Навязанное замужество

В кабинете наступило молчание, пока Мадара перечитывал документы, сидя на диване. Хинате не было дозволено встать, пока она не доест свою порцию. Так что, пока Учиха гипнотизировал бумаги, Хьюга гипнотизировала суши, на которые больше никогда не посмотрит. И с чего он только взял, что девушка худая? Не разглядел её пузико? — Я верю в тебя, солнышко, — сказал Мадара, видя её потуги. Милосердия ей не видать. Зато вот он сможет увидеть, как она лопнет. В дверь резко вошли, и Хината с Мадарой повернулись посмотреть на бестактно вошедшего Учиху Итачи. Тот выглядел так, будто не спал минимум двое суток, на нем была надета черная форма с эмблемой юридической академии на груди со стороны сердца, через плечо была надета сумка с той же эмблемой золотого орла. Он почему-то с удивлением смотрел на неё. Девушка подумала, что это вполне нормально, ведь он очень давно не видел её. Она встала и подошла к нему, чтобы поздороваться, но стоило ей приблизиться, как Учиха заключил её в объятья, в очередной раз за день её грудь сильно прижали. — Ты вернулась, — тихо сказал он ей на ухо. — Да, три месяц назад, — сказала Хината, и Итачи резко отстранил её, держа за плечи. — Три месяца?! — удивленно воскликнул он и с ненавистью посмотрел на своего дядю. — Почему ты не сказал мне? Почему никто не сказал мне? — с обидой спросил он. Хината попыталась вмешаться, хоть и не понимала причину злости Учихи: — Господин Учиха и сам не знал… — Знал, и запретил говорить Саске, — сказал Мадара, чем очень удивил Хинату. Позже девушка подумала, что это вполне очевидно, ведь они работают с отцом вместе, время от времени и он мог поделиться этой информацией с Учихой. — Почему? — спросил он. — Потому что пока ты не решишь, чего хочешь и готов ли к этому, посвящать тебя в дела семьи я не собираюсь, — холодно произнес Мадара. У Хинаты отлегло от сердца, они спорили о семейных делах, а Мадара лишь уколол брата тем, что не рассказал о её приезде. На секунду она представила события в глупом свете. Итачи зло смотрел на него, а затем отпустил девушку и подошел к брату его матери. — Отлично, хорошо. Раз ты все решил, я в деле, — зло сказал он. Вся его стать была напряжена, а руки сжаты в кулаки. Мадара же наоборот расслабился после этих слов и одним взмахом руки расписался на бумагах, половину из которых оставил у себя, а вторую протянул Итачи. — Отвези Хинату домой и не гони быстро. Ужин подадут в семь, — Итачи забрал у него документы и бросил ненавистный взгляд. Хинате было очень неловко видеть семейную ссору. Она бы предпочла уехать сама. — Всё в порядке, я вызову такси, — сказала она, и Итачи тут же обернулся к ней. Его лицо уже не было таким напряженным: — Поверь, Хината, когда ты увидишь моего коня, то не удержишься, и будешь умолять покатать тебя. Это прозвучало как обещание. Очень двусмысленно прозвучавшее обещание. Хината прокляла свою фантазию и хотела было настоять на своем, но разве с Учихами поспоришь? Она попрощалась с Мадарой и пошла к лифту вместе с Итачи. Тот нажал кнопку вызова, и они остались стоять в тишине, которая длилась недолго. Итачи ухмыльнулся и опустил свой взгляд на грудь девушки, от чего она смутилась. — А ты боялась, что они не вырастут, — сказал он, и сердце девушки упало. Хината отвернулась от него и отошла на шаг, сдерживая руки, чтобы не прикрыть грудь. Что на это ответить не знала. Стыд как будто сдавил её горло. Лифт приехал, и девушка тут же забежала в него. Он был не очень большой, поэтому, как бы не хотелось Хинате быть подальше от него — это было невозможно. — Хината, скажи мне, ты сейчас встречаешься с кем-то? — неожиданно спросил он. Сначала сделал замечания о её груди, теперь задает такие бестактные вопросы! Она вспомнила, почему не любит людей, носящих эту фамилию. Если бы только они были хоть наполовину такие же милые, как господин Учиха, то она бы обожала этот клан, но увы, это не так. — Итачи, мне кажется, вас это не касается, — холодно произнесла Хьюга. Итачи вопросительно выгнул бровь:  — Неужели? В один миг он стал серьёзным. Хината и моргнуть не успела, как он прижал её за плечи к стене лифта. Она испугано посмотрела на него, готовая в любой момент защищаться, но он в очередной раз ввел её в ступор. — Всё, что связано с тобой, касается меня, Хината. Потому что я люблю