Дверь в хижину Дерека приоткрыта, что может быть как хорошим знаком, так и очень плохим. В любом случае, парень набирает полные легкие воздуха и решительно заходит внутрь. Хейл там. Совершенно голый. Чертовы оборотни. Стайлз захлопывает за собой дверь, чем привлекает внимание ликана, свернувшегося клубочком на полу, перед камином. Но вместо меланхоличного выражения лица, на которое сын шерифа почти надеялся, оно нежное. — Стайлз! — поднимая взор, произносит мужчина с широкой довольной улыбкой. — Бог мой! Да ты улыбаешься! — вырывается у парнишки. Дерек задумчиво и мягко бормочет «ага», протягивая руку вверх, чтобы провести пальцами по изогнутым губам. Его веки слегка опущены, отчего ослепительно-ошеломляющая улыбка становится не только привлекательной, но и невероятно сексуальной. — Ты пришел, — бормочет оборотень, глядя на гостя. У Стилински по телу прокатывается волна возбуждения. Он уже открывает рот, чтобы отреагировать на услышанное, но резко передумывает, потому что Дерек в этот миг встает. Сын шерифа изо всех сил старается быть джентльменом и не смотреть ниже пупка. — Эй, полегче на поворотах, богатырь, — помогая ему сохранить равновесие, произносит парень. Хейл неуверенно держится на ногах, пошатывается, а потом и вовсе неловко заваливается на гостя своей немаленькой тушей. — Стайлз, — выговаривает нежно мужчина. Интонация ласковая, словно у влюбленного, смакующего имя предмета своей страсти. — Ты все же пришел. Стилински поглаживает его обнаженные плечи и вздыхает: — Разумеется. Оборотень прижимается еще сильнее, оглаживая широкими ручищами бока и спину гостя, но льнет отнюдь не в порыве дружелюбия, как любой пьяница. — Ты всегда возвращаешься за мной, — низким и хриплым голосом мягко добавляет мужчина. — Ага, — пищит, каменея от неожиданного телесного контакта Стилински, стараясь не замечать двойного смысла* реплики и от прижимающегося к нему теплой стеной вервольфа. Тот ослабляет хватку и распрямляется, чтобы посмотреть парнишке в глаза, прищуриваясь и обводя пальцем линию его губ: — Ты не пьян. — Не-а, — кивает с сардонической усмешкой сын шерифа.- В данный момент ты настолько «в дрова», что на нас двоих хватило бы. Оборотень возражает фыркая: — А следовало бы. Это весело. Парень смеется от нелепости услышанного: — Ты сейчас серьезно советуешь мне…? По-твоему, именно мне из нас двоих нужно развлекаться почаще? Вервольф хмурится, но это выглядит не угрожающе, а скорее мило, потому что вокруг глаз до сих пор пролегают веселые морщинки, скрывая озорство. Уголки его губ слишком подняты вверх для фирменной недовольной мины Хейла. Секундой позже мужчина сдается, легонько толкает гостя в плечо и позволяет шаловливой ухмылке расползтись по лицу. — Тебе стоит пить со мной на пару, — заявляет он, придвигаясь к Стилински. В полутьме хижины его глаза отливают серебром. Стайлз неловко хихикает с истеричными нотками в голосе, а вервольф осторожно разминает его плечо. — Каким бы заманчивым ни казалось твое предложение, я едва справляюсь с происходящим на трезвую голову, — бормочет парнишка, стойко игнорируя услужливо предоставленные мозгом напоминания об отсутствии одежды на мужчине. Воображение рисует ему сцены пьяных обжиманий на полу, прямо на коврике. Хейл, судя по издаваемым им звукам, категорически возражает, подаваясь вперед и притягивая гостя за воротник рубашки, чтобы пометить запахом. Его взгляд останавливается на губах Стилински. Тот отрывает взгляд и вздыхает, поднося руку к запястью Дерека с намерением оттолкнуть его ради того, чтобы быть в создавшемся положении гребаным порядочным человеком. Будущая жертва сексуальных домогательств в лице нетрезвого оборотня не особенно рада такому повороту событий. Парень начинает всерьез паниковать, когда тяжелая пьяная туша намеренно кренится вперед, наваливаясь так, что вынуждает его упереться спиной в ближайшую стену. Дыхание Стайлза сбивается, а сердце колотится заполошно, пока ликан повторно метит его запахом, прикусывая нижнюю губу и окидывает недобрым задумчивым взглядом. Нужно положить этому конец, прежде чем они зайдут слишком далеко и у Стайлза исчерпаются остатки самоконтроля, однако… Хейл подается вперед со шкодливой усмешкой. Стилински замирает, зажмуриваясь в предвкушении поцелуя, но никак не ожидает, что губы оборотня коснутся его щеки. Стыдливый румянец на лице мужчины и полный