Начнём сначала, теме!

В бывшую деревню Водоворота двое напарников добирались три дня. За первые два дня достигли побережья страны Огня. Это с учётом четырех привалов, которые им пришлось сделать, чтобы восполнить силы. Всё-таки их нетренированные тела давали о себе знать, что ужасно огорчало. Затем, передохнув на берегу полдня и закупив необходимые припасы, двинулись прямо по воде к острову. Деревня находилась в глубине острова. Она встретила их огромными, похожими на коноховские, вратами. Впоследствии оказалось, что это единственное, что более или менее сохранилось. На верхушке врат был символ водоворота, такой же, как и на куртке Удзумаки. Вид за вратами представлял собой печальное зрелище. Даже для этих двоих, которые здесь оказались впервые, было понятно, что деревня стояла до последнего. Все дома, улицы, ограды - всё было разрушено. Оставались только кучи досок, кое-где выжженная земля, пара кратеров и всё в таком же духе. Тем не менее, несмотря на слухи о том, что деревня пустует, на самой окраине её оказались парочка выстроенных заново домов. В них обитали бывшие жители этой деревни. Четверо стариков, что встретились Наруто и Саске, были бывшими членами клана Удзумаки. Сначала они отнеслись враждебно к двум юным шиноби, посмевшим посетить некогда великую деревню, но, узнав, что один из них - Удзумаки, быстро успокоились. Им было всё равно, зачем двое генинов посетили эти места. Как сказал старик Райдон, один из жителей: «Если сюда пришел Удзумаки, то так было надо. Остальным же, сюда вход заказан». И после этого их никто не трогал и ни о чем не спрашивал. Как оказалось, остров остался незаселенным, еще и от того, что никто, в ком не течет кровь Удзумаки или не приходит вместе с одним из Удзумаки, не мог сюда проникнуть. Печати, гордость некогда великого клана, хранили их собственность от любых чужаков. Как в таком случае получилось уничтожить целую деревню, Наруто и Саске догадывались. В конце концов, предательство в мире шиноби не столь редкое явление. Но от этого легче не становилось. Наруто отчетливо казалось, что в уничтожении ее клана была замешана Коноха. Хотя, почему так, если ее уничтожили объединенные силы Кири, Кумо и Ивы? Она просто чувствовала, что что-то здесь не так. Саске был с ней согласен. История клана Удзумаки до ужаса напоминала ему историю собственного клана. Потому, он не стал ничего обсуждать с Наруто, но пообещал себе разобраться в этом. Потом, когда он будет спрашивать с этих старикашек за собственный клан. А пока, не стоит бередить раны. Они устроились в одном из целых домов. Он пустовал, так как старушка-куноичи, что жила здесь до них, умерла пару месяцев назад. Было, конечно, некомфортно свыкнуться с мыслью, что придется жить в доме мертвеца, но деваться им было некуда. Как они позже узнали, все, кто здесь обитал, приходили сюда именно затем, чтобы спокойно встретить смерть в родных, так сказать, пенатах. Так или иначе, они начали свои тренировки, особо не задумываясь больше о старшем поколении. Найдя в деревне расчищенную область, которой им бы хватило, они приступили к истязанию друг друга. Начинали с азов, подтягивая сначала тайдзюцу, укрепляя мышцы. Решили тренироваться друг на друге, отрабатывая приёмы и совершенствуясь. Тем более так будет однозначно быстрее. Но не всё было просто. Они, безусловно, знали теорию, помнили все свои бои, но опять же, тела к такому были не готовы. И если у Учихи дела обстояли лучше, так как он изначально был натренирован лучше, даже в детстве, то у Удзумаки были проблемы. Тело не желало двигаться так, как хочет хозяйка. И часто после четырех часов непрерывного спарринга с Саске Наруто просто выдыхалась, без возможности даже доползти до дома. Что примечательно, ей всегда помогал в этом Учиха, при этом, не забывая подначивать блондинку о том, какая она слабачка и неудачница. Наруто понимала, что Саске это делает не только потому, что хочет унизить её, но и потому, что хочет дать ей стимул. Ведь и правда, когда она хочет превзойти Учиху в чём-либо и доказать ему свою значимость, она этого добивается. Именно поэтому после каждой такой ссоры-спора "кто круче" Удзумаки делала шаги вперёд, догоняя