Гость в моей голове

Имаеши щелкнул крышечкой банки, газировка зашипела в ответ, запенилась. Он сделал глоток – от холода свело челюсть и прострелило резкой болью зубы. Напиток сладким осадком остался на языке, обжигая глотку и пищевод. Имаеши шумно втянул воздух и снова пригубил его, сильнее жмурясь от ярких ощущений. Ему было противопоказано пить такую отраву сразу после игры, но сейчас было уже все равно. Он даже не вспотел, только на висках выступили предательские соленые капли – волосы неприятно прилипали к коже, отчего хотелось вылить газировку прямо на голову и посидеть так еще часа полтора, пока та пенится на макушке. Но сделай он так, то заработал бы себе еще одну головную боль помимо Аомине. Такого не пожелаешь даже врагу. Шоичи вытер пот полотенцем и, привычно улыбаясь, вышвырнул пустую банку в корзину. Он прошел мимо раздевалки, за дверьми которой гудели знакомые голоса. До ушей донесся неприятный протяжный скрип скамейки, и Имаеши только покачал головой, надеясь, что платить за сломанное имущество им не придется. Хотя когда это он сомневался в способности своей команды все портить? Подошвы кроссовок оставляли за собой еле заметный пыльный след – парень довольно долго стоял на улице, пиная камушки и дыша пылью. И теперь он свято надеялся на то, что за ним никто не пойдет, нагло увязавшись и прильнув к напрягшейся спине. Только не сейчас. Хотя оставаться одному было еще опасней. Пустая темная комната встретила его нечетким эхом на вопрос «Кто-то здесь есть?». Оно отдалось от стен и постепенно утихло, приглашая Имаеши войти. - Прошу прощения за вторжение, - нараспев прошептал игрок и рухнул на одну из скамей. Спина с треском встретилась с шкафчиком, некоторые двери пораспахивались. Одна из ручек давила на лопатку и заставляла морщиться. Имаеши, впрочем, не стремился изменить положение. Он наоборот только сильнее вдавливался в эту ручку, чуть ли не прорывая кожные ткани, не пропихивая ее сквозь тело, чтоб та вышла из грудины, красиво торча. Наверное, так бы и поступил, будь он слабее; но самообладание Шоичи было на таком уровне, что даже Куроко бы кивнул в знак одобрения. Чего только ему стоило продолжать растягивать тонкие сухие губы в улыбке. Казалось, они скоро треснут и закровоточат. - Когда же ты оставишь меня в покое, - Имаеши приподнял брови, вытянув руку перед собой. В полутьме пальцы казались длиннее обычного, их очертания расплывались, делались нечеткими. – Мне итак неприятно смотреть на себя в зеркало – оно трескается, хах, а тут еще ты. Ему никогда не отвечали. Он всегда говорил один, словно заговаривая самого себя, убеждая. Где-то вдалеке распахнулась дверь, глухой звук рокотал в голове Шоичи как предзнаменование. Стоило бы встать и присоединиться к команде, проследить за ними, иначе станут искать. И найдут быстро. Вот здесь, в темной пустой раздевалке, бубнящим себе под нос. А своей репутацией Шоичи дорожил. И прекрасно понимал, что нужно сбросить все напряжение, прежде чем вновь вершить свои дела. Все же раздевалка не была пуста. Стоило Имаеши открыть глаза, как перед ним вырисовывался призрак; тень, которую он бы предпочел не замечать. Ему выбора, впрочем, не давали. Он мог на это только выдохнуть сквозь зубы, прикрыть лицо рукой, а потом зализать сальные от пота черные волосы назад, чтобы рассмотреть своего извечного гостя во всей красе. Тусклый свет от окна оседал на серебристых волосах, что бледным пятном оттеняли лицо с резкими чертами, щекотали скулы, лезли в прикрытые глаза. Он стоял, издевательски повторяя жест Имаеши, вытянув костлявую тонкую руку перед собой; лыбился и чуть заметно покачивал головой. Шоичи не помнил, когда впервые увидел призрака. Он шустрой лисицей заскочил в его жизнь, поставив перед фактом – я буду идти бок о бок с тобой. Быть может, Он был с ним с самого рождения, а может – лишь неделю. С этим призраком рядом время теряло всякое значение. Перед сном Шоичи открывал глаза, вглядываясь в потолок и не решался повернуть голову, зная, что тот стоял подле него, наблюдал и бесшумно хихикал. Как-то Имаеши засмеялся ему в ответ, мазнув влажной ладонью по собственному лбу, в точности повторив его интонацию. На самом деле, звука Имаеши никогда не слышал. Но он знал, что именно так Он смеялся. Тогда Шоичи показалось, что Он одобрительно качнул головой, показывая, что так все и должно быть, все в порядке. Но с головой Шоичи уже давно не все в порядке. - Что ты за странный гость в моей голове? – Шоичи закинул ногу на ногу; он чувствовал, как сухая кожа губ вот-вот надорвется от того, как сильней он растягивает их в улыбке. Ответом ему послужила тишина, лишь очертания мужчины слегка подрагивали. Он спрятал кисти рук в широких рукавах хаори и подошел ближе, осторожно отмеряя шаги; каждый был чертовски медленным, плавным, до жути грациозным. Тонкое бледное тело хищно приближалось к Имаеши, отчего у того заныли ноги. Дребезжащая боль опустилась в пальцы ног, мешая встать. Казалось, его придавливает неведомая ему