Полетели вниз

Пара по макроэкономике обещала быть скучной донельзя. Тем не менее, я была намерена на ней поприсутствовать, хотя последний раз такое рвение к учебе проявляла в первом классе, еще смутно представляя, какая это жесть -грызть гранит науки. К девятому классу уяснила, после чего, вынужденно сдав экзамены, со школой благополучно распрощалась -благо, как раз поступило предложение от одного городского модельного агентства, и я с головой окунулась в мир местного шоу -бизнеса. Сказать, что родители были против -ничего не сказать. Как же, дочь известных ученых, археологов, и такой фортель! Мама отнеслась еще терпимо -просто пару раз повысила голос, пытаясь на меня повлиять, и потянулась за валерьянкой, понимая, что бесполезно мне что -то вдолбить. Папа церемониться не стал -от его воплей, кажется, у меня до сих пор звенело в ушах. Обычно мы с родителями уживались мирно -по причине их вечного отсутствия. То они в Средней Азии какой -то город раскапывают, то в Бразилии по джунглям шляются, гоняясь за какой -то мифической статуей богини плодородия, то у них конференция чуть ли не в Антарктиде… Прелесть. Встречались мы дай -то боже раз в полгода, ограничиваясь редкими звонками и видеосвязью, когда в их очередной глухомани удавалось найти интернет или его подобие. Стоит ли удивляться, что лет с двенадцати я была предоставлена сама себе и соседке тете Маше, которая за определенную плату за мной присматривала, исполняя роль домработницы, гувернантки и моей совести одновременно? И смысл был в таком случае на меня орать, если я привыкла делать то, что считала нужным, не советуясь с вечно отсутствующими родителями? Сами виноваты! Следовало дочь воспитывать, а не по раскопкам шляться! Авось дома меня ждал бы мамин фирменный борщ, а не ацтекские фигурки фиг -знает -какого века и повышенной археологической ценности! Наверное, не стоило открыто об этом заявлять… Потому что скандал в мои планы входил, а вот папин инфаркт -нет. И момент, когда папа схватился за сердце, оседая в кресло, я точно никогда не забуду -потому что растерялась впервые в жизни, не зная, что делать. Мама среагировала быстрее -удивляя, рявкнула на меня тоном, который я доселе не слышала, и кинулась к папе, одновременно хватаясь за телефон и аптечку. Видимо, приступ был не первый, как я потом поняла, нарезая круги по больничному коридору и понимая, что у меня впервые в жизни трясутся руки от страха. Время тянулось, как плохая губная помада -медленно и не доставляло удовольствия. Хотелось смотать его в клубок, чтобы уже быстрее появился врач и сказал, что с папой все будет хорошо, но я могла только ходить из угла в угол, раздражая маму своим мельтешением, и кусать губы. -Сядь, -когда я в очередной раз проходила мимо, мама схватила меня за руку, заставляя опуститься на жесткое металлическое сиденье. -Соня, ты понимаешь, что довела отца до приступа? Я понуро кивнула -спорить было бессмысленно. -Я не хотела, -голос давался с трудом, не давая словам проталкиваться через сжатое спазмом горло, -мам, я не знала, что так случится! -Теперь знаешь, -жестко заявила мама, давая понять, что свои две докторские степени она не за красивые глаза получила, а за наличие мозгов в голове как минимум. -Для нас с папой твое будущее на первом месте. Именно поэтому нас вечно нет дома -чем больше работы, тем больше денег. У тебя личная машина, полно шмоток, заграницу ездишь дважды в год -ты хоть раз думала, каким образом эти деньги на твоей карте появляются? Ты знаешь, что меня в Марокко змея укусила? Ядовитая, между прочим. Чудо, что антидот с собой был. Но рукой я две недели двигать не могла, -она задрала рукав блузки, демонстрируя на внутренней