Не так, как должно быть.

      Его больше нет... Я в это не верю. Не то чтобы, я не хочу, я просто не могу. Ещё вчера он был со мной. Чёрт, я была с ним так счастлива, а теперь что... Теперь я не понимаю, что происходит. У меня будто забрали всё то, что делает каждого человека индивидуальным. Будто забрали смысл жизни. Будто забрали вообще всё. Внутри только пустота, боль, непонимание, и больше ничего. Ах, да, ещё непреодолимое желание рвать, метать, плакать и в конце концов умереть... Без него я - не я. Без него я - никто. Меня рвало на части изнутри. Было ощущение, что сердце не бьётся больше, но на самом деле оно херачило под 200 ударов в минуту. По крайней мере я так чувствую. Слишком противоречиво не так-ли? Он всегда говорил, что противоречия - основа моего характера. И вот опять он. Все мои мысли в итоге приводят к нему. В мире каждый день умирает столько людей, так почему сейчас это был именно он? Почему именно тот, кого я люблю? Всё вокруг, всё что я столько времени строила будто рухнуло в один миг.        Я помню, как мы с Бэкси стояли в больнице перед кабинетом, где был ни живой, ни мёртвый Гас. Я ревела навзрыд, уткнувшись в его плечо, вцепившись в его футболку, а он обнимал меня, гладил по спине. Мы понимали, какого каждому из нас сейчас. Мы оба вот-вот потеряем близкого человека. Я помню, что чувствовала, когда из того самого кабинета вышел врач и сказал, что откачать его не удалось. Я чувствовала всё то, что чувствую сейчас, только в несколько десятков или сотен раз острее. По сердцу, душе и горлу будто провели только что заточенным ножом. По сей день, когда я думаю о том моменте у меня начинают дрожать руки.       С того самого дня прошло примерно полгода. Я жила со своим старшим братом в Нью-Йорке в небольшом частном доме, который мы снимали. Он был всего в пяти-десяти минутах езды на машине от большого города, что не могло не радовать нас с Майком. Район на удивление тихий, спокойный. Всё вроде встало на свои места, да не совсем... Я до сих пор не могла отпустить его. Я всё ещё любила его. Иногда я писала его маме и продолжала общаться с Бэкси. У него всё было хорошо, он нашёл себе девушку, жил вроде как с ней, но мысли о лучшем друге его так и не покинули. В этом мы были схожи.       Я с головой была погружена в учебу. Ну или я только пыталась погрузиться в неё с головой. Повсюду и всегда со мной было чувство пустоты. Не той пустоты, когда человек опустошает себя ради чего-то, отдается чему-то полностью, нет, это не то чувство. Не оно, совсем не оно. Я не знаю, как его описать... Сердце вечно ноет, в груди как будто дыра, которую ничем и никем нельзя заполнить. Это ощущение будто съедает меня изнутри. Я морально от него устала. А физически... Устала плакать практически каждый день. Я словно медленно и верно схожу с ума. Мне ещё психушки не хватало для полного "счастья". Счастье... Это чувство стало для меня таким редким, таким недосягаемым и желанным. Я разучилась искренне улыбаться. Я делаю это только наигранно, натянуто, чтобы друзей и родню успокоить. Они всё-таки волнуются за меня, видят, что моё состояние оставляет желать лучшего. На все вопросы о том, как я, отвечаю, что всё в порядке и пытаюсь выдавить из себя эту грёбаную улыбку. Порой в моей голове проскальзывают мысли о суициде, но я сразу же убираю их в сторону, ибо не дай Бог близким мне людям почувствовать то, что я чувствую сейчас.       