* * *
На протяжении всего рабочего дня «Чистая романтика: том 20» одиноко лежала на столе Рицу. Киса закончил тем, что провисел с Ямадой-сэнсэй два часа на телефоне, обсуждая её раскадровки. Большую часть из этого времени он пытался её успокоить, потому что она ревела, не переставая. Хатори просто не вернулся назад в офис, но позвонил Такано и дал ему знать, что Чихару «почти закончила» со своими раскадровками. А Томоэ-сэнсэй прислала факсом оставшуюся работу ровно в четыре часа. Казалось бы, для Такано этого должно было быть достаточно, но он всё ещё не слезал с Рицу по поводу его раскадровок. Рицу тяжело вздохнул и сложил мерзкие раскадровки Кумори в отдельную стопку. По крайне мере, c этим проблем не было. Так как она решила отомстить им за то, что её заставили работать больную, раскадровки были совершенно нечитаемыми. И она могла беситься сколько душе угодно, но ей придётся переделать их все. Рицу попытался отыскать в себе хоть каплю жалости, но не смог. Она просто-напросто создала себе больше работы. Остались только раскадровки Муто и Кайто, и с Кайто он почти закончил. Поморгав, чтобы разогнать туман перед глазами, Рицу проверил часы. Только что перевалило за шесть. — Я закончу работу дома, — заявил он, поднимаясь на ноги. Вообще-то, офис уже наполовину опустел, и оставались только он сам, Такано и Киса. Такано, прищурившись, уставился на него поверх очков. — Ты закончишь раскадровки, прежде чем редактировать книгу! — Я знаю! — огрызнулся Рицу. — Эх... — просопел Киса, что он и делал весь день, — Ямада-сэнсэй ещё не прислала мне подтверждение... придётся отменить... Он дрожащей рукой вытащил мобильник и начал набирать кому-то сообщение. «Наверное, кому-то, с кем у него была запланирована встреча», — предположил Рицу. Окинув взглядом гору из бумаг, он искренне посочувствовал Кисе. Он всё ещё сочувствовал, пока не поднял литературную рукопись. Она была тяжёлой! А ему ещё нести раскадровки! «Я смогу это сделать», — сказал он себе. Он бросил взгляд в сторону Такано, и тот лишь ухмыльнулся ему в ответ. «Я смогу отработать раскадровки и отредактировать книгу!» Но не успел он спуститься в фойе, как уже смертельно устал. А ведь ему ещё нести всё это до станции, а потом до своей квартиры. Ну почему он всё время откусывает больше, чем может проглотить? Может, ему просто вызвать такси? — Прошу прощения. — Э? — оглянулся он. — Что... Рицу умолк на полуслове. — Я ищу Кису Шоту, — жизнерадостно заявил ему незнакомец. Его голос был приглушённым из-за маски, но глаза просто сияли. Он держал в руках что-то похожее на тщательно упакованную коробку с бенто. — У меня для него особая посылка. — Ч-четвёртый этаж, — пролепетал Рицу, — просто спросите отдел «Изумруд» и вы его найдёте. — Спасибо, — мужчина развернулся и направился к лифту. Рицу на пару секунд уставился ему вслед. «Э-это действительно рассыльный? Вообще не похож...» «Придётся отменить...» Рицу моргнул. Киса заикнулся об отмене встречи с кем-то. Он имел в виду этого человека? «Нет, я слишком много читаю всякой всячины, — он покачал головой, выходя из здания, — и вообще это не моё дело...» Оказалось, что поезд задерживается. Рицу снова вздохнул и уселся на лавку в ожидании электрички. «Я так никогда не попаду домой!» Он уставился на рукопись в своих руках. Такано говорил ему не редактировать её раньше, чем он закончит раскадровки. Но они уже были засунуты в сумку. А ему надо было чем-то себя занять... «Ладно, Акикава Яёй-сэнсэй, — Рицу полез в сумку и вытащил оттуда красный маркер, — посмотрим, из какого ты теста». Он перевернул первую страницу и принялся за первую главу. «Тишина, поглотившая здание, оглушала сильнее, чем выстрел или крик...» Когда подошёл поезд, Рицу был уже на шестой странице. Он был совершенно поражён писательскими способностями и стилем Акикавы. Прочитанные страницы не содержали грамматических ошибок, неуклюжих предложений и абзацев. Текст был гладким. Это делало редактуру ещё приятнее. Но... что-то беспокоило Рицу. Когда он сел в поезд, он не мог оторваться. Стиль письма захватывал, но... что-то казалось странным во всей работе. В прошлом он работал со множеством писателей, и мог узнать каждого из них по их собственному стилю. Акикава Яёй... он точно работал с ним впервые, но его стиль... казался ему слишком знакомым. Рицу тряхнул головой и сосредоточился на странице. Он, наверное, слишком вчитывается в контекст. К тому же, он вымотался... уже начал видеть вещи там, где их нет. Он сфокусировался на тексте. «Акихико не мог не чувствовать некоторое разочарование, глядя на человека, которого он уже так долго любил. — Мисаки, — наконец произнёс он, — я не веду себя безрассудно. Твоё тело говорит мне так много, но я хочу услышать твои слова. Мисаки чувствовал, как горят его щёки...» У Рицу отпала челюсть. Он перечитал строчку снова и снова. Постойте, что? Акихико и Мисаки, пара в этой истории, были парнями? Он что-то пропустил? Он просмотрел предыдущие страницы. Он настолько погрузился в вычитку ошибок, что совершенно упустил нить сюжета. Просмотрев уже