Саске. А он в свою очередь лишь довольно ухмылялся, будто и, правда, специально всё подстроил. Вместе с этим они тренировали свои каналы чакры, пытаясь научиться, точнее, заново освоить, улучшить контроль чакры. В этом же деле преуспевала блондинка, что не могло не злить шаринганистого брюнета. В отместку он начал тренировать на ней свои навыки гендзюцу, используя шаринган. Впрочем, ей это было только на руку, ибо она пыталась научиться противостоять его глазам, что, несомненно, пригодится в будущем. Саске повезло, что его ринненган не был пересажен, и, от того, ему не надо было постоянно ходить с включенным додзюцу, как тому же Нагато. А то ему бы никакой чакры не хватило на такие глаза. Что ни говори, а у Удзумаки всегда были просто гигантские запасы чакры, тем этот клан и славился. Потому он и тренировал свой обычный шаринган, пытаясь как можно дольше ходить, не отключая его. Так, каждый день он тратил почти весь свой резерв, а, следовательно, тот увеличивался, что не могло не радовать. Конечно, Учиха понимал, что нечестно пользоваться своими глазами в спаррингах с блондинкой, ей в ее состоянии почти нечего было ему противопоставить, но так и она старалась быстрее прогрессировать. К тому же Удзумаки, похоже, задалась стать самым быстрым шиноби, каким когда-то был ее отец. Нет, Наруто не добралась до Полета Бога Грома, эту технику она и так знала. Но пока, применять ее будет излишне. В конце концов, она слишком приметна и пока это будет просто напросто опасно. Потому, она для начала решила взять пример с Ли и нацепила на себя грузы. К тому же, у нее возникла идея, как можно использовать чакру ветра, чтобы увеличить скорость. Но пока, это была только теория. Вот так, тренируясь-соперничая, они и постигали заново основы. Целый месяц они убили на то, чтобы изучить расенган и чидори, что ужасно удручало, ведь раньше-то они умели это делать! Почему их успехи были столь медленные, они не знали, но Саске предполагал, что это последствия их переноса в прошлое. Хоть Кьюби и был единственным, кто задрых восстанавливаться после такого, видимо, на них тоже сказалось. Наверное, та техника впитала в себя не только чакру девятихвостого, но и остатки их чакры. Что, собственно, задело и их навыки. Но это была лишь теория. А подтвердить или опровергнуть её мог бы только Курама, но тот не желал просыпаться. А потому они просто забили на это до поры до времени. Все эти месяцы тренировок менялось их отношение друг к другу. Учитывая то, что они жили вместе и общались только между собой, это было не удивительно. Учиха стал почти таким же, как прежде, до ухода из Листа. Первые месяцы они часто препирались друг с другом, спорили, доходило и до драк. Хоть Саске ещё в Конохе начал воспринимать Наруто как девушку, долго без рукоприкладства вытерпеть не смог. Не удивительно, Удзумаки ведь кого угодно доведет. Да и тем более лишние спарринги им не помешают. Так как жили они в одном доме, им пришлось распределять обязанности. Учиха рассудил так: вариант Удзумаки–готовка не катит, потому что он знал, что блондинка всю жизнь питалась только растворимой лапшой. Он не мог себе представить, что она может хоть бы омлет сделать и не сжечь при этом всю их маленькую кухню. А потому решил, что сам этим и займется. Хотя у него и у самого навыков в этом не было вообще, он решил, что для великого гения клана Учиха это будет не труднее метания кунаев точно в цель. А на блондинку повесил уборку дома и стирку. Что, кстати, последней не очень понравилось. Но после долгих споров и проигрыша в спарринге Наруто смирилась. Смирилась, да только до первого же завтрака. Учиха и не предполагал, что его шаринган в кулинарии окажется бесполезен. И гениальности его мозгов не хватило даже на овощное рагу с рисом. Скрипя сердцем, он выбрасывал зажаренные до черных углей овощи и пересолено-переперчёный рис. От такой еды, как сказала Наруто, они о тренировках могут забыть на целый день, так как весь день придется провести в более увлекательном месте за чтением каких-нибудь туалетных журнальчиков. В тот день пришлось питаться сырыми овощами, что тоже не способствовало их тренировочному настрою. С уборкой Удзумаки тоже