Сердце льда.

      Остальные три дня были для Стаса, Светы и Влады настоящим адом. В сарае было очень холодно, особенно по ночам. Ребята жались друг к другу, как котята, чтобы хоть немного согреться, но этого было мало. Из-за холода никто из них не мог уснуть, а если и проваливались в забытье, то только на короткое время. Светлана постоянно плакала, из-за чего ее глаза стали опухшими, а Станислав пытался найти хоть какую-нибудь лазейку, чтобы сбежать, но ничего такого он не смог придумать, так как сарай караулили со всех сторон. Сходя с ума от мороза и голода, Влада уже мечтала о том, чтобы все это уже прекратилось. Понимать о том, почему они попали во времена Второй Мировой войны в плен к немцам, сил уже не было, не было и желания, разум не мог уже совладать с инстинктами, которые брали вверх.       В конце третьего дня дверь в сарай открылась. Сидящие в сарае, как запуганные кролики в клетке, уставились на вошедшего солдата, ухмылявшегося так, словно он решал судьбу сидевших тут. Оглядев ребят, немец повернулся к двум сослуживцам возле входа, чтобы те вошли. Те, как и первый, с кривыми усмешками , заломали руки Станиславу, выведя его из сарая. Светлана попыталась поймать одного из фрицев за руку, но тот зарычал на нее, сказав по-немецки, чтобы девушка не лезла к нему. Пока не было друга, Владка пыталась, как могла, успокоить подругу, которая испугалась не на шутку того, что Стаса могут убить, говоря, что они еще выберутся и вернуться домой. Через примерно час вернули Станислава, лицо которого было сильно искалечено. Потом забрали и Свету, а когда она вернулась, то была бледнее листа, постоянно заикаясь. Но вот настала очередь последней узницы. Ткнув пальцем в Владу, жавшуюся к стене, чтобы согреться, немец подошел к девушке и, грубо схватив ее за руки, потянул на себя. Увидев это, Стас, сидевший чуть дальше, поднялся на ноги и хотел убрать фрица от подруги, но в сарай уже вбежали еще двое солдат, оттащившие парня назад, при этом сильно ударив его в живот. Снова заплакав, Светлана просила отпустить их, но ее голоса никто не услышал. Тот, что схватил Владиславу, только криво усмехнулся, поставив девушку на ноги, а потом заломив ее руки, повел к выходу под крики и плач друзей, которые решили, что их начнут отстреливать по одиночке. Влада и сама уже решила, что так и будет, мысленно уговаривая себя, что так будет лучше, ведь они уже не вернуться домой, да и замерзнуть в сарае тоже не было хорошим вариантом будущего, так лучше все решить раз и навсегда, и сделать это быстро, чтобы не мучиться. Девушку провели по деревне, над которой уже сгущались сумерки; в черных "глазах"-окнах домов ничего не было видно, казалось, что жизнь покинула это селение, и со всех сторон, как вой волков, слышалась немецкая речь. От холода ноги еле передвигались, запинаясь то о снег, то друг об друга. Сильно хотелось есть, еще больше пить.       Подведя Владиславу к тому самому дому, где она уже была, солдат постучал, а потом открыл дверь, заводя девушку. За столом так же сидел полковник, но теперь его фуражка лежала рядом на столешнице, череп на ней злорадно усмехался в свете керосинки. Мужчина выглядел опрятно, чисто выбрит, светлые, почти белые короткие волосы с бритыми вискам и затылком, аккуратно зачесаны назад. Темные в полумраке глаза внимательно следили за каждым движением вошедших. Поприветствовав командира, солдат отпустил русскую и отступил назад к двери. Вспомнив то, как полковник сдернул с нее шапку, Владислава быстро сняла ее, держа в обеих руках перед собой, комкая ее от страха.       - Как твое имя? - раздался в тишине голос командира, обращавшегося к девушке.       - Владислава, - на выдохе ответила та, подняв взгляд на сидящего за столом, - Влада.       - Хорощо, - кивнул он, - Влядя, скажи мне, как ты и твой Freunde оказятся в Tunnel?       Покосившись на солдат, девушка, все еще дрожа от холода, облизала потрескавшиеся губы, боясь, что от ее ответа полковник застрелит ее, и теперь, почему-то, ей не хотелось умирать, хотя несколько минут назад такие мысли уже посещали ее. Заметив, что русская противостоит своим же мыслям, Герцог улыбнулся.       - Oh mein Gott! - мужчина поднялся, - Ты вся замерьзнуть, - в тоне его голоса не было даже намека на сочувствие; обойдя стол, он взял второй стул и поставил его рядом с Владой, - Bring mir jetzt eine Tasse Tee! - повернулся к одному из солдат, и через минуту на столе уже дымилась ароматная чашка чая, - Влядя, я хотеть знять прявда, - полковник показал на стул. Смотря то на полковника, то на чашку чая, Владислава колебалась. Сжав шапку пальцами, девушка осторожно подошла к мужчине, а когда тот пропустил ее, она села на стул, положив шапку на колени, расправив ее дрожащими пальцами. Герцог, довольный своей маленькой победой, вернулся на свое место.       - Отькуда ты, Влядя? - глаза мужчины блеснули.       - Мы прибыли, - Владислава положила сначала одну руку на край стола, косясь на полковника, а потом - и вторую, заерзав на стуле, - Из того тоннеля, - тут последовала небольшая пауза, Влада опасливо посмотрела на Герцога, боясь, что тот снова начнет кричать, но он молчал, выжидательно смотря на нее, поэтому девушка немного осмелела и, быстро обхватив чашку пальцами, начала пить обжигающий напиток мелкими глотками, не забывая говорить, - Сначала провалился наш друг, мы хотели его вытащить, но потом все упали в яму. Потом оказались тут, то есть в тоннеле, а когда вышли, там нас увидели те солдаты, - вспомнив о том, что случилось, Владислава опустила голову, смотря на свое отражение в чае.       - Влядя, - вполне спокойно потребовал полковник, - Я хотеть знять прявда.       - Там, - через силу девушка продолжила, - Солдаты убили нашего друга, а потом привели сюда, - на какое-то время Влада замолчала.       Герцог терял терпение. Сжав кулак, он стукнул им по столу, привлекая внимание пленницы. Испугавшись, Владислава чуть чашку из рук не выпустила, подняв глаза на мужчину.       - Ты делять глюпый ощибка, - прорычал он, сверкая глазами, - Твой Freund сказять мне, что вы быть в Zukunft. Она сказять мне очен много иньтерьесных вещь.       Услышав это, Влада замерла, не сводя взгляда с глаз полковника, обдумывая его слова. Поставив недопитый чай обратно на то место, где до этого стоял, девушка сжала в замок пальцы, сохранившие тепло чашки, начав долгий рассказ о том, кто они и откуда, и как именно попали сюда. Она смотрела только на свои руки, зная, что, если посмотрит на кого-то из присутствующих, то не сможет продолжить, не сможет дальше рассказывать. Ее нервы раскалены до того, что слова сами вылетали изо рта, даже не пытаясь задержаться там. Сжимая до боли пальцы, она поведала о том, что война была давно закончена, что Германия пала, чувствуя на себе взгляды. Герцог слушал рассказ, не веря своим ушам, но все же полностью исключать, что это правда, он не мог. Мужчина знал, что немецкие военные давно разрабатывают оружие, благодаря которому Великая держава сможет одержать победу над низшими расами, в том числе разрабатывались и "нестандартные виды оружия". И если в самом начале после допроса он думал о том, чтобы устроить публичную казнь русских, то теперь подумал, что русская девчонка и ее друзья могут помочь в том, чтобы, используя знания пленных, они смогут выиграть войну. Отправив русских в дом для пленных, где содержались некоторые жители деревни, Герцог стал обдумывать, как можно обратить всю ситуацию в свое русло, теперь задумавшись о том, что придется доложить Гитлеру о том, что ему удалось найти пленных из будущего, но стоит ли упоминать о том, что в далеком будущем Германия пала, хотя и сейчас уже чувствовалось приближение врага.       Пленных обязали работать наравне с селянами - быть бесплатной рабочей силой. Ребята старались делать все, иначе... иначе Герцог лично расстреливал тех, кто посмел ослушаться его приказа, что уже было.       