прочитанное, Рицу понял, что пропустил много чего! Он был на тридцатой странице, когда поезд подошёл к его станции. И к тому времени он уже не мог отрицать смысла этой книги. Это была яой-новелла! Рицу был шокирован тем, что читал подобную вещь в поезде, окружённый другими людьми. Он припомнил Исаку, который поручил ему это задание. Тот сказал, что эта серия была бестселлером, но забыл упомянуть, что это была яойная романтическая новелла! «Наверное, он подумал, что я уже знаю», — постарался убедить себя Рицу. Несмотря на смущение, Рицу не мог оторваться от книги по дороге от станции до дома. История действительно захватывала. Он почти чувствовал раздражение Акихико от того, что Мисаки не мог сказать «я люблю тебя». По крайней мере, всё было крайне правдоподобно. Это так себя чувствует Такано? Внезапно Рицу вздрогнул, но быстро потряс головой. «Нет, нет! Здесь нет ничего похожего и, вообще, не стоит проводить параллели!» К несчастью для Рицу, когда он перешагнул порог своей квартиры, страсти в истории накалились. «Без присущей ему обычно учтивости, Акихико схватил Мисаки и бросил его на диван. Прежде чем Мисаки успел хотя бы моргнуть, с него стянули штаны и голова Акихико опустилась к его...» Рицу вскрикнул, и рукопись упала на порог, страницы разлетелись по полу. Не переставая ругаться, он потратил двадцать минут, чтобы собрать манускрипт. Он растёр лицо ладонями. «Я должен остановиться! Эта новелла... это странная, извращенская новелла не первая по степени важности! Мне надо сосредоточиться на раскадровках!» Спустя два часа, после горячего душа и ужина на скорую руку, Рицу сидел на диване, и всё ещё сжимал в руках новеллу «Чистая романтика: том 20». Его раскадровки одиноко покоились на кофейном столике. Сцена секса оказалась для Рицу настоящим сражением с самим собой. «Мисаки метался на диване, поднимая бёдра навстречу жадным, обхватывающим его губам. — Аххх... мммм... — его дыхание становилось всё чаще, и он вцепился обеими руками в волосы Акихико, — Акихико-сан... Акихико-сан... ооох... Внезапно он сел, почувствовав, как знакомая теплота разливается по его животу. — Постой... подожди! Я сейчас...» Рицу быстро потянулся за платком, пока кровь из носа не закапала рукопись. Сцена была написана без изъяна — никаких грамматических ошибок. Значит, он может пропустить её, верно? Тогда почему он не может перестать это читать? И почему стиль автора кажется ему настолько знакомым? Он бы запомнил, если бы работал с Акикавой-сэнсэем раньше! «Закинув его ноги себе на плечи, Акихико склонился над Мисаки. Мисаки смотрел на него своими прекрасными зелёными глазами, его невинное лицо как всегда было залито румянцем. — Я запачкаю твоё тело, — прохрипел Акихико, — пока ты не скажешь, что любишь меня. — Акихико-сан, — простонал Мисаки, прижимая свои губы к Акихико, — пачкай меня... наполни меня... заставь почувствовать себя грязным...» Рицу шокировано вскрикнул и прижал платок к носу. — Ты не можешь признаться в любви, но можешь произносить НАСТОЛЬКО ИЗВРАЩЁННЫЕ вещи? Да что с тобой не так? Внезапно зазвонил его мобильник. Рицу взвизгнул и уронил рукопись, схватившись за телефон. — Д-да? — Почему ты не работаешь над раскадровками? — заорал Такано с другого конца линии. Рицу отодвинул трубку от уха. Такано что, слышал его реакцию на новеллу? — Я-я-я работаю над раскадровками... — начал он. Внезапно прозвучал громкий глухой удар во входную дверь, будто кто-то свирепо распахнул её ударом ноги. — НЕТ, ТЫ НЕ РАБОТАЕШЬ! Рицу, вскрикнув, отключил телефон. Он неистово перемешал рукопись, пытаясь прикрыть откровенную сцену, соскользнул с дивана, схватил ближайшую раскадровку и пихнул кровавый платок в мусорную корзину. — Я очень упорно работаю! Убирайся из моего дома! Такано потряс перед ним мобильником, будто это был указующий перст, и промчался через захламленную гостиную. — Я же сказал тебе сначала отредактировать раскадровки, а потом браться за новеллу! — Я так и делаю! — огрызнулся Рицу, уставившись на раскадровки Муто, чтобы не пришлось глядеть на Такано. — И я не приглашал тебя войти! Такано ничего на это не ответил. Он оглядел кучу разбросанных листов. — Так ты всё это время работал над раскадровками? — Да! Такано поднял верхний листок и показал его Рицу. — Тогда как ты объяснишь вот это? Рицу поднял глаза и замер. Его красным маркером было подчёркнуто предложение с написанными знаками ¶ (?), означавшими, что, возможно, эту часть нужно выделить в отдельный абзац. — У-у-у... э-э-э... — Я сварю кофе, — произнёс Такано, положив лист на место и отправившись Рицу на кухню, — где ты его держишь? — Дальний левый ящик, — ответил Рицу. Поняв, что сказал, он ударил кофейный столик, — нет, постой... выметайся! Ты вломился сюда без приглашения! — Ты все ещё любишь много сахара в кофе? — спросил Такано, насыпая несколько ложек молотого кофе в кофеварку. — Ради всего святого, послушай меня! Если ты выломал мою дверь, тебе лучше заплатить за неё! И я заставлю тебя пожалеть, если потеряю депозит! — Кофе будет готов через пару минут, — продолжил как