° ° °
Первое знакомство Луи и Гарри не было настолько красочным и светлым, как могло бы показаться. Луи только поступил в академию, когда Стайлс уже два года был агентом, выглядя так самоуверенно и смешно, что Томлинсону хотелось свернуть ему шею, лишь бы стереть эту кривую ухмылку с пухлых алых губ. Каждая встреча вначале заканчивалась пререканиями и брошенными в спину оскорбления вместе со средним пальцем со стороны Луи, а Гарри лишь продолжал беззлобно посмеиваться над тогда ещё юным парнем, хотя их разница в возрасте была совсем небольшой. И всё продолжалось бы в том же духе, если бы Луи всё не испортил и не затолкал брюнета в одну из тачек на служебной парковке, чуть ли не вытрахав из него душу, седлая его так отчаянно и страстно, что сам потом не мог ещё долго нормально ходить от своих стараний. Как и сейчас, Луи до сих пор ощущал в себе недельной давности всплеск эмоций, на этот раз — Гарри, однако дискомфорт почти прошёл, а руки чесались избавиться от навязчивого покалывания, которое появлялось каждый раз, стоило ему находиться с Гарри хотя бы на расстоянии мили. Они вместе отдали Джефриксона под трибунал, отвезя ублюдка в местный участок под временный арест до начала суда, поэтому могли с чистой совестью закончить это расследование с гордым «преступник пойман», поставив точку в бумажной волоките, накопившейся за всё время слежки. — Чёрт, Луи, я, конечно, ожидал, что вы вместе способны совершить любую авантюру, но чтобы провернуть такое, — хохот, казалось, был слышен на весь штаб, пока Луи яростно стирал с лица косметику влажными салфетками напротив зеркала, кидая злобные взгляды в сторону Найла, который развалился на офисном кресле, что даже качалось из стороны в сторону оттого, как трясло парня. Луи снял злополучные туфли и теперь стоял босиком в тонких капроновых колготках, а куртку его сестры заменила его собственная джинсовка. — Чувак, ты даже ноги побрил! Ты определённо побил все рекорды креативности поимки преступника! Найл хлопал себя по колену, изредка прокашливаясь. Да, если этот парень начинал хохотать, то это превращалось в настоящую истерику. Рядом стоял Гарри, скрестив руки на груди и оперевшись бедром о стену возле автомата с кофе, изредка потягивая напиток из бумажного стаканчика. Он сам не мог скрыть ухмылки и тихого хихиканья за компанию Найлу, но, как только поймал на себе испепеляющий взгляд напарника, невозмутимо прокашлялся и наигранно нахмурился, осуждающе кивая Хорану. — Ладно, чувак, отвали от Луи. Он сегодня герой вообще. Мы выслеживали этого ублюдка два месяца, а он уделал его меньше, чем за пять минут. Луи как минимум положено несколько дней отдыха, — сказал Гарри, допивая остатки кофе и бросая стаканчик в мусорное ведро под раковиной, напротив которой стоял Луи. Чёрная водолазка Стайлса, эффектно обтягивающая подтянутое спортивное тело, ещё сильнее натянулась на спине и бицепсах, отчего Томлинсону пришлось отвести взгляд, чтобы не разорвать Гарри на месте. Излюбленная оперативная кобура, с которой, казалось, Стайлс не хотел расставаться ни на минуту, выглядела на нём так мужественно и горячо, что Луи в полной мере ощутил, что неделя — слишком много. Он заслужил отдых, и плевать шатен хотел на то, что после этого снова не сможет сидеть. Ему это нужно. — Хорошо-хорошо, — Найл поднял руки в капитуляции, озорно посматривая на Луи. — Согласен. Ты молодец, друг. Думаю, ты вправе валить домой уже сейчас. Я разберусь со всеми бумагами. Томлинсон удивлённо обернулся на парня, благодарно улыбаясь. Тушь всё ещё отказывалась смываться под глазами, отчего он выглядел немного жутко, но Хоран сдержал смешок на пару с Гарри. — Ага, оторвись по полной.° ° °
