Вопросы? Ответы?

С того времени прошло три года. Сейчас ей двадцать. По-настоящему прошло десять лет, но семь лет не являлись прожитыми. Девушка просыпается, и первое что видит, открыв глаза – мужскую спину, на которой до этого спала. Аккуратно сев на ногах мужчины, и подтянув к груди одеяло, холодновато, однако, женщина счастливо улыбнулась. На той самой спине есть пара тонких шрамов, она может представить какие они на ощупь, и может дотронуться до них в любой момент. Она видит каждую развитую мышцу этого сильного тела. Но вместо так желанных касаний она встаёт и накрывает мужа одеялом, надевает халат. Задумчиво окидывает взглядом пустую и холодную половину широкой кровати – они слишком долго не хотели брать двуспальную и обходились полуторкой, теперь не могут привыкнуть. А он все время жалуется на затёкшие конечности. Женщина тихо смеётся, закрывая рот ладонью, и поправляет шторы, чтоб начинающее свой восход солнце не разбудило её мужа. А затем идёт проводить ревизию холодильника и готовить – гильдия, гильдией, но если Мастер придёт на работу не кормленный - будет плохо. То время казалось очень страшным. Три года назад. Ей казалось, что все кончилось. С детства видевшая много лжи людей, лживые улыбки и смех, она боялась потерять искренность любимых ею людей. Сколько они прошли вместе? Не перечесть. Но сейчас, видя всю радость гильдии по возвращению Лисанны, она боялась. Девушка действительно рада возвращению Лисанны. Она рада за Миражанну и Эльфмана. Она рада за Нацу. Рада за всех. И сама Лисанна прекрасная девушка, она мила, чиста и добра. Люси рада за всех них и искренне улыбается. Но она ненавидит фальшь. И эта фальшь начинает проступать в самой Хартфелии. С каждым новым днём. Ей начинало казаться, что она уже и не рада возвращению этой милой девушки. Ведь все позабыли о ней, или не позабыли. Просто Нацу перестал врываться к Люси через окно, Хеппи перестал поедать запасы еды у неё в холодильнике. Просто отсутствие этих двух пунктов заставляло чувствовать себя лишней. Будто все это время она занимала вакантное место, а раз пришла хозяйка, то нужно его освободить. И чтобы не дать тому ужасающему пороку вырваться на свободу, чтобы не смеяться и не улыбаться лживо, Люси решила уехать. Тихо и никому не говоря, чтобы успокоиться и разобраться в себе. Нужно только поставить Мастера в известность и стереть метку Хвоста Феи с руки. Так просто – поставить смывающую печать на руку. Макаров ничего не сказал, лишь понимающе кивнул и обнял. «Хвост Феи всегда примет своих детей обратно», - это читалось в его добром взгляде, в его улыбке, в тепле его объятий. Куда ехать? Этим девушка задалась лишь перед сном, расчесывая волосы перед зеркалом. Но решила, что купит билет на первый попавшийся поезд и поедет на нем. С утра она забежала в душ, надела короткое зелёное платье, белые гетры, на плечи накинула белую кофту и взяла дорожную сумку. Ключи зодиака. Попросила арендодателя сохранить горстку рукописей и поспешила на вокзал. Люси очень старалась не смотреть на свою правую руку. Она не могла себе представить, что сядет в поезд до Ошибана, а на одной из остановок к ней в купе зайдёт тот, о ком она никогда бы не подумала. - Болельщица? Чего это ты тут одна? – Это был первый вопрос, который он задал. - Скучно стало, решила сходить на задание, - Хартфелия аккуратно, почти незаметно, убрала правую руку под сумку, чтобы он не увидел отсутствия печати. Спрашивать с чего он решил, что она одна, было бы глупо – в поезде тихо, отсюда и вытекающие выводы. – А ты чего тут делаешь? – Она выделила слово «тут» интонацией. - У меня билет, и место в этом купе, рядом с тобой, блондиночка, - помахал мужчина бумагой с какими-то печатными надписями и тиснением печати вокзала. Рюкзак полетел на багажную полку, сам мужчина сел напротив девушки, на своё место. Им ещё ехать два дня вместе. Дальше он выйдет на своей остановке, а Хартфелия поедет далее, еще с шесть часов трястись в поезде. Первые три часа прошли в молчании. Люси боялась показать правую руку бывшему Громовержцу, а Лексуса попросту не интересовали разговоры. Он слишком устал от дороги, и хотелось поспать, что он и сделал, откинувшись на спинку. Девушка свободно вздохнула и вышла из купе, стараясь не разбудить попутчика. Выйдя из купе, она тут же прислонилась лбом о прохладное стекло. Все предыдущие сутки она думала о своём поступке. Чего она боялась? Правды или лжи? Она боялась того, что была заменой? Или просто имела чувства к Нацу? Хартфелия не просто девушка, она росла и воспитывалась, как и полагается дамам высшего света, но выросла иной, чем они. Она не выносит фальшь. Но разве ей кто-то солгал? Нацу привел её в гильдию, как и обещал. Мира всегда была мила с ней. Мастер всегда хвалил всех. Грей никогда не обманывал её ожиданий. Эльза не может солгать просто потому, что это будет предательством гордости