Я люблю слушать его песни. Этим я добиваю себя, делаю ещё больнее. Но я не могу просто взять и перестать это делать. В каждую песню он вкладывал частичку себя, своей души и огромное количество времени. Когда я их слушаю, он будто оживает. Он будто со мной, будто никуда не уходил. Когда я их слушаю, душу греет что-то тёплое и приятное. Но в какой-то момент я начинаю осознавать то, что на самом деле его нет. Нет и больше не будет никогда. Из глаз начинают течь слёзы, и я не могу никак это контролировать. Не могу контролировать то, что чувствую сейчас. Я устала от всего. Вообще от всего. Я хочу жить так, как это было при нём. Конечно у нас были неидеальные отношения. Мы также, как и все пары ссорились, орали друг на друга, но мы любили. Просто любили. Мы понимали друг друга без слов, он без меня был уже не тем, а я без него есть не та, что раньше. Как же я хочу пережить все моменты проведённые с ним, начиная с нашей первой встречи, заканчивая... И, сука, не заканчивая вообще. Я хочу, чтобы он был рядом, хочу чтобы всё вернулось назад, хочу снова быть счастливой рядом с ним. Я должна отпустить, никто не просит меня забывать его, нет, просто отпустить и жить дальше. Но, мать вашу за ногу, я настолько слабохарактерная, что не могу этого сделать. Просто не могу, я нуждаюсь только в нём, в его присутствии в моей жизни.       Брат ушёл к друзьям, сказал дома будет поздно ночью. А ведь ему-идиоту завтра на работу, хотя кого это волнует, действительно. Мне безумно плохо. Хуже, чем обычно. Понятное дело, сегодня пятнадцатое июня. Практически ровно полгода. Конечно, «чуть» не в счёт, все дела, но сейчас мне было так охота напиться, что уже ничто меня не остановит. Даже то, что завтра мне на учёбу. Всё-таки правду люди говорят, я очень похожа на брата, мало того, что внешне,так ещё и характером. Один будет полночи бухать в компании друзей, так вторая туда же, только одна.       Я пришла на кухню, заглянула в шкафчик, где у нас обычно лежит выпивка. Отложенная на чёрный день бутылка вина, который видимо уже настал, и две банки пива. Негусто, но мне сейчас, если честно всё-равно. Начну культурно, с вина, закончу, как пойдёт. Хотя куда там «культурно», мне сейчас слишком насрать на все эти выебоны с бокалами. Я взяла штопор, вино, пиво и пошла в гостиную. Бросив всё своё богатство на диван, я включила ящик, чтобы балакал на фоне и было не так тоскливо, затем подключила телефон к колонке, бухать без музыки для меня бессмысленно. Я зашла в свой плейлист, включила первую попавшуюся песню, и это был именно его трек «Kiss», один из моих самых любимых его песен между прочим, какое совпадение. Плюхнувшись на диван, я взяла вино и штопор. Открыв бутылку, сразу сделала несколько больших глотков. Откинув голову назад, я закрыла глаза, мне хотелось раствориться в той тьме, которую я сейчас вижу, чтобы не чувствовать всего этого. В горле перемешались подступающий ком слёз и ощущение пустоты. Любая нормальная девушка уже давно бы отпустила, жила бы спокойно дальше, так почему у меня не получается? Что мне нужно сделать, чтобы снова зажить нормально? Ответ на этот вопрос казалось бы лежит на поверхности, он же настолько очевиден. Нужно собрать себя по кусочкам, выбраться из того дерьма, в которое я сама себя зарывалась всё это время, причем так упорно. Но как это сделать-уже совсем другой вопрос. Вот на него ответ я как раз таки не знаю. И не знаю где взять силы на поиски этого самого ответа. Твою мать, почему жить так сложно? Под такие "позитивные" мысли я выпила практически всю бутылку. Из глаз уже текли тонкие прозрачные ленты слёз, которые хотелось запить оставшимся вином, но это сделать мне помешал звонок в дверь. Блять, кого там принесло? Неужели Майк притащил свой зад так рано. С его отъезда прошло всего полтора часа, это не мог быть он. Может к нему пришёл кто? Или это какой-нибудь психованный убийца пришёл по мою душу? Ой, хоть бы, хоть бы. Так, стоп, Сэм, притормози.       