Не донеся охапку дров, ослабший от голода и побоев старик случайно уронил поленья на дороге. Заметив это, один из немцев решил поторопить норвежца, пнув того в спину. Упав, старик начал что-то говорить, собирая дрова, но солдат не успокаивался, ему показалось, что норвежец ругается, поэтому, когда все дрова были собраны, фриц пнул старика еще раз, а когда тот упал, ударившись о поленья, громко рассмеялся. Не выдержав издевательств, к солдату побежал еще один норвежец, но моложе, замахиваясь палкой, выкрикивая что-то на норвежском, как показалось Владе, наблюдавшей это со стороны, это был сын старика. На подмогу сослуживцу пришли другие, они с легкостью скрутили молодого норвежца куда-то. А потом Герцог публично выстрелил ему в голову, заставив смотреть на казнь всех, даже детей. Русские пленные тоже стояли среди селян. Сплюнув, Стас выругался, обозвав полковника "ублюдком", а Света, держа того за руку, молча кивнула. Переведя взгляд с тела, лежавшего на земле, на Герцога, Влада задумалась о том, что сделало этого человека таким жестоким, что именно озлобило его. Почему-то у нее не было каких-то определенных чувств к тому, что сделал немец, нет, ее пугало то, что сделал полковник, лишив жизни человека, и судя по всему не одного, но девушка была уверена в том, что жестокость не появляется на пустом месте.       После той казни, Влада не могла уснуть, да и Света со Стасом мешали. Повернувшись на другой бок, лежа на полу, где они все спали, Владислава услышала тихие голоса друзей, разговаривающих в темноте. Прислушавшись, девушка услышала, что они собираются сбежать. Стас предлагал, как можно быстрее сбежать, иначе их точно убьют.       - Нас расстреляют точно так же, - прошептал Станислав, обнимая Светлану, - Мы должны бежать, я...       - И куда ты собрался бежать? - не выдержала Владислава, повернувшись на голос, - Домой? - она сделала паузу, но потом сама же и продолжила, - У нас тут нет дома, нас еще нет. Даже в планах. Ты хочешь сбежать отсюда, а потом направиться в Россию? Да тебя тут же русские расстреляют, как только узнают, что ты из будущего, - девушка и правда не понимала, что собирается делать товарищ.       - А ты что предлагаешь? - чуть не повысил голос парень, - Сидеть тут и ждать, когда нас пристрелят?       - Ничего я не предлагаю, - ответила Владка, но не сразу, - Хочешь бежать, давай. Герцог тебя точно пристрелит, - повернувшись на спину, положила обе руки под голову.       - Вот значит, как ты?! - фыркнула обиженная Света.       - Вот из-за таких, как ты, - начал Стас, но замолчал.       - Что? - резко сев, Влада повернулась в сторону друзей, - Что из-за таких, как я?       Но тут открылась дверь и на пороге дома появились два солдата. Один держал в руках керосиновый фонарь, а второй - автомат. Оглядев спавших или тех, к то притворялся ими, немец увидел сидевшую Владу, а потом плавно перешли с нее на Светлану. Ткнув пальцем в девушку, мужчина сказал ей выходить.       - Что он хочет? - забеспокоился Стас, сильнее прижимая к себе Светлану.       - Он хочет, чтобы она пошла с ними, - перевела Владислава.       - Зачем? - не понял парень, тоже садясь.       - Не знаю, - усмехнулась Владка, хотя это вышло с сарказмом, - Об этом они не сказали, - но когда солдаты подошли ближе, спросила у них, - Warum brauchst du dieses Mädchen?       Тот, что держал фонарь, хмыкнул, ответив, что это не касается никого. Пнув Владу, чтобы та не валялась на дороге, мужчина прошел мимо к Светлане, которая уже успела отползти в сторону. Наклонившись, он схватил девушку за шкирку и поднял. Светлана брыкалась и отбивалась, как могла, зовя на помощь Стаса. парень уже вскочил на ноги и, положив руку на плечо немца, хотел остановить его, но к нему уже подскочил второй и ударил прикладом в уже разбитый до этого нос. Отшатнувшись, Станислав зажал двумя руками еще раз переломанный нос, взвыв, как раненый зверь. Немцы рассмеялись, выводя Свету из дома.        - Ты... ты, - начал реветь, как медведь парень, - Это все из-за тебя!       Владислава не сразу поняла, что Стас говорит это ей. Подняв голову, она успела увидеть лицо парня, перед тем, как дверь закрылась и в помещении снова стало темно.       - Не поняла, - удивилась девушка, - Почему это из-за меня?       - Они убьют ее из-за тебя! - продолжал Стас, - Ты могла защитить ее, но не стала.       - Ты здоровый? - хмыкнула Влада, садясь так, чтобы могла прижаться спиной к стене, смотря в темноту, - Как ты хочешь, чтобы я защитила Светку? Они пришли за ней! Как я должна была защитить ее? Встать и сказать: "Эй, ребят, не трогайте ее, возьмите меня"?       Но ответа так и не последовало. Как поняла по звукам Владка, Станислав на ощупь продвинулся к стене и лег, она не знала, уснул ли он или нет, но то, как он дышал, можно было сказать только то, что перелом носа был серьезным.