тебя. Итачи смотрел в её испуганные глаза, сжатые губки и силой воли заставил себя отпустить. Когда плечи Хинаты покинули чужие руки, она словно пришла в себя. Она смущенно посмотрела на ожидающего ответа брюнета, который смотрел на неё так, словно сейчас возьмёт в этом лифте, и не знала, как покультурней ему отказать. — Прости, но мне уже нравится кое-кто другой, — опустив глаза вниз сказала она. По лицу Итачи проскользнула тень, и губы растянулись в зловещей ухмылке. Двери лифта открылись, и он пропустил девушку вперед. Его взгляд прошелся по её талии и красивой форме задницы. Ему безумно хотелось, чтобы она подняла для него свою юбочку и показала свои трусики. Она это сделает для него. Обязательно сделает. Они вышли на свежий воздух, где Учиха провел её к большому черному мотоциклу с кожаным сидением и огромными колесами. Посмотрев на этого «коня» и ждущего её реакцией Итачи, она подумала: «Ну нафиг!» — Итачи, я все же вызову такси, — уверенно произнесла девушка, доставая свой телефон, но не привыкший сдаваться Учиха, просто выхватил его у неё из рук. — Итачи! — зло крикнула она, пытаясь отобрать у него телефон, но тот поднял руку вверх и, как бы Хината не пыталась дотянутся, ей действительно не хватало роста. — Хината, мне безумно нравится твоя подпрыгивающая грудь, но зачем же её показывать другим, — тоном победителя сказал брюнет. Некоторые прохожие действительно пялились на них, но, как только смущенная Хьюга остановилась, они тут же разошлись, как будто ничего не было. — Отлично, но если ты убьешь меня, я замучаю тебя в виде призрака, — пообещала девушка. Итачи ухмыльнулся:  — О, красавица, скорее это я замучаю твой призрак. Он спрятал её телефон в карман и сел на мотоцикл. — Тебе придётся очень крепко меня обнимать, если не хочешь свалиться на дорогу, — напугал он. Хината умерила свой пыл, ей хватит и одной ссоры с младшим Учихой, не стоит портить ещё одни отношения. Вот только в шаге от этого чудовища она остановилась. — Что такое? — спросил Учиха, с ожиданием смотря на неё. — Думаю, мне все же придется вызвать такси, не думаю, что в юбке можно ехать на этом, — сказала Хината. Это был самый смущающий день в её жизни. Она столько раз за день меняла цвет, что и не сосчитать. Итачи с гневом посмотрел на её бедра:  — Я люблю и ненавижу эту юбку! Через несколько минут они оказались вместе на заднем сидении такси. Хината не понимала, зачем ему её провожать прямо до дома, но сопротивляться было бесполезно. Водитель тихо включил джаз и не пытался завести разговор. Если бы девушка была на его месте, тоже молчала. Итачи явно был не в духе, он сидел с лицом «Сейчас всем придет смерть» в стиле Учихи. Его руки были сомкнуты на груди и он сильно сжимал кулаки. Девушке просто было невдомёк, что мужчина горевал об упущенном моменте. Итачи хотел покатать её по городу, чтобы ее пышная грудь прижималась к его спине, а в итоге они едут в такси, каждый с окна на своей стороне, и его «конь» остался там, совсем один. В одиночестве. Без задницы Хьюги на нём: ни сейчас, ни в ближайшие сутки. Первый раз он хотел сделать для неё нечто романтичное, и тут не вышло. Может, ванильные отношения действительно не для него? Если у мужчины не получится измениться, то Хинате придется привыкать к нему настоящему. От этих мыслей он только больше нахмурился. Он действительно извращенец, и она должна быть такой же больной на голову, чтобы хотя бы просто понять Учиху. — Итачи, можешь отдать мне мой телефон, пожалуйста? — попросила Хьюга. Итачи повернул голову к ней, она прижалась к двери и настороженно смотрела в его сторону. Он что, действительно такой страшный? — Конечно, красавица, — согласился Учиха, он достал из кармана телефон и поднял согнутую руку в локте вверх. — Возьми, — сказал он, смотря на неё с ожиданием. Хината тяжело вздохнула, ей казалось, этот день никогда не кончится, и она готова была падать на колени и молиться, лишь бы люди с фамилией Учиха оставили её в покое. Она подвинулась вперед и протянула руку к телефону, в этот же момент рука Итачи обвилась вокруг талии девушки и притянула к нему вплотную. Хината с раздражением посмотрела на него и выхватила свой телефон. — Мне нужно личное пространство, — зло сказала она, сжимая в руке телефон. — Твоё личное пространство начинается и заканчивается