стороне локтевого сгиба две белесые отметины, кажется, от змеиных зубов. Я впечатлилась, уверена, даже побледнела. -А у отца первый приступ случился, когда мы подземелья некрополя изучали -причем мы в тот момент разделились, и если бы я вовремя не спохватилась, то… -Мам, -я посмотрела на нее чуть ли не сквозь слезы, -я не знала. Я не думала, что папе нельзя волноваться! -Это уже значения не имеет, -мама поправила темно -рыжие волосы, подстриженные модными неровными прядями, -если хочешь, чтобы с папой все было в порядке, то делаешь только то, что я скажу. Хочешь в модели? Бога ради, только институт закончи. -Но мам, это целых пять лет, -застонала я, осознав масштаб катастрофы, -кому я буду нужна в двадцать три года?! Мне сейчас надо пробиваться! Это не археология, где чем старше экспонат, тем он ценнее! Для модели возраст -это все! Даже внешность не так важна, мам! -И что ты предлагаешь? -на меня скептично посмотрели. -Утром хожу на учебу, вечером в агентство, -подумав, предложила я. -За ночные показы, кстати, платят больше. -Деньги меня сейчас меньше всего волнуют, -нахмурилась мама, -нет уж, не пойдет. На свои показы и фотосессии будешь ходить по утрам, так и быть. Папе скажем, что у тебя подготовительные курсы. Вечером институт, Соня, и не дай Бог, ты хоть один зачет не сдашь! -Экономический, -скривилась я, вспомнив профильное учебное заведение, -и кем я должна быть? Бухгалтером? -Диплом получишь, отцу покажешь, и делай что хочешь, -расставила акценты мама, -но отучиться ты обязана. И мне плевать, как ты будешь совмещать со своей карьерой, -последнее слово она выделила неприятной интонацией. Пришлось подчиниться, принимая условия соглашения. Учебное заведение, выбранное родителями, мне не нравилось -старое трехэтажное здание, в коридорах которого свободно гуляли сквозняки, но статус государственного придавал ему определенный вес, поэтому сносить и строить на этом месте что -то новое никто, к сожалению, не торопился. После модельного агентства, располагающегося в фешенебельном районе, ремонт в котором был свежайшим, контраст был ощутимый, поэтому переступая порог института я первым делом смотрела себе под ноги, чтобы не вогнать каблук в какую -нибудь напольную щель. Учеба в агентстве и учеба в институте отличались друг от друга, как небо и земля. В первом случае я получала удовольствие, отражаясь в многочисленных зеркалах, ловя завистливые взгляды и участвуя в самых интересных показах. Во втором же практически умирала от скуки, уткнувшись носом в учебник, потому что больше глаз положить было не на что. Обшарпанные стены, вытертый линолеум, мутные оконные стекла… Контингент тоже не радовал -бюджетники. Из моего круга не было никого, поэтому неудивительно, что меня знали все, а я не знала никого -моя внешность уже в городе примелькалась, не зря же я на подиуме и под камерами выламывалась, терпеливо снося жар от софитов, неудобные позы и астрономической высоты каблуки. На таком фоне посидеть с учебником в аудитории казалось даже приятным -по крайней мере, можно было сбросить туфли и вытянуть ноги, не обращая внимания на то, как я выгляжу со стороны. Одногруппники начали собираться у дверей сто двенадцатой аудитории минут за десять до звонка, своими переговорами отвлекая меня от изучения параграфа. К тому же меня раздражали их взгляды -наверное, не стоило в короткой юбке сидеть на подоконнике, закинув ногу на ногу, но мне так было удобно. К тому же, как же не дать очередной повод меня пообсуждать? Все равно других тем у них нет -еще с момента, когда я впервые появилась в этом коридоре. Подружиться со мной не пытались -знали, что бесполезно. На контакт я не шла -мне и в