Hit Me

После уморительной поездки до дома Микки выскочил из машины, запер ее и помчался к своей квартире. Когда он приблизился к двери, он сморщил нос и несколько раз шмыгнул: ему казалось, что нос онемел от непривычного количества принятого наркотика. Каким-то образом ему удалось открыть, а затем и закрыть за собой дверь, и, оказавшись в квартире, он громко крикнул: — Милый, я дома! Голова Йена показалась из спальни, а его брови нахмурились. — Мик? — спросил он. Почему-то, слова парня его обеспокоили. Микки стянул с себя пиджак и расстегнул рубашку, аккуратно сняв ее. Он не чувствовал никакой боли в руке — кокс, вероятно, был разбавлен Новокаином. Он просто улыбнулся, больше не в силах смеяться. Последние несколько дорожек определенно подтолкнули его к краю — он уже не понимал, что происходит, кроме того, что перед ним стоял Йен. — Боже мой, я так скучал по тебе, — признался он, поднимая руки и оборачивая их вокруг шеи Йена. Он вовлек его в поцелуй, на который рыжик некоторое время отвечал, прежде чем отступить. Он внимательно изучил глаза Микки. — Ты под кайфом? — спросил он и обхватил лицо брюнета руками, чтобы внимательно изучить его. Микки покачал головой. — Кайфую от жизни, наверное, — ответил он невозмутимо, прежде чем рассмеяться. Он протянул руки к талии Йена. — Эй, угадай что? — Что случилось, блять? Микки, что ты принял? — спросил он взволнованно, но в чертах его лица угадывался гнев. Микки покачал головой и шлепнул рыжего, потянув его бедра ближе. — Нет, ты должен догадаться, — прошептал он, прижимая пальцы к поясу Йена. Когда рыжий не отреагировал, он пожал плечами, и Йен задохнулся от возмущения. — Ты снял повязку, блять! — он был вне себя, оттащив Микки за кухонный стол, и убедил его сесть. — Что ты принял? — спросил он грубо. Тот ответил не сразу, а в голове все поплыло, пока он упивался ощущением высокого парня рядом с собой. Единственный раз, когда он чувствовал себя так — это когда он трахал Йена. Он не мог вспомнить ничего другого, что давало ему такое же раскованное счастье и удовольствие — он не мог представить себе оба этих чувства одновременно. — Эй, я люблю тебя, — сказал Микки, убедительно кивнув, когда голова Йена взлетела, чтобы взглянуть на него. — Просто чтобы ты знал, — он пожал плечами, наблюдая, как Йен вытащил из-под раковины большую аптечку и начал что-то в ней искать. Он бросил несколько предметов на стол и вернулся обратно, чтобы встать между ног Микки. — Это был кокс? Похоже на кокс, — сказал он, явно изо всех сил пытаясь сохранить свой тон спокойным. Он изо всех сил пытался натянуть на свои огромные руки пару плотных латексных перчаток. — Малыш, можем мы просто… заняться сексом? — прошептал Микки. — Вместо этого? Йен закатил глаза и поднес пару медицинских ножниц к рваной ране, сняв лишние швы. — Тебе повезло, что я некоторое время работал на скорой, — он покачал головой, наклоняясь вперед и сосредоточившись на том, чтобы вытереть кровь. — Ты ебаный идиот. — Почему ты злишься на меня? — Микки надулся, используя правую руку, чтобы потянуть Йена ближе к себе за пояс боксеров. Рыжий молчал, уже накладывая новые швы и покусывая внутреннюю часть щеки, когда Микки даже не вздрогнул от ощущения иглы. — Потому что ты принимаешь одно за другим дебильные решения в последнее время, — прорычал он, пытаясь сосредоточиться на своей задаче, пока Микки отчаянно пытался отвлечь его. — Я собираюсь защитить тебя, хорошо? — заверил он Йена, кивая головой. — Они собираются бороться со мной, но я люблю тебя, поэтому хочу держать тебя в безопасности. Тебе не нужно беспокоиться об этом. Йен высоко поднял брови, завязав узелки на швах и вытерев рану спиртовой салфеткой. — Кто будет бороться с тобой? — неуверенно спросил он, стянув перчатки и собрав по столу использованные салфетки. Микки открыл рот, прежде чем остановиться и рассмеяться. — Я не могу сказать тебе, ты меня почти