●●●
Костя весь баттл простоял за спиной Вани. И его это подбадривало сильнее, чем весь кураж от непосредственного процесса. В грязь лицом перед Старухой он не ударил. Победа опьяняла. А когда Костя дёрнул Ваню на себя, чтобы обнять после, крыша и вовсе отъехала. Он ощутил себя способным абсолютно на всё.●●●
— Проставиться надо, — сказал Ваня, подёргав Костю за рукав. На губах его играла самая шкодливая улыбка. — Под мою победу. — Тебе или мне? — спросил Костя, поворачиваясь к нему. — А по очереди, — беззаботно ответил Мышь. — Только давай где-нибудь, где меня не знают. Я ещё не выиграл лигу, у меня не хватит денег на то, чтобы проставляться перед всеми. — А если все проставятся тебе? — Не хватит печени! — Справедливо. Ваня съехал ладонью по его рукаву, взял за запястье и потянул за собой из толпы. Разговаривать можно было сколько угодно, но сбежать вдвоём после всех баттлов получилось бы с трудом. Костя пошёл за ним. Посмотрел с лёгким разочарованием в сторону организованного для баттла пятачка. Наверняка хотел смотреть дальше. Но Ване было всё равно. У Вани были свои планы. Он будто невзначай погладил руку Кости большим пальцем. Словно случайно, но в то же время двусмысленно. И потом ещё раз — чуть менее случайно, чуть более двусмысленно. После этого руку Старухи Ваня выпустил. Снаружи бара людей было тоже полно, как и внутри. Кто-то просто вышел покурить, а кто-то рассчитывал пройти на закрытое мероприятие без печати. Особо находчивые обычно умудрялись пробраться. Это казалось настоящей магией — то, скольких людей мог вместить в себя «1703». — Куда двинем? — спросил Ваня. — Решай, — развёл руками Костя. — Сегодня я за тобой хоть на край света. Старуха посмотрел на Мышь таким долгим взглядом, что по коже пробежали мурашки. Ваня сглотнул слюну, быстро провёл языком по губам. На край света добираться было слишком долго. У Вани возникла идея получше. — Наберём алкашки в «Пятёрочке» и двинем ко мне на хату. Соседей всё равно дома не должно быть. — Ну ты суров, челябинский Электромышь, — усмехнулся Костя. Ваня выразительно посмотрел на него исподлобья. Естественно!●●●
Девяткино — ебеня. Девяткино — не лучшее место для свиданий. Ни романтических, ни интимных. Конечно, многочисленные объявления и номера телефона на асфальте говорили об обратном. Но Ваня-то себя не на помойке нашёл. И, в целом, не в Девяткино. Поэтому, пока вместе с Костей и двумя пакетами из «Пятёрочки» Ваня в такси ехал домой, он начал париться. Там был срач. И Девяткино. Не Купчино даже. В Купчагу с её пацанской романтикой можно было ехать пояснять за шмот. Или в сторону Дыбенко. Но Девяткино или какой-нибудь Парнас… Это всё было полнейшей ерундой. Потому что Ваня, то и дело сталкиваясь с Костей коленками на заднем сиденье такси, просто волновался. Пиздеть и шутливо флиртовать — не Старуху с мёртвой точки Нарека сворачивать! В своих текстах он заправил множество хуёв, но раньше и не думал, что столкнётся с такой-то ситуацией. Пока сам не столкнулся с бешеной энергетикой и привлекательностью Кости. Сопротивляться ему было бесполезно. В мыслях и на словах Ваня успел уже распланировать всё покорение Старухи. Придумал целую кучу шуточек про геронтофилию. Но в реальности он напрягался тем сильнее, чем ближе оказывался дом.●●●