ни в чём не бывало Такано, будто Рицу и не кричал на него вовсе. Он уселся на диван, в то время как Рицу продолжал сидеть на полу. — Что ты творишь? — раздражённо прорычал Рицу. — Ты вламываешься в мою квартиру, угощаешь сам себя моим кофе и отказываешься уходить! — Мы соседи, — произнёс Такано, будто это всё объясняло. Он поднял верхнюю страницу новеллы. — Раз уж ты намерен усложнять дела для всех нас, я отредактирую книгу, пока ты закончишь раскадровки. — Ч-что? — вылупил глаза Рицу, пока Такано, оценив его предыдущие правки, перешёл к следующей странице. — Спасибо, но в этом нет необходимости... — Такими темпами ты окажешься в постели часам к пяти утра, — вежливо ответил Такано, вытаскивая красный маркер из кармана, — просто сосредоточься на своей настоящей работе, а я позабочусь об этом взваленном на тебя постороннем деле. Рицу вернулся к раскадровке, чувствуя себя не очень уютно в присутствии Такано. — Я-я принял работу. Её на меня не взваливали... — Один из директоров отдал тебе на правку рукопись, громко озвучив, что верит в тебя. Это чертовски звучит как «взвалить» на кого-то работу, Онодера. — Без разницы, — потёр лоб Рицу, — делай, что хочешь. — Всегда делаю, — улыбнулся ему Такано. Рицу закатил глаза и вернул внимание к раскадровкам. — Ты принимал душ? — внезапно спросил Такано. Рицу уставился на него. — Да. И что с того? — ...Ничего, — Такано вернулся к рукописи. Затем Рицу вспомнил содержание книги. Как Такано отреагирует на яой-новеллу? Он хотел было предупредить Такано, но это желание быстро прошло. Он прикусил язык и сосредоточился на раскадровках. Время тянулось медленно, пока они сидели в тишине и работали. Мастерство Акикавы продолжало манить. Рицу украдкой бросал на Такано взгляды. Некая запретная его часть была счастлива видеть Такано, желающего помочь ему с работой, когда сам он знал, что у его босса куча собственных дел, о которых нужно заботиться. Но... ещё была нечестная сторона Рицу. Он хотел увидеть реакцию Такано на наиболее вопиющие сцены из «Чистой романтики». Будь это напыщенная любовь Акихико к Мисаки или графическое описание их секса, Рицу хотел увидеть, как Такано запнётся или будет шокирован содержанием. Только... этого не происходило. Такано читал страницу за страницей, будто это была газета. Выражение его лица не изменилось ни на йоту, пока он внимательно читал рукопись, и очень редко пользовался красным маркером, чтобы сделать правки. Он прервался только для того, чтобы налить им кофе. Рицу принял его с благодарностью и попытался сконцентрироваться на раскадровках Муто. «Хорошо, хорошо. На этот раз она просто в ударе. Может, поменять эти два... а эта секция просто идеальна...» — Это интересная книга, — нарушил затянувшееся молчание Такано. — А? — Рицу бросил на него быстрый взгляд, прежде чем вернуться к своей работе. — В-весьма неплохая... — Стиль письма поразительный, а любовные отношения правдоподобны, — добавил Такано. — Здорово... — Эта сцена особенно хороша, — показал страницу Такано, — могу я зачитать её вслух? Рицу замер и неуверенно рассмеялся. — В этом нет никакой необходимости... — Мы ведь сидим здесь в тишине, — отметил Такано, — к тому же, она очень захватывающая. Рицу охватило ужасное предчувствие. — О чём она? — он тут же пожалел, что спросил. Такано сощурил на него глаза. — Признание в любви. Рицу пошатнулся, но попытался прикрыть это смехом. — Так Мисаки признался в своих чувствах? — когда он понял, что сказал, он засмеялся ещё более неловко. — Э-это будет меня отвлекать. — Глупости, — поднял вверх лист Такано, — просто сосредоточься на своих раскадровках, а я всего лишь прочитаю тебе одну сцену. Вот и всё. Рицу чувствовал, что у Такано есть скрытые мотивы по поводу прочтения «признания в любви» Мисаки. В то же время, подобная сцена не могла быть настолько же вопиющей, как сцены секса. — Ладно, как хочешь. Ты же в любом случае это сделаешь. — Спасибо, — улыбнулся Такано. Рицу, вздохнув, взялся за маркер и отхлебнул кофе. — «Сила хватки, прижавшей руки Мисаки к стене над его головой, была непреодолимой», — принялся читать Такано вкрадчивым монотонным голосом, — «он мог лишь извиваться, вжимаясь задом в растущее возбуждение Акихико, пока Акихико обхватил его ладонью...» Рицу едва успел повернуть голову так, чтобы не разбрызгать кофе по раскадровкам. — Т-т-ты мудак! — едва не задохнулся он. — Ты сказал, что это сцена признания в любви! — Она и есть, — ответил Такано, — это часть этой сцены. Рицу кашлял и фыркал, вытирая рот, и с громким стуком поставил чашку на стол. — Пожалуйста, предупреждай меня, если признание в любви на самом деле окажется сценой секса! — О, я не знаю, является ли это на самом деле полноценной сценой секса. Акихико просто дрочил ему, пока тот не признал свои чувства. Рицу бросило в дрожь, и он подобрал раскадровки. — Д-достаточно. Мне нет нужды это больше слу... — «Мисаки жадно глотал ртом воздух. — Акихико-сан!» — не обращая внимания на Рицу продолжил Такано. — «Моё тело с этим не справится! Акихико прижался губами к уху Мисаки. — Тогда