раскусил, понимаешь? Ты подлый, — фыркнул он, глубоко вздохнув. Когда Йен закончил перевязывать свежую рану, он мягко сказал, в основном для себя, чем Микки: — К счастью, кокс имеет особенность быстро выветриваться, поэтому через час ты выболтаешь намного больше, чем «Я люблю тебя», — пробормотал он, делая шаг назад, когда закончил. — Нет, вернись, — захныкал Микки, протягивая руку, чтобы потянуть Йена назад. Он похлопал себя по бедрам и ахнул от боли. — Не двигай этой рукой! Я пошёл за повязкой, сиди и не шевелись, — приказал он, покачав головой, когда ушел. — Идиот. Микки закинул ноги на соседний стул, потянувшись-таки левой рукой к волосам. Блять. Если его рука начинает болеть, это означает, что его скоро отпустит. Он крепко зажмурил глаза, молясь, чтобы это продолжалось как можно дольше. Последнее, чего он хотел, это думать о том, что его встреча с Росси снова повторится. Он сглотнул и попытался сосредоточиться на тех частях своего тела, которые явно указывали на его обдолбанное состояние. Его голова была все ещё легкой, а нос и горло все ещё было онемевшими. Его веки все еще были тяжелыми, но одновременно и какими-то гиперчувствительными. Йен вернулся через минуту с повязкой в руке. Микки открыл глаза и сразу улыбнулся, увидев рыжика. Он позволил своему бойфренду натянуть повязку на руку, наблюдая за ним широкими, любящими глазами щенка. — Ты великолепный, — вздохнул он, покусывая губу. — Я никогда не говорю об этом, потому что это так по-гейски, а я не люблю быть геем, но ты… — кивнул он, внимательно изучая лицо Йена. — Я должен говорить это чаще. Видимо, я плохой бойфренд. Йен закатил глаза, просто призывая Микки оторваться от кухонного стола. — Давай уложим тебя спать, м? — спросил он, взяв парня за руку, и отвёл его в спальню. Микки попытался аккуратно достать пистолет, и Йен застонал, закинув оружие в ящик, и потащил парня к постели. — Ложись в чертову кровать, — вздохнул он, потирая рукой лицо. Как только Микки обрел опору и сел на кровать, он усмехнулся. — А говорят, что рыцари вымерли. Йен закатил глаза и лег в постель рядом с ним. Они лежали бок о бок, а Йен подпирал подбородок рукой, чтобы следить за своим парнем, который был пиздец как обдолбан. — Надеюсь, ты знаешь, что у нас будет серьезный разговор, когда тебя отпустит. У тебя есть сейчас небольшое преимущество, потому что ты весь такой милый и нежный, но через несколько часов ты станешь тем ещё ублюдком, — кивнул он и погладил волосы Микки. — Мне нравится, когда ты это делаешь, — сказал он, размеренно вздыхая. Рыжий усмехнулся и снова закатил глаза, удивленный тем, каким саркастичным чувствовал себя. — Конечно, — ответил он. — Ты не такой скрытный, каким считаешь себя, Микки. Он вздохнул и наклонился, слегка скривившись, когда движение отозвалось болью в руке, и поцеловал голую грудь Йена. — Итак… прежде чем ты начнешь кричать на меня, можем мы…? — Спросил он, немного поджав губы, и с надеждой посмотрел на Йена. — Просто потому, что ты не в здравом уме сейчас, не значит, что я тоже. Думаешь, я собираюсь трахнуть тебя, когда так злюсь? — спросил он, приподняв брови. Микки пожал плечами и все равно сел, используя свою свободную руку, чтобы стянуть боксеры Йена по ногам. — Тебе не нужно трахать меня, — сказал он, усевшись между ног парня. Он прищурился и поднял бровь, когда Йен протянул руку, чтобы попытаться остановить его. — Микки, не надо. Ничто из того, что ты со мной сделаешь, не заставит меня злиться меньше, — предупредил он, но Микки полностью проигнорировал его, наклонившись и полностью вобрав член Йена в рот. Тот глубоко вздохнул и сгреб волосы Микки в кулак. — Ебаать, — простонал он, уткнувшись головой в подушку. Микки медленно пытался восстановить паззл в голове, но понимал только то, что Йен был очень зол на него даже не зная полную историю. Все, что он знал — это Микки, который появился дома обдолбанный как черт, но вроде, на