самой феи. Ей никто не солгал. Но она чувствует себя покинутой. Она не обижается и не злится на них. Но что-то, все же, не так. Она задавалась этими вопросами до прихода Дреяра, и сейчас планирует думать о том же. Но ответов ей это не приносит. Лишь ещё больше вопросов и поиск виноватого, которого просто нет. Её отвлекло лишь одно – кто-то взял её руку в свою ладонь и начал с интересом рассматривать тыльную сторону. Кто это мог быть, сомнений не возникало, проблема была лишь в том, что рука была правая. Хартфелия дернулась в сторону и легко отошла на пару шагов. Мельком она отметила, что кожа пальцев у него, загрубевшая и цепляет её нежную, и что имеется порез на ребре кисти. - О, - почти издевательски протянул Лексус. – Болельщица больше не фея? От чего же? - Это не твоё дело, Лексус, - от обиды она даже и не заметила, как нагрубила. И даже непонятно почему возникла эта обида. Потому что узнал? Или потому что насмехается? Она словила себя на мысли – его мнение имеет значение. - Конечно же, - с легкостью согласился мужчина. – Только вот почему? Люси посмотрела в его глаза. Она плохо умеет понимать по взгляду мысли человека, но он был серьёзен. И даже не понятно почему. Девушка помотала головой и резко ушла в купе, задвигая за собой дверь. Дреяр пожал плечами, поправил шубу на плечах и направился в вагон-ресторан. Женщины женщинами, болельщицы болельщицами, а есть хочется сильнее. Вернулся он только через пару часов. Вернулся тихо и сразу же лег спать. Люси же, хоть и притворялась спящей довольно долго, но действительно уснуть не могла. Мысли все съедали и не давали уснуть. Хотелось найти ответы. Хотелось понять. Хотелось всего и сразу. И вообще спать в одном помещении с очень плохо знакомым мужчиной, пусть и с бывшим согильдийцем, пусть и внуком Макарова, пусть и она его никогда не заинтересует. Ну, с Нацу и с Локи было в тысячу раз безопасней, чем с ним. Честно. Вот тут у Хартфелии вылетели все мысли о гильдии, и она резко села от осознания одного факта – она видит Лексуса Дреяра как мужчину. Нацу она ни разу не посчитала мужчиной, братом, другом, но не объектом эм… сексуального влечения. Люси покраснела и перевела взгляд на спящего мужчину. Луна из окна не освещала ровным счётом ничего, и можно было увидеть лишь смутные очертания мужчины. «Нет, это как минимум неправильно!» - помотала головой Люси. Он старше Хартфелии на шесть лет, он атаковал гильдию. Он не писаный красавец, в конце то концов. У него шрам на лице, четкие черты лица и широкие скулы, и вообще голова кажется меньше самого тела. А ещё он блондин с серыми глазами, меняющими свой цвет до синего цвета. Конечно же последние пункты были просто дополнением к общей массе, и конечно же все остальное меркло. Он не идеален, конечно же, жуткий тип во многих отношениях, но он не лжет. Он ни разу не солгал. И до конфликта внутри гильдии и после, он открыто говорил о своих намерениях. - Так что случилось, болельщица? - Насмешливо поинтересовался Лексус. Он всё же не спал. Или проснулся от стука ног, когда Хартфелия резко садилась. - Поругалась с Нацу, - буркнула она первое, что пришло в голову. - Чушь, - отмахнулся мужчина и сел на своей койке. – Нацу слишком глуповат и прямолинеен, чтоб ругаться. Тут кое-что поинтереснее. - Не обращают они на меня внимания! – почти выкрикнула девушка. Её остановило лишь наличие соседей в соседних купе. – Всё!? Доволен? - Опять чушь несёшь, болельщица, - покачал головой Дреяр, чего не было видно в темноте. – Капризы тупой блондинки. - А я и есть блондинка. – Язвительно ощетинилась девушка. - Ага, - просто согласился мужчина и зевнул. Заразительно и громко зевнул, Люси зевнула за ним и почувствовала, как хочет спать. – Только ни за что не поверю, что ты избалованная и глупая. Ты умна, начитана и отважна. Далеко не пустая ты блондинка, болельщица. - Ну и ты не такой уж и плохой, - не пожелала остаться в долгу Хартфелия. Только вряд ли он её слышал. Лексус уже посапывал, оперевшись плечом о спинку. Люси лишь улыбнулась и легла спать. «Вопросы? А разве они нужны?» – думала она, когда впорхнула в здание гильдии и поднялась на второй этаж к Мастеру. «На многие вопросы, ответы не нужны!» - улыбаясь, думала она, спускаясь по лестнице на первый этаж и задорно улыбаясь всем. Первой на неё налетела Лисанна. «А вообще, некоторые ответы очень сильно нужны», - уныло думала она, когда на магических играх Лексус сражался с гильдией своего отца и его просто избивали, а она все равно видела в нем мужчину. «И все же ответы – хорошо», - но дальнейшие мысли были просто невозможны, ибо Лексус Дреяр, прислонившийся к косяку палаты, очень сильно намекал на один определённый разговор. «Да!» - этот звонкий ответ она прекрасно помнит. Как и улыбки Нацу и Лисанны, Эльзы и Джерара, Эвергрин и Эльфмана, Миражанны и Фрида. Ответы – вещь полезная, но не во всех случаях нужная.