скажи, что любишь меня. Мисаки чувствовал обжигающий жар грядущего облегчения, пока руки Акихико безжалостно двигались вверх и вниз по всей его длине. — Я-я не могу...» Рицу закрыл глаза и посчитал до десяти. Он не знал, что было хуже — что Такано читал это вслух, или что его голос оставался таким монотонным. С другой стороны, он радовался, что Такано не читал эту сцену с преувеличенно выраженным чувственным голосом. «— Ты скажешь мне, что любишь меня, — настаивал Акихико. Он прикусил ухо Мисаки зубами. — Просто услышать это от тебя значит для меня куда больше, чем заниматься с тобой сексом. — Я не могу! — взмолился Мисаки, прижимаясь лбом к стене. — Нет, ты можешь, — ласкал его ладонью Акихико, — это так просто. Скажи, что любишь меня». — Такано-сан... «Просто побыстрее скажи, что любишь его, идиот, тогда он перестанет читать!» «— Я не могу! — простонал Мисаки. Его тело затряслось от удовольствия. — Аххх...мммм...» Рицу покраснел, пока Такано, всё тем же монотонным тоном, озвучивал стоны удовольствия Мисаки. «— Скажи, что любишь меня. — Нет! — Скажи, что любишь. — Ооох... я не могу... — Пожалуйста, скажи это. Ты говоришь это так часто своим телом, но будет куда прекрасней, если ты произнесёшь это вслух. — Акихико-сан...» — Такано-сан, пожалуйста! — заорал Рицу, снова отбрасывая раскадровки Муто. — Это меня отвлекает! Пожалуйста, ХВАТИТ! — Признание в следующим абзаце, — произнёс Такано. Рицу усмехнулся и растёр лицо ладонью. — И как только сцена закончится, ты прекратишь читать это вслух? — Да. — Ладно, — Рицу снова поднял раскадровки и попытался сконцентрироваться на редактуре. — «Мисаки ощущал агонию не получившего выход освобождения, но подумал, что это была словно метафора раненым чувствам Акихико», — мягко продолжил Такано. — «Если ему было так больно физически, то как же тогда болело сердце Акихико, когда он не мог даже услышать слова «Я люблю тебя»? Акихико тяжело дышал ему в ухо. Во взглядах, которыми он в последнее время одаривал Мисаки, было столько печали. Мисаки всегда было больно, когда он видел Акихико грустным, но осознание того, что он был причиной его страданий, на этот раз стало последней каплей. Что плохого в том, чтобы просто произнести эти слова? Они оба это знали, и это всё, о чём просил Акихико. — Акихико-сан! — ловя ртом воздух, воскликнул он. Внезапно Мисаки повернул голову и нашёл губы Акихико. Акихико не откликнулся на поцелуй. Больше, чем секса, он хотел просто услышать о чувствах своего возлюбленного. Мисаки целовал его губы и облизывал зубы своим языком. Зелёные глаза встретились с фиалковыми, и он, разорвав поцелуй, очень внимательно посмотрел на своего любовника. — Акихико-сан... мне очень жаль. Я мучил тебя без причины. Особенно потому, что я... — чувствуя, как щёки снова начинают краснеть, Мисаки повернул голову, — я люблю тебя, Акихико-сан.» Рицу вздохнул с облегчением, фокусируясь на раскадровках Муто-сэнсэй. Закончилось... — «Со звериным рыком Акихико отпустил руки Мисаки», — удивительно, но Такано не остановился. — «Он сдёрнул его штаны до лодыжек и упал на колени. Мисаки упёрся уже свободными руками в стену, когда Акихико, раздвинув его ягодицы, начал жадно облизывать его вход...» — УРГХК! — Рицу тряхнуло от шока, и у него из рук выпал красный маркер. К его ужасу, прямо на его глазах маркер перечеркнул вышеупомянутый идеальный фрейм Муто. — ТАКАНО-САН! — Что? — как ни в чём не бывало спросил тот. — Ты сказал, что прекратишь читать после признания! — рявкнул Рицу, поворачиваясь к боссу. — Смотри, что ты заставил меня наделать! Я испортил идеальный фрейм Муто-сэнсэй! — он пихнул раскадровку прямо Такано в лицо. — Это только первое признание во всей сцене, — произнёс Такано и поднял ещё несколько страниц, — Мисаки доходит до того, что признаётся ему в любви целых девять раз, пока они занимаются сексом. — Ты мешаешь моей работе! — отчаянно прокричал Рицу. — Пожалуйста, хватит читать историю вслух! Я уже уловил смысл! — Правда? — выгнул бровь Такано. Рицу напрягся. Он так и знал. Такано читал ему вслух сцену признания в любви по определённой причине. Он пытался поймать Рицу и спровоцировать. — Просто... пожалуйста, уходи, — Рицу растёр ладонью усталое лицо, — не хочу испортить ещё одну раскадровку. — Все делают ошибки, а это просто набросок, — сказал Такано, — сколько тебе ещё осталось? — Две от Муто-сэнсэй, и две от Кайто-сэнсэй. — Мне осталось только десять страниц. Я больше не буду читать вслух, так что просто сосредоточься на своей работе. Рицу, что-то проворчав, отметил на раскадровке, что красная линия была ошибкой. К счастью, оставшиеся раскадровки Кайто-сэнсэй требовали совсем немного правки, а Муто-сэнсэй отнеслась серьёзно к предыдущим предложениям как от Рицу, так и от Такано, и применяла их к нынешним фреймам. — Готово, — сказал Такано, убирая красный маркер и собирая новеллу по страницам, — как у тебя, Онодера? — Ещё один фрейм... готово! — с облегчением воскликнул Рицу. — Теперь надо отправить их по факсу мангакам! — Ты созванивался с Кумори-сэнсэй по поводу её фреймов? — спросил