— Я, блять, устал от этого дерьма, — фыркнул Луи, пыхтя и корчась, пока стягивал через голову платье, сидя на полу в фургоне. — Я бы сейчас душу продал за горячий душ и несколько коробок пиццы, — он на мгновение замолк, задумываясь, а затем мечтательно промычал, — с пепперони и грибами. А вторую четыре сыра. Боже, ещё хочу нутеллу… — Если бы я тебя не знал, то сказал бы, что ты беременный, — усмехнулся Гарри, глядя на парня в зеркало заднего вида, пока вёл машину по пустынной улице. Часы показывали четыре утра, когда парни наконец вышли из штаба и прихватили с собой фургон. Так, в виде бонуса. — Я просто дьявольски голоден, а ты — до тошноты предсказуем, — Луи закатил глаза и хмыкнул в ответ, оставаясь теперь в одних боксерах и колготках. — У меня всё чешется теперь из-за этого платья. Никогда больше не пойду на этот идиотизм, помяни моё слово, — он яростно стянул с ног колготки, не заботясь об их целостности и здорово порвав капрон с характерным треском. Откинув всю одежду, Луи удовлетворённо хмыкнул, поправил съехавшее бельё и с громким вздохом уселся на пассажирское сиденье рядом с Гарри. — Та же закусочная работает круглосуточно, где мы всегда заказываем? — спросил тот, на секунду повернувшись к Луи, умиротворённо прикрывшему глаза. — Ага, и сегодня я собираюсь их озолотить, — зевнув, ответил парень и потянулся, не упуская из виду, как взгляд Стайлса упал на его тело, и ухмыляясь без слов. Через двадцать минут они доехали до квартиры Гарри по настоянию Луи, поскольку душ Стайлса ему нравился куда больше собственного. Решив скоротать ожидание курьера, которого Гарри вызвал, ещё находясь в пути, Луи отправился в душ, пока кудрявый занимался чем-то на кухне, скинув оставленные младшим вещи в коридоре. Луи не скрывал своей любви к квартире Стайлса, находившейся в одной из престижных высоток в тихом районе на возвышенности Лос-Анджелеса, открывая через огромные окна во всю стену вид на Тихий океан и часть города. Сейчас небо уже приобрело насыщенно-персиковый цвет, окрашивая гостиную и спальню Гарри в нежные пастельные тона. Томлинсон зашёл в его спальню, чтобы прихватить из комода чистое бельё, местонахождение которого он узнал уже тогда, когда их встречи стали регулярными и не на парковке или в туалете офиса, когда все расходились, а как полагает нормальным людям — в квартире, где их не могли услышать даже соседи, благодаря идеальной звукоизоляции. Пройдя в смежное с комнатой помещение, Томлинсон, к своему величайшему облегчению, добрался до ванной, тут же стягивая с себя боксеры и вставая под горячие струи в душевой кабине. Иногда Луи казалось, что Гарри из принципа приобрёл такую огромную кабинку, чтобы тут можно было заниматься сексом во всех возможных позах. Когда дверь открылась, впуская внутрь лёгкое дуновение прохладного воздуха, Луи и вовсе не был удивлён прикосновению чужих рук к своим бёдрам. — А я думал, что ты не придёшь, — промурлыкал парень, прижимаясь к уже мокрой груди Гарри, а тот по-хозяйски расположил ладони на мягких ягодицах, предназначенных словно именно для его крупных рук. — Сказали, что курьер будет только через сорок минут. У нас есть как минимум двадцать, чтобы провести это время с большей пользой, чем просто сидеть на диване, — низко прошептал Стайлс, ощутимее сжимая половинки в руках, наслаждаясь идеальной упругостью и шатким вздохом, сорвавшимся с губ Луи. Несильный напор воды сверху, как тропический дождь, покрывал тела так завораживающе, что казалось, они стояли под настоящим тёплым ливнем, отчего ощущения были непередаваемыми. Слабая подсветка роняла блики на золотистую кожу, пока тёплые губы Стайлса неторопливо оставляли влажные поцелуи на задней стороне шеи и плечах Луи, заставляя парня окончательно расслабиться и блаженно прикрыть глаза, наслаждаясь нежными ласками. Именно то, что сейчас было необходимо — лёгкая передышка и умиротворение. — Ты сегодня был таким храбрым, — тихо сказал Стайлс, улыбаясь в кожу парня. Тот издал ожидаемое скептичное фырканье, поворачиваясь в руках Гарри. — Чушь. Хотя, — он замер, прищуриваясь, — надеть женское шмотьё и побрить ноги — и вправду величайшая храбрость. Благодарю. Гарри промолчал, вместо этого немного приседая, заставляя Луи затаить дыхание, и, не разрывая с ним взгляда, опустил руки на чужие голени, прослеживая пальцами путь вверх по гладкой коже. Он оставил поцелуй на солнечном сплетении Луи, медленно выпрямляясь, а затем, удобно положив руки на бёдра парня, ловко поднял его над полом, побуждая шатена обвить ноги вокруг поясницы. Издав сдавленный стон, Луи ухватился