***
Бэну было скучно. Именно так можно описать его состояние в последнее время после обнаружения убийцы и воскрешения Ричи. Хэнскому было невероятно скучно! Раньше — что ни день, так приключение, то он невидимкой запрётся в участке и будет разнюхивать информацию об убийце, то заинтересуется другими делами, то произойдёт что-то внезапное, но уж точно нескучное. Но последнее время у него будто опустились руки. Однако, некоторые дела его всё же интересовали. Самую малость. Он стал ещё больше времени проводить в своих размышлениях и слежках. Следил чаще всего в качестве невидимки, чаще всего — за надзирателем. Хэнскома интересовало, почему Роберт всегда злющий, как шакал. Может, он тоже какой-нибудь злодей или типа того? Чем не причина для слежки? И чем больше следил, тем больше возникало подозрений. Как оказалось, у него совсем не было семьи, всё время он проводил за бумагами, бумагами и — невероятно, чёрт возьми! — бумагами. Много курил, иногда выпивал и подолгу спал. Это, конечно, не причины для подозрений, но Хэнском скучал и поэтому цеплялся за каждую ниточку. В какой-то момент ему надоело постоянно следить за неинтересным предсказуемым надзирателем. Бэн поклялся себе, что после отработок обязательно возьмётся за ум и ни за что не превратит свою жизнь в такую скуку. Он обязательно пробьётся, он станет кем-то. Однако, вторым плюсом, не считая осознания смысла жизни, оказался тот факт, что Бэн теперь был в курсе всего, что записывает Грей в свои бумаги. Он даже знал, кто и когда поступил на отработки. Шикарная всё-таки способность, да. В общем-то, все хороши собой и полезны. Стэну, правда, немного не повезло, но и в ней, если постараться, можно найти плюсы. Поэтому Хэнском не понимал, почему все бесятся из-за обретённых сил. Ладно, Стэн. Но остальные? Из этого вытек ещё один вопрос, который срочно требовал ответа. А почему не сработали способности в тот день, когда нашли Ричи? Беверли могла предусмотреть такое событие благодаря своей способности. Но почему она не увидела этого? И почему он, Бэн, не смог стать невидимкой? Он отошёл подальше, как и было задумано по их плану, но почему не смог? «Аг-га!» И Бэн решил, что это именно надзиратель может контролировать способности других людей, не понимал как, не имел даже малейшего представления, но считал, что так оно и есть! Он намеревался узнать, в чём дело.***
Громко хлопнули дверью. — О, Эдди, это ты? — Ричи даже не поднимался с постели. Как только Майк ушёл, он перебрался на кровать. Однако, когда Эдди оставался на ночёвку, Тозиер уступал ему мягенькое, а сам уходил на диван, который, по правде, если мог бы говорить, сказал бы что-то типа «добейте меня». — Ты ещё не встал? — Эдс нахмурился. Утренний разговор с матерью сильно подпортил ему настроение, и отделаться от мыслей о нём совершенно не получалось. Каспбрак зашёл в комнату и, скрестив руки на груди, облокотился на косяк. В нос сразу же ударил неприятный запах алкоголя. Он сморщился, посмотрев на развалившегося поперёк кровати полуголого Ричи с криво надетыми очками и неодобрительно покачал головой, заметив пару бутылок из-под вина. Кажется, в одной из них ещё что-то было. — - Пьянствуешь, кретин? Вставай давай, иди умывайся, и окно открой, тут пиздецки воняет. А я пойду приготовлю чего-нибудь. — Как скажешь, мамочка. — Ричи усмехнулся и перевернулся на другой бок, даже не думая следовать указаниям. Мамочка, и Эдса словно током ударило, он вновь начал прогонять в голове утренний разговор, думая, как всё уладить, если вообще реально как-то загладить свою вину перед матерью, извиниться за своё поведение. Приложив неимоверные усилия, Ричи таки поднялся во имя гигиены и уже в ванной зябко повёл плечами — там ещё с вечера было открыто окно. Умывшись и почистив зубы, он вернулся в комнату и понял, насколько всё ужасно. Ядреная смесь