— Ми каса — су каса, — сказал Ваня, пропуская Костю в снимаемую квартиру. — Или как там было? — Мазел тов, — ответил Костя. Они составили пакеты на пол. И Ваня заметил, что у него тряслись руки. Возможно, пить стоило меньше. Не сегодня. Сегодня — точно больше. А так, в принципе. Сегодня без алкоголя его решительность точно растаяла бы. Ваня вылез из обуви, пошёл вглубь квартиры на кухню. Костя подхватил пакеты и отправился за ним. Первым делом Ваня достал из пакета бутылку с пивом, открыл её и сделал несколько крупных глотков. С бутылкой руки тряслись гораздо меньше. Но когда он поставил её на кухонный стол и обернулся, оказалось, что Костя стоял совсем близко. Так, что Ваня мог чувствовать запах его одеколона. Слишком близко. Ваня отступил к столу, опёрся об него. Он слышал, как сердце бешено застучало где-то в ушах. Мышь вцепился руками в столешницу и облизал губы, глядя на Костю. — Ты думаешь, я тебя съем, что ли? — спросил Старуха. — Я же так стара, что не прожую. Ваня помотал головой. Он чувствовал себя так, словно стоял на баттле и забывал слова. А пошуметь в поддержку было некому. Как и подсказать текст. Именно так и получалось: в голове Ваня составил массу сценариев, а на деле не мог ни один припомнить. И это при том, что он готовился не за одну ночь. Он не готовился вообще, ладно. Старуха подался к нему ближе, протянул руку и легко погладил по щеке костяшками пальцев. Затем он положил ладонь на шею Вани и провёл большим пальцем по его коже. Мягко, затянуто, волнующе. — Ой, ну давай ещё за ухом почеши, — закатил глаза Ваня. И сам сгрёб Костю за грудки, притянул к себе, заглянул в глаза, наклоняя набок голову. На этом его вспышка решительности исчерпала себя. Он раскрыл губы, приготовил почву. Но так, что при желании ещё можно было бы соскочить. Списать на затянувшуюся и совершенно несмешную шутку. Но нет. Костя наконец прикоснулся губами к губам Вани. Мышь смог выдохнуть, а затем ответить на поцелуй с максимальной пылкостью, на которую был способен. Он пробивался языком в рот Старухи, кололся об щетину, покусывал губы. Ваня прижимался к Косте всем телом, оглаживал ладонями его бока и спину. А одна рука Старухи устроилась на его заднице. — Перевёл бабушку через нетрадиционную дорогу, да? — усмехнулся Костя, когда на пару мгновений отстранился. От его улыбки (и руки на заднице) у Вани подгибались колени. — Электромышь как пионер — всем ребятам пример, — ответил он. — О пожилых надо заботиться. — До похода к нотариусу. И как ты планируешь позаботиться о бабушке? Вместо ответа Ваня снова потянул Костю на себя, чтобы заткнуть поцелуем. Рука Старухи на его заднице сжалась. В низу живота начал скапливаться жар, возбуждение накатывало волнами. И Костя, очевидно, был так рад его видеть, что эта радость упёрлась прямо в бедро. Ваня отшагнул обратно к столу, снова опёрся об него, расставил ноги шире. Костя моментально сократил образовавшееся расстояние. Они начали самозабвенно целоваться, прикасаясь друг другу, пролезая руками под одежду. И в штаны первым полез Костя. Он дёрнул молнию, помог Ване приспустить джинсы с бельём, а затем обхватил рукой его напряжённый член. Мышь шумно выдохнул и откровенно потерялся. Он не знал, куда деть свои руки. Попытался полезть в штаны в ответ, но оказалось, что это неудобно. Его руки только мешались. Поэтому он сдался, опустил кудрявую голову и вцепился пальцами в столешницу. Рука Кости двигалась на его члене быстро и резко. Такой торопливостью он почти доставлял боль. Но это было совсем не важно, потому что от жара Ваню вело, а близость, запах и тепло тела Старухи сводили с ума. Ване хотелось отвечать, тоже доставлять удовольствие. Но он не знал, как, чтобы не мешаться. А потом мысли под возбуждением и кайфом растворились полностью. Ваня сильно закусил губу, сдавливая стон, когда кончал. И затем, тяжело дыша, уткнулся лбом в плечо Кости. Очки на носу запотели. Старуха легко поцеловал его в макушку. — С победой, Мышка, — прошептал Костя, прижимая его к себе. В этот момент Ваня в полной мере ощутил себя