за Стайлса ещё крепче, наслаждаясь тем, как легко держал его старший, словно он ничего не весил. — И это пиздец как горячо, — выдохнул брюнет, вглядываясь в тронутые дымкой похоти голубые глаза, томно полуприкрытые с дрожащими ресницами. — Тебе нравится? — доверчиво прильнув к сильному телу, шёпотом спросил Томлинсон, опуская одну руку между телами, чтобы накрыть ею давно зародившееся возбуждение Гарри. Он, довольный своим действием, не мог не любоваться тем, как парень вздрогнул и глубоко вздохнул, на секунду зажмурившись. — Ещё как, — голос Гарри вмиг стал ещё более глубоким, вынуждая его собственный член, прижатый к чужому животу и оставляющий влажный след на коже от капелек смазки, ощутимо дёрнуться. И больше не в силах терпеть, шатен схватил влажные волосы на затылке парня и притянул его к себе для жадного поцелуя. Прикосновение, казалось, дало ему новый глоток жизни. После пары минут губы уже горели жарким огнём, а нижнюю особенно сильно покалывало из-за напора острых зубов Гарри. Задыхаясь и извиваясь в чужих руках, Луи двигался с таким остервенением и жадностью, что старшему пришлось отстраниться с хриплым смешком, успокаивающе поглаживая щеку шатена большим пальцем. — Тише, нам ещё курьера встречать, а ты тут, похоже, решил остаться надолго, — он нежно улыбнулся, а Луи всеми силами пытался утихомирить своё бушующее сердцебиение и тепло, разливающееся в груди только от этой доброй ухмылки, посылающей искры куда-то в живот, отчего в нём после сладкой дрёмы оживали бабочки и начинали особенно бурную деятельность. Луи не считал, что они являлись парой. Скорее, близкими коллегами с привилегиями. Но в какой-то момент он с ужасом поймал себя на мысли, что эта улыбка стала для него всем, а хриплый голос приводил в восторг, когда взгляд дарил счастье. Все эти эмоции были для него настолько новыми и необычными, что на них было проще не обращать внимание, нежели копаться в собственной голове и осознавать вероятность того, может ли он влюбиться в Гарри. В Гарри, мать его, Стайлса, в своего коллегу. Нет, исключено. Просто ему с ним было хорошо, а симпатия являлась весьма закономерной после таких-то бурных ночей. Отогнав лишние тяжёлые мысли, Луи сдался и, в последний раз клюнув парня в губы, опустился на влажный кафель, ощущая на своей талии заботливую поддержку сильных рук. — Тогда просто понизь температуру воды, и давай закончим с этим, иначе мой желудок прилипнет к спине. Только спустя ещё пятнадцать минут они вышли из душа, разгорячённые и разнеженные, тихо хихикая и шутливо толкаясь: Стайлс, с низко сидящим на бёдрах полотенцем, отчего через ткань можно было отчётливо видеть контуры всё ещё не спокойной внушительной плоти, и Луи, укутанный в махровый тёплый халат, что был ему ужасающее велик, но Томлинсон не говорил, что ему это не нравилось. И только они собирались переодеться, как на всю квартиру прозвенела трель дверного звонка, оповещающего о прибытии курьера. — Иди оденься, а я приму заказ, — сказал Стайлс, придерживая полотенце одной рукой, а Луи послал ему подозрительный взгляд, намекая на непрезентабельный внешний вид, но тот лишь махнул рукой, скрываясь из комнаты. Вздохнув, Луи скрылся в нескромной гардеробной Гарри, однако тратя не много времени на выбор одежды, предпочитая свои спортивки, оставленные там ещё с прошлого раза, и любимый свитер Гарри цвета молочной карамели. Через пару минут в комнату вошёл Стайлс, натыкаясь на шатена, когда тот выходил из гардеробной, натягивая длинные рукава ниже, отчего широкий ворот оголил острые ключицы. — Парнишка чуть деньги не уронил, когда я их ему вручил, бедняга, — невзначай бросил Гарри через плечо, сбрасывая с бёдер полотенце на пол и заходя в гардеробную. — Я уверен, тебе показалось. Не настолько ты и хорош, — бесстрастно ответил Томлинсон, присев на широкую кровать, и, противореча собственным словам, без зазрения совести жадно принялся разглядывать обнажённую идеальную фигуру, стоящую к нему спиной. Скульптурный рельеф мышц, широкие плечи, ямочки на пояснице и аккуратные, почти молочно-белые ягодицы, контрастирующие с остальной загорелой оливковой