Hit Me

Микки проснулся от неприлично громкого звона и застонал, даже не имея желания найти его источник. К его удивлению, он почувствовал под собой тело и понял, что он лежал на груди Йена, а лицо его зарылось в шею рыжика. Йен обнимал Микки за спину, а его пальцы покоились в темных волосах; другая рука сжимала талию Микки так, что брюнет находился буквально в тисках объятий. Он закусил губу, пытаясь понять, как оказался практически задушенным Йеном, когда обычно это бывало наоборот. В тот момент, однако, у него были гораздо более неотложные вопросы, например: как найти источник этого ебаного звона? Он отстранился от Йена быстро, но осторожно, останавливаясь, чтобы поцеловать его в лоб и пнуть в мыслях самого себя за эти гейские штучки, прежде чем поковылять в сторону груды их одежды. Поскольку в комнате все ещё было темно, Мик недооценил расстояние между своим коленом и уголком кровати и со всего размаху врезался в него. Конечно, блять, звонил телефон Йена, так как Микки заранее позаботился о том, чтобы его мобильный был на беззвучном режиме, чтобы они могли спокойно наслаждаться своей ночью. Он вытащил мобильный из кармана и закатил глаза, прочитав на экране имя своей сестры. — Что, Мэнди? — прошипел он в трубку, взглянув на Йена, который все еще крепко спал. Микки поместил телефон между щекой и плечом и начал одеваться. — Микки? Почему ты можешь ответить на звонок телефона Йена, а на свой нет? — огрызнулась она. — Хотя, знаешь, это не имеет значения. Как прошла ночь? Как ваш обед и прочее? Ну, все это гейское дерьмо? Микки усмехнулся, надел свою белую майку и вспомнил, где они должны были пообедать, прежде чем его осенило, и он охнул: — Ох, ебать! — Что? Все прошло плохо? Очевидно, не так уж и плохо, если ты отвечаешь на его телефон, хотя… — Мы оставили сраный пакет из Макдональдса в лифте! — он заскулил, подняв руку, чтобы потереть глаза. Микки практически увидел замешательство на лице своей сестры, когда она вздохнула. — Эм… Макдональдс? — наконец зазвучал ее нерешительный голос. Брюнет застонал, сидя на краю кровати возле ног Йена. — Да, Йен заказал столик в ресторане, который принадлежит преступной семье Милуоки, — он рассмеялся, глядя на рыжика. — Боже мой, он этого не сделал, — выдохнула она, прежде чем рассмеяться. — Что за дурачок! Я люблю этого парня, клянусь, — Микки не ответил, все еще изучая бессознательного Йена. — Ты не согласен? — С чем? — спросил он, понимая, что он полностью облажался. — Я имею в виду что? Да, конечно, — быстро поправил он себя. Мэнди ненавидела, когда он не обращал на нее внимания. Мэнди заливисто засмеялась:  — Да, я не сомневаюсь в тебе. Микки пожевал губу, пытаясь вспомнить, с чем он сейчас согласился, но потом равнодушно пожал плечами. — Почему ты позвонила Йену, вообще? Сейчас… — он проверил телефон. — Ебать, пять утра, Мэнди. Она прочистила горло: — Оу, да, я возвращалась с работы около трёх часов и зашла по дороге в магазин, чтобы купить что-нибудь поесть. На кассе услышала, как какой-то парень спрашивал у менеджера, работает ли Йен сегодня. Ну я ему и сказала, что знаю Йена… — Мэнди, что ты сделала?! Ты не можешь говорить это дерьмо случайным людям! Есть очень опасные парни, с которыми связан Йен… — А может ты заткнешься нахуй и дашь мне договорить? Я спросила, кто он такой, и это был брат Йена. Мне нужно было поговорить с Йеном об этом, узнать могу ли я… Микки глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и закрыл глаза. — Мэнди, блять… ты трахнула брата Йена? — спросил он спокойно. — Да брось, я имею в виду… Секс — это просто социальная концепция, созданная для того, чтобы пристыдить женщин… — Мэнди, да ладно, ты не можешь просто не связываться с его семьей? А как насчет этого странного парня, которого я видел верхом на тебе несколько недель назад? Что с ним случилось? — Микки застонал, опустив голову в ладони. Она вздохнула: — Послушай, Микки, я просто пригласила его на чашку кофе и сказала, что сегодня Йен уже должен вернуться домой, а он был рад немного поболтать! Если тебе так хочется знать, Лип — тот, кто был инициатором всего, а я… Просто не отказалась. — Что за дебильное имя?! Она издала разочарованный вздох: — Просто сокращение от Филлип! — Знаешь что? Какого хрена ты мне тут зубы