доселе сила. Но менять выражение лица он не собирался, только не сейчас, когда решалась судьба его рассудка. Он присел на скамейку напротив и так же закинул ногу на ногу. - Это Аомине меня довел до сумасшествия или именно так и начинается раздвоение личности? – продолжал говорить Имаеши. Он бы в любом случае продолжал. Главное – не молчать. – Ты – мое видение? – мимо. – Моя галлюцинация? – мимо. – Чья-то очень нахальная чужая галлюцинация? – снова мимо, но губы призрака изогнулись в усмешке. – Моя смерть..? Тот неоднозначно качнул ногой и поправил белоснежное хаори. Имаеши как-то заметил на нем цифру «три», и часто истерически шутил, что было бы иронично, будь у него на спине цифра «четыре». Был бы его альтер-эго, разыгрывающий под таким же номером в альтернативной реальности. Ну не смешно ли? Имаеши хотелось бы сейчас рассмеяться. В нос ударил запах фрукта, сладость - почти карамельная, приторная – разлилась по его легким. Словно забыв о Шоичи, призрак неспешно перекатывал в руках хурму. Плод со шлепком падал в ладонь, аппетитно продавливался под длинными пальцами. Имаеши сглотнул вязкую слюну. Призрак сжал в одном руке плод, а другой не спеша потянулся к Имаеши. Тот вздрогнул, но остался сидеть на своем месте. Ему некуда было деваться – его придавливала к земле не только гравитация. Сила, исходящая от этого человека (?) была вопиюще мощной, словно способной схватить за вихры волос и вдавить того в пол, разодрав щеку до крови, оставляя грязные следы на порезах. И Имаеши не боялся этой силы. Он был ею ведом. Вот при каждом миллиметре, что преодолевала костлявая длань, он ощущал на своей плече движение гладких змеиных чешуек; страшно было лишь при мысли, что ее голова вот-вот ворвется в глотку, спеша задушить изнутри. Знакомое ему ощущение, но не по собственному опыту; ему говорили, что именно так себя ощущали в его присутствии, когда Имаеши подходил со спины или клал руку на плечо. И все же эта змея была безобидной. Она успокаивающе лежала на плечах, невидимая для чужого глаза. Шоичи вытянул и свою руку. - Оставайся, если тебе больше негде найти пристанище, - кисть дрожала. – Но при условии, что арендная плата будет соответствующая. Пальцы почувствовали материальный участок чужой кожи лишь на секунду – холодный, словно та самая банка с ледяной газировкой; и такая же шипучая на ощупь. Но вот в следующую Имаеши уже обдало ледяным воздухом, смахнув все капельки пота с лица и остудив горящее лицо. Перед собой никого не было видно, только в руке остался тяжелый плод хурмы. Шоичи поднес его к губам и надкусил. Шкурка влажно потерлась о небо, а спелые капли сока и мякоть придавили язык, рот наполнился слюной. Имаеши прожевал, его рот медленно и вполне предсказуемо связало. - Вкусно. . Матч длился лишь несколько минут, чужая команда была определенно неслабой, однако конец уже был предрешен до начала. Аомине даже не пришел, получив множество гневных сообщений от Вакамацу. Тот, брызжа слюной, носился по полю, забивая один мяч за другим, выплескивал энергию и злость. Стратегия Шоичи была идеальной в этот раз; плотно обвивали кольца его змей чужих игроков. Они шипяще облизывали дрожащие тела, шуршали и влажно прилипали к ногам, лишая воли к победе. Даже Ханамия присвистнул с трибун. Его паутина разорвалась бы при первом же укусе этого опасного хищника. Хищника со змеиным взглядом и лисьими повадками. Идеального хищника. Теперь уже точно идеального. Противник закрыл Имаеши, преградив дорогу. Широкие плечи мешали обзору, ноги от спешки расставлены нелепо, мощная твердолобая голова качалась из стороны в сторону, словно у болванчика. К горлу Шоичи подкатил приступ смеха. Но пока что рано. Подожди секунду, Шоичи. Руки напряглись и приподняли мяч над головой. Игрок уже готов был выбить тот из рук, но словно замер на месте, придавленный…чем? Взглядом из-под полу-опущенных век. Стальной, насмехающийся. Он знал, что у этого лиса были серые мутные глаза, но сейчас – игра ли это света? – они отливали бледной голубизной. - Серьезно? Оттуда?! – вскрик противника. - Пронзи его, - прошептал Имаеши и кинул мяч. Тот рывком, с высокой скоростью, словно прорезая воздух насквозь, полетел в корзину, попав точно в цель. Противник даже сделать ничего не успел, не смог – такое было сильное давление. Вот теперь пора и посмеяться. Мерзко так, издеваясь, «дружески» махнув рукой мол «в следующий раз получится остановить меня», пока чувствуешь, как сила наполняет все твое существо. <Было бы ироничным, будь у его призрака цифра «четыре» на спине>. Потому что цифра смерти отлично характеризует их двоих. И если один пронзал чужие жизни и судьбы, то второй пронзал души и нервную систему. Губа все-таки закровоточила. Сухая кожа треснула, неприятно саднила, посылая колючие импульсы прямо в мозг. Тонкая струйка крови дошла почти до подбородка, пока Имаеши не стер ее тыльной стороной ладони. Ничего страшного. Он научится улыбаться так же широко, как и его призрак, без последствий. Ичимару научит.