мной, — собственнически сказал Итачи, прижимая её еще сильней. — Не переходите границ, Учиха Итачи, — холодно сказала Хьюга. — Когда дело касается тебя, границы мне не помеха, — ответил брюнет, смотря на её губы. Он обязательно попробует их на вкус, но не сегодня. — Ну же, уступи мне, красавица, и я буду как шелковый всю дорогу, — сладким голосом произнес он, и девушка, подумав, согласилась. Ругаться не хотелось совсем, тем более при чужом человеке. Поэтому она игнорировала его руку на своей талии и то, как он время от времени зарывался лицом в её волосы. Она подумает об этом дома, за чашкой сладкого чая, а сейчас главное делать вид, что его прикосновения совсем не волнуют кровь. Хината устало упала на кровать лицом вниз. Как бы ей хотелось, чтобы этот день уже закончился, но на часах было только шесть вечера. Девушка достала телефон, проверяя сообщения, и увидела одно от Сакуры, отправленное десять минут назад. Сакура: « Поверить не могу, что ты это сделала!» Количество самых разных эмоциональных смайликов занимали большую часть экрана. Девушка решила перевести тему, с надеждой, что неприятного разговора можно избежать. Хината: « Как ты себя чувствуешь?» Сакура: «Остатки моей гордости были убиты, но мне уже лучше. Ты писала, что едешь с документами к Учихам, как тебе Мадара? Я погуглила на фотографиях, он горяч!» Хьюга смутилась и прикусила нижнюю губу. Отрицать это было глупо. Хината: « Да, он горяч.» В дверь постучали, и девушка услышала голос брата. — Хината, можно зайти к тебе? — спросил Неджи. С некоторых пор он никогда не заходит к ней, пока она не разрешит. Просто однажды ворвался к ней и увидел голой, после чего капал уши обезболивающими каплями. Хината умеет очень громко кричать, в чём ему пришлось убедиться. Девушка быстро попрощалась с подругой и разрешила брату войти. Выглядел он не очень: волосы растрепаны, кожа бледная, под глазами синяки и мятая одежда. Неджи тоскливо посмотрел на неё: - Немного нежности для старшего брата? Она сочувственно ему улыбнулась:  — Конечно, сейчас закажу нам пиццы. Сильно устал сегодня? - Самая мозговыносящая конференция на моей памяти, жду тебя внизу,- с улыбкой ответил Неджи. К счастью, день всё же закончился для Хьюги. Они пили чай и перекусывали пиццей с братом, а затем перешли на диван для просмотра фильмов, где Хината заснула. Почти дремавший Неджи, заметил это и нашел в себе силы встать самому, и отнести сестру в её спальню. День ушел, уступая ночи. Тем временем, пока Хината больше не вспоминала Учих, они не переставали думать о ней. В особняке Учих, за большим столом сидело всего три персоны: в центре сидел самый старший, который спокойно ел краба со своей тарелки; справа сидел Итачи, со злостью кромсая бекон; по левую сторону сидел младший Учиха. Настроение у него было подавленное, что заметили и другие мужчины, но пока ничего по этому поводу не спрашивали. — Итачи, оставь мясо в покое и скажи уже, чем ты так не доволен? — лениво спросил Мадара. Итачи с гневом кинул вилку с ножом на стол, от чего Саске вздрогнул и вышел из своих мыслей, обеспокоено смотря на старшего брата. — Я недоволен твоими решениями, — сдерживая свой тон сказал Итачи, — ты обещал не трогать её до восемнадцати, а теперь она ходит в твой личный кабинет. У вас был очень милый обед, не так ли? Саске с удивлением посмотрел на дядю:  — Хината обедала с тобой? На лице Мадары не дрогнул ни один мускул:  — Я и сам был приятно удивлен, когда Хината сама ко мне пришла. — Сама к тебе пришла, — расстроено повторил младший Учиха и вернулся к ковырянию вилкой в еде. — И я не собираюсь лишать девушку невинности до её совершеннолетия, но в наших же интересах, чтобы Хината привыкла к нам, — сказал старший Учиха и бросил недовольный взгляд на немного остывшего Итачи, как будто вспомнил в чём тот провинился. — И если кто и должен быть недовольным, так это я! Что это было за представление в лифте? — обвиняюще спросил он. — Какое представление? — не понял Саске. — Я признался Хинате в своих чувствах, — объяснил Итачи, не чувствуя своей вины. — Прижав её у стенки в лифте, — добавил Мадара. — Я почти сразу отпустил её, мне всего лишь было нужно, чтобы она услышала меня! — сказал он, оправдываясь, повышая голос, что не понравилось старшему Учихе. — О, и она ясно дала понять тебе, что ей нравится