агентстве было, с кем пообщаться, чесать языком в институте не было никакого желания. Я здесь не за этим, а за чертовым дипломом, который сведет меня в могилу раньше, чем подиумные показы. Впрочем, не все было так уж плохо -мужская часть преподавательского состава относилась ко мне весьма благосклонно, что позволяло получать зачеты в некоторых случаях чуть ли не автоматом. Нет, я честно готовилась, но иногда достаточно было просто ответить на пару вопросов, чтобы получить требуемый результат, и это меня с действительностью здорово примиряло. А вот макроэкономика напрягала, причем всерьез -ее вела занудная Алла Львовна, которая всех женщин моложе пятидесяти считала своими персональными врагами. Особенно если у этих женщин длинные ноги, дорогие украшения, папочка -доктор наук, и копна янтарно -рыжих волос. Никого описание не напоминает? Меня она ненавидела. Не скажу, что это было так уж невзаимно, но я терпела, сцепив зубы -мне был нужен этот долбаный зачет, даже если для его получения придется получить степень экономиста не выходя из института. Поэтому к каждой паре я готовилась старательно, заучивая до оскомины каждый термин и каждую формулу, хотя сжечь учебник в камине мне хотелось ежедневно. Желательно, распевая при этом ритуальные африканские проклятия в адрес Аллы Львовны -мама целую книгу по культу вуду привезла в прошлом году, прелюбопытное чтиво. Пару глав я точно бы взяла на вооружение, чтобы Алле Львовне жизнь испортить. Но увы. Макроэкономика пока была в приоритете, так что мерзкой преподавательнице ничего не угрожало. Морально подготовившись к тому, что меня ждут неприятные два часа, я дождалась звонка и спрыгнула с подоконника, мысленно повторяя основные положения кейнсианской экономической модели. Ошибусь хоть в паре букв -мне хана. Звонок айфона заставил меня отвлечься и с неохотой потянуться за гаджетом -звонила мама. Бросив быстрый взгляд на двери аудитории, в которой уже располагались мои одногруппники, я убедилась, что Алла Львовна, о боги, запаздывает, и быстрым шагом направилась в женский туалет -если у мамы что -то срочное, то лучше ответить. -Мам? -я закрыла дверь и провела пальцем по дисплею. -Что случилось? Что -то с папой? -Нет, все хорошо, -успокоила меня мама, -я просто забыла сказать, что у нас с папой вечером театр, поэтому поужинай одна, ладно? -Да, хорошо, -невнимательно отозвалась я, -мам, у меня пара, я побежала. Целую, -сбросив звонок, я бросила быстрый взгляд в зеркало, чтобы поправить волосы. Отлично, родителей дома не будет, можно сделать себе слабоалкогольный коктейль и поваляться в ванне, в кои -то веки сбросив маску примерной дочери. После приступа папа пришел в себя и врачи отпустили его домой, взяв слово, что в ближайшие два месяца никаких поездок за границу и иже с этим. Поэтому мама тоже отказалась от командировок, посвящая себя семье, и занялась написанием какой -то монографии, попутно ведя лекции в местной академии. Папа порывался взять учеников, но тут мама встала на дыбы, выразив протест. Спохватившись, что Алла Львовна за пятиминутное опоздание меня прилюдно четвертует, попутно выбросив в окно сначала зачетку, потом мою сумку, а впоследствии и меня саму, я рванула к аудитории, безуспешно пытаясь натянуть юбку пониже. Ну не успела я после агентства переодеться! С другой стороны, мой внешний вид Аллу Львовну раздражает в любом случае, я могла хоть в монашеской рясе прийти! -Извините за опоздание, можно войти? -натянув на губы самую милую улыбку, я постучалась и, дверь открыв, возникла на пороге, являя собой образец скромности и обаяния. -Нет, -раздался незнакомый мужской голос со стороны кафедры, -дверь закройте с той стороны. Я вытаращилась