Имя

За окном темно и тихо. Это не характерно для шумного Сеула, который бодрствует 24/7. Причину, по которой шумная столица вдруг стала немой даже придумать сложно, поэтому этот вопрос останется без ответа. А собственно, какая разница, и кто будет задавать этот вопрос? Никого особо не волнует тишина на улицах. Тишина в квартирах. Тишина в частных домах. В клубах, кафешках и круглосуточных маркетах. Даже тишина в лав-отелях никого не волнует. Не тишины это забота, волновать. Она призвана успокаивать и давать возможность отдохнуть от суматохи будней. Хотя, эта тишина уж слишком тихая. Тут даже нельзя услышать, как летает по комнате муха, ведь муха не летает. Наверное, потому что уже слишком холодно. Ещё не зима, но она уже совсем скоро придёт. Холодный ветер и серебристый иний на опавших листьях предупреждают об этом. Жаль, что не все понимают эти предупреждения. Чимин немного не угадал с одеждой. На нём только рваные джинсы и толстовка, которая на нём висит и пропускает под ткань холодный воздух. Если бы он нашёл волшебную лампу, то загадал бы Джину шапку, перчатки и куртку. Пак улыбается, думая об этом. Пожалуй, единственный Джин, которого он может встретить в этой жизни, не исполняет желаний. За то хён вкусно готовит и наверняка впустил бы его в дом, погреться. Вот только он в такое время должно быть спит. Судя по тишине, все спят. Только Чимину не спится. Он бы рад уснуть. Не первый раз зевает, да и глаза уже слипаются. Вот только в голове слишком много мыслей, и боль в груди не даёт уснуть. Переживать смерть любимого человека очень больно. А видеть её своими глазами и жить дальше, ещё больнее. На глазах вновь блестят слёзы, хотя Чимин думал, что больше не сможет плакать. И так ведь ревёт круглые сутки уже целый месяц. –Снова хнычешь? – слышится чей-то хриплый голос. –Что значит «снова»? – спрашивает Чим, не понимая, откуда незнакомцу знать, что он всё время плачет. А это точно незнакомец. Чимин хорошо запоминает голоса, и этот совершенно незнакомый. –Не притворяйся. Как у тебя глаза ещё не вытекли? – фыркают за спиной. – Уже б повесился, раз жить нормально не можешь. –У вас работа такая, людей на самоубийство подталкивать? –Работа? – усмехается тот. – Скорее хобби. Но с тобой это не прокатит. Ты слишком труслив. –Ничего подобного. Я просто не хочу умирать. –Правильно. Потому что страшно. –Нет. Мне есть ради чего жить. –И ради чего же? – слышится совсем рядом. – Ты ведь целыми днями лишь плачешь за ним. Признай, ты не живёшь. Даже не пытаешься. –Я не…–Чимин оборачивается, собираясь возразить, но замолкает. –Оставайся здесь, Чиминни. У тебя есть реальный шанс замёрзнуть прямо на этой лавочке. – улыбается парень. –Чимин! Очнись! – кричит кто-то. Тут хочешь-не хочешь, а не проснуться нельзя. Пак открывает глаза, натыкаясь на взволнованное лицо хёна, который уже замахнулся для оживляющей пощёчины. –Джин-хён, что случилось? –Что случилось?! Ты ещё спрашиваешь?! В минусовую температуру сидишь чуть ли не раздетый на улице и ещё спрашиваешь, что случилось?! –Успокойся, хён. –Как я могу успокоиться? Я боялся, ты уже совсем там замёрз. – чуть тише прежнего говорит парень, пытаясь не заплакать, толи от радости, толи от того, что перенервничал. –Прости, хён. Я не знаю, как так вышло. Я просто вышел прогуляться, а потом видимо уснул. Ещё сон такой странный приснился. –Какой сон? –Ну… там был какой-то парень. Он говорил, что мне стоит покончить с жизнью. Сказал, что я вполне могу ничего не