Я представляю как убого выгляжу. Растрёпанные волосы, красный нос, воспалённые глаза, растянутая футболка и старые рваные джинсы. Шла бы я сейчас по улице, вполне могла бы сойти и за человека без определенного места жительства. Пока я постепенно проваливалась в свои раздумья, тот кто был за дверью продолжал насиловать кнопку звонка. Видно этому человеку очень сильно хотелось, чтобы его впустили. Это потихоньку начинало меня бесить, поэтому мне пришлось встать и направиться в сторону входа. На самом деле никогда не думала, что пройти четыре метра для меня когда-нибудь будет так сложно. За одну мать её минуту, я успела ёбнуться на пол и несколько раз матернуться. А в это время ещё и тот, кто за дверью всё жал и жал на эту грёбаную кнопку, но после моего ора «Иду я, блять, прекрати уже!» успокоился, это меня обрадовало конечно, но в голове зародилась мысль, как можно было его услышать. Ладно, это детали, главное - одной проблемой меньше. Кое-как я добралась до двери, и даже не став проверять, кто же там, открыла её.       Передо мной, облокотившись плечом о стену, стоял парень. На вид худощавый, весь в черном, лицо закрыто капюшоном, руки в карманах чёрной толстовки, которая была как минимум на размер больше, чем надо. Он не был одним из моих знакомых, это точно, скорее всего он - один из дружков Майка, с которым я не была знакома. Или же всё-таки моя версия с убийцей была верна. Я слегка прищурилась: - Если тебе нужен Майк, ты зря пришёл. Если ты какой-нибудь там убийца или маньяк, то я жду тебя уже полгода. - Сэм, мрачные и суицидальные мысли - это моя любимая тема.       Этот голос... Я слишком хорошо его знаю, и даже сквозь дымку оставленную после бутылки вина, смогу его отличить от любого другого. Перед глазами будто потемнело, я уже понимала, кто передо мной стоит, и он это видел. Глубоко вздохнув, он снял капюшон, и Боже, я сейчас была чертовски права! Передо мной стоял он. Светлые, слегка желтоватые волосы, которые были чуть ниже его ушей, выбритая нижняя часть головы, татуировки на лице, его глаза. Как по голосу, так и по одним лишь его глазам я могу узнать его из тысячи. Этот, такой, до дрожи в коленях знакомый взгляд. Я наклонила голову вперёд, положила ладони на затылок и сжала волосы в кулаках: — Когда я успела набухаться так, что у меня глюки пошли? Я что так быстро и так знатно пьянею? Ну вашу налево... — Сэм, я - не глюк. — Не, не, не, не, не. Ты-самый настоящий глюк, игра моего разума. Либо просто сон. — Не сон. — Значит глюк. — И не глюк. — Тогда что!? — Вернее сказать кто. — Чёрт тебя побери, ты - не Густав! Он умер полгода назад... А может и Густав, просто созданный моим бурным воображением, — по щекам снова стали стекать слёзы, прокладывая новые и новые мокрые дорожки.       Он приблизился ко мне, положил руки на мои горячие щёки, большими пальцами вытирая слёзы, как делал это раньше. Господи, как мне этого не хватало... — Как видишь, я жив. И я реален. — Ни за что не поверю... Ты не можешь быть жив, я помню тот день, я всё помню, каждую грёбаную секунду этого ёбаного дня, который сломал нахер мне всю оставшуюся жизнь! — и вот я уже стою в его объятиях, прижимаясь к нему, не желая отпускать. Я готова простоять так сколько угодно. Я хочу, чтобы он меня не отпускал. Не отпускал больше. — Я жив. И сейчас я здесь, с тобой, это всё - правда, реальность. — Если это - правда, тогда что было шестнадцатого числа? — Мне нужно было инсценировать свою смерть. Чейз узнал о том, что какие-то психи были заинтересованы в том, чтобы я нахер откинулся. Инфа была стопроцентная, и если бы я этого не сделал, то сейчас скорее всего меня и вправду не было бы. Сейчас они наверняка обо мне забыли, скоро я смогу вернуться, и всё будет, как было раньше. Всё будет хорошо. Я обещаю.       От этих слов мне стало как-то... Спокойно и тревожно одновременно. Я не хотела задавать ему никаких вопросов, чтобы не портить этот невероятный момент. Он жив. Я до сих пор не могу поверить. Неужели всё на самом деле может быть как раньше?       Густав аккуратно взял меня за подбородок и прислонился своим лбом к моему. Я чувствую его тепло, чувствую его. Господи, если всё это - сон, я не хочу просыпаться. Он положил руку мне на талию, прижал к себе ещё сильнее, желая максимально сократить расстояние между нами. Его горячее дыхание обжигало кожу на лице. По телу прошла мелкая дрожь. Наши носы соприкоснулись. Я думала, что он сейчас поцелует меня, но он больше ничего не делал. — Дразнить меня пытаешься? — А у меня получается?       