победителем. С поддержкой от Кости, особенно такой, он почувствовал, что готов был и дальше выкладываться на полную. Никто, конечно, не говорил, что выкладываться он собирался. Но готов был. А вот позаботиться о бабушке он собирался. Стояк у Кости-то никуда не делся. Ваня выпрямился, потянулся за рулоном бумажных полотенец с полки над кухонным столом. Оторвал несколько, протянул парочку Косте. Обтёрся, скомкал полотенце, деловито взял со стола своё пиво и сделал несколько глотков. Последний задержал во рту чуть дольше, морально готовясь. — Сядь, баба Костя, — сказал Ваня, сглотнув. — И готовься внучку квартирку переписывать. Костя сел, сам расстегнул свою ширинку, приспустил штаны с бельём. Он явно собирался не квартирку отписывать, а удовлетворять себя самостоятельно. — По рукам сейчас получишь, — сказал Ваня, шагая к нему и снимая очки. Ваня наклонился и упёрся рукой в плечо Кости. Быстро и порывисто поцеловал его в губы. Да, от столкновения с чужой жёсткой щетиной у него наверняка потом вся кожа на лице будет раздражённой. Но это Ваню не слишком волновало: о феминности можно было шутить на баттлах, не поддерживая её за пределами площадки. Он выпрямился и томно повёл плечами. После чего опустился на колени перед Старухой, между его ног. Снизу вверх посмотрел на Костю, пошло улыбнулся и склонился над его пахом. В пору было представлять себя порно-звездой. Он спустил штаны и трусы Кости ещё ниже, освобождая его член. Это было страшно. Нет, не член был страшным, а сама ситуация. Ваня в жизни никому не отсасывал, а дебютировать волнительно было всегда и во всём. Он обхватил ствол напряжённого члена Кости рукой, облизнул губы. Языком Ваня несмело обвёл головку, сделал ещё несколько кружных движений. Только затем он вобрал её в рот, стараясь не заглатывать глубоко. Не хотелось ему, чтобы пиво в такой ответственный момент попросилось наружу из-за банального рвотного рефлекса. Рука Кости легла на макушку Вани. Он пропускал между пальцев кудрявые пряди, начиная дышать всё тяжелее. Ваня выпускал изо рта головку члена Кости, а затем снова её заглатывал. Рукой он тоже осторожно двигал, одновременно отсасывая и дроча Старухе. С каждым движением он чувствовал себя всё более уверенно, находя подходящий ритм. Да и Костя его мягко направлял, чуть толкаясь в руку и рот. Ваня посасывал головку, облизывал ствол, увлекался процессом до нарастания нового собственного возбуждения. В какой-то момент ему пришлось срочно превращаться в Юлия Цезаря и дополнительно помогать себе рукой, чтобы не спустить в трусы. А Костя постанывал в ответ на действия Вани так соблазнительно, что хотелось постараться отработать ртом так круто, как никогда не отрабатывал. Он и старался, пытаясь реагировать на каждый стон и Кости. И его старательность покрывала отсутствие опыта с лихвой. Прежде, чем кончить, Костя сам отстранил Ваню от себя. Бумажные полотенца потребовались снова. И ему, и Ване. Подниматься с пола у Мыши сил не было. Поэтому он просто переместился к стене рядом со стулом, на котором сидел Костя. Он вытер рот тыльной стороной ладони, переводя дыхание. Старуха потрепал его по волосам, затем протянул бутылку с пивом. — Теперь, как порядочный человек, ты обязан со мной фитануть, — объявил Ваня. Потому что кто, если не Мышь, был достоин фита со Старухой? Первую стадию грандиозного плана можно было считать завершенной. И запить пивом. Ощущая руку Кости на своих волосах, Ваня был уверен, что мог собой гордиться. Он сидел рядом с Костей и не подозревал, что строить планы было вовсе не обязательно. Ведь Старуха гладил его по волосам с той особой нежностью, которую вызывают только самые важные в мире люди.