заговариваешь, чего он хотел от Йена? — спросил Милкович, рассеянно положив ладонь на ногу рыжика. Мэнди раздражённо выдохнула, прежде чем ответить: — Лип просто хотел побыть с ним, я думаю. Он не знал, где его искать, так как Йен немного загулялся, и он пришел в магазин, как раз когда я… О, привет! — Доброе утро, — глухо пробормотал голос с другой стороны трубки Мэнди. — Надо идти, Мик, повеселись там! С этими словами Мэнди неожиданно повесила трубку, и Микки вздохнул, бросив телефон Йена на кровать рядом с ним. Он потер глаза, прежде чем встать и взглянуть на рыжика. Если уж он проснулся, то мог бы воспользоваться баром для завтрака, который, как он знал, находился в вестибюле отеля. Мик на мгновение закусил губу, прежде чем принять абсолютно верное для себя решение. Он наклонился и быстро поцеловал Йена в губы, прежде чем схватить ключ от двери. Он отошёл от кровати и тихо выскользнул из комнаты. Почему он почувствовал потребность поцеловать бессознательного человека, было за пределами его понимания, но после этого ему стало лучше. К сожалению, когда Микки добрался до лифта, он понял, что кто-то определенно забрал их Макдональдс, и громко выругался. Он хлопнул по кнопке первого этажа и откинулся на спину, пока ехал. К его большой тревоге лифт остановился на четвертом этаже, и он только понадеялся, что это был кто-то такой же уставший и не желающий на с кем говорить, как и он. Как будто вселенная была бы такой чертовски благосклонной к нему, ага. — Доброе утро, мой солнечный свет, — послышалось приветствие с русским акцентом, и девушка вошла в лифт, который уже начинал закрываться. Микки взглянул на потолок и глубоко вздохнул, прежде чем перевести на нее взгляд. — Светлана, почему ты, блять, все еще здесь? Сколько старых членов сегодня обслужила? Она слегка пожала плечами и ухмыльнулась. — Вчера шестерых мужчин, у двоих из них есть жены. Одна из них спала, пока мы трахались. Сколько мужчин ты обслужил вчера вечером? — спросила она, игриво подняв идеальную бровь и провела ладонью по руке Микки. Он отвернулся, прежде чем снова взглянуть на нее. — Не твое ебаное дело, — ответил он, хотя было очевидно, что он был только с одним человеком. — Михайло, ты покраснел? — девушка взвизгнула, подняв пальцы, чтобы коснуться его щек. — Я никогда не видела, чтобы ты так краснел! Он отшвырнул проворную ладонь и скрестил руки на груди, с удовольствием услышав звоночек, что лифт находится на первом этаже. — Было, конечно, приятно видеть тебя, Светлана, но я хочу выпить кофе. — Ну, тогда я присоединюсь к тебе, — ухмыльнулась она, хватая Микки под руку. Он заскулил, и его лицо скривилось от боли. — В этом нет необходимости, — настаивал он, но девушка в ответ рассмеялась, подталкивая его к столу с завтраками. Поскольку это было пиздец какое раннее утро, у стола было всего несколько женщин в возрасте, которые потягивали чай и читали газеты. — Теперь нам не нужно планировать встречу за чашечкой кофе, мы можем просто посидеть здесь, — она ​​кивнула самой себе и тут же начала наполнять кружку кофе. — Ты иди найди стол, я помню, какой ты пьешь, — сказала она, подмигивая, и Микки закатил глаза на эту ужасную инсинуацию, но подчинился, заняв второй столик справа, и вытащил телефон. К счастью, у него было только несколько пропущенных звонков от Мэнди и что-то похожее на пьяный бред от Сэма, но кроме этого — ничего. Милкович опустил лицо в ладони и попытался расслабиться, прежде чем Светлана вернулась за стол. Он правда не знал, что было между ними двумя. Прошли годы с тех пор, как они видели друг друга; конечно, они были довольно близки, но эти отношения не закончились памятной бумажкой. Микки точно знал, что он был лучшим менеджером Rub&Tug, но когда он отказался от этого бизнеса, чтобы создать свой, Светлана свободно позволила ему уйти, хоть и не была довольна этим решением. — Я взяла тебе маффин, — улыбнулась она, пододвигаясь ближе. Света поставила перед ним булочку с шоколадной стружкой и чашку кофе, а у нее самой был сахарный рогалик и чашка чая. — Итак, Михайло, как поживаешь? У тебя, я смотрю, теперь есть парень. Он закатил глаза, отпив кофе. Последнее, что он хотел признать перед этой ведьмой, так это то, что он встречался с Йеном. — Я в порядке. Занимался всякой