вышло не так, как рассчитывал брюнет. Впрочем, он был готов ко всему, зная Наруто. Она, недолго думая, призвала на помощь пару десятков клонов. Которые не столько помогали, сколько мешали друг другу. Дом был не настолько большой, чтобы там помещалось двадцать блондинистых голов. Всего-то две комнаты, зал, кухня и ванная с туалетом. Блондинистые, все как один, решили начать с зала. Толкались, ругались. Не могли поделить, кто и что будет убирать, с чего стирать пыль. Наруто настоящая, видя это безобразие, решила начать давать указания своим недалёким клонам. Только, казалось бы, ситуация начала налаживаться, но не тут-то было. Неуклюжесть самой непредсказуемой ниндзя дала о себе знать. Первой пострадала дверца шкафа. Как она оторвалась, не понял никто. Просто один из клонов решил открыть её, а она так и осталась в его руках. Учиха на это только вздохнул. Потом один из клонов полез на сам шкаф протереть пыль. Заодно решив полить цветочки, что там стояли. Бедный стул не выдержал веса блондинки. Видно, был сломан кем-то до этого. Одна из ножек жалобно пискнула, хрустнула и отвалилась. Но Наруто не была бы Наруто, если бы не смогла удержаться: схватилась за первое, что попалось в руки. За цветочный горшок. Ну и, конечно же, по «счастливой» случайности Учиха решил зайти в комнату, и тот самый горшок приземлился не куда-нибудь, а точнёхонько на макушку брюнету, причём цветком вниз. А блондинка же, встретив пятой точкой пол, с хлопком испарилась. Ох, и улепетывала потом настоящая Наруто от злого, матерящегося и грязного Саске. Понимала, что такой Учиха может и убить. И уж лучше удрать и переждать, пока остынет. Удрать удрала, только потом всё равно досталось. Учиха, отмывшись от грязи и настучав по голове блондинистой бестолочи, решил для сохранности своей жизни и жизни блондинистой поменяться обязанностями. Хотя очень сомневался, что так будет лучше, потому как боялся, что уж после её стряпни точно не выживет. Но попробовать стоило, к тому же блондинка почему-то очень даже желала взять на себя обязанности повара. Что несколько удивило, но брюнет решил, что хуже быть не может, а потому... да будет так. Блондинка только хитро улыбалась, подавая следующим утром завтрак. На тарелочке были красиво выложены онигири и дарояки, рядом - блюдце с мёдом и чайник с заваренным чаем. Сказать, что брюнет удивился, - ничего не сказать. Он долго ещё думал, есть это «безобразие» или воздержаться. К тому же, сама блондинка к своему завтраку не притронулась, ожидая, видимо, когда брюнет оценит её старания. И он оценил. Оценил так, что поперхнулся. Нет, не от того, что было не вкусно. А как раз от обратного. Было настолько вкусно и съедобно, что невероятно. - Кха... кха… Ничего себе…- протянул он. - Ты где так готовить научилась? - Нууу, не всё же на заваренной лапше жить… - улыбнулась Наруто, а потом совершенно неожиданно даже для самой себя призналась: - На самом деле мне очень нравится готовить. Просто не для кого было… А для себя не интересно… - покраснела от своих слов Наруто. - Я рецепты даже собирала, путешествуя с крестным. Только так, по-тихому, чтобы никто не догадался… Учиха тогда понял, что, оказывается, и у такого открытого человека, как Наруто, много чего спрятано в шкафу. Что удивительно, ему хотелось узнать, что ещё спрятало это блондинистое недоразумение. - Ну вот, теперь у тебя есть повод все эти собранные рецепты испробовать. Так и быть, буду дегустатором, - притворно серьёзно сказал Учиха, в ответ, получив ужасно счастливую улыбку Наруто. Она сперва корила себя за то, что призналась Саске в своей маленькой слабости, но теперь поняла, что правильно сделала. Учиха не посмеялся над ней, а даже предложил себя в роли дегустатора. Хоть это и значило, что теперь ей придётся всегда готовить на эту надменную рожу, это делало её счастливей. Вот так благополучно они и решили, что домом занимается Саске, а кухня на Удзумаки. Порой, конечно, было сложно. Так как готовить после тренировок было просто не по силам. Но Наруто всегда была упрямой, и вызов, брошенный ей плитой, она принимала. А потом начала готовить заранее, если знала, что на следующий день будет точно не в состоянии. Учиха