надежды взор блестящих от восторга глаз заставляют парнишку внутренне взвыть. Он бы все на свете отдал за то, чтобы поцелуем закрепить эту ласковую улыбку. Вот только Дерек утром его возненавидит. Но оно того стоит. — Иисусе, ну вот почему ты становишься таким милым под мухой? Уф, иди сюда. Давай-ка уложим тебя в постельку. — Так ты меня в койку затащить собираешься, Стилински? — мурлыкает мужчина, наклоняясь, чтобы уткнуться ему в шею. — Я не это имел в виду, — выдавливает из себя сын шерифа. Хейл пропускает реплику мимо ушей, покрывая горячими настойчивыми поцелуями его кожу как раз на том местечке, где лучше всего прослушивается стучащий набатом пульс. — Я хочу, чтобы ты оказался в моей кровати. Ты всегда там должен находиться, — изрекает Дерек, распрямляясь и увлекая парня от стены в сторону спальни. — Эй, притормози! НЕТ! Плохой Дерек! — возмущается Стилински, предпринимая тщетные попытки оттолкнуть мужчину так, чтобы не угодить по дико неуместным зонам (выбор у него невелик — плечо да ребра, то есть раз-два и обчелся). Хейл хихикает, жарко и влажно выдыхая куда-то в шею парню и прижимая его спиной к поверхности, крепко обхватывая при этом его за торс руками и направляя движение бедер своими. Мозолистые пальцы скользят под футболку Стилински и тянут ее вверх. — Нет, Дерек! Больше одежды, а не меньше, понял? — просит подросток. — Я был бы совершенно не против всего этого, если бы хоть немного нравился тебе на трезвую голову, но в данный момент до нее как до луны пешком. Его слова вызывают очередной смешок, словно они веселят оборотня или тот просто счастлив, а тот звук, с которым он снимает с парнишки футболку через голову, заставляет колени последнего подкоситься от желания, но мужчина истолковывает это по-своему, сочтя, что в приоритете сейчас большая деревянная кровать. Учитывая размеры хижины, до нее рукой подать. Без особых усилий, он толкает Стайлза (и себя заодно) поперек ложа, сминая плюшевое покрывало. Сын шерифа полностью разочарован, ибо… сами понимаете. Деваться некуда, если обнаженный мужик вроде Дерека скользит сверху, прижимает тебя к кровати, так что оставаться приличным честным человеком весьма проблематично. — Ты такой мягкий, — ласково шепчет оборотень, проводя кончиком носа по линии его челюсти, абсолютно игнорируя то, что на подростке все еще есть не только одежда, но и обувь и тот оттопыривает острые коленки и локти. — Не особо, — возражает Стилински, стараясь не заострять внимание на том, насколько правдиво данное утверждение в определенных местах. Мужчина хмыкает и продолжает прикасаться к его шее губами, одновременно шаря руками во всех направлениях. Стайлз зажмуривается, собирая волю в кулак дабы ответить ему отказом как можно мягче и не воспользоваться уязвимым нынешним положением… Эй, это что — молния на брюках?! Что лишь доказывает его правоту. Руки мужчины беспрепятственно забираются под его пояс. Поцелуи на шее становятся менее настойчивыми, но уже через минуту Хейл обмякает, словно большое волчье одеяло. — Дерек? — выдержав паузу, зовет Стилински. А в ответ лишь размеренное спокойное дыхание. — Бля, — бормочет парнишка. Даже для собственных ушей его голос звучит ужасно влюбленным. Вздыхая, сын шерифа оставляет на виске мужчины несмелый поцелуй. Как же он окончательно и бесповоротно попал! Хейл уже в отключке и чертовcки тяжелый, так что приходится поерзать, чтобы выбраться из-под его туши, дабы не расплющило весом. Но и сбежать не выйдет, потому что ручищи мертвой хваткой вцепились в талию. Подушка под головой осталась (по большей части) — и за то спасибо. Поддевая туфли друг дружкой, он снимает их, радуясь, что отступил от первоначального плана обуть тяжелые ботинки, более подходящие для туризма и прогулок в лесу. Дерек лежит сверху на нем, прижимаясь к боку и опустив голову на сердце парнишки, пока тот коряво укрывает их обоих покрывалом, насколько это удается сделать свободной рукой. Некоторое время Стайлз лежит бревном, игнорируя неловкость ситуации. Единственное, что он может сделать — контролировать свою реакцию, посему сын шерифа расслабляется и получает удовольствие от телесного контакта и теплого дыхания на коже. Вполне возможно, что другого шанса у него просто не будет, так что парень позволяет себе простую человеческую слабость и запускает пальцы в мягкую шевелюру оборотня и гладит ее, покуда не