незаконной херней, но разве мы все святые? — спросил он, казалось, самого себя. Он был гораздо более вежлив, чем хотелось бы, но предпочел бы не выносить на публику драматические разборки со Светой. — И то правда. Rub&Tug закрылся после того, как ты ушел, — сказала она ему, вынимая чайный пакетик из чашки и положив его на тарелку. — Поэтому я начала работать девушкой по вызову, — сказала она, отпивая горячий чай, как будто это был прохладный морс. Гребаные русские. — Разве до этого ты не тем же самым занималась? Просто сейчас в более приличных местах? — спросил Микки и начал разламывать свой маффин, забрасывая кусочки в рот. Светлана на пару мгновений задумалась, а затем пожала плечами. — Это очень похоже, но я больше уважаю себя, работая в эскорте. Мужчины боятся меня, позволяют мне доминировать. Мне нравится контроль, — кивнула она в подтверждение словам. По какой-то причине он почувствовал небольшой подъем чувств у себя в груди. Зная, что Светлана была сейчас менее опасна, чем когда она работала в Rub&Tug, Мик почувствовал себя спокойнее. Когда брюнет ушел из бизнеса, за Свету он переживал больше всего, и сейчас он был рад просто потому, что она защищена и, вероятно, хорошо позаботилась о себе. Она все еще была той же манипулирующей сукой, но Микки нужно было убедиться, что она жива и в безопасности. Черт, в кого Йен его превратил? — Хорошо… Свет, я рад за тебя. Ты не думала о том, чтобы заняться чем-нибудь другим? — спросил Микки с полным ртом кекса. Она похлопала его по подбородку, и он закатил глаза, но послушно закрыл рот. Светлана всегда ругалась, когда он говорил с едой во рту. — Я иногда думаю о том, чтобы бросить курить и попытаться найти мужа, но… то, чем я занимаюсь сейчас, слишком волнующе. Мне не хотелось бы сдерживаться, но мне нравится знать, что обо мне позаботятся. Ты все еще не ответил на вопрос про парня, — она пожала плечами. — Но я опущу это. После этого они сидели в уютной тишине, просто впитывая присутствие другого. Для Микки Светлана всегда казалась старшей сестрой. У него была Мэнди, и он любил ее больше всего на свете, но она была тем, за кем он был обязан присматривать и ухаживать. Светлана, однако, всегда убеждалась, что Микки был в порядке, несмотря на то, что она находилась в более опасном положении, чем он. Казалось, она чувствовала какую-то ответственность за него, поэтому он был в ужасно разорванных чувствах, когда покинул бизнес. Он знал, что Света в нем разочаруется. Но он должен был сделать это; она постоянно контролировала и манипулировала и никогда не чувствовала себя из-за этого плохо. По прошествии, примерно, получаса и двух заходов за добавкой кофе, они все еще сидели за своим столом, наблюдая, как одни люди сменяются другими, пока они не остались в столовой одни. Микки закусил внутреннюю часть щеки и поднял глаза, чтобы увидеть, как высокий-высокий рыжий пряничек двигается в его сторону, выглядя очень решительным. Микки чувствовал, что непроизвольно напрягся, и Светлана тоже это заметила, потому что нахмурила брови, затем повернулась на своем месте. У этих двух были почти полярные реакции на встречу друг с другом, потому что девушка обернулась с хитрой ухмылкой на лице, а лицо Йена нахмурилось, и он прибавил шаг. — С добрым утром, рыжик — приветствовала она, поднимая брови. — Доброе, — ответил он с ехидной усмешкой. Микки подскочил, чтобы освободить место для Йена, и, когда он это сделал, рыжий тут же притянул его к себе за ворот рубашки и грубо поцеловал. Брови Микки приподнялись, но глаза закрылись, когда он вернул поцелуй в ответ. Он, к счастью, не превратился в нечто рязвязное и грязное, из-за чего Микки, наверняка, смутился бы (конечно, потерять контроль прямо перед носом Светланы), — что, несомненно, произошло бы с Йеном. Тем не менее, он был немного взволнован, когда отстранился, облизнул губы и прочистил горло, прежде чем взглянуть на Светлану. У нее было позабавленное выражение лица, и она пробежалась языком по зубам. — Похоже, тебе больше не нужно отвечать на вопрос про парня, потому что малыш сделал это за тебя, — поддразнила она, протягивая руку и положив ее на руку Йена. — Я хотела бы услышать больше о мальчике, который приручил Михайло, — она широко улыбнулась, положив подбородок на