делать и просто замёрзнуть на лавочке и… Потом я проснулся тут. –Ты ведь не спрашивал его имя? –Нет. Это имеет какое-то значение? –Да. Очень большое. Всё объяснять долго. Просто, если тебе снова присниться этот парень, не спрашивай как его зовут и попытайся проснуться, ладно? –Хорошо. За окном медленно идёт снег. Большие, пушистые снежинки засыпают дороги. Там, за окном, всё ещё тихо. Всё ещё не кричат люди, возвращаясь из ночных клубов. Так уже месяц. Уже целый месяц этот город выглядит странно, не как обычно. Но Чимин всё ещё не замечает этого, погружённый в раздумья. Он уже не плачет, слёзы всё же высохли. Но грусть продолжает терзать душу, и Чимину это не нравится. Горячая ванная расслабляет уставшее тело. Чтобы не думать ни о чём он доводил себя до изнеможения в танцевальном и спортивном залах. Так что он точно заслужил на отдых. –Уже легче, не правда ли? – на этот раз голос Чимин уже знает. – Любишь в ванной расслабляться? –Иди к чёрту. –Ты глупее, чем я думал. – улыбается парень. Чимин не видит, но он точно улыбается. –Это ещё почему? –Если я скажу, ты испортишь мои планы. А в мои планы входит твоя смерть. –Чёрт! – резко вскакивает Чимин. – Срочно проснуться… –Так просто не выйдет. –Иди к чёрту. –Научись посылать грубее. – всё так же улыбается парень. –Иди нахуй. –Интересно. – хмыкает незнакомец*и слава богу, что это пока ещё так*. Он прямо в одежде погружается в воду, садясь на Чиминовы колени. Проводит бледной рукой по накаченной груди, ведя вниз. –Красиво. –Что ты делаешь? Совсем офигел? –Нужно же тебя как-то тут задержать. – делится размышлениями парень, опуская руку на чужой пах. – А это не плохой способ. –И почему же? Ах… –Потому, что никто не хочет уходить от удовольствия. Особенно с таким недотрахом, как у тебя. Завёл бы себе уже кого-то. Или в бордель сходил. –Иди ты… –Куда на этот раз? – спрашивает парень и наклонившись, облизывает Чиминову губу. Но как-то слишком мокро. Будто не языком, а… Чимин открывает глаза и понимает, что почти с головой погрузился под воду. Она уже касалась его нижней губы, и готова была в следующий миг попасть в рот. Это уже ни капли не смешно. К Новому году забот прибавляется. На работе приходится засиживаться допоздна, а иногда оказывается, что уже утро и через несколько часов снова рабочий день. Разумеется, Чимину оплачивают сверхурочные. Но что-то это не очень помогает. За то город ожил. Из большого окна нового кабинета всё чаще видно огни Сеула, означающие, что столица почти готова к празднику. Да и за работой не так ощутимо одиночество, после смерти друга. А ещё появляются лишние деньги на походы к психологу. Может и это помогает. Чимин откидывается на спинку кресла, снимая очки и потирая переносицу. Спать хочется безумно и энергетики уже не помогают. Может стоит отказаться от этих всех забот и денег? Работать как обычно и нормально отдыхать. –Устал? – спрашивает уже знакомый голос. –Я опять уснул, да? –Да. Опять попытаешься сбежать? В прошлый раз мы закончили на самом интересном. –Чёрт… Мало работы, ещё и ты выспаться не даёшь. –Да ладно тебе, отдыхай. – улыбнулся парень, садясь перед Чимином на стол. – И выспишься, и удовольствие получишь. Белые пальцы скользнули к чёрному галстуку, оттягивая его. –Не трогай. – Чимин затягивает галстук сильнее. –Да ладно тебе. Не злись так. Парень наклоняется, целуя Чимина. Сминает его пухлые губы, проталкивает внутрь язык. Но воздух заканчивается слишком быстро и Чимину становится не просто странно