засыпает. Через несколько часов, когда раннее утреннее солнце начинает заглядывать в хижину сквозь причудливые кружевные занавески, он просыпается от того, что его больно прикладывают о спинку кровати головой. — Какого…? — сдавленно шипит в подушку Стилински. Из-за спины доносится громкое «бум!». Когда парень выпутывается из покрывала, оказывается, что в постели он уже один. Мозг пока не в силах быстро обрабатывать информацию. — Не-ет, — многозначительно произносит Дерек. Приподнявшись на кровати, Стайлз видит оборотня, перепугано таращащегося на собственную наготу сидя на полу. Поднимая голову, тот замечает неприкрытую одеждой грудь сына шерифа. — Стайлз, — шепчет Хейл таким тоном, словно его вот-вот стошнит. — Успокойся. Все в порядке. Ничего не было, — тяжело вздыхает Стилински, надеясь, что его голос не звучит слишком угрюмо по этому поводу и опасаясь выказать разочарование от чистого ужаса, читающегося на лице оборотня. Не время кокетничать с ним. Господи, он полный профан в благородстве и прочей ерунде. Распрямляясь, Стайлз проводит рукой по лицу, избегая смотреть на вервольфа, а затем сползает на противоположную сторону и поднимается на ноги. Разгладив и застегнув помятые джинсы, он берет обувь с пола несколькими уверенными движениями. Он не глядит на Дерека ни когда находит футболку, ни опираясь на стену, пока обувается. Приведя себя в порядок, парень покидает хижину не прощаясь, словно боится, что иначе его сердце просто не выдержит. Полный жалости к самому себе, он решает уклониться утром от любых стайных мероприятий. Побродив по краю полянки, он устраивается у тлеющих остатков вчерашнего костра, лениво отковыривая перочинным ножиком щепки. Приятно посидеть в тишине, не нарушаемой ничем кроме звуков природы после нескольких дней интенсивного общения. Скотт намеренно создает побольше шума приближаясь, чтобы не испугать друга. Бросив на него взгляд, сын шерифа возвращается к своему занятию. — Привет, — произносит МакКолл, ставя перед ним на бревно тарелку с едой, словно в знак примирения. — Привет, — улыбается Стилински, зная, насколько товарищ хочет, чтобы все было нормально. — Ты в порядке? — осторожно интересуется Скотт. Стайлза так и подмывает съязвить, но он вздыхает и отшвыривает палку: — Не совсем, но я не готов это обсуждать. На какой-то миг, пока бро присаживается напротив него, парню кажется, что тот оставит разговор, но тот прокашливается и настаивает: — Нам придется это сделать. Дерек сказал… — Мне до лампочки, что он там наболтал, — срывается сын шерифа, сердито размахивая руками. — Я не напрашивался на подобное развитие событий и сделал все от меня зависящее, чтобы предотвратить их, но Хейла мог остановить разве что бульдозер, так что я оказался в его кровати не по своей воле. У меня нет оборотнических суперсил, помнишь? Не то чтобы Стилински был уверен, что имей он упомянутые возможности, захотел ими воспользоваться. Подросток верит в то, что так бы и поступил. Наверняка ведь никогда нельзя знать. А что до Дерека, то хоть он и не особо распространялся об истории с Кейт… В любом случае. Стайлз знает себя. Подцепив с тарелки печенье и разломав его пополам, парнишка щипает мягкое и теплое тесто под корочкой, набираясь решительности, чтобы взглянуть в глаза другу. — Я старался. Чего ты от меня еще хочешь? — вопрошает он, замечая пораженное выражение на лице МакКолла. Тот качает головой, смотря в пустоту, сжимает кулаки и выпускает когти, сдавленно обещая: — Я убью его. — Погоди, что? — То, что Дерек был пьян, его не оправдывает, — почти рычит товарищ. — Скотт, дружище, это не то, что ты думаешь, — уловив ход его мысли, спешит заверить Стайлз. — Все в норме. Ничего такого не было. Парень хватает друга за запястье, а тот сверкает радужкой, сгребает Стилински в охапку и начинает яростно его обнюхивать, после чего выносит вердикт: — Ты весь пропитался его запахом. — Понятное дело, — закатывает глаза Стайлз, пока бро осматривает его на предмет видимых повреждений. — Он заснул на мне. — Но ты не пострадал, — резюмирует Скотт, взяв внутреннего волка в узду. — Дерек решил, что причинил тебе боль. Его товарищ вздыхает и прижимает ладони к глазницам: — Ну, разве что если я растянул себе что-то или вывихнул, пытаясь не воспользоваться состоянием Дерека, пока уворачивался от его бубенцов, которыми дорогой альфа размахивал по пьяни перед