ладонь. Похоже, поведение Йена заметно изменилось, когда он понял, что эта мадам не угрожает их отношениям. Он посмотрел на Микки, который закатил глаза, — никто его не приручил. — Что ты хочешь знать? — наконец ответил Йен, и улыбка распространилась по его лицу. Микки застонал и опустил голову на стол. Каждый вопрос, который она задаст, определенно будет переходить все личные границы, и Свете будет похер, смущает это Микки или нет. — Сколько тебе лет? — Двадцать один. — Как давно ты знаешь Михайло? — Почти два месяца. — Как ты заставил его поцеловать тебя? — наконец выпалила она. Он знал, что это произойдет. Йен слегка усмехнулся. — Прости, что? — спросил он. Микки не потрудился поднять взгляд — просто застонал и ударился лбом об стол. — У Михайло есть одно правило: он не целуется, так как было ещё с тех времён, когда он был мальчиком. Для него это слишком… интимно, — объяснила девушка, и Микки практически мог видеть самодовольное выражение ее лица. Ей нравилось заставлять его чувствовать себя неуютно, и она любила рассказывать людям о его личных делах. Йен немного смутился, положив руку на бедро Микки, чтобы облегчить его дискомфорт. Это не помогло. — Ну, он… не совсем… мм, — Йен изо всех сил пытался найти подходящие слова. Микки не мог обвинять его. Он не дал Йену никаких оснований полагать, что он не был большим любителем поцелуем — в тот момент, когда Йен поцеловал Милковича, его предубеждения, похоже, изменились. Микки наконец осторожно поднял голову, провел рукой по волосам, прежде чем понял, что они оба уставились на него. — Ну, что вы хотите, чтобы я сказал? — он глубоко вздохнул. Светлана закусила губу и посмотрела на Йена. — Как я и сказала, приручил, — повторила она. — Да никто меня не приручил! — Микки взорвался, скрестив руки на груди. Он отвернулся от них обоих, ворча что-то нос. — У вас есть совместные фотографии? — взволнованно спросила Светлана, и именно тогда Микки понял, как сильно она действительно заботится о нем. Она была, действительно, тем человеком, на которого он мог положиться. — На самом деле — да! — взволнованно ответил Йен, вытаскивая телефон. Брови Микки взлетели, и он выстрелил в ответ: — Какого хера, блять… — Ой, заткнись, — рассеянно сказал Йен, мягко ударяя его в грудь. Он закатил глаза, и лицо Светланы озарилось улыбкой. — Только несколько, потому что Мику не нравятся воспоминания, — огрызнулся он и выбрал фотографию, повернув ее к Лане, прежде чем у Микки появился шанс увидеть. Она положила руку на грудь и сладко улыбнулась. Он ждал, пока Йен покажет фото ему, но он только отвернулся, листая картинки в телефоне. — Эй, бля, я хочу увидеть это, — рыкнул Мик, потянув Йена за руку. Йен отдернул руку. — Я думал, ты их не любишь! — Он сражался с парнем, удерживая руку Микки от посягательств на мобильный. Наконец, тот сдался и скрестил руки на груди. — Если я не люблю фотографироваться, это не значит, что я не люблю смотреть на них, — пробормотал он. — Позволь мне посмотреть на фотографию, блять. Йен закатил глаза, возмутившись резким и агрессивным способом Микки увидеть фото. Он выбрал фотографию и повернул телефон к Микки, чтобы тот посмотрел. Как только он взглянул на нее, то почувствовал, как его лицо изменилось. Это была фотка, которую Мэнди сделала накануне вечером, когда его обманули. Но не было похоже, что его вынудили сделать фото. Его пальцы были переплетены с пальцами Йена, руки которого были обернуты вокруг талии Микки. Глаза обоих были закрыты, а губы — запечатлены вместе. Было очевидно, что Микки прильнул к груди Йена, и ему пришлось откинуть голову назад, а Йен опустил свою вниз; поцелуй был очень нежным. В общем, Микки совершенно безнадежно… — Приручен, — тихо сказала Светлана, и Йен начал оттаскивать свой телефон и смеяться, но Микки удержал его. Все еще улыбаясь, рыжик с любопытством наблюдал, как Микки взял телефон и отправил фотографию себе, прежде чем удалить сообщение, чтобы не оставить никаких доказательств. — Заткнись, черт возьми, — небрежно отозвался он, протягивая Йену телефон. Он даже не собирался спорить с ним, увидев эту фотографию. Было очевидно, что он сделает практически все, чтобы сделать малыша счастливым в этот момент. В принципе… он был приручен, да. — Есть ещё? — спросила девушка, снова