Такано, подперев подбородок ладонью, пока Рицу понёс раскадровки к факсу. — Вместо того, чтобы отослать их ей назад, я отправил сообщение, что придётся переделать их все, — ответил Рицу и тускло рассмеялся: — Должно быть, в ответ она пришлёт мне письмо с вирусом... — Ей пора перестать ребячиться. Эпидемия гриппа случается в это время каждый год, и всё равно люди отказываются готовиться к ней. Обчихать раскадровки в ничтожной попытке отомстить подрывает её работу и доверие к ней самой. И именно из-за этого её не будет в предстоящем выпуске. В конце концов, из-за задержки больше всего будут страдать её же фанаты. — Да... — спокойно пихал Рицу раскадровки в факс, — думаю, нам просто повезло, что мы не заболели. — Везение тут не при чём, — ответил Такано, — вы просто сделали прививки, вот и всё. — Хм-м-м. Рицу заметил, что Такано всё ещё ошивается в его квартире. С учётом того, что редактура книги уже закончена, и раскадровки тоже. Рицу заинтересовался факсовым отчётом, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы побудить Такано к уходу. — Это была последняя. Моя работа закончена, так что ты можешь уходи... Рицу осторожно умолк, когда к его спине прижалось тёплое тело. Прежде чем он смог среагировать, рука поймала его подбородок и повернула голову набок. — Така... Такано заткнул его чувственным поцелуем, от которого до самых пальцев ног побежали мурашки. Рицу невольно застонал, и Такано воспользовался шансом захватить его рот. Не отпуская подбородок, Такано развернул его так, чтобы они оказались лицом к лицу, и прижал к краю стола. «Нет, господи, нет!» — Рицу понял, что он снова слишком легко поддаётся рукам Такано. Ему надо завладеть контролем над ситуацией! Но его руки были будто налиты свинцом, когда он вытянул их и совершил жалкую попытку пихнуть Такано в грудь. Хотя этого оказалось достаточно, чтобы разорвать поцелуй. — Такано-сан, остановись! Такано ничего не сказал, и лишь сощурив глаза, накрыл губы Рицу своими. И вот... сопротивление покинуло его тело. Эти самые руки, которые отталкивали Такано, теперь вцепились в его рубашку, и его голова сама по себе откинулась назад, полностью приглашая к поцелую. «Дерьмо, дерьмо!» К его удивлению, Такано стал тем, кто внезапно разорвал поцелуй. Не произнеся ни слова, он опустился на колени. — Ч-что... — пролепетал Рицу. Такано выпрямился, взвалив Онодеру себе на плечо. — П-подожди, ПОСТОЙ! — завопил Рицу. — Какого чёрта ты вытворяешь? — Несу тебя в спальню, разве не ясно, — ответил Такано, направляясь к искомой комнате, — задолбался уже делать это на полу. — Ты!.. Войдя в комнату, Такано замер при виде сваленной в кучу одежды, занимающей всю кровать. Рицу покраснел от стыда, хотя в любом случае Такано уже видел большую часть захламленной квартиры. — Так вот почему ты всё время спишь на полу, — медленно произнёс Такано. Рицу что-то проворчал, не дав прямого ответа. — Идиот... — тяжело вздохнул Такано. Он подошёл к кровати, всё ещё с Рицу на своём плече. Свободной рукой он сбросил всю одежду прямо на пол. — Эй, ЭЙ! — завопил Рицу, когда его швырнули на кровать. — Теперь ты устроил бардак в моей комнате! — Теперь твоя кровать свободна, — фыркнул Такано и быстро присоединился к нему. Рицу не знал, было ли проклятьем или благословением, что Такано был его первым и нынешним любовником. У него будто была карта его тела, и он знал, как раздразнить его. Он знал, где поцеловать и где дотронуться, чтобы Рицу бесстыдно извивался, беспомощно стонал и едва ли не умолял о большем. — Я всё думал, — протянул Такано, — о книге, которую мы редактировали... — Не напоминай мне, — раздражённо произнёс Рицу, — причём она здесь и сейчас? — Хм-м-м, я не знаю, — рука Такано скользнула по его обнажённой спине, оставляя на коже лёгкое покалывание, пока не достигла верха пижамных штанов, — возможно, раз уж мы так усердно над ней работали, можно попробовать парочку вещей. Глаза Рицу распахнулись, и он попытался сесть. — П-погоди-ка! Ты не будешь издеваться надо мной, пока я не признаюсь! Такано с лёгкостью прижал его к кровати. — Ты так плохо обо мне думаешь. Так говоришь, тебе бы не понравились подобные действия? — рука, лежавшая на бедре Рицу, мягко двинулась к его заднице, и пальцы скользнули между ягодицами. — Мне очень нравится, когда ты приходишь ко мне заниматься со мной любовью. — В этот раз этого не произошло... ах! — Рицу задохнулся, и его тело выгнулось под пальцами Такано, поглаживающими через штаны его вход. Трение посылало дрожь по всему телу, и он застонал. Его тело снова расслабилось, и бессознательно он двинул бёдрами так, чтобы усилить контакт. — Т-Такано-сан... — Хотя я тут подумал, — Такано на мгновение прикрыл глаза, устроив голову на плече Рицу, — что ты, должно быть, любишь меня. — Ч-ЧТО? — выкрикнул Рицу. Такано открыл глаза. — Ты постоянно спишь со мной, ты едва ли отталкиваешь меня, когда я тебя целую, и ты хочешь знать обо мне столько же, сколько и я о тебе. — Э-это... — Рицу уткнулся лицом в подушку, — я-я не... — он умолк, как только Такано снова принялся