его взгляд, ничего очень опасного или страшного не произошло. Так что он откинул все мысли, и начал покачивать коротко подстриженной головой над членом Йена, сглатывая вокруг него и закрывая глаза, когда рыжик застонал. Когда Микки отсасывал своему парню, он отчаянно пытался не терять чувства реальности. Это было странное ощущение — желать остаться под кайфом, когда ты под кайфом, а потом молиться о трезвости, когда все уже начало приходить в норму. Это было бы так легко — просто сказать своему парню то, что сказал бы только под кайфом. Даже что-то вроде «я люблю тебя» было больше, чем то, что Микки действительно хотел бы сказать. На самом деле, он хотел бы вообще не говорить этого, хотя это был определенно лучший вариант, чем «мой босс сказал мне, что хочет, чтобы я притворялся, что убью тебя, чтобы он мог прибрать тебя к рукам или на самом деле убить тебя, чтобы не портить свои рабочие отношения». Поэтому он закрутил язык вокруг члена Йена, глубоко вдыхая его запах. Он никогда не устанет делать Йену минеты; близость никогда не перестанет удивлять его. По мнению Микки, все, что нужно брать в рот — должно быть съедобным. Все, что попадало в его рот, чтобы сохранить ему жизнь, — это еда и вода, ну и, конечно, сигареты и наркотики, но так было, пока он не встретил Йена. И уже в тот момент, когда они впервые поцеловались на парковке той дерьмовой закусочной, он знал, что все по-другому. Он хотел касаться Йена своими губами, брать в рот его член и это все не для того, чтобы выжить. Он не был уверен, как он сможет обойтись без рыжего. Однако это не имело значения: он уже пообещал им обоим, что не позволит ситуации дойти до такого конца. — Блять, — ахнул Йен, обильно изливаясь в рот Микки спустя всего минуту. Он не был уверен, как успело пройти время между началом минета и его окончанием, но, сглотнув все, что принял от своего парня, он медленно отстранился, глядя вверх и встречаясь взглядом с глазами Йена. Он задыхался, и его волосы были растрепаны, пока он обессиленно лежал на подушке, пытаясь отдышаться. Микки сделал глубокий вдох, сглотнув снова, когда он попытался найти то, что указало бы ему, что он вернулся к прежнему здравомыслию. — О, ты вернулся, — строго сказал Йен. Темноволосый мужчина медленно кивнул, до краев наполненный непреодолимым желанием вернуться к Росси и взять еще немного. — Да, — тихо сказал он. Почти сразу же разговор с мужчиной вернулся в его голову, вместе с дрожащими руками и горящим ощущением ужаса в животе. Он знал с самого начала, что Йен окажется в его списке — с того самого момента, как он узнал, что тот вообще связан с Росси. Он предупреждал себя снова и снова о том, чтобы не связываться с рыжим, знал, что это не закончится ничем хорошим. Но он игнорировал каждый красный флаг — его слишком отвлекали теперь гребаные радужные флаги. — Что с тобой происходит? — Голос Йена был тихим и спокойным, но Микки знал, что это было намного хуже, чем крики, ругань и разгром всего вокруг — то, что он испытал, когда Йен узнал, что он был принят в Семью. Микки покачал головой, глядя вниз и отказываясь встретиться со своим парнем глазами. — И… Я не знаю, Росси предложил, и теперь трудно сказать нет… — Не говори мне эту херню, — отрезал Йен; его голос был настолько ровный, что он был практически угрожающим. — Ты прекрасно знаешь, что мог бы ему отказать. Не нанюхиваться с ним ебаным коксом. Что-то случилось. Микки все еще не смотрел на Йена, просто разглядывал свою повязку и дергал за нитку от бинта. — Это не имеет значения. Я не могу рассказать тебе об этом… — Это очень важно, Микки! — Его голос увеличил громкость, когда он прервал своего парня. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Если бы это не было важно, ты бы не обдолбался как не знаю кто и не сел бы за руль, в таком состоянии! Думаешь, я не могу понять, когда тебя что-то беспокоит, Микки? Я не идиот! Я могу сказать, когда что-то не так, и не надо быть гением, чтобы знать, что ты пришел домой под чем-то более тяжёлым, чем травка, что может означать, что что-то не так. Так что, блять, это такое? Микки тяжело вздохнул. Наконец он поднял глаза и встретился взглядом с Йеном, кусая губы. — Это дела Аутфита, о которых я действительно не могу тебе… — Это на счёт меня, да? — Снова прервал он, и при любых других обстоятельствах Микки начал бы раздражаться, что он не может закончить ни одно свое предложение, но все было довольно понятно сейчас. Когда он отказался отвечать, Йен просто кивнул. — Конечно, так и есть. Я никогда не перезванивал Росси, прежде чем я уехал «навестить свою семью», — вздохнул он, уткнувшись головой в руки. — Что он сказал? Он хочет, чтобы ты привел меня к нему или что? Привести его? Это было бы наименьшей из проблем, если бы все было действительно так, но, к сожалению, запрос Росси был немного более жестким. Тем не менее, Микки не собирался признаваться в этом Йену. — Что-то вроде этого, — кивнул он. — Он Эм… он хочет, чтобы я нашел тебя, так как он долго о тебе ничего не слышал и… он хочет поговорить с тобой, я думаю. Он солгал, не зная, какая из историй будет более правдоподобной и не будет включать в себя смерть или сломанные коленные чашечки или еще какое дерьмо. Йен тяжело вздохнул. — Ну, думаю, могло быть и хуже, — застонал он, закрывая голову руками. — Не волнуйся, малыш. Ты ведь знаешь, что я не позволю ему даже притронуться к тебе, — пообещал Микки, продвинувшись к Йену и оседлав его колени. — Я, блять, убью его, прежде чем он об этом подумает. Йен усмехнулся и закатил глаза: — Конечно, и не важно, что он твой босс? И теперь, когда ты здесь… нет, серьезно, не слишком ли рискованно для тебя ослушаться его? Микки подумал об этом и пожал плечами: — Да, возможно. Только теперь, прежде чем меня убьют, большая часть людей в Комиссии должны проголосовать за мою смерть. Если кто-то просто выстрелит в меня, их убьют без лишних вопросов. Так что, пока я должен быть в порядке. — Кроме Мейсона, — вздохнул Йен, грубо потирая лицо. — Он не задумываясь убьет нас обоих. Микки покачал головой. — Нет, Мейсон знает свое место. Хотя сегодня он вел себя, как маленький ублюдок, — прошипел он. Было совершенно ясно, что Росси раскрыл свой жуткий, манипулятивный план Соломона Мейсону до того, как Микки приехал в дом, и именно поэтому козел был такой веселый. Этот ублюдок буквально жил ради боли и несчастий Микки. Йен кивнул, чтобы подтвердить заявление своего парня, но никак не прокомментировал, просто запустив пальцы вниз по бедрам Микки, которые все ещё были скрыты его черными брюками. — Твои швы опять разойдутся, — прокомментировал он, глядя вверх, чтобы встретить глаза своего парня. — Я же сказал, что тебе нужно носить повязку. И какого хрена ты вообще решил нанюхаться коксом?! Черт, — вздохнул он, прислонившись лбом к здоровому плечу Микки. — Я ревновал, и был напуган, и злился, и я просто… нужно было что-то с этим сделать, — признался он. Это была правда, он чувствовал все эти вещи с Росси, просто из-за чего-то большего… Все было более опасно, чем знал Йен. Ему придется держать парня в неведении как можно дольше. Йен кивнул в знак понимания, но все еще держал голову между шеей и плечом Микки, вдыхая его запах. В течение этих нескольких комфортных, тихих минут они сидели, крепко держась друг за друга. Присутствие Йена, как всегда, помогло успокоить его буйные мыли, но, конечно, не полностью, так как эта конкретная проблема была мучительно реальной и ужасающей. В любом случае, он наслаждался близостью, с удовольствием держал рыжика в объятиях и слушал его успокаивающее дыхание и сильное сердцебиение по сравнению со своим дрожащим, неравномерными и быстрым пульсом. Все невзгоды исчезли на мгновение, когда Йен открыл рот и пробормотал то самое важное против теплой плоти шеи Микки: — Я тоже тебя люблю, кстати.