Конечно получается, он это видит. Ну а я вот вижу, что он вместе со мной дразнит и себя самого.        У меня уже не было сил терпеть, поэтому я поцеловала его сама. Добился таки чего хотел, засранец. Какой же кайф, как мне этого не хватало. Как мне его не хватало. Я запустила одну руку в копну его светлых волос, второй обняла его за шею. Он улыбнулся через поцелуй, провёл языком по верхнему ряду моих зубов. На меня напала ностальгия. Я вспомнила наш первый поцелуй. Это было почти два года назад, а я помню его как будто это было совсем недавно. Он был очень похож на тот, что сейчас. Рваный, жадный, и одновременно такой нежный, полный страсти и чувств.        В какой-то момент мне захотелось отомстить Гасу за его игру в дразнилки, поэтому я укусила его за нижнюю губу. Он резко отстранился: — Ты чего это? — Чтобы не было слишком сладко. Да и напомнить тебе, с кем имеешь дело, — усмехнувшись я коротко поцеловала его. — А я когда-нибудь забывал? — Не знаю. Он улыбнулся и обнял меня за талию, а я уткнулась в его шею, положив ладони ему на плечи. — Мне тебя не хватало. — Мне тебя тоже.       Не знаю почему именно в такой момент, у меня в голове созрел один вопрос, который я задала вообще без каких-либо раздумий: — А кто кроме Чейза знал об этом? — Бэкс, Ник, семья, пара ребят, которые с жильём помог... Я его перебила: — Получается, что не знала одна я? — Я могу объяснить. Я отстранилась от него и возмущённо развела руками: — Я вся во внимании. — Тебе был нужен отдых. — Какой к чёрту отдых? От чего? — От меня. — Да ты угараешь. — Только не делай вид, будто не понимаешь, о чём я. —Мне и не нужно делать вид. — Ты думаешь, я не понимаю, сколько дерьма тебе сделал? Да ты с того дня, как мы начали встречаться только на меня нервы и тратила. Уговаривала слезть с наркоты, уже забыла наши скандалы и споры? Я озадаченно смотрела в пол, скрестив руки на груди. В принципе он говорил правду, но мне не нужен был от этого отдых. Я отлично жила, меня всё устраивало, кроме того, что мой парень - наркоман. — Если бы ты и вправду сделал мне столько дерьма, я бы от тебя ушла, не став всё это терпеть. — Ушла бы только, если б не любила. А ты любила. И любишь. — Вот именно, что люблю! — мой голос звучал всё громче и громче, я постепенно срывалась на крик, мне было сложно скрывать свои эмоции, ибо во мне сейчас целая бутылка алкоголя — Люблю и не переставала любить. Поэтому с того самого момента как узнала, что ты умер, не прожила ни одного дня спокойно. Я не ела и не спала сутками. Это был самый худший период в моей жизни, ты даже представить себе не можешь, что я чувствовала, я, твою на лево, несколько раз задумывалась о суициде! О чём ты только думал, когда решил мне ничего не рассказывать? Если бы я знала обо всём, ты бы всё-равно жил совсем в другом месте, а я бы не прошла через то, что мне пришлось пройти. И у меня бы всё-равно был тот самый "отдых", который мне нахер не сдался. — Тебе нужно было пожить без меня. Без моего присутствия, существования. Я очень много раз хотел тебе написать, снова ощутить тебя, приехать к тебе, но я понимал, что пока что тебе без меня будет лучше. — Гас, ты решил это один. Мне не было это нужно. — Было. Всем людям в отношениях рано или поздно нужно отдыхать друг от друга. — Вот это уже другой разговор. Может это тебе нужен был тот самый отдых, м? — Возможно и мне, я не знаю. Но делал я это исключительно для тебя. — Ты сказал, что хотел приехать, но понимал, что не нужно, так почему сейчас приехал? — Понял, что уже слишком много времени прошло. Я хотел тебя увидеть. Да и понятное дело, что ты тоже хотела встретиться. — Откуда ты знал, что хочу? А если бы ты сейчас приехал, и у меня был бы другой? Что бы ты делал? — Как ты думаешь, откуда я узнал, где ты живёшь? Я поджала губы, на секунду прикрыв глаза: — Бэкси... — Он передавал мне всё, что ты ему рассказывала. Я стояла, гипнотизируя