на своего собеседника так, словно до этого никогда в жизни людей не видела. Во -первых, на Аллу Львовну он не был похож ни разу -как минимум был молод и хорош собой. А во -вторых… Лично мне хватит и того, что во -первых! Это кто, что он здесь делает и где, блин, Алла Львовна?! -Принцип нейтральности денег, характерный для классической модели, заменяется принципом… -отвлекшись от надиктовывания материала, заместитель Аллы Львовны (или кто он такой?), отложил мел и, оперевшись на кафедру руками, внимательно на меня посмотрел. -Девушка, у вас со слухом проблемы? Дверь закройте, я сказал! В аудитории кто -то хихикнул, наслаждаясь происходящим. Да, еще бы -меня даже Алла Львовна не рисковала отстранять от занятий, предпочитая выжимать соки и нервы на паре исключительно, а тут такое шоу… Представляю, какое у меня выражение лица… Вариант закрытия дверей меня не привлекал, о чем я не преминула сообщить, входя в аудиторию. Нет уж, милый, так не пойдет -я что, зря с этим долбанным учебником чуть ли не засыпаю ежедневно?! -Девушка, вам с первого раза непонятно? -в голосе нового преподавателя -для которого он был явно молод -сквозило раздражение. Оно читалось в зеленых глазах, черные зрачки которых пытались, кажется, ввинтиться мне под кожу, вызывая нервную дрожь. Сквозило в правильных чертах смуглого лица, терялось в модной стрижке каштановых волос и пряталось под внешне простой темно -серой рубашкой, рукава которой были поддернуты до локтей и небрежно закатаны. Мамочки… Если такой кадр будет вести макроэкономику каждый день, то я стану лучшей ученицей в институте… -Простите, -пробормотала я, ощущая, что с каждой секундой зрительного контакта теряю почву под ногами. Так, Соня, соберись. И перестань на него пялиться, как идиотка! -Я случайно задержалась, на звонок отвлеклась… У меня папа в больнице и… -кажется, я несла какую -то чушь, сама это понимала, но остановиться не могла. Странная у меня реакция на типичного смазливого представителя мужского пола -как будто мне в агентстве таких не хватает! С другой стороны, ни один из моих знакомых мужчин не обладал таким взглядом, от которого у меня по рукам бежали мурашки, а в горле пересыхало… Определенно, надо больше отдыхать -у меня уже крыша едет. -Проходите, -скрежетнул зубами мой собеседник, спохватившись, что время не резиновое, -и сядьте так, чтобы я видел, -он кивнул на первый ряд. Я кивнула, чувствуя, что ноги едва ли не подкашиваются. -Фамилия? -догнал меня в спину его голос. -Су… Суханова, -сглотнув, произнесла я, падая на стул. Да что со мной, черт возьми?! -Это та самая, у которой три «неуда»? -Сколько?! -подпрыгнула я. Откуда три? Про несданный доклад я помню, но у меня отсрочка до понедельника, а еще два откуда?! Алла Львовна что, в свободное время развлекается тем, что портит мне успеваемость? -Три, -милостиво пояснили мне, -несданный доклад по фискальной политике, забытая формула и короткая юбка. Плюс пятиминутное опоздание -итого, уже четыре. К слову, со времен короткой юбки ничего не изменилось. Все, финиш. Дальше я терпеть не намерена! Да по сравнению с этим типом мне Алла Львовна кажется самым чутким преподавателем на свете! -Юбка вас моя не устраивает?! -я вскочила на ноги, попутно доставая из сумки увесистую папку с докладом -килограмма полтора весит, сволочь. Все пальцы отбила, пока печатала. -Вот, фискальная политика, -преодолев разделяющее нас расстояние, я поднялась на кафедру и с чувством грохнула домашнюю работу на столешницу -подпрыгнул даже стакан с минеральной водой. -Проверять будете? -А вы на автомат надеялись? -меня наградили крайне скептичным взглядом. -Не в мою смену. К доске, Суханова -нас ждет