же взял в привычку, если Наруто готовила что-то новенькое, молча съедать, и, если ему нравилось, односложно говорить «Неплохо», если нет - «Не то». В общем, обычно ему нравилось то, что она готовит. А то самое «Не то» прозвучало лишь однажды, когда в любимое Учихой овощное рагу Наруто добавила горошек. Вот тогда блондинка узнала, что Саске не любит, ибо к рагу он после первой же ложки больше не притронулся. Горошек больше на их кухне не обитал вообще. Жизнь в их маленьком домишке текла своим чередом. После тренировок до седьмого пота они возвращались в своё жилище и устраивали своеобразные посиделки. Либо сидели на кухне, уплетая что-то вкусное, либо на крыльце дома, попивая горячий чай. Первые месяцы они часто спорили и ругались за разговорами, но потом как-то сама собой ругань прекратилась. Споры остались, но это был скорее их ежедневный ритуал, привычка. Да и несерьёзно всё было. Спокойные дни в обществе друг друга принесли свои плоды. Саске изредка, но улыбался. Сперва, правда, старался скрыть улыбку от белобрысой, но потом смирился. Тем более что та всегда замечала. Наруто научилась разговаривать спокойно, не повышая голос. И вообще её характер в обществе брюнета стал более покладистым. Спорить и возмущаться она не перестала, но делать это стала гораздо реже. Периодически они выбирались на задания в ближайшие деревушки. Деньги им нужны были, кушать-то на что-то надо было. Заодно опробовали на местных разбойниках свои навыки. За прошедшие месяцы они снова научились безоговорочно друг другу доверять и понимать без слов. В бою им, даже со столь маленьким запасом сил, не было равных. По крайней мере, на легких заданиях, которые они выполняли. Наруто, наконец, научилась, не запинаясь, говорить от женского лица. Что, впрочем, уверенности ей, как девушке, не прибавило. И вела она себя по-старому. Разве что, как Саске всегда отмечал, в готовке она напоминает настоящую девушку. За четыре месяца у Наруто значительно отрастила волосы. И они стали доходить до лопаток. Сперва, она не замечала этого. Потом, когда они уже стали мешаться, она собиралась их отстричь. Стоя одним утром в зале перед большим зеркалом, она поднесла кунай к волосам. Она всегда раньше так стриглась, потому что некогда было задумываться о прическе. Всегда были тренировки, путешествия, задания, потом война. Стрижку остановил Учиха. - Оставь. Не обрезай, - спокойно сказал брюнет, стоя в дверном проёме и наблюдая за ней. - Мешают, Саске, - нахмурилась блондинка, но кунай опустила. - Сделай хвост. Не проблема, - всё так же спокойно сказал он. Наруто обернулась к нему и нахмурилась ещё больше. Ей не хотелось признавать, что она – девушка, и… - Не умею, - всё-таки сказала она. Саске на это только вздохнул, прикрыв глаза. - Что мне с тобой делать, доби? – почти обреченно выдохнул Учиха. - Сядь на стул и повернись спиной ко мне, - проходя в комнату, дал указания он. Наруто удивилась, но села. А Саске спокойно стал завязывать ей хвост, расчесав перед этим непослушную копну. Хвост получился невысокий. Не все пряди удалось собрать, с макушки постоянно выбивалось. Так что получилось, что только самые длинные пряди с затылка и по бокам были затянуты резинкой, а на макушке, как и раньше, был непослушный ёжик. Теперь прической она напоминала четвертого, за исключением хвостика сзади. - Эмм, спасибо, Саске! – улыбнулась брюнету Наруто. Она хотела спросить, где он научился, но Учиха опередил её вопрос. - Итачи. В детстве он разрешал заплетать ему хвост, - ответил он на невысказанный вопрос. Так у них появилась ещё одна привычка. Удзумаки почему–то наотрез отказалась учиться делать хвост самой, и брюнету ничего не оставалось, кроме как делать его ей самому, потому что слушать её нытьё по этому поводу он не хотел, тем более её аргумент «Сам сказал не обрезать – сам теперь и помогай!» почему–то его напрягал. И чтобы ничего подобного не слышать, каждое утро приходилось выполнять обязанности стилиста, что, впрочем, не было чем-то неприятным. Наоборот, ему это даже нравилось, и он стал чаще вспоминать брата, иногда мысленно подшучивая, мол, пусть икает, не ему же одному мучиться. Наруто, в свою очередь, взяла на