положив подбородок на ладонь и глядя на Йена таким невинным взглядом. — Ну… у меня есть еще одна, но… — рыжик замолчал, кусая нижнюю губу. Брови Микки нахмурились. — Я не помню, чтобы мы ещё фоткались, — медленно сказал он, не понимая, как Йен сделал эту фотографию. — Мы и не делали эту фотку… Мэнди, — объяснил он. — И она знала, что ты будешь не в восторге от этого, поэтому она просто отправила ее мне. — Оу, — просто ответил Мик. Это было правдоподобно, но когда у Мэнди была такая возможность вытащить свой телефон и щелкнуть их, да ещё и так, чтобы он сам не обратил внимания? Йен обернулся, чтобы показать фото Лане, которая выглядела так, словно таяла, когда смотрела на нее. — У Мэнди очень хороший взгляд на такие вещи, — кивнула она. — Я скучаю по этой милой девушке. Микки даже не стал спрашивать, просто протянул руку и взял телефон прямо из руки Йена. Тот попытался мягко протестовать, но всё-таки хотел, чтобы Микки посмотрел. Когда он повернул телефон к себе, его дыхание перехватило. Мэнди, должно быть, вошла в его комнату и увидела, как они спали вместе и решила сделать снимок. И он был действительно рад, что она это сделала. Микки лежал на спине, а Йен буквально приклеился к нему сбоку; пальцы Мика покоились в волосах Йена, а конопатое лицо было зарыто в шее Микки. Его другая рука была переплетена с рукой Йена; его татуированные пальцы размыты между бледными пальцами рыжика — и их сплетенные руки лежали прямо над его сердцем, их хватки были немного усталыми, но достаточно прочными, чтобы держаться вместе. Они были без рубашек и безмолвны; одеяло тянулось прямо по их бедрам, едва прикрывая ногу Йена, которая была закинута на талию Микки. Он немного погрыз свою губу, изучая фотку, прежде чем отправить ее себе. — Ладно, — пробормотал он, отводя взгляд, когда передавал телефон назад. Увидеть себя с Йеном в таком виде — изменило его взгляд на некоторые вещи. И это почти разозлило его. Он не хотел прятаться от того, как он себя чувствовал с Йеном, или того, как он поцеловал его или держал в объятиях. Он хотел показать Йену; показать весь мир, потому что Йен решил остаться с ним, любить его и даже заставить его сделать пару фотографий вместе. Конечно, это не имело значения, и у Микки не было выбора, кроме как спрятать малыша для его же собственной безопасности, но это не сделало его менее раздражительным. — Нам, наверное, нужно идти, — наконец сказал Йен, снова положив руку на бедро Микки и мягко сжимая. Он пожал плечами. — Как и мне, — согласилась Светлана. — Мне нужно вернуться домой, оплатить счета. — Было очень приятно видеть тебя, Лана, — сказал Микки, употребив имя, которым он называл ее так давно, когда все встали. Она развела руки, и, когда он нерешительно подошёл к девушке, она все равно втянула его в объятия, обернув руки вокруг его шеи. — Если мы поговорили с тобой сегодня, не значит, что ты не позвонишь мне. Понял? — тихо сказала она ему на ухо. Наконец он поднял руки, чтобы обнять ее за спину, крепко сжав, и кивнул. — Береги себя, Свет, — спокойно сказал Микки, когда она отстранилась. Лана улыбнулась и слегка коснулась его лица. — Я буду, — заверила она, прежде чем обратиться к Йену. — А теперь ты, красный мальчик, иди обними меня, — настаивала она, приглашая его в объятия. Он выполнил это намного легче, чем Микки, конечно, быстро и тепло обняв Светлану. Микки увидел, как она что-то шепнула ему, что заставило их зажать друг друга немного крепче, но он не спрашивал об этом. — Приятно было встретиться с тобой, Светлана, — сказал рыжий, задержав руки на мгновение, прежде чем сбросить их. — Нам обязательно нужно встретиться снова. Девушка улыбнулась и поцеловала парней. — Скоро увидимся… Михайло, тебе лучше позвонить мне! Он закатил глаза, но кивнул, махнув рукой, когда она вышла из отеля. Микки тяжело вздохнул, прежде чем повернуться к Йену. Тот не сказал ни слова, когда схватил Микки за руку и потянул его к лифту, сбрасывая грязные тарелки по дороге. Как только дверь за ними закрылась, он повернулся к Микки, протянул руки к его лицу и провел большими пальцами по щекам с небольшой улыбкой на лице. Брови Микки нахмурились: — Что? Йен просто покачал головой и слегка усмехнулся, наклонившись и сладко чмокнув Микки. — Пора возвращаться домой.