кто-то другой, но разве тебя это остановило? Ты действуешь слишком агрессивно! — в том же тоне ответил Мадара, отставляя вилку с ножом. Вот только начинавшийся скандал прервал упавший стул Саске. Младший Учиха стоял, с ненавистью смотря на своего брата и дядю. — Вас она хотя бы не ненавидит! — крикнул он и выбежал из малой столовой, хлопнув дверями. В комнате повисло тяжелое молчание. Мадара тяжело вздохнул:  — Я пойду и разберусь, в чём дело. — Нет, — сказал Итачи, — я поговорю с ним сам. Через несколько секунд, старший Учиха остался в одиночестве. Если им суждено делить одну женщину на троих, равновесие между ними должно быть построено как можно скорее. Пока они не довели друг друга до безумства. Саске снова почувствовал себя ребенком. Он никак не мог получить то, чего хочет, и это разрывало его изнутри. Он лежал в своей комнате лицом в подушку, жалея себя. В последнее время младший Учиха делал это слишком часто. Он понимал это, но не мог перестать себя жалеть. Итачи читал брата, как открытую книгу и понимал, в каком он сейчас состоянии. Старший брат считал, что кое-кому следует расслабиться. Итачи провел взглядом по идеальной спине брата, опуская глаза к упругим ягодицам в джинсах. — Почему бы тебе не рассказать старшему брату, что тревожит твое сердечко, — сладко спросил Итачи. Саске вздрогнул, поскольку не ожидал услышать его. — Ничего, — промямлил тот в подушку. Итачи порочно ухмыльнулся:  — Позволь мне разговорить тебя. Он взобрался на кровать к брату и сел тому на бедра так, чтобы ширинка касалась задницы. Итачи начал подниматься руками вверх начиная от поясницы и заканчивая плечами, чтобы начать их массировать. — Она никогда не примет бред нашей семьи, — тихо сказал Саске. Итачи продолжил спускаться движениями к спине:  — Ей придется. Наша мать тоже много чего не хотела, но приняла и отцов и нас. Ты забываешь свою красивую головку ненужными волнениями. — Хината зла на меня, — пожаловался он. — Даже представить такого не могу, — ответил старший брат, снова переходя движениями к плечам. — Очень зла. Сначала просто избегала, а потом вылила мне на голову воду, — пожаловался Саске, на что его брат прыснул, пытаясь сдержать смешок, чтобы тот не обиделся. Но Саске услышал, и Итачи мог представить себе его надутое личико. — И почему она так поступила? — поинтересовался старший брат, спускаясь руками ниже к пояснице, с искушением смотря на обтянутые джинсами ягодицы. — Я обидел какую-то её подругу, — Саске даже имени девушки не помнил. — Неужели? И за что ты обидел девушку, Саске? — тоном разочарованного отца спросил он. Младший Учиха рыкнул и поднялся на руках, чтобы посмотреть удивленному брату в лицо:  — Да потому, что она же больная на голову! Мне приходиттся просить пацанов стоять на двери в туалете, чтобы она не заходила, а в раздевалке она просверлила дыру дрелью, чтобы подсматривать за мной! В столовой она пялится, когда я ем, и мне кусок в горло не лезет, а однажды, она украла ключ от мужской раздевалки и забрала мою форму! — О, я помню ту девочку, её тогда засняли камеры в коридоре, и мы ходили к директору, чтобы она отдала твою одежду, — вспомнил Итачи. Саске как будто покинули все силы, и он снова упал лицом в подушку:  — Да, та девчонка. — Ох, мой бедный маленький братик, — пожалел его Итачи и начал массировать его волосы. — Она достала меня, и я вылил колу, которую она принесла мне, ей на голову, — сознался Саске. Наступила тишина, Итачи обдумывал, что и как лучше сказать брату. — Мне кажется, если ты хочешь, чтобы Хината приняла тебя, ей следует самой услышать все это. Поговори с ней, расскажи, как скучал, — посоветовал он. Саске уже обдумывал такой ход:  — В школе не получится, за ней все время вьется та сумасшедшая. Да и пятнадцати минут перемены мне не хватит. — Тогда нужно пригласить её к нам или заехать в гости, — подсказал Итачи, массируя основание шеи, а затем убрал руки, чтобы заменить их губами. — Поможешь мне с этим? — попросил Саске. — И не только с этим, — согласился тот и перевернул одной рукой брата на спину. На лице у Саске был румянец, футболка задралась вверх, показывая пока что плохо заметные кубики пресса, но взгляд Итачи был привязан к выпуклой ширинке младшего брата. — Начну с той проблемы, которая ближе, — пообещал Итачи. Для них ночь только началась.