моим носом. Единственный, кто тут должен извиняться — я. За то, что не смог вовремя уйти. — О, Господи! Так Лидия была права! — осеняет Скотта. Он плюхается на бревно и засовывает себе в рот кусок бекона. — Понятное дело! — язвит Стилински. — На этот раз, по какому поводу, если не секрет? — Она сказала, что вы — два идиота, которые не понимают, что влюблены друг в друга, — продолжая уплетать за обе щеки, почти обиженно заявляет МакКолл. — Сто пудов, ага, — фыркает Стайлз, пытаясь не обращать внимания на то, насколько тоскливо и безнадежно это звучит на самом деле. Он хватает и себе кусочек бекона. — Вчера был первый раз в жизни, когда он по-настоящему улыбнулся мне, да и то — лишь потому, что был в дрова. — Чувак, — стонет Скотт. — Почему ты не сказал, что он тебе нравится? Теперь я торчу Лидс полтинник. А еще лучший друг называется! — Извини, братан, — хохочет сын шерифа. — Пора бы уяснить, что спорить с ней — дохлый номер! И тут его мозг зависает, переваривая собственную логику, а рука остается в воздухе, на полпути ко рту: — Погоди-ка! Скотт крепко обхватывает одной рукой предплечье другой, а второй — коленки, словно обнимая себя, и снова стонет. — Итак, я делаю это в первый и последний раз, да и то — ради дружбы. Ты — мой бро, я тебя люблю и все такое, но не заставляй повторять, ладно? — Ладненько, — неловко приглаживая пышную шевелюру МакКолла почти чистой рукой, обещает Стилински. — Внимательно слушаешь? Хорошо. Так вот: Дерек тебя однозначно хочет. — Но… — Без всяких «но»! Это факт. Конец истории. Договорились? Не заставляй меня нарушать оборотнический бро-код и объяснять, откуда я это знаю. — В смысле… — Не только в сексуальном. Ну, не знаю. Типа — ванильная хрень с щенками, поцелуйчиками и радугой, дружба с преимуществами и так далее. Когда ты не замечаешь, он смотрит на тебя словно… Как там Эллисон говорила? Будто ты луну на небо повесил. Он хочет всего Стайлза, полный набор. — Оу. — Ага. — Ох, — сползая по бревну на землю так, что оказывается лежа на спине и смотрит в небо, выдыхает Стилински. — Дерек хочет Стайлза. — Серьезно, чувак?! — ноет МакКолл даже не пытаясь скрыть улыбку в голосе.

***

Хейл поднимает голову аккурат в тот момент, когда дверь в хижину распахивается. Поначалу он немного удивлен, но потом вскакивает на ноги. Обеспокоенное выражение лица сменяется виноватым, а после — покорным. Мужчина опускает голову, глядя на свои голые ступни. По крайней мере, на этот раз он одет. — Начнем с главного. Ты сейчас пьян или нет? — растопыривая пальцы, чтобы привлечь внимание, требует ответа Стайлз. Дерек растерянно сводит брови домиком. — Ты пил, я спрашиваю? — осведомляется парнишка, опираясь ладонью на дверь. Мужчина мысленно готовится выслушать все, что сын шерифа изволит сообщить, опуская плечи и глядя грустными глазами на него. — Нет, — спокойно отвечает он. — И не находишься под воздействием наркотиков или зомбирования? — не отстает Стилински. — Нет, — качает головой оборотень, чьи руки безжизненно висят вдоль тела. — Замечательно, — резюмирует парень, резко захлопывая дверь пинком и шагая в его сторону. Дерек потупляет взор, будто ожидает удара в челюсть. Это не особенно радует сына шерифа, но он испытывает некоторое облегчение от того, что альфа в данный момент не смотрит на него. Обвивая руками его шею, Стайлз решительно целует его плотно сжатые губы. Он вкладывает в простой поцелуй все — годы подавляемых желаний, надежду и привязанность, прижимаясь к оборотню всем телом. На какой-то страшный и долгий миг мужчина напрягается, приоткрыв от удивления рот, но оставаясь неподвижным, словно статуя, перед напором со стороны Стилински. А потом все меняется. Хейл оживает, обхватывая парнишку руками в ответ, притягивая его максимально близко и засовывая язык в горячий мальчишеский рот. Он проводит ладонями по спине Стайлза, придерживает его за затылок, а тот, следуя негласному договору, запускает пятерню в волосы альфы, сжимая пальцы в кулак, пока оба синхронно спотыкаются, направляясь в сторону спальни. — Погоди, — резко останавливаясь и поднимая голову, чтобы посмотреть на сына шерифа, произносит Дерек. — А ты пьян? Стилински хохочет, держа его лицо в ладонях и заглядывая в глаза. — Нет, — говорит он с широкой улыбкой на устах. — Ни капельки. С этими словами, он торжественно целует мужчину, вкладывая в это всю силу своих эмоций.