от неожиданного поцелуя, а страшно. Он чуть ли не падает с кресла, оттягивая галстук дрожащими руками и судорожно дышит. Теперь он слишком сильно затянул во сне галстук. Этого добивался тот парень, когда пытался его снять? Или он и сам не знает, к чему приведут его действия, лишь надеется, что Пак умрёт из-за них? –С Новым годом! – улыбается Джин, поднося стакан к губам. – Пусть этот год будет удачнее прошлого. Чимин кивает, вспоминая главную неудачу прошлого года. Тэхён умер. Он должен был праздновать Новый год с ними, а не лежать в гробу. Это не справедливо. Чимин так хотел подарить ему подарок. Он не успел купить его, но точно знал, что именно хочет вручить другу. А теперь… Теперь он просто хочет, чтобы Тэ вдруг оказался живым. Пусть обидится, что Чимин не купил ему подарок, надумав, что Ким умер. Пускай это будет очень реалистичный сон. Как те, что несколько раз его чуть не убили. Что угодно. Пак еле сдерживает слёзы, чтобы Сокджин не начал его снова за это ругать. Он тоже скучает за Тэхёном. Очень скучает. Но держится. Да и вообще, вон Чонгук нормально себе живёт. Хотя… Ну, почти нормально. А ведь они были не просто лучшими друзьями. Примерно за полгода до смерти Тэхёна они начали встречаться. А теперь Чонгук улыбается, поздравляя его с началом чего-то нового. Чимин знает, что младший изводит себя в спортзале, как и Чимин пару месяцев назад. А ещё отвергает всех, кто пытается стать с ним ближе. В принципе, только Чимина и Джина рядом держит. А так… Жаль будет, если закроется в себе и до конца жизни останется один. –Чимин, можно тебя на секунду? – спрашивает Сокджин, пока Чонгук пытается петь что-то (получается хреново. С алкоголем он, пожалуй, переборщил). –Тебе тот парень не снился больше? –Ещё пару раз, но пока всё в порядке. – отвечает Чимин. – А что такое? –Ничего особенного, просто… Ты же заметил, что он пытается тебя убить, пока ты спишь? –Да. Такое трудно не заметить. –Я так перепугался, когда мне о нём Чонгук сказал. – вздыхает Джин. –Чонгук? Ему тоже? –Да. Почти сразу после смерти Тэ. Извини, что напоминаю. Хотя, ясно, что никто из нас этого не может забыть. В общем, он пришёл ко мне в слезах и сказал… Только не смейся сейчас. Помни, что это не смешно. –Ладно. –Он сказал, что ему снится Фредди Крюгер. Только симпатичнее гораздо. Не смейся! –Прости-прости. –Я то уже пару недель как страдал от его приходов. Думал, что-то с психикой уже не так. Но когда Чонгук сказал, что у него тоже это… Я обшарил интернет и нашёл кое-что. Это здорово психику пошатнуло. Кошмар, если честно. В общем, главное имя его не спрашивать и пытайся не умереть, пока спишь. У нас с Чонгуком прошло уже. Ты держись. –Много ещё у тебя способов убить меня? –Я тут не причём. Ты сам. –Ну да, конечно. Так какие ещё варианты? Я не особо в видах суицида разбираюсь. –Ты можешь наглотаться таблеток, прыгнуть из окна, вскрыться… –начал перечислять парень. –И что на этот раз? –Я похож на того, кто раскроет все карты так просто? –Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? Почему ты хочешь, чтобы я умер? –Я не хочу. Я хочу, чтобы ты назвал меня по имени. – тихо произнёс парень. –Прекрати. Знаю я, зачем тебе это. –Нет не знаешь. –А вот и знаю. И имя твоё знаю. –И как же меня зовут? –Не пытайся взять меня на слабо. – фыркнул Чимин. –Ты знал, что я приду сегодня? –Да, знал. –Пытаться убить тебя сегодня глупо? –Именно. –Хм… обидно. То есть, ты не умрёшь, но и имени моего говорить не хочешь? –Да. –Вы все