кожей. А после всего этого безобразия продолжались бесконечно длинные стройные ноги, вызывающие самые непристойные мысли, даже будучи облачёнными в одежду. Да, Гарри был дьявольски хорош. — Врунишка, — ухмыльнулся парень, поворачиваясь к Томлинсону лицом, и ладно. Он прав. Проглотив все колкие слова, Луи поражённо взмахнул руками, буквально сгорая под насмешливым взглядом кудрявого, решившего, похоже, оставить одежду на потом, пока подходил к Луи кошачьей походкой. Когда этот дьявол хотел, то мог быть невероятно горячим и даже изящным, позабыв всю свою неуклюжесть. Во рту моментально пересохло, а взгляд лихорадочно блуждал от тела к потемневшим глазам, ища в них хоть намёк на то, стоило ли ему не делать то, что он задумал. И да, Гарри всё ещё был твёрдым. — Не-а, не будь таким самоуверенным, — Луи пришлось дважды прокашляться, чтобы членораздельно произнести эти слова, пока расстояние между ними не сократилось почти до минимума. Он боролся изо всех сил, чтобы не прервать их зрительный контакт и не посмотреть ниже, где прямо напротив его лица был пах Гарри. — Тогда убеди меня в обратном. В голове творился хаос, когда Стайлс поднёс руку к его лицу и провёл подушечками пальцев по губам, оттягивая нижнюю, красную от укусов и влажную из-за не раз пробегающего по ней языка. Сердце Луи скакало в грудной клетке галопом, отдавая стуком в ушах, а когда Гарри смотрел на него вот так, сверху вниз, и все ещё влажные волосы сильнее завивались и спадали чёлкой ему на глаза, то принятое решение казалось самым правильным и лучшим. Дрожащие руки легли на бёдра Стайлса, поднимаясь выше, к косым мышцам, а затем снова опустились вниз, на идеально гладкий напряженный лобок. На бедре, недалеко от кости, остался неприятный шрам, покрытый светлым розовым рубцом, но это придавало Гарри некий шарм, как бы глупо это не звучало. Луи казалось, что ещё немного, и с его подбородка потечёт слюна, а глаза загорятся от того, с каким восторгом и вожделением он рассматривал возбуждённый член. Толстый длинный ствол, увитой узором вен, скрытых под тонкой нежной кожей, с тёмно-розовой головкой, гладкой и блестящей, на самом кончике которой стекала хрустальная капелька смазки вниз к уздечке, что Луи нарочито медленно слизал языком, обхватывая рукой основание. Низ подтянутого живота ощутимо напрягся, когда Луи захватил губами головку, уменьшая давление вокруг неё на минимум, а сверху донёсся почти неслышный дрожащий вздох и тихое бормотание. У Луи никогда не получалось принять его член в рот полностью, из-за чего он уделял особое внимание верхней части, самой чувствительной и уязвимой. Поэтому парню стоило малых усилий довести Гарри до такого состояния, когда тот не мог даже говорить, лишь тяжело дышать и низко выстанывать его имя. Как и сейчас, он, не торопясь и явно наслаждаясь процессом, мучил Стайлса своей медлительностью, хотя тот не смел сказать и слова, сам плавясь от такой томительной ласки. Губы плавно сантиметр за сантиметром растягивались вокруг обжигающе горячего ствола, посылая новую искру возбуждения, отчего плоть сильнее пульсировала в жарком влажном плену. Спустя некоторое время Луи ощутил приятную тяжесть на затылке от руки, зарывшейся в густые карамельные пряди и слабо направляющей его движения. Он поднял глаза, встречаясь с тёмной зеленью, ставшей порочно-чёрной из-за расширившихся почти вдвое зрачков, тем самым делая взгляд Гарри таким похотливым и диким, что собственное возбуждение, о котором Луи успел забыть, дало о себе знать стремительной волной. — У нас там еда остывает, — напомнил Луи, внезапно промычав и закатив глаза оттого, что Гарри качнул бёдрами вперёд, почти до глотки заполняя рот парня. Пальцы на загривке с силой сжали мягкие влажные пряди, а затем Стайлс резко оттянул от себя шатена, позволяя сделать дрожащий вздох. — Погреем, — прохрипел он. — Она будет не такая вкусная, — голос Луи стал на пару октав ниже, а губы греховно покраснели. Иногда Гарри казалось, что Томлинсон не был человеком, а самим дьяволом во плоти. Не мог же обычный смертный выглядеть так развратно и невинно одновременно. — Ты и такую съешь. — И то