***
Каждую субботу я морально умираю. Умираю, разлагаюсь, перегниваю, а потом возвращаюсь к жизни и начинаю все заново, по кругу. Мой личный круговорот пиздеца начался года полтора назад, когда я оказалась в твоей гримерке после концерта. Конечно, мы оба прекрасно понимали для чего и по какой причине я здесь. Конечно, я не ждала любви до гроба, дома, дерева, сына и смерти в один день, но и на нынешний расклад событий я не подписывалась. Мы тогда неплохо потрахались. Хотя нет. Ты тогда неплохо потрахался, ибо я напилась так сильно, что мало что чувствовала вообще, кроме дикого желания проблеваться как можно скорее. Было странно проснуться с тобой утром в одной кровати. Не потому, что рядом был ты “о великий и прекрасный”, а потому, что ты в принципе не вызвал мне такси и не вышвырнул вон сразу после того, как последние капли спермы очутились в тоненьком латексном презервативе. Было так странно, нелепо и почему-то даже стыдно. Помню, как первым делом побежала в ванную, чтобы почистить зубы пальцем и стереть с лица следы бурной ночи. Вернувшись в кровать, я как психически-неуровновешанная маньячка палилась на тебя до того самого момента, пока ты наконец не проснулся. Я, будучи понятливой девочкой, уже стояла на пороге, собираясь уходить, стоило тебе выйти из душа, где ты успешно смыл следы нашего утреннего секса. Ретироваться с места боевых действий, так сказать, чтобы потом вспоминать об этом событии, ну и хвастаться перед подружками (банально, но честно). Ты зачем-то спросил мои цифры, которые я, разумеется, тебе сообщила. Ты написал примерно через месяц. Спросил, есть ли у меня машина, и, получив положительный ответ, попросил забрать тебя из бара. Я собралась минут за пять, мой личный, все еще не побитый, рекорд, и приехала на другой конец Петербурга. Ты был такой пьяный, что каждый раз называл меня разными именами. Господи, ты не представляешь, как сильно в эти моменты мне хотелось выкинуть тебя на трассу. Должна сказать, что трахаться на капоте было вполне весело. Когда ты пьяный, ты более умелый что ли (не в обиду). В общем, с того момента я добровольно поддалась на периодические поебушки где придется. Была умничкой: бежала по первому свистку, не задавала вопросов, выполняла любое желание. Блять, жалкое зрелище, знаю. Никто не мечтает быть шлюхой, тем более бесплатной шлюхой. Ох, а эти твои любовные истории. Кажется, иногда ты дергал меня даже не ради секса, а ради того, чтобы похвастаться очередной тян в своем списке. Я даже пережила двух твоих официальных подружек, чем, собственно, очень горжусь (сарказм). Раз в две-три недели, в субботу, после трех часов ночи, я, как собака Павлова, у телефона. Даже эпиляцию под это расписание подстроила (ха-ха). После каждой нашей встречи я торжественно клянусь себе, мол это в последний раз, надо себя любить, но, естественно, никогда не сдерживаю обещание. Держусь за тебя, как за последнюю пачку настоящего итальянского пармезана. Любовь? Конечно нет! Секс? Хороший, но бывало и лучше. Родство душ? Ага, конечно. Единственное, что у нас есть общего, - это одна и та же марка любимого рома. Все! Искренне надеюсь, что я скоро кончусь на этих веществах, ибо никакие другие обстоятельства не заставят меня слезть с этой карусели. Не заставят меня слезть с твоего члена (так, думаю, правильнее).***
- Алё, ты еще тут? - голос Нат вырывает из мыслей. - Да, - отвечаю на автомате. - Ложись, хорошо? Послушно соглашаюсь, желаю ей приятных снов и отключаюсь. Телефон тут же начинает вибрировать от нового входящего сообщения. Ну, привет...