пол, и пыталась переосмыслить всё, что Гас мне сказал. — Посмотри на меня... Сэм. Посмотри на меня. Я медленно перевела на него взгляд. Он посмотрел прямо мне в глаза. Вот они... Наполненные тоской, печалью, болью, щенячьей игривостью и любовью... его глаза. Те самые глаза, в которые я когда-то влюбилась. Он будто пытался заглянуть мне в душу, чтобы найти ответы на вопросы, которые не стал озвучивать. Что-то кольнуло в сердце, перед глазами на секунду появилось ослепляющее белое пятно, как какая-то резкая вспышка, стало невыносимо больно, мне хотелось кричать, воздуха стало не хватать, и я начала жадно глотать его губами. — Сколько ты выпила? — Бутылку... Одну... — Чего? — Вина. — Тебя же уже с двух бокалов несёт, зачем... И я снова его перебила: — Мне было плохо. И сейчас тоже плохо. Так что тебе пока что лучше уйти и дать мне подумать. — Думаешь я тебя оставлю? — Твою мать, что со мной может случиться в собственном доме? — Сэм... — Гас, пожалуйста. Мне нужно подумать, побыть наедине с собой. И если ты сейчас не уйдёшь, я брошу в тебя той самой бутылкой. Я могу, ты знаешь. Что я несу? Я не видела его полгода, я хочу, чтобы он сейчас был со мной, я же по нему так скучала... А хотя. Пусть идёт. Я его столько времени ждала, уж одну ночь он как-нибудь переживёт. Густав тяжело вздохнул, затем медленно приблизился ко мне, взял меня за плечо и нежно поцеловал в лоб. Я даже улыбнулась слегка. Отстранившись он пошёл к двери. — Я позвоню утром, Пип. Ему всегда нравилось, когда я так его называла. Он натянуто улыбнулся, по нему было видно, что он не хочет уходить, но он всё понимал. Мы всегда делали это... Понимали друг друга без единого слова. Это и делало из нас единое целое. Мы идеально дополняли друг друга. — Люблю тебя. — Я знаю, — он вышел за порог, а я закрыла за ним дверь. Снова я осталась одна. Оно и хорошо.       Зевнув, я поняла, что надо бы идти спать, но до кровати так далеко, это же надо на второй этаж подниматься, у меня сил на не хватит. Решив, что одну ночь можно и на диване перетерпеть, я направилась в гостиную, но до своего "королевского ложе" моя лень мне добраться не позволила, поэтому я легла в кресло, которое стояло при входе в "тронный зал" и вскоре вырубилась.        Проснулась я в кровати что было странно. Я же вроде бы ложилась в гостиной. Наверное Майк отнёс, когда вернулся домой. Как же болит голова. Больше в жизни пить не буду. А мне ещё на учёбу к десяти. Сука, за что мне это всё?       Да что там, блять, так противно и навязчиво гудит? Это телефон. Я взяла его в руки. На дисплее белыми буквами на черном фоне было написано «Бэкси». Что ему надо в восемь утра? Я подняла трубку: — Ты совсем охренел мне в такую рань звонить? — Неужели ты взяла трубку. — Неужели? Сколько раз ты мне звонил? — Это седьмой. — Так, что случилось? Хотя нет, подожди, у меня к тебе вопрос. — Сэм, сейчас не до вопросов. — Нет, как раз таки до вопросов. Какого черта ты мне ничего не сказал? — Это ваши отношения, я не имел права лезть в них, понимаешь? — Нет, не понимаю. Ладно, что там у тебя? — Гас в больнице. — Что, опять передоз? — Скорее всего да. — Что-нибудь посмешнее бы придумали, ребята. — Я сейчас совершенно серьёзно. — Охотно верю. — Вы вчера ссорились? — Вроде нет... Или да. Возможно я просто на него наорала, я не помню, я была не в презентабельном состоянии. — Ну всё ясно. — Что ясно? — Он вернулся, когда мы уже спали. Скорее всего он был расстроен и закинулся. — Подожди, то есть он на полном серьёзе в больнице? — я приподнялась и села на край кровати, убирая растрёпанные волосы назад. — А я тебе сейчас о чём говорю!? — Твою мать... — Я буквально полчаса назад зашёл в гостиную, где он должен был спать, хотел спросить, как вчера всё прошло, зову его, он не просыпается. Я запаниковал, вызвал скорую, мы буквально только что приехали. — Где он? — Его забрали в кабинет, сейчас будут откачивать. — Кидай мне адрес, я сейчас приеду. Я не дам