ласкать его. — Что «это»? — спокойно спросил Такано, вытянув голову так, чтобы видеть лицо Рицу. — Я внимательно слушаю. Я выслушаю всё, что ты мне скажешь. — Я не могу думать, когда ты меня касаешься! — завопил Рицу. К его растущему смущению, его тело действовало само по себе, двигаясь навстречу ласкающим пальцам. — Ну... я в этом хорош, чтоб ты знал, — криво усмехнулся Такано. — Ты... — Тогда в другой раз? — внезапно отстранился от него Такано. Удивлённый Рицу чуть ли не спросил, что случилось, когда Такано плавно стянул с него штаны. До того, как Рицу смог как-то отреагировать, Такано опустился вниз и, разведя его ягодицы, лизнул его. «Не говорите мне, что он собирается...» — АХ! — Рицу откинул голову и вскрикнул. Его руки сжимали простыни, пока Такано облизывал и ласкал языком его вход, руками сжимая его задницу. Рицу не мог сдержать свой голос, пока волны наслаждения проходили через его тело. Он действительно не мог думать, когда Такано его касался. Он не мог думать о том, как Такано копирует книгу, или как смущающе это было. Такано отстранился, оставив Рицу хватать ртом воздух и пытающегося не слишком сильно желать вернуть это ощущение. Такано приподнял его бёдра, устраивая их в нужном положении. Рицу слышал звук расстёгиваемой молнии, но он уже давно перестал говорить Такано остановиться. Он только сжал челюсти и схватился за простыни, когда Такано медленно толкнулся в него. «Я не могу в это поверить...» Рицу знал, что становится всё труднее и труднее отрицать то, что он однажды нечаянно сболтнул Такано. Дело было не только в удовольствии, которое дарил Такано его телу. Рицу чувствовал то самое знакомое тепло в груди и своё безумно бьющееся сердце. Когда его тело было на грани, слова сами хотели вырваться из него. Такано прижался к спине Рицу, целуя его ухо. — Я люблю тебя, Рицу. Не важно, сколько раз он говорил это, воздействие этих слов на Рицу никогда не ослабевало. Он повернул голову, и их губы встретились в глубоком поцелуе. Такано двигался в нём, пока его руки ласкали Рицу. Рицу разорвал поцелуй и вскрикнул, когда его тело яростно затряслось от наступившего оргазма. «Я не могу ему сказать... или вернее, не хочу. Но, по крайне мере, это не так, как в какой-нибудь яой-новелле или манге».* * *
Следующим утром усталый Рицу стоял перед огромным домом, в котором проживал Акикава Яёй. Хотя при виде этого здания у него приподнялось настроение. «Я знаю этот дом. Здесь живёт один из моих бывших авторов...» Он ещё раз проверил номер квартиры и позвонил в домофон. Прошло некоторое время, прежде чем ему ответили. — Да, кто там? Это Акикава Яёй? Какой молодой голос! — Меня зовут Онодера, — отозвался Рицу, — я пришёл вместо Айкавы-сан, чтобы вернуть рукопись Акикавы-сэнсэя. — Акикава-сан? — прозвучало ему в ответ. — Это имя мне не знакомо... — Акикава Яёй, — уточнил Рицу. Он снова посмотрел на клочок бумаги. «Я ошибся адресом?» — Акикава Яё... ОЙ! — спустя несколько секунд молодой человек прекратил издавать непонятные звуки и успокоился. — В-вы имеете в виду Усаги-сана! Пожалуйста, входите! Усаги-сан? Рицу пожал плечами и, прижав рукопись к груди, вошёл в здание. Лифт поднял его на верхний этаж, где, как он знал, располагаются пентхаузы. «Ну, они говорили, что он популярный писатель...» Рицу нашёл нужные апартаменты и постучал в дверь. Его встретил энергичный молодой человек с яркими зелёными глазами. — Входите! Усаги-сан выйдет через пару минут! — С-спасибо, — пробормотал Рицу. Когда он зашёл внутрь, его охватило чувство ностальгии. Квартира казалась до безумия ему знакомой. Те же диваны, та же расстановка мебели... Плюшевые медведи, обитавшие по всей гостиной, стали последней каплей. «Постойте-ка!» — Мисаки, — раздавшийся сверху знакомый голос заставил Рицу дёрнуться, — это... ах! Рицу обернулся и уставился на писателя, разинув рот. На верхних ступенях, прижимая к груди огромного плюшевого медведя, стоял Усами Акихико. Его бывший автор уставился на него в ответ с таким же шоком. Зажженная сигарета повисла под опасным углом на самом краешке рта, грозясь того и гляди упасть. Молодой человек — Мисаки — перебрасывал взгляды с одного на другого. — Ч-что-то не так? Усами оправился от шока и с кривой усмешкой спустился вниз. — Давно не виделись, Онодера-сан. — У-У-Усами-сэнсэй, — пролопотал всё ещё потрясённый Рицу, — так это вы? Вы и есть Акикава Яёй-сэнсэй? — Это один из моих псевдонимов, — отмахнулся Усами, здороваясь с Рицу за руку. — Приятно снова вас видеть. Когда мне сказали, что временно заменят Айкаву, то не сообщили, что это будете вы. Рицу пожал плечами. — Сейчас я работаю с сёдзё-мангой, но в отделе художественной литературы сейчас все болеют. Меня просто вызвали в последнюю минуту. — И я это ценю. А теперь позвольте мне вас представить, — внезапно махнул рукой Усами, — Мисаки. Рицу напрягся, впервые вдумываясь в это имя. М-Мисаки? — Это Онодера Рицу, — представил его Усами, — он был одним из моих первых редакторов. Ты ведь достаточно слышал о том, что я был номинирован на премию Наомори, верно? Так вот, это он