такие злые. –Ничего подобного. Это же не мы подталкиваем людей, чтобы они покончили с жизнью. Убиваешь их ты. Так что и злой, тоже ты. –Я же не за просто так. Я готов выполнить желание. Предсмертное. –Любое? –Да. – закивал парень, с надеждой в глазах. Неужели Чимин согласится? –Я могу просто спросить тебя об этом, чтобы это не считалось желанием. Мне ещё подумать нужно. –Да… –Если я пожелаю… Ты сможешь выбраться? –Что? О чём ты? –Знаешь… Тэхёна уже не вернуть. Он умер. Уже довольно давно. Все с этим в какой-то мере смирились. А вот ты… Твоя мама всё ещё надеется, что ты будешь жить. –Мама? Моя мама? –Да. – кивает Чимин, подходя чуть ближе. – Я был в больнице. Она от тебя почти не отходит. –Но… Я умер. Я больше не могу вернуться. Почему она сидит там? –Можешь. Если я пожелаю, ты сделаешь это? Вернёшься? –Зачем тебе менять мою жизнь на свою? –Просто хочется. Давай так, если ты вернёшься, приходи в семь вечера в парк. Ты знаешь в какой. Я буду там каждый вечер. Если придёшь, то я покончу с жизнь так, как ты захочешь, ладно? Не дождавшись ответа, Чимин проснулся. Рядом сидели Чонгук и Сокджин. –Ну? Что там? –Ничего. –Он пришёл? –Да. –Как думаешь, это уже конец? –Надеюсь. Вообще-то, сидеть на лавочке зимой немного глупо. Тем более, что уже вечер. Да и уйти стоило ещё час назад. Но Чимин верит, что сегодня это случится. Уже месяц ему не снился тот парень. Забыть бы и радоваться. Но Чимин не может. Вспоминает грустные, удивлённые и переполненные надеждой глаза и не может сдвинуться с места. Такой взгляд… будто у ребёнка, который ждёт подарка к Новому году. Хотя этот парень старше его. –Ты всё ещё здесь? – спрашивает хриплый голос. – Я думал, что уже не встречу тебя, раз прошёл целый час. –Но ты всё равно пришёл. – улыбается Чимин, не поворачиваясь к собеседнику. –Стоило проверить. Не знаю, смогу ли вырваться в другой раз, а мне нужно сказать тебе «спасибо». –А ещё выбрать способ, которым мне нужно себя убить. –Нет. – мотает головой парень. –Только спасибо и… Тебе не нужно убивать себя. –Прощаешь мне долг? –Можно и так сказать, хотя… Это скорее я твой должник. Знаешь, я ведь провалялся в коме почти год. За это время я убил довольно много людей. Кто-то сразу сдавался и умирал. Кто-то спустя какое-то время. Кто-то только исполнив желание. Кому-то нравилось развлекаться со мной во сне. Но никто не говорил мне, что я сам ещё жив. Что меня кто-то ждёт. Странно, ведь я убийца. Моя мама и брат не знают этого, но я убил очень многих. Отец был прав, сказав, что я монстр. Ему нужно было приложить больше усилий, чтобы я умер. Тогда я не смог бы убивать, находясь в коме. –Зачем ты это делал? –Видишь ли, я очень жестокий. – улыбнулся парень. –А ещё… –Ранимый. – закончил Чимин. «Убийца» посмотрел на Чимина и кивнул. –Поэтому я мстил, как мог. А природа меня наградила умением мстить… Беспалевно. – он снова улыбнулся. – Я убивал лишь тех, кто делал мне больно. Сначала. Но таких было слишком много. Почему-то все считали нужным заставить меня… плакать. Неужели я и впрямь настолько жалкий, что это замечают все? Почему же все говорили, что я делаю всё плохо? Разве желания не должно быть достаточно, чтобы рано или поздно научится делать то, что нравится? Так почему же они говорят, что у меня получалось ужасно. –Они не правы. Мне нравится твоя музыка. –Тебе одному. А вокруг столько тех, кто против. Тех, кому хочется плюнуть мне в лицо и рассказать насколько я жалок. И никого, кто бы мог выслушать…Кто бы мог