пота, алкоголя и табака после проветренной ванной показалась ему кошмарной. Его передёрнуло. Он поспешил открыть окно и переодеться в чистое. — Что у нас на завтрак, шеф-повар? — Ричи счастливо хлопнул в ладоши, прямо как ребёнок. — Это спагетти? — в голосе послышались нотки разочарования. — Спагетти с сыром. Я не уверен, что ты вчера ужинал, поэтому, считай, что это твой ужин. — Ладно, Эдди-Спагетти, как скажешь. — вздохнул Ричи, без особого энтузиазма рассматривая поставленные на стол тарелку с «ужином» и чашку чая. — Фу, не называй меня так. — Эдс фыркнул, усаживаясь рядом. Себе он сделал только чай. — Что? Не любишь спагетти? Не положил себе, а мне скармливаешь эту ересь. — Это вкусно, спасибо бы сказал, что я тут забочусь о тебе. — Я не просил заботиться обо мне. — Ричи пожал плечами, и принялся накручивать спагетти на вилку. — Если ты это делаешь из чувства долга или совести, или что там ещё есть у вас, честных людей, то не стоит. — он отправил лапшу в рот и вновь пожал плечами, мол, есть можно, пытаясь за этим простым жестом скрыть некоторое волнение. — Нет, я здесь потому, что я хочу. Ричи успокоился. Это именно тот ответ, который он хотел услышать. А если он ещё и правдивый, то Тозиер вообще окажется самым счастливым человеком в этом грёбаном мире. И никаких слов от матери или отца не надо. Они вообще хоть не знают, что он жив? По крайней мере, они не пытались найти его даже после того, как полиция хотела связаться с родственниками и завести дело. Ричи, конечно, быстро всё замял, сказав, что это была афера для получения страховки. — Кстати, ты виделся с мамой? — спросил Эдс, вновь вспомнив утро. В нём вдруг проснулось странное чувство жалости к матери Тозиера. — Нет. — слишком резко для ничего не скрывающего человека ответил Ричи. — Зря, может, сходишь? — Нахуя. — Потому что. Сходи. — Эдди исподлобья посмотрел на него. — Окей. — Ричи совершенно не мог отказать, что-то внутри поднималось против «нет». — Серьёзно? — не ожидавший такой быстрой победы, Эдди растерял весь свой запал, и из головы сразу же вылетели все те слова, которые он подготовил для убеждения. — Да. Я схожу. Только ради тебя, Спагетти. — Тозиер улыбнулся. — Не называй меня так, ешь! — Эдс наигранно обиженно фыркнул, не сумев, впрочем сдержаться — уголки губ предательски поднялись. — Кстааати, ты не знаешь, где я могу быстро достать денег?***
Он смирился. Майк почти смирился с тем, что ему придётся оставить эту ненавистную печень и жить с ней дальше. Он прекрасно услышал своего отца и был полностью согласен с ним, хоть и не хотел принимать это. А ещё он прекратил походы в больницу для выпрашивания новой печени. Док, вроде, даже волновался из-за этого. Но Хэнлон всё ещё не был готов встретиться с лузерами, хоть отец и настаивал на том, чтобы он вернулся на общественные работы. Майк кормил его обещаниями, но каждый раз либо оставался дома, либо уходил бесцельно гулять по городу. Ему казалось, что там даже дышится проще. Лишь казалось. И чем больше Майк оставался наедине со своими мыслями, тем сильнее они его пугали. Однако, со временем он понял, что ничего дельного из этого не выйдет, и ему рано или поздно придется просить помощи у лузеров. Казалось бы, печень, а сколько мороки. В один из дней парень всё-таки взял себя в руки: встал пораньше, позавтракал вместе с отцом, оделся. Он решил идти на отработки и даже преградил себе пути отступления, поделившись своей готовностью с отцом, чему тот несказанно обрадовался. Когда он уже готов был выйти на улицу, в дверь постучали. Майк не счел это подозрительным или странным, мало ли, может, это к отцу по работе. Вот только отец ушёл многим ранее. Да и стук был несколько истеричен для обычного взрослого, зашедшего по обычным рабочим делам. — Открой! Пожалуйста! — послышался немного истеричный почти-писк молодой