редактировал ту книгу. — П-правда? — начал заикаться Мисаки. — Это невероятно! — он энергично потряс руку Рицу. — Я рад познакомиться с вами! Меня зовут Такахаши Мисаки! — В-взаимно, — Рицу вымученно улыбнулся, неловко себя чувствуя. — В-ваше лицо мне кажется знакомым, Такахаши-сан. — Он тоже работает на издательство «Марукава», — произнёс Усами, — однако, я слышал, у вас там что-то вроде... пандемии, так что в последнее время он не ходит на работу. — Ты же не позволяешь мне пойти! — выкрикнул Мисаки. Он тут же покраснел, осознав, что сказал. — Я-я имел в виду... Он попытался прикрыть смущение неуверенным смехом. Рицу с подозрением посмотрел на этих двоих. «Акикава Яёй на самом деле Усами-сэнсэй. Он живёт с парнем по имени Мисаки. И зовут сэнсэя Акихико...» Как только его осенило, он быстро опустил голову, чтобы прикрыть выступивший румянец. Теперь всё вставало на свои места... — Я благодарен за то, что вы редактировали мою книгу, особенно учитывая то, что у вас есть другая работа, — произнёс Усами и протянул руку, — я прямо сейчас посмотрю на правки. — К-конечно! — сказал Рицу. Он пихнул Усами рукопись, но пара листов выскользнула и приземлилась на пол. — О чём эта книга? — спросил Мисаки, поднимая страницы. — Хотя, раз уж ты использовал псевдоним, можно только... Он зловеще умолк, медленно читая подобранные страницы. Через несколько секунд его лицо полностью покраснело от смущения... и гнева. — Я ЖЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ НЕ ПИСАТЬ ЭТОТ МУСОР! — Это выдумка, — ответил Усами, — так что я могу писать, что хочу. — И КОГДА я ВООБЩЕ говорил тебе «заставь меня почувствовать себя грязным»? — провопил Мисаки, не обращая внимания на уставившегося на него Рицу. — Ты называешь это выдумкой, а сам вписываешь МЕНЯ В СЮЖЕТ и заставляешь произносить ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ ВЕЩИ! Он в секунду порвал оба листа на мелкие кусочки. — Нет, нет! — закричал Рицу. — Это единственная копия с правками! Мисаки, проигнорировав его, вырвал рукопись из рук Усами. — Я тебе не позволю публиковать ещё один том этой херни! — Прекратите, ПОЖАЛУЙСТА, ПРЕКРАТИТЕ! — вопил Рицу, пока Мисаки продолжал рвать рукопись на части. — Я всю ночь её редактировал, и у меня нет цифровой копии! Мисаки триумфально расхохотался, когда кусочки порванных двухсот с лишним страниц упали на пол. Рицу в ужасе рухнул на колени. «О, боже! Всё было напрасно! Унижение оттого, что пришлось это читать, и слушать, как ТАКАНО-САН читает это вслух! Теперь всё пропало!» — Всё нормально, — самодовольно заявил Усами, — начальник Онодеры-сана уже отправил мне правки по электронной почте. — А? — тут же вскинул голову Рицу. — Нет, НЕТ! — закричал Мисаки. — Удали письмо! Я больше не хочу, чтобы публиковались эти истории! — Я должен извиниться, Онодера-сан, — обратился Усами к Рицу, совершенно игнорируя Мисаки, — но мне кажется, вы оказались неудачливым звеном в манипуляциях Исаки-сана. — ...Прошу прощения? — слабо отозвался Рицу. — Он отдал вам только бумажную рукопись не потому, что у него не было электронного варианта, а чтобы поиздеваться надо мной, так как мне бы пришлось вчитываться в каждую страницу в поисках ошибок. — ...Ха-а? — К тому же... — наклонился Усами чуть ближе, — он захотел испортить ваше мнение обо мне. Рицу молча на него уставился. Усами продолжил. — В конце концов, я обязан вам первоначальным успехом. И раз теперь мы оба работаем под ним, он захотел унизить меня, раскрыв для вас другую часть меня. «Так это не из-за нехватки людей и не из-за моего опыта в редактуре художественной литературы? — подумал в ужасе Рицу. — Исака-сан НАМЕРЕННО выбрал меня редактировать эту книгу специально ради того, чтобы НАВРЕДИТЬ УСАМИ-СЭНСЭЮ?» — Но я надеюсь, это не ухудшило вашего обо мне мнения, — произнёс Усами. Рицу напряжённо покачал головой. — Я знал, что стиль письма выглядит очень знакомым. Вы великолепный писатель в любом жанре, какой бы не выбрали, Усами-сэнсэй. Невозможно, чтобы я смог презирать вас за это. — Спасибо, — слегка улыбнулся Усами. — ПОЖАЛУЙСТА, не публикуй книгу! — взмолился Мисаки. — Но я уже на двадцатом томе, а ещё есть аниме, — заметил Усами, — мои фанаты будут крайне разочарованы, если я просто остановлюсь. — Мне плевать! Я не хочу, чтобы МОЁ имя использовалось в яое! Рицу застонал и схватился за живот. «Я устал...»* * *