увлекательное занятие. По крайней мере, для меня. Схватив мел, наплевав на свежий маникюр, я, грохоча каблуками, направилась к доске. В аудитории повисла тишина -соучащиеся происходящим наслаждались, явно записав преподавателя, сумевшего меня выбесить, в разряд своих любимчиков. Я же была близка к тому, чтобы побиться головой о стену -раздражение накатывало волнами, перерастая в злость. Завалить меня решил, гаденыш? Попробуй! О, он попробовал. Вопросы сыпались на мою голову один за другим, давая мне на раздумья не больше десяти секунд. Рука, выводящая формулы, дрожала, кажется, от ярости, но я стремительно доказывала теорию за теорией, сама себе удивляясь -на прессинге Аллы Львовны я наоборот, была спокойна, как сытый питон -сейчас же меня буквально трясло. Эта же зеленоглазая сволочь, явно наслаждаясь, присела на край стола, скрестив на груди руки, и старательно меня валила, заставляя чуть ли не скрежетать зубами. Аудитория была в экстазе -моим унижением упивались все. И что, спрашивается, я им сделала?! -И последний вопрос, так и быть, -лениво полистав мой доклад, который вряд ли произвел на него впечатление, мой мучитель постучал пальцами по столешнице, -скажите мне… -звонок, ставший для меня буквально спасительным, заставил его досадливо скривиться. -Ладно, Суханова. Четыре. Считайте, что один «неуд» вы исправили. Четыре?! Я измазала мелом все пальцы, исписала доску сверху донизу и доказала как минимум шесть формул, причем две из которых мы еще не проходили, и меня спасло только врожденное упрямство, которое заставило вызубрить учебник чуть ли не целиком! -Спасибо, -буркнула я, бросая остатки мела, понимая, что на большее рассчитывать глупо. Верните Аллу Львовну! Я считала ее монстром? Беру свои слова обратно -она чудо! Добравшись до своего места, сидеть на котором мне еще целый час, я достала из сумки упаковку влажных салфеток, принимаясь яростно стирать мел с пальцев. Я говорила, что ненавижу макроэкономику? Готова повторять это ежедневно. -Правда, он милаш? -ко мне подсела, кажется, Света -до моего появления она считалась самой популярной девушкой на потоке, но куда ей было тягаться с почти профессиональной моделью. Я к популярности не стремилась -не в этих стенах -но обсуждали меня куда чаще, и вниманием, пусть и нежелательным, я пользовалась куда в большей степени. -Имя, правда, подкачало, но зато все остальное… -она мечтательно вздохнула. -И ты ему, самое главное, не понравилась. -Это крайне взаимно, -буркнула я, посмотрев на нее без восторга, -а что с его именем не так? -Ну ты много встречала парней по имени Леопольд? -хихикнула Света. -Впрочем, если сократить до Лео… Думаю, он у нас приживется. -Упаси боже, -передернуло меня, -уж лучше Алла Львовна. Где она, кстати? -Так уволилась, -Света удивленно на меня посмотрела, -на прошлой неделе еще. У нее внук родился, так она сказала, что хватит с нее преподавательского стажа. Так что у нас новый, очень крутой преподаватель, -собеседница стрельнула глазами в сторону кафедры, владелец которой в аудитории, пользуясь переменой, отсутствовал. -Теперь есть, ради кого на учебу ходить. -То есть, я буду его видеть чуть ли не ежедневно?! -меня перекосило. От первоначального впечатления, которое на меня произвел новый препод, не осталось ни следа -достаточно было попрыгать у доски шестьдесят минут под его ехидные комментарии и каверзные вопросы, чтобы понять точно и абсолютно -макроэкономика отныне самое ненавистное, что только для меня существует в стенах этого института. -А у тебя еще столько «неудов», -с «сочувствием» протянула Света, проведя рукой по длинным светлым волосам, -тяжело тебе придется. В кои -то веки я была с ней солидарна.