себя обязанности личного парикмахера Саске, периодически подравнивая его прическу. Он ни в какую не хотел отращивать волосы. Ибо не хотел походить ни на кого из клана. Да и не нравились ему длинные волосы на себе. На Наруто нравились, что он признал всё-таки, а вот на себе терпеть не мог. А Удзумаки было, в общем-то, всё равно, главное, Учиха доверял ей его стричь, что ей безумно нравилось. И заплетал ей волосы, что тоже вызывало тёплые чувства. Это было так по-семейному. Оба, что удивительно, признавали это. И как всё стало таким, никто из них не смог бы сказать. Но против этого не был никто. Вот как-то так и пролетели полгода. К концу срока они восстановили лишь половину утраченных умений. Режим отшельника Наруто не освоила, но все навыки, что были до этого, успешно восстановились, включая стихию ветра и, как оказалось ее призыв, остался при ней. А самое главное, джинчурики удалось обнаружить хранилище клана Удзумаки под одним из разрушенных зданий. Её, в буквальном смысле притянуло туда. Впрочем, она ни разу об этом не пожалела, так как там обнаружилась просто огромная запечатанная на крови библиотека. Столько свитков ей видеть не приходилось. Но, главное, она наконец-то узнала силу своего клана! Раньше Наруто не задумывалась об этом, но оказывается у Удзумак, тоже был свой Кеккей Генкай! Они были мастерами печатей и понимали их буквально на интуитивном уровне. Почему в ней это не проснулось раньше, она понять не могла. Но теперь… Теперь, когда она только начала с азов осваивать по свиткам это древнее искусство, у нее в буквальном смысле появился некий конструкт в голове, который помогал ей разбирать каждый алгоритм любой печати. И да, она влюбилась в это искусство! Это же, какие возможности! Удзумаки могли прикосновением пальца выжигать печати на любой поверхности за доли и доли секунды. А в бою, как рассказывалось в некоторых свитках, члены ее клана могли выжечь печать даже на воздухе! Конечно, такое проворачивали только Мастера, но! Почти любой Удзумаки при должном терпении мог им стать! И уж Наруто никогда не отлынивала от тренировок, а уж от того что ей нравилось… В общем, джинчурики девятихвостого, нашла свое призвание, определенно. Саске, смотря на нее, только головой качал и мысленно усмехался. Было конечно странно видеть ее такой увлекающейся, но брюнету она такой нравилась еще больше. К тому же для них это было отличным подспорьем, где еще в мире найдется хоть бы один Мастер печатей? Конечно, может где-то они, и остались, но уж точно не в одной из деревень шиноби. Слишком уж им от этих деревень досталось. И именно поэтому, когда Наруто освоится у них будет неоспоримое преимущество. Брюнет тоже не отставал от Наруто. Дела у него, конечно, обстояли чуть лучше, так как у него был шаринган плюс Мангекю. Но долго его использовать пока не получалось, - слишком большие затраты чакры. Их тела хоть и стали более натренированными, каналы чакры до максимума расширить не получилось. Видимо, возраст тоже играл большую роль. Нужно было подрасти, дабы тело начало формироваться как надо. Курама так и не очнулся ото сна, а значит, и его чакра биджу не восстановилась. Потому Наруто пока не могла полагаться на неё, только на свою собственную. Но, все же, пребывание в Водовороте даром для неё не прошло. Они научились комбинировать техники друг друга, чтобы быстрее сокрушать противников. Саске спланировал заранее множество стратегий боя. Хоть они и понимали друг друга без слов, предосторожности отнюдь не помешают. К тому же сражаться им не абы с кем, а с Орочимару. Они были уверены в себе, но не зазнавались настолько, чтобы сбрасывать навыки этого змея. Прекрасно понимая, что одолеть его не удастся с такой силой, они рассчитывали лишь дать отпор, и то, точно зная, что в следующую их встречу, если его не поймают в этот раз, они уже будут готовы, чтобы убить этого скользкого человека, если это понадобится. Вот с таким багажом новых и старых знаний и планов, они и попрощались с деревней Водоворота. Заперев и запечатав свой домик и сказав «До свидания» четверым Удзумаки, они отправились в путь. Ни разу не оглядываясь назад, они ничуть не сомневались, что ещё вернутся сюда.