— ТАКАНО! Рицу вошёл в офис как раз к тому времени, чтобы увидеть, как Йокодзава Такафуми и Такано снова орут друг на друга. Хоть Йокодзаву грипп также не обошёл стороной, единственным показателем его плохого самочувствия была маска на лице. Во всём остальном он выглядел абсолютно таким же. — Как насчёт того, что только ПОЛОВИНА твоих мангак готовы к публикации? — вопил Йокодзава. Несмотря на простуду, его голос всё равно звучал твёрдо. — Это неприемлемо! Как мы, чёрт возьми, будем рекламировать ПОЛОВИНУ обычного состава? — Половина лучше, чем ничего! — орал на него в ответ Такано. — Будь благодарен хотя бы за это! В отделе «Сапфир» только три готовых истории, и я вообще молчу про литературный! — Мы не говорим о других отделах! Мы говорим об ЭТОМ отделе, и факт в том, что вы не готовы к выпуску... ОПЯТЬ! — Да у меня больше готовых к выпуску работ, чем у ВСЕГО ИЗДАТЕЛЬСТВА! — Где работа Кумори-сэнсэй? — потребовал Йокодзава, внезапно сменив тему. — Её история должна закончиться в ЭТОМ МЕСЯЦЕ, и рекламная кампания длилась неделями! Онодера! — Йокодзава резко развернулся и увидел стоящего в дверях Рицу. Его глаза сощурилась над маской. — Так рад видеть, что ты наконец-то объявился! — М-мне надо было отдать рукопись автору этим утром, — объяснил Рицу. — Почему твоя мангака не успевает? — сердито воскликнул Йокодзава, двинувшись на него. — Её последний выпуск закончился на пиковом моменте! Если мы СРОЧНО не выпустим новую главу, то потеряем деньги! — М-м-мне очень жаль, — заикаясь, произнёс Рицу, — но она оч-чень сильно больна... — Какое это имеет значение? Её фанаты ждут, чем закончится история! В половине полученных долбанных писем фаны только и спрашивают, кого выберет Куки — Йошими или Хару! — Юки, — устало поправил Рицу, — героиню зовут Юки, а не Куки. — Мне плевать! — заорал Йокодзава. — Где её рукопись? — На моём столе, — махнул рукой Рицу, — н-но она нарочно начихала на все раскадровки. Так что ей придётся всё переделать, и они не будут готовы вовремя. Йокодзава ещё пристальнее на него уставился. — Почему я не удивлён слышать от тебя что-то в этом роде? — Постойте-ка... — ощетинился Рицу. — Йокодзава, — резко отрезал Такано, — решение обчихать все свои раскадровки Кумори приняла по собственной воле. Онодера не держал пистолет у её виска и не заставлял её этого делать. Если у тебя какие-то проблемы, позвони ей самой и наори на неё, — он сунул кусок бумаги в руку Йокодзаве, — здесь её номер. Йокодзава посмотрел на номер, затем на Такано, а потом на Рицу. — Хорошо. Но половина готовых работ — это недопустимо! Он умчался прежде, чем кто-нибудь мог что-либо ему ответить. Оказавшись за пределами отдела, он позволил себе раскашляться. — Ну так что, автор принял правки? — спросил Такано. — Д-да, — пробормотал Рицу, — Уса... в смысле, Акикава-сан был очень объективен. Хотя я бы хотел, чтобы ты сказал мне, что отдельно выписал список корректировок и отослал ему по почте. «Ублюдок! Заставить меня пройти через всё это!» — Ты не спрашивал, — усмехнулся Такано, — теперь за работу, Онодера! Рицу выругался сквозь зубы, как только Такано отошёл от него. Он повернулся к своему столу... и резко застыл. — Ч-Ч-ЧТО? Что это такое? На его столе высились стопки книг. В любом случае подобное его бы взволновало, но книги занимали абсолютно каждый свободный дюйм его рабочего места. Рицу схватил верхнюю книгу одной из стопок и посмотрел на обложку. «Любовь в комнате студенческого совета» Яёй Акикавы? Он увидел двух обнимающихся мальчиков на обложке и инстинктивно выронил книгу. Он схватил другую. «Чистая романтика» Акикавы Яёй? Рицу принялся яростно просматривать всю стопку. Здесь были собраны тома «Чистой романтики» от первого до девятнадцатого, в добавок к другим яойным историям. — Такано-сан! — Что? — спросил Такано. — ПОЧЕМУ весь мой стол завален книгами Акикавы-сэнсэя? — На твоём столе ещё есть куклы и плюшевые зайцы, — радостно произнёс Мино, — что плохого случится от парочки яой-новелл? — Хм-м-м? — вытянул шею Такано. — А, это. Это тебя поблагодарили. — ...Э-э-э? — Айкава-сан звонила сказать тебе спасибо за помощь с правками и захотела как следует тебя отблагодарить, — вернулся к своим раскадровкам Такано. — И раз уж тебе так понравилась последняя рукопись, я согласился с ней, когда она предложила подарить тебе все работы Акикавы-сэнсэя. — Ч-ЧТО? — Ух ты, они тут все? — оглядывая кучу книг, воскликнул Киса. — ПОЧЕМУ ты ей сказал, что мне понравилось читать яой? — пронзительно завопил Рицу, нависая над столом Такано. — И МНЕ НЕ ПОНРАВИЛАСЬ книга, которую я редактировал! — Ты взялся за задание с энтузиазмом, — заметил улыбающийся Мино. — Я не знал, что Акикава-сэнсэй пишет яойные романтические новеллы! — Он наш самый популярный писатель в жанре яой, — спокойно произнёс Хатори, — как ты мог не знать? — Они дело говорят, — самодовольно заявил Такано. Рицу осенило, и он в ужасе и гневе уставился на него. — Ты ЗНАЛ! Ты всё это время знал, что Исака-сан навязал на меня писателя яоя! Ты знал и НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ! Такано пожал плечами, не выказывая никакого раскаяния. — Ты бы в любом случае взялся. — Почему ты мне не сказал? — вопил Рицу. Позади него, Киса порылся в куче с «Чистой романтикой» и взял два тома. — Ты мог бы предупредить меня о содержании! — Почему ты так злишься, Онодера? — просто спросил Такано. — Не то, чтобы там было что-то, чего бы ты раньше не видел или не делал. Рицу умер. Или, по крайней мере, он хотел бы, чтобы он умер. Потому что он снова оказался засыпанным вопросами от всего отдела. — Онодера-сан! — Ты играешь в ролевые игры по яою? — Какие твои любимые? — Какие звуки ты издаёшь? — Расскажи мне, расскажи мне! — Я УВОЛЬНЯЮСЬ ОТСЮДА! — в тысячный раз заявил Рицу.