назвать моё имя не со злостью, а так, будто оно и я сам что-то значим. Но это не так. Имя это просто несколько слоговых знаков. А я просто один из миллионов людей. Прошу прощения, миллиардов. –Да ладно… Один из миллиардов не мог убить столько людей. Если бы об этом узнали о тебе бы писали в газетах. –Дурная слава лучше чем никакой. –Ошибаешься. –Может быть… –Ты собираешься ещё убивать? –Кто знает? Это зависит лишь от людей. Если они продолжат, то и я не собираюсь переставать. –Юнги… Парень вздрогнул и опустил голову, прикусив губу. –Юнги. Эй… –Забавно. –Что? –Оно звучит… Так по особенному… Моё имя. Кажется, никто давно его так не произносил. Разве что в детстве. Когда я ещё не был позором семьи… Назови ещё раз. –Юнги, ты не позор семьи. –Они считают иначе. –Да плевать кто что считает! Какая разница? Зачем ты позволяешь им заставлять тебя страдать. Забей просто. –Я не могу. –Можешь. –Нет. Одно дело, когда тебя не понимают многие и совсем другое, когда тебя не понимает никто. Когда всем противно даже слышать о тебе. А слова о твоих попытках что-то сделать вызывают у людей смех. У всех. –Нет, не у всех. Юнги почувствовал, как его обняли тёплые руки, прижимая ближе. Он попытался посмотреть на Чимина, но тот спрятал лицо в складках его шарфа. –Я бы хотел слышать, что ты снова что-то сделал. И хотел бы знать, если у тебя что-то получается, чтобы хвалить. Хотел бы знать, если что-то не удаётся, что бы обнять вот так и сказать, что позже всё получится. Потому что оно и впрямь получится, если подождать. Если не сдаваться и пытаться дальше. Я бы не смеялся над твоими неудачами, Юнги. Никогда бы не смеялся. Юнги молчал, смотря прямо перед собой. Одна его рука лежала на рукаве Чимина, сжимая ткань куртки, а из глаз медленно шли слёзы. –А я тебя чуть не убил. – зачем-то напомнил Мин. – И ты всё равно говоришь так. –Но ведь не убил. Я же для тебя такой же как все, так что ты просто делал со мной то, что и с другими людьми. –Как оказалось, ты не такой же как все. Совсем не такой как они. Чимин… –Да? –Ты правда хотел бы узнавать о том, что я сделал и слушать мою музыку? –Угу. И желательно первым. –Тогда… Хочешь послушать… Я это… Про тебя написал. –Про меня? Когда ты успел? –Давно ещё. Ну… это про… Я тогда не знал, что в мире есть тот, про кого эта песня. Но теперь знаю, что… у меня есть ты. – в последних словах будто слышался вопрос «это ведь так?» –Я хочу её услышать. –Ну что там, хён? – спрашивает Чимин, ставя на стол чашку с кофе. –Я не могу... Прекрати спрашивать. Не получается у меня. Кажется, мне придётся отказаться от этого сотрудничества. –Не говори ерунды. – фыркнул Пак, обнимая парня за шею. – Ты справишься. Может, тебе просто отдохнуть надо? Ты когда спал то вообще? –С тобой? – улыбнулся Мин. –Прекрати, извращенец. Я прекрасно знаю, когда ты в последний раз со мной спал. Точнее, не спал, потому что… –Потому что ты офигенный любовник. –Хён! –Ладно-ладно. Уже и похвалить нельзя. Вечно кричишь на меня. Уф… Чимин вздохнул и сел на колени перед старшим, ложа ладошку на пах, прикрытый тканью спортивок. –Что ты делаешь? –Помогаю расслабиться. –Ты ведь раньше никогда не соглашался на это… –Кажется, экстренный случай. –Им понравилось? –Да. Они предложили мне всегда писать песни для Чонгука. –Видишь. Круто же, что ты его не убил, да? –Это звучит довольно странно, но ты прав. Юнги сел рядом с Чимином, заключая его в объятия и целуя в висок. –Я люблю тебя, Минни. –И я тебя люблю… –Кхм-кхм… –…Юнги.