верно, — и без лишних слов Луи вновь вобрал твёрдый член в рот, жадно двигаясь взад-вперёд и помогая себе рукой так быстро, как только мог. Расслабляя горло, он чувствовал, как головка упиралась в заднюю стенку, и изо всех сил старался подавить рвотный рефлекс, и не напрасно. Сверху из приоткрытого рта раздался мелодичный и низкий стон. — Тихо, остановись, — сдавленно выдохнул кудрявый, мягко отталкивая от себя Луи, который на это разочарованно промычал и облизнулся. — Я хочу тебя прямо сейчас, даже несмотря на то, как прекрасен твой рот, — пояснил Гарри, наклоняясь вперёд, и Луи незамедлительно встал, поднимая руки, чтобы Стайлс стянул с него свитер, а затем рывком снял домашние штаны. Происходившее далее для Луи было, как в тумане, когда его грубо поставили на колени перед кроватью и опустили лицом в матрац, заставляя глотать собственные стоны наслаждения из-за трёх двигающихся в нём пальцев. Помимо идеального члена — лучшего на опыте Луи — у Гарри были не менее идеальные руки с настолько длинными и тонкими пальцами, что иногда только их и хватало, чтобы заставить Томлинсона впасть в абсолютно беспамятное состояние. Намертво вцепившись руками в одеяло, Луи с силой закусил губу. — Блять, если ты не начнёшь, я тебя… — не успел парень договорить, краем уха слыша шуршание разрываемой фольги, как тут же протяжно простонал на всю комнату, роняя голову на кровать. Гарри, даже не давая время привыкнуть к размеру после того, как резко вошёл в шатена, начал задавать ритмичный быстрый темп. — Мы уже давно уяснили, что ты ничего мне не сможешь сделать, дорогой, — не переставая двигаться, прерывисто сказал Гарри, неожиданно накрывая его тело своим и упираясь руками парню в лопатки. Луи почти беззвучно скулил в теперь влажную от слюны ткань одеяла, придавливаемый к кровати, пока Стайлс, казалось, пытался его прикончить силой своих толчков. Шатен обожал грубый секс, и это положение на данный момент было для него более, чем прекрасным. — О боже! — парень сорвался на крик, когда головка задела напряжённую простату и продолжала ударять в одно и то же место раз за разом, выбивая из Луи брань и громкие стоны. Внезапно Гарри сбавил темп, трахая плавно и медленно, уменьшив давление на комочек нервов, на что Луи взвыл ещё громче от досады. Он был так близок к оргазму. — Гарри, пожалуйста, блять, не надо… Быстрее! — он задёргался в попытке насадиться на так сейчас ему необходимый член, но Гарри к его ужасу, наоборот, покинул его тело, утягивая парня за собой. Томлинсон думал, что сейчас заплачет. — Тише, я всего лишь хочу, чтобы ты меня объездил, — успокаивающе прошептал брюнет, садясь на мягком ковре и аккуратно устраивая шатена на своих коленях к себе спиной. Луи облегчённо простонал, когда сам смог наконец-то принять в себя его член, двигаясь так, как ему хочется, и самостоятельно находя нужное положение. Все мышцы начинали болеть от напряжения, но парень продолжал старательно двигать бёдрами, упираясь ладонями кудрявому в колени. Он чувствовал, как руки Стайлса обвились вокруг его торса, мягко притягивая к себе, а горячие губы нашли себе идеальное место на сгибе шеи. И затем зубы с силой прикусили кожу, засасывая её и после облизывая, что окончательно подвело Луи к краю. Со звонким высоким стоном он кончил, заливая спермой пол и ноги Гарри, ощущая, как всё плыло перед глазами, а внешние звуки на мгновение пропали. Луи потребовалось около минуты, чтобы немного прийти в себя, на дрожащих конечностях перевернуться лицом к Гарри и, наплевав на свою страдающую координацию и усталость, взять всё ещё болезненно покрасневший и твёрдый член Стайлса в рот, заранее сняв презерватив. Парень от неожиданности подавился воздухом и толкнулся в податливый широко раскрытый рот, а затем, буквально несколько секунд спустя, яростно кончил, издав гортанный стон, больше похожий на отчаянное рычание. В глазах стоял туман, два расслабленных, сплетённых друг с другом тела так и лежали на полу, лениво целуясь. Пока первым нежную идиллию не прервал Луи, забираясь на Гарри сверху и проговаривая ему в губы: — А теперь неси меня к пицце, мой храбрый агент.