девушки. Майк посмотрел в глазок: обычная девушка, немного напуганная, правда. — Трахни меня, пожалуйста! — взвизгнула она как только открылась дверь. — Чего?! — он оказался настолько в шоке от такого, что ему просто стало смешно. — Не понял? Может, вы ошиблись? Мои соседи — извращенцы, вам к ним. — он хотел было захлопнуть дверь, но незнакомка успела подставить ногу, из-за чего Хэнлон, не успевший среагировать, прищемил её. Она взвизгнула ещё раз. — Гроза! — она взвизгнула вновь, третий раз за минуту. Если бы рядом был хоть один математик, то он обязательно отметил бы, что после этого, казалось бы, безобидного слова глаза Майка по форме приблизились к идеальной фигуре. «Откуда она знает про грозу? Какого…» — Гроза? Там нормально всё с погодой. Снегопад разве что. — он улыбнулся и вновь поспешил закрыть дверь, но незнакомка была напориста, нескольких мгновений ступора Майка ей хватило на то, чтобы с силой протиснуться в коридор. — Твоя печень! Майк испугался не на шутку. Он мгновенно закрыл дверь на ключ и грубо провёл девушку в гостиную, сам не понимая, что творит. — Чего тебе надо? — Твоя печень… — Нетушки, херушки, я её только недавно получил! —Майк усмехнулся про себя: совсем недавно мечтал от неё избавиться, а теперь не хочет даже думать о том, чтобы с ней расстаться. — Она была у моего друга… Знаешь ту грозу? — Какую грозу? — Хэнлон сглотнул, и на лице девушки образовалась недовольная гримаса. Плохой из тебя лгун, Майк Хэнлон. — Способности и остальная параша. Моя способность — притягивать несчастья. Способность моего знакомого передалась тебе через печень, я тебя умоляю, помоги мне! — Воу-воу. — Майк пытался переварить всю услышанную информацию, однако, он никак не мог связать лабуду со способностями и «трахни меня, пожалуйста», да и способность у неё странная. Врёт. Вот по-любому. — Не знаю, какую траву ты куришь, но стоит прекратить, потому что выглядишь глупо. Всё, давай, выметайся. — Хэнлон подхватил её за локоть и повел к выходу, но она все не унималась. — Молю, выслушай до конца! У тебя теперь есть способность: лишать людей способностей через половой акт. Я тебя молю, помоги мне! Я же загнусь скоро… — Это твой знакомый тебе такое сказал? Да вдуть он тебе хотел, вот и всё. — веско ответил он. Медленно, но верно они продвигались к выходу. — Да послушай ты!!! — она выдернула руку, сделала шаг назад, запнулась о собственную ногу, споткнулась о порожек и лишь чудом удержалась в вертикальном положении. В следующую секунду незнакомка скинула с себя пальто, стянула свитер и расстегнула ремень на брюках, из-за чего те сразу же сползли, оголяя живот и выпирающие тазовые кости. Но Майка пугал больше не вид живого скелета, а бесчисленное количество ссадин и синяков, ещё не заживших шрамов. — Вот тут, — она указала на больших размеров ожог на бедре, — подруга наливала кипяток в кружку, но та выскользнула и всё до единой капли оказалось на мне. Это — моя кошка, — изодранная рука от запястья и почти до локтя, — как с цепи сорвалась. Вот на меня собака напала. А это я на ножницы упала. — она отрывисто комментировала каждый след, который оказывался под дрожащими пальцами. Остаться равнодушным совершенно не представлялось возможным. Ком застрял в горле Майка, а взгляд прилип к несчастливому телу. Хотелось обработать их, обмазать всеми мазями мира, заклеить пластырями и обмотать бинтами. — Мне так жаль… — промолвил он, отворачиваясь от девушки. — Ты-то тут причем. — она поспешила натянуть свой затёртый свитер. — Ты ни коим образом не виноват в том, что у меня эта с… способность. — Девушка аккуратно присела на стоявший в коридоре стул и едва заметно поморщилась. Казалось, рассказ порядком вытянул из неё сил. — Но ты можешь мне помочь. — Это правда странно. А что, если мне не передалась его способность? — Есть только один способ узнать…