ему умереть от передоза второй раз,— я сбросила трубку, быстро вызвала такси, вскочила с кровати, о чём тут же пожалела. Начала кружиться голова, все органы присоединились к уже отплясывающему брейк-данс сердцу. Так, тряпка, соберись. Я настолько быстро, насколько это было возможно в моём-то состоянии, подошла к шкафу, достала первые попавшиеся шмотки. Это были чёрные джинсы, майка и красная рубашка в клетку. Со скоростью Флеша я начала впихивать свои ляхи в джинсы. Потом я вспомнила, что у меня нет денег не такси. Нужно разбудить Майка и спросить, где его кошелёк. Напяливая майку, я с грацией слона и грохотом духового оркестра влетела в комнату брата. Подбежав к кровати, я начала его трясти из стороны в сторону: — Майк, Майк, вставай, пожалуйста, давай, родной мой,— он открыл глаза, а в ответ издал лишь глухое мычание. — Майк, где твой кошелёк? — Что? — Где твой кошелёк? — В рюкзаке... — А рюкзак где? — У лестницы был вчера. Сейчас не знаю. Я быстро побежала к лестнице, схватила рюкзак, подошла к дверному проёму комнаты брата, бросив его ему и убежала в свою комнату за рубашкой. Когда вернулась, уже не такой заспанный Майк доставал купюры из кошелька: — Сколько тебе надо? И на что вообще? — Давай двадцатку, мне хватит. На такси. Он протянул мне две купюры по десять долларов. Я быстро поцеловала его в лоб, тем самым заменив «спасибо», забрала деньги и убрала их в карман джинсов. — Подожди, а куда ты собралась? — Мне правда нужно идти, я потом объясню. — Скажи вкратце. — Густав жив, сейчас он в больнице, мне нужно ехать туда. — Ладно, расскажешь потом. — Договорились,— я взяла телефон, чтобы посмотреть время. 8:07. Такси приедет через три минуты. — Майку переверни, дебилка!— услышала я, когда была уже на кухне и жадно пила воду. — Твою мать,— выругалась я уже поправляя предмет одежды. И почему когда спешишь всё всегда через задницу?        Мне позвонил таксист, он уже стоял у нашего дома. — Майк, закрой за мной, я не буду брать ключи,— крикнула я и вышла на улицу. ***       Закрыв дверь на ключ, я пошёл к себе в комнату, чтобы переодеться. Уснуть мне уже не удастся, слова Сэм о том, что Густав жив, и она едет к нему в больницу - тому причина. Что это вообще значит? Он правда жив? Или может, крыша у моей сестры поехала на нервной почве. Гадать можно, сколько влезет. Ну по крайней мере до вечера, пока я не получу внятных объяснений.       Придя в свою берлогу, я не мог отказать себе в том, чтобы полежать немного в кровати. Но это "немного" превратилось в полчаса. Через час на работу, так что нужно поднимать свою задницу и тащить её переодеваться и делать себе крепкий утренний кофе. Завершив все дела на втором этаже, я спустился вниз по лестнице, зашёл на кухню, включил телевизор, пусть работает, не так скучно будет. Там шли местные новости. Не шибко интересно, но мне было слишком впадлу переключать канал. Я достал чашку, зарядил кофе-машину капсулой, и вскоре мой божественный напиток был готов. - Сегодня в 8:17 утра по местному времени в Нью-Йорке произошло ДТП. Машина - такси выехала на встречную полосу, водитель не успел вырулить в нужное движение и автомобиль врезался в грузовой автомобиль, который ехал прямо на него. Всего в аварии был один раненый - водитель грузовика, и двое погибших, личности которых уже удалось установить. За рулём находился тридцатисемилетний Оливер Флойд, а на пассажирском сиденье молодая девушка - Саманта Уокер. Мужчина погиб на месте из-за многочисленных переломов и внутреннего кровотечения. Девушка же была госпитализирована вместе с Уорреном Райзом-водителем грузового автомобиля, у неё были сломаны обе руки и обнаружена черепно-мозговая травма из-за которой она скончалась так и не доехав до больницы.       Чашка с моим кофе полетела на пол и разбилась вдребезги, прямо как моё сердце, которое казалось вот-вот сожмётся так